Зеркальный принц

Иного быть не могло.
Юноша восседал на жеребце. За ним находилось грозное скопище всех тех, кого он заставил магией следовать за собой – как живых, так и мёртвых. Даже Змияд находился неподалёку, повинуясь необоримой воли мага всех магов. Знающие его и не подумали бы, что это лишь мёртвое тело, временно пробуждённое к жизни. Как и каменные истуканы, псы, василиски, грифоны, драконы, удавы и прочие, прочие, прочие.
Все вместе они составляли небывалую по составу и по мощи рать, но Азван всё же больше надеялся на самого себя. Стал готовиться к битве, держа наготове различные нужные заклинания. В том числе и те, которые позволят оживить только что убитых врагов и направить их на тех, с кем они только что шли против него. Усмехнулся, это будет большим сюрпризом для Чернобоха.
Заметил нечто странное. Вражеские линии застыли и уже не двигались вперёд, словно бы ожидая чего-то. Но чего?..
Юноша поднял руку и остановил всех тех, кто находился за ним. Нужно было понять, что происходит? А они были тому помехой.
От общих вражеских рядов отделилась чёрная точка и направилась навстречу Азвану. Дальним взглядом он увидел агатового цвета человеческую фигуру на таком же коне.
При их приближении юноша рассмотрел невероятно худое лицо даже не старика, а древнего старца. Кожа обтягивала голову всадника, делая её похожей на безволосый череп. Глазницы казались пустыми, но иногда в них загорались огненные точки. Сверху на старце находилась простая железная корона. Поводья могучего вороного скакуна, чернее ночи, крепко держала высохшая рука. На левом боку висел длинный меч с волнистым клинком, похожим на материализованную чёрную молнию. От незнакомца исходила невероятно мощная эманация магии, такой ни у кого Азван доселе не ощущал. Осознал, что более могучего чародея он ещё не встречал. Но отступать был не намерен. Об этом не могло быть и речи.
Тронул поводья, его конь двинулся навстречу противнику и тут всё естество человека окатила невидимая волна, которая оставила в его памяти – отзеркалив в полной мере - всю колоссальную магию старца… Нет, не старца, а грозного Чернобоха, которого знали под самыми разными именами. В числе их не менее известным было другое – Кощей. Именно в его царство Змиядом была передана в несокрушимом кристалле Миляна.
Чернобох содрогнулся всем телом. Затем заставил себя выпрямиться и сидеть в седле прямо. Азван догадался, что тот понял, что произошло. Ранее никто подобного не замечал, не осознавал, а от этого отзеркаливание не укрылось.
Противники съехались, остановились, вперив друг в друга глаза.
Азван жалел, что не может отъехать и разобраться с теми огромными познаниями Чернобоха, что оказалось в его памяти. Они были просто невероятными по своей колдовской мощи. Позже он это сделает, но, несомненно, многое из них ему пригодилось бы сейчас или чуть позже. Что ж, пока он постарается обойтись тем, что уже знает и умеет в данное время. Ждал слов и действий врага.
Чернобох словно бы стал несколько более старым и измождённым, хотя и при первом взгляде казался почти высохшей мумией. Он спросил скрипучим, резким, но спокойным голосом:
- Я знаю, кто ты. Но не могу понять: зачем ты здесь? Зачем проделал столь долгий путь с севера сюда? Что тебе здесь нужно?
- Верни то, что ты забрал у него! – Азван кивком показал на Змияда.
Чернобох вперил свои ужасные глаза в бывшего владыку Сумеречного царства и проскрипел:
- А я его поначалу принял за живого, подумал как о дураке. Живой он бы не прибыл сюда незваным, зная, что я его могу уничтожить одним мановением пальца. Теперь вижу, что он просто кукла в чужих руках. Весьма умелых руках. Признаю.
- Это неважно, живой или мёртвый Змияд, верни то, что ты у него взял!
- Я ничего не брал у него. Мне вообще ничего не нужно. И уже давно, - с искренним удивлением ответил Чернобох, но тут же спохватился: - Уж не говоришь ли ты о той девице, заключённой в кристалл, которую он навязал мне в виде подарка?
- Что ты с ней сделал?
- Ничего. Я не просил такого дара. Зачем он мне? Принял лишь для того, чтобы не огорчать соседа. Он считал её великой ценностью. Она же для меня не была таковой.
- Где она? Говори быстрей!
- Где? Она всё ещё в том кристалле, в котором и была. Моя магия спасовала перед ним. Увы.
- Ты обязан вернуть её мне! – вскричал юноша.
Чернобох невесело усмехнулся:
- Я должен был догадаться об этом сам. Что ещё могло привести столь молодого мага сюда, как не романтические чувства, именующиеся любовью. Но мне простительна подобная забывчивость. Извини, я живу столь долго, что почти забыл, что это такое. Вообще в моей памяти не осталось даже тени того, что прежде волновало чувства, горячило кровь и бросало в безумства. Наверное, я бы пожалел об этом, если бы хоть немного помнил, что такое любовь. Повторяю, я не хотел брать такой подарок, но Змияд слишком уж рьяно настаивал. Мне просто было скучно спорить с ним, решил сделать ему приятное, принял, не подозревал о подобном…
- Хватит, прекрати! Мы здесь говорим с тобой, а она пребывает в заточении! Верни её или мы будем драться! Вынимай меч, я не могу первым ударить безоружного старца!
- Не верь глазам своим. Не обманывай себя. Я был таким же по виду старцем, когда у вас ещё не появились на белый свет деды ваших дедов. И когда я умру, неизвестно. Похоже, никогда. Одно из моих имён – Кощей Бессмертный.
- Доставай меч!
Чернобох, не торопясь, медленными движениями отстегнул меч от пояса, взял ножны двумя руками, и, держа их перед собой, двинулся к противнику:
- Бери, я не стану с тобой драться.
Юноша опешил:
- Почему?
- Я вышел против тебя, готовый сражаться и одержать победу. Считал тебя очередным не слишком умным короткоживущим созданием, каковые иногда приходили сюда и находили здесь смерть. Но я узнал, кто ты. Узнал слишком поздно. Увы, слишком поздно. Слишком поздно. Осознал сие с великой горечью.
- И что именно ты узнал?
- Не слишком много, но вполне достаточно. Знаю, что тебя зовут Азван, но, главное, знаю, почему тебя называют ещё и Зеркальным принцем. Знаю о твоём даре. Хорошо знаю. Люди с подобным небесным даром появляются в подлунном мире раз во многие тысячи лет. На моей памяти таких, подобных тебе, было двое. Слышал о них, но лицом к лицу встретиться с ними не довелось. Они же сами сюда не являлись. И хорошо. Не было и нет у меня желания видеть их.
- Жалеешь?
- Нет. Хорошо всё то, что случается. Это нужно принимать, иного нет, и не будет. Узнай я раньше о твоей природе – способности быть зеркальным, - то ты бы не нашёл ко мне дорогу. Я всё бы закрыл для тебя, запечатал все входы-выходы. Ты б меня и не увидел. А теперь поздно. Да, в данное время я не уступаю тебе практически ни в чём. Мы можем начать кровавую сечу, применяя все свои почти беспредельные по мощи чары, сотрясая землю и небеса, воскресая мёртвых и отправляя их снова в бой. Мы оба на это способны. Как и на многое другое. Одержать победу ни один из нас не сможет. Ты уйдёшь, но затем вернёшься ещё более сильным, знающим не только всё то, что знаю я, но и более того…
В голове Илмара сразу же предстала гробница Диводара: «Да, Чернобох совершенно прав, говоря об этом. Если бы я не смог его одолеть, то сразу же отправился бы к Величайшему из величайших и постарался перенять его знания. А по пути бы изучил и освоил всё то, что только что позаимствовал из памяти самого Чернобоха. А там немало интересного и полезного…»
Властелин Тёмного царства тем временем продолжал:
- Ты бы непременно вернулся сюда. Ещё более могучим. Исход был бы тогда очевиден. А я в ответе за всех, кого сюда привёл. Я привык к ним, мне немного жаль их. Самую малость. Чуть-чуть. Они удивительно  короткоживущие, словно жалкие бабочки-однодневки, ничего не успевают сделать – и уходят в небытие. И так поколение за поколением. А я остаюсь. И живу. Судьи на меня нет, привлечь меня к ответу некому, но я чувствую себя ответственным за их судьбу. Потому я, как только узнал тебя и твою необычайную природу, то сразу же отправил мысленное повеление командирам - в бой не вступать, оружие применять только для самообороны.
- Ты говоришь правду?
- У меня никогда не имелось привычки пользоваться кривдой. Я слишком силён и могу позволить себе быть прямым – в словах и действиях. Не веришь? Я же протягиваю тебе свой меч. Только им можно убить меня. Проверь. Ударь меня чем угодно, убедишься, что ничто не нанесёт мне вреда. А от своего меча я умру даже при небольшой ране. Убедишься, что я говорю правду.
- Ты не боишься умереть?
Сухие губы Чернобоха, похожие на треснувшую кожу, расползлись в мрачной усмешке:
- Если бы ты прожил хотя бы частичку моей бессмертной жизни, то не спрашивал бы о смерти. Я давно живу, словно по привычке. Смерти не боюсь. Что она мне? Сейчас смерти нет, а когда смерть придёт – меня не будет!
Азван подумал, взвешивая каждое слово Чернобохо. Затем сказал:
- Тогда оставь себе свой меч. Ни он, ни твоя жизнь мне не нужны. Я пришёл за другим. Мне нужна Миляна. Только она одна, и ничего более.
- Что ж, как скажешь. Ты получишь её, - ответил Чернобох, возвращая меч на прежнее место и разворачивая вороного коня. – Следуй за мной.
Они поскакали по каменной равнине под сумеречными небесами к рядам застывшей чёрной рати. Она безмолвно расступилась, пропуская всадников. Далее начинался широкий мост над чем-то клубящимся и пахнущим серой.
Потом лошади прошли мерцающую пелену, и за ней взорам человека открылся провал, чернеющий чернотой. Он казался бездонной бездной, глядеть в которую было страшно – она столь же страшно смотрела на северянина.
Цокот лошади Чернобоха внезапно умолк, ибо она перестала двигать ногами и полетела по воздуху.
Азван вначале оторопел от увиденного, а затем применил заклинание и отправил в полёт своего коня, который имитировал бег по воздуху. Чернобох скосил глаза на спутника, и на его лице появилась тень улыбки.
«Наверное, счёл это мальчишеством, - подумал юноша, но не остановил движения ног саврасого скакуна. – Пусть думает так».
Он был готов в любой момент развоплотить коня и дальше лететь вообще без него. На нём невидимая несокрушимая броня. При надобности волшебная сабля – или сабли! – появится в его руке в мгновенье ока и будет тут же применена. Как и многие сильнейшие чары. Бояться ему нечего и некого.
Теперь северянин и в глубину бездны посмотрел без всякой опаски, готовый при необходимости ринуться и в неё. Ощущение чужих глаз в чернеющей внизу тьме у него уже не появилось.
Впереди на огромном плато, словно сделанном из единого куска угля открылся огромный дворец. Окна в нём имели стекла гагатового цвета. Вокруг него абсолютно всё было чёрным, но он казался самым чёрным.
Пролетев через высокие мрачные ворота, всадники опустились на плиты безлюдного двора.
Азван спросил Чернобоха:
- У вас всегда так?
- Как?
- Безжизненно. Никого не вижу вокруг.
- Все ушли после моего приказа, который я отдал по пути сюда.
- Так ли уж это необходимо?
- Одному тебе - нет. А вам – да.
«Вам? А, он имеет в виду нас с Миляной! - блеснула догадка в голове юноши. – Да, она может испугаться обитателей Кощеева царства».
Но ничего не ответил.
Спешился вслед за спутником у высоких дверей с факелами, горевшими тёмным пламенем. По мановению пальца Чернобоха створки бесшумно