АРТУР ОЛЕЙНИКОВ
ДВЕ РОДИНЫ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Лето было в том году знойным, а в тот злосчастный день так вообще не было от солнца пощады. Николай был на берегу, он только что вышел из воды и курил. Ольга же продолжала купаться. Молодая женщина была весёлой и смеялась и звала мужа к себе.
Николай улыбался и восторженно смотрел, и оценивал свою молодую жену. Они только как два года как поженились и у них родился сын. Николай взял Ольгу замуж с ребенком. Его отговаривали родители. Мать Татьяна говорила, что не даст своего благословения, но Николай все равно женился. И теперь смотрел влюбленно на свою Олю. Как она смеялась, как две дуги ее черных бровей то хмурились, то распрямлялись. Как Ольга закидывала голову, и улыбка словно дорогое украшение озаряла ее лицо. Но вдруг Оля стала беспомощно хвататься руками за воду так словно в надежде, что вода как земля и она искала опоры. И потом вовсе стала уходить под воду и выныривать.
— Шутит! — подумал Николай. И весело погрозил рукой и крикнул: — Смотри доиграешься у меня!
Но Ольга и не думала шутить и вдруг как камень пошла под воду.
Николай в ужасе выкрикнул как подстреленная птица и бросился к Ольге.
Он снова и снова нырял, но не находил Ольгу. От волнения и ужаса он стал задыхаться и когда нырнул в очередной раз сердце не выдержало и Николай сам вместе с Ольгой пошел на дно.
Ольгу скоро подняли со дна реки, а Николая унесло вниз по течению и его еще три дня искали, прежде чем поднять на белый свет.
Мать Ольги Людмила рыдала. Дед Дмитрий отнес внуков соседям, чтобы не видели утопленницу мать как говориться долой с глаз от смерти. Тела супругов еще были в морге, но скоро сказали, что можно будет забрать. И прежде радостное залитое солнцем украинское село как будь то помрачнело. Все ждали покойников. У Ольги это был второй брак, а первый муж где то пропал без вести и оставил после себя только сына Данилу. Второй муж был русским из Ростова — на — Дону. Родился второй сын Алексей.
Родители Никола приехали на следующий день. Они не остались ночевать у сватов, и ждали когда можно будет забрать тело сына в городке по соседству остановившись в гостинице. И при последний встречи, когда уже собрались в Ростов — на — Дону, отец Николая Виталий Берег бывший военный сказал:
— Алешу мы у вас забираем!
— Одни мы! — заплакала Татьяна мать покойника. — Никого у нас не было кроме Коли!
— Не дело братьев разлучать! — сказал дед Дмитрий. — Что же это ни отца, ни матери и теперь и ни братства!
— Почему не будет брата! Братья они! Будет к нам приезжать, когда в школу пойдет на каникулы.
— Ну если наш Данька к вам, чтобы и Алеша к нам!
— Это мы не против! — ответила Татьяна.
И спустя восемь лет первый раз приехал летом на каникулы Алеша. Это был рослый мальчик, молчаливый и с голубыми глазами и казалось, что он вдумчив не по годам.
— Батюшки! Царица небесная, — за крестилась Людмила, когда первый раз после долгой разлуки увидела внука. — Глаза то глаза, матери Ольги один в один.
— Не бреши! — сказал Дмитрий и заглянул Алеши в глаза.
Вдруг старик вздрогнул, задрожал. Покойница дочь словно посмотрела на него живая.
Дмитрий оправился от первого впечатления и погладил внука по голове, а потом засуетился по хате, полез в стол достал деньги и стал давать.
— Купи мороженое!
— У меня есть деньги! Мне уже дедушка дал на карманные расходы!
— А я что тебе не дед? — обиделся Дмитрий.
— Бери, бери! — толкнул в спину брат Данил. — Потом поделим!
Алексей взял.
— Мы пойдем! — ответил Даня и увлек брата за собой.
Даня был доволен и ждал приезда младшего брата. Все годы бабка рассказывала про Алешу.
Даня хвастался своим братом перед местными мальчишками и говорил, что его брат лучше всех на свете. И теперь каждому встречному объявлял, что это Алеша его брат из России.
Все местные, признавая в Алеше черты покойницы матери украинки ему на удивление считали его только русским.
Алеши все нравилось на родине матери. Бескрайние поля золотистой пшеницы, вареники и галушки. Как говорили местные сначала на непонятном ему языке, но он схватывал все на лету. Как ходили все в гости друг другу без спроса, а просто так и садились за стол. Как пели старинные украинские песни. Было удивительно, что двери не закрывали на ночь и не было злых собак и высоких заборов. И как Алеша первый раз увидел целое поле гороха.
— Вот самый вкусный, — говорил Данил и срывал, и давал брату молоденькие стручки гороха.
Алеша живал вместе со стручком. Горох сладкий и нежный был словно конфета.
А как Степа Петренко Данила дружок повел Алешу за вишнями.
— Смотри не шуми! — говорил Степа. — Дед Никор у него слух будь здоров.
— Что же мы будем без спросу рвать? — спрашивал Алеша.
— Святая простота! Конечно так! — удивился Степа
— Так вкуснее! — ответил Данил.
И вправду со страху, что влетит, вишня казалось сладкой как мед, но все равно попались.
Попался Алеша.
Дед Никор, схватил было хворостину, но старший брат не убежал и выкрикнул:
— Я тебе потом за брата устрою!
Дед Никор сначала не разобрал, а потом вдруг понял, что Алешка младший сын покойнице Ольги и опустил хворостину.
И потом сам рвал вишню и еще давал черную смородину.
— Значит, приехал! — вздыхал дед. — На Родину к матери! Это хорошо! Приходи! Приходи, когда хочешь!
И совсем не злился, да он и сам радовался, когда к нему наведывались озорники в сад за вишней. А что пускай рвут, только ветки пусть не ломают.
Все в селе словно были родней и жили дружно. И все откладывалось на сердце Алеши и особенно церковь. Церковь была небольшой, но видной со всего краю. Белоснежная. У Алешиных бабкой с дедом с верой были свои отношение, бабушка вроде верила, а дед нет, и икон в доме не держали. И Алеша когда увидел икону в доме покойнице матери, долго смотрел Чудотворца.
Бабка заметила и решила вести внука на воскресную службу.
В воскресный день по всему селу было заведено ходить в церковь на службу. Бабы старались одеться по лучше и если не во все новое, то обязательно, чтобы платок был по краше. Мужики же чистили обувь, не гоже было идти в церковь в грязных сапогах. И все как один в субботу ходили в баню, чтобы быть чистыми. Оно ведь оно как считалось с чистого и грехи лучше должны сходить.
Алеша в церкви сделался еще тиши и смотрел с кротостью на церковное убранство.
Уже не молодой батюшка с богообразной густой бородой и крестом на груди служил не торопясь. Так было у него заведено. Он то расхаживал, то останавливался. Между каждой новой речью делал паузу, чтобы прихожане могла понять и вложить сердце каждое слово из священного писания.
Алеша поднял голову и у него защемило сердце от радости, когда он увидел расписанный под куполом потолок.
Бабушка стала креститься. Крестился и Данил.
Алеша смутился оттого, что не знал как правильно, но повторил немного сбившись.
— Ты что же не знаешь, как креститься? — ахнула Людмила.
— Не знаю! — ответил Алеша.
— Так что и не крещеный внучок?
— Нет!
Людмила во второй раз ахнула, но на этот раз больше прежнего и решила крестить Алешу.
Алеша этому обрадовался. Он уже увидел, что у старшего брата на груди был серебряный крестик и ему хотелось, тоже. Он как бы хотел как можно ближе быть к брату, а значит и к их родной матери. И часто спрашивал у бабушки о матери покойнице, ведь он совсем ее не знал и ему так не хватала матери.
В ночь перед крестинами смотрели семейный альбом. Мать Алеши казалась очень красивой.
— Да, славная девка была! — вздыхала Людмила. — Многие ей проходу не давали! Ну и она с характером. Вот и отца твоего Алеша долго не подпускала. Они она рассказывала в городе познакомились. Твой отец Николай, стало быть, служил у нас на Украине в армии. Ольга на танцы ездила. Там у них на танцплощадке и закрутилось. Он отслужил и вернулся. Даня уже родился.
Даня посмотрел на фотографию матери с Николаем и отчего то отвернулся.
Насупился.
Каждый раз когда вспоминали отца Алеши, мальчик менялся, словно на сердце у Дани была какая-то не тяжесть и боль которая его не составляла и видно что мучала.
Людмила это давно приметила за старшим внуком и старалась не касаться для мальчика больной темы.
— Ну все! — сказала Людмила и закрыла семейный альбом. -Спать пора! А тебе Алеша лучше других надо выспаться.
— Хорошо бабушка! — ласково ответил Алеша и братья отправились спать, чтобы утром идти в церковь, где станут крестить Алешу.
Дмитрий встал с петухами, еще вчера он зарезал лучшую свинью, что хотел припасти на новый год, ну тут такое дело. Сосед Никор помогал осмаливать. Заботливо обложили соломой свиную тушу. Палили. Потом разделывали. Порешили варить жирный шулюм и делать колбасу.
Дмитрий растолкал жену и сказал, что пора подниматься.
Людмила хотела поднять внуков.
— Пусть еще поспят! — сказал Дмитрий. — Ты мне лучше рубаху погладь. Ту новую!
— Что в городе покупали?
— Да, белую, с рукавами.
Алеша проснулся и вместе с братом умывался на дворе из рукомойника, который был прибит прямо на стене.
Данил брызгался и смеялся.
— Все теперь будешь крещенный!
— Как и ты?
— Да! Смотри больше нельзя будет грешить! А то Бог накажет! — по-детски и искренни рассуждал и наставлял Данил младшего брата.
Все собрались и пошли в церковь. Крестными взяли Никора и его жену Галину.
Чем ближе подходили к церкви, тем у Алеши начинала биться сильней сердце и когда вошли на церковный двор и переступили врата перехватило дыхание. И крестины мальчику запали в самое сердце. Особенно когда на него одели маленький серебряный крестик и из храма он шёл легко даже как будто летел.
Накрыли стол и позвали много соседей.
Дед Дмитрий был доволен женой и подливал Никору горилки, чтобы пил за здоровье крестника и младшего внука и наставлял Алешу:
— Помни, что родина у тебя не одна! Что мы тоже твоя родина!
ГЛАВА ВТОРАЯ
И по прошествию несколько лет Данил стал ездить на родину к брату.
Прежде Данил не был в большом городе и на все смотрел с удивлением. На трамваи и автобусы, на высотные дома, и на улицу Большая садовая, на ее зеркальные витрины и магазины.
Бабка Татьяна поначалу боялась отпускать одного Данила на двор и ходила вместе с внуками. Повела Данилу в детский мир Солнышко и купила красивую одежду и игрушки. Больше всего Дани понравился револьвер с пластмассовыми красными пистонами. Пистоны взрывались и доставляли мальчику удовольствие.
Дед Виталий как бывший военный одобрял и поддерживал страсть Дани к оружию и купил еще воздушку пневматическое ружье. Повесил во дворе мишень и стал учить внуков стрелять.
— Учись у брата! — говорил старший Берег. — В десятку кладет!
У Данила и вправду получалось хорошо, что не выстрел так прямо в цель.
Алеше же не особо удавалось и честно не очень нравилось. Не с первого раза получалось переламывать винтовку. Тугой механизм не подавался, когда у брата Дани напротив. Он был старше и сильней. Но Алеша старался.
Соседские ребята и дружки Алеши попросились стрелять вместе и так сошлись с Данилом.
Гриша Лиманов и Боря Семенцов бедовый ростовский хулиган и голубятник. И пускай у Бориса не было настоящей голубятне, он держал несколько голубей прямо у себя на
