Металлические латы нагрелись под жаркими лучами полуденного солнца, и сэр Уильям Уоллес чувствовал себя в них, как в жарко натопленной бане. В ложбинках, складках тела копились капли пота, а затем струйками стекали вниз, усиливая и без того противное ощущение собственной беспомощности.
Рыцарь переложил копьё из руки в руку и передвинул щит вправо, желая хоть как-то прикрыться от солнца. Затем хмуро оглядел небосвод и не увидел на нём ни облачка. Глубоко вздохнул, покачав головой.
Конь трусил, разморенный жарой, лениво отталкиваясь копытами от земли. Впереди показался лес. Сэр Уоллес ткнул лошадь шпорами, и та прибавила шагу…
Лесной полог давал густую тень и желанную прохладу. Шелестели верхушки деревьев, словно их перебирала невидимая рука шаловливого ветерка, щебетали пташки. Ловко прыгая с ветки на ветку, прибежала рыжая белочка и уселась на суку, но тут же испугалась человека и быстро огромными скачками умчалась прочь.
Рыцарь снял шлём и вдохнул всей своей грудью свежий, густо напоенный приятными лесными ароматами воздух. Ему захотелось побросать латы наземь и побежать к речке, побарахтаться в прохладной воде, как он это часто делал дома, в Йоркшире. Вспомнил родных, друзей и вздохнул: он ещё не скоро увидит их, прежде ему нужно совершить немало подвигов и покрыть себя ратной славой.
Покачал головой: эх, скорее бы выдался случай отличиться – сокрушить заморского сарацина, великана-людоеда или уничтожить злокозненного колдуна, а лучше всего сразить могучего дракона. Вот подвиг, достойный настоящего рыцаря!
Но ничего подобного не подворачивалось. За много дней поисков он лишь однажды встретил противника, такого же бродячего рыцаря, но тот категорически отказался скрестить копья и совершенно не реагировал на оскорбления, брезгливо посмеиваясь.
Сэр Уоллес устыдился, принёс свои самые искренние извинения, а тот, выпросив последние ломтики ветчины, мигом уплёл их и нахально заявил, что не наелся, а потому не прощает. Поняв, что больше ничего не получит, уехал с недовольной миной на лице, даже не поблагодарив за угощение.
Эх, быстрее бы подвернулось какое-нибудь чудовище, он бы ему показал! Особенно почётна победа, конечно же, над драконом. Есть же счастливчики, которым они попадались. Например, сэр Грифитсон. Тут сэр Уоллес с завистью вспомнил о том, как на последнем пиру барон велеречиво повествовал о своём великом подвиге.
…Чудовище наводило жуткий страх на окрестные селения. Ненасытный зверь требовал себе ежедневно стадо овец, десяток коров, двести гусей и уток, а также восемнадцать самых красивых девушек и юношей.
«Странно, почему самых красивых? Неужели некрасивые менее вкусны?..» - недоумевал сэр Уоллес, но вслух своих сомнений не выказал.
Когда барон Грифитсон в своих ратных скитаниях добрался до тех мест, то жители толпами бросились к его ногам с мольбами сразить ненавистного дракона. Понятно, как истинный рыцарь, он не смог не проникнуться их бедами и в ту же минуту устремился на поиски чудовища, которого отыскал на третий день. Укрепив молитвой своё тело, вступил в бой и трое суток смело сражался с ним: дракон извергал из пасти жаркое пламя и смрадный дым, вырывал с корнем столетние дубы и бросал в Грифитсона. Но барон искусно отражал все удары и постепенно срубал одну голову за другой. Наконец, по земле покатилась последняя и хлынула чёрная, дымящаяся кровь.
- Три дня я простоял по горло в ней, - задумчиво вспоминал то счастливое время Грифитсон, - потом она всё же спала, и я вошёл в чертоги чудовища. Подвалы его оказались заполненными тысячами несчастных пленников, а в конце подземелья я нашёл семь комнат. В первой – от пола и до самого потолка – лежали свёртки дорогих золототканых материй, вес которых почти не ощущался, настолько они были легки. Во второй комнате лежала слоновая кость и рога единорогов, а в следующей – серебро, в четвёртой – золото. В пятую же я едва втиснулся, настолько её заполняли драгоценные камни: сапфиры, рубины, смарагды, топазы, жемчуг, изумруды, опалы, гранаты, бирюза, яшма, нефрит… В шестом помещении лежали отборные алмазы, самый маленький из коих был с голубиное яйцо. Седьмая комната оказалась меньше остальных, там я увидел резной столик из чёрного и сандалового дерева, обитого золотыми гвоздиками, шляпку каждого из них украшали рубины цвета крови. На столике находился ларец, а в нём лежал бриллиант невиданных размеров – больше лошадиной головы! Он излучал столь яркий свет, что слепил глаза феерической игрой переливающихся граней.
Эта впечатляющая картина тотчас же возникла в воображении сэра Уоллеса…
- Три дня я стоял, глядя на чудесный камень, потрясённый неземной красотой бриллианта. Потом отпустил пленников по родным домам, разрешив каждому захватить с собой столько сокровищ дракона, сколько он может унести.
После этих слов барон опрокинул в себя содержимое пивной кружки, и жидкость полилась в его нутро, журча, будто небольшой ручеёк.
Слушатели раскрыли рты в безмолвном восхищении, а Грифитсон после сего продолжил:
- Освобождённых мною оказалось столь много, что двум пленникам ничего не досталось, и тогда одному я вручил тот гигантский бриллиант, хотя намеревался – не скрою – оставить его себе в подтверждение своих подвигов, а второму подарил собственную лошадь. Не мог же я отпустить его ни с чем!
- Вот деяние настоящего рыцаря! – хором воскликнули присутствующие. – Ты говоришь правду: тогда ты действительно вернулся без лошади, и куда она делась, мы не знали. Кто-то клеветнически утверждал, что видел, как конь скинул тебя с себя мертвецки пьяного и убежал в лес, но теперь мы знаем истину.
Барон снисходительно наклонил голову:
- Да, знайте и расскажите об этом другим, пусть не клевещут на настоящего рыцаря. Да отсохнут языки всех злословцев!
В глубине души сэра Уоллеса таился червь сомнения: ему плохо верилось, что пузатый, неповоротливый барон способен три дня сражаться с драконом даже с помощью молитвы, три дня простоять по горло в крови и ещё трое суток – перед бриллиантом, ведь он и три часа не в состоянии пробыть без еды и питья. Начиная жевать ранним вечером, Грифитсон заканчивал это занятие поздно вечером... А взяв в руки меч, уставал после какого-нибудь десятка выпадов... Как же барон сумел биться три дня, да ещё отражая летящие в него вековые дубы?.. И увидев сокровища, он сразу же набил бы мешки и дал оттуда дёру самым свирепым галопом. Общеизвестна скаредность Грифитсона: он ходит в гости, чтобы самому меньше тратиться на еду. А уж собственную лошадь он бы ни за что не отдал никому, хоть дерись с ним… Впрочем, всё это догадки, а барон утверждает прямо противоположное. Не станет же он столь бессовестно врать?!
Сэр Уоллес снова вздохнул, в который уж раз: где же ему отыскать хоть какого-нибудь дракона?..
Вдруг его хлестнула плотная волна воздуха, да с такой силой, что он едва удержался на коне, который испуганно заржал, прижав уши к голове. А после рванулся и, тяжело шлёпая копытами, понёсся вперёд через радужный туман, какого молодой рыцарь прежде никогда не видывал. Воздух похолодел, солнце скакнуло в сторону, и теперь светило иначе, под иным углом.
Проскакав поляну и странный деревянный мост через небольшую речку, всадник оказался на необычной просеке: по её середине проходила чёрная твёрдая дорожная полоса, удивительно прямая и странно пахнущая. Теперь копыта лошади звучали почти звонко.
«Тропа дракона, - догадался сэр Уоллес. – А этот странный туман от его смрадного дыхания. Он где-то здесь. А это его замок. О боже, какие удивительные здания, сразу видно, что они – драконовские! А где же само чудовище? Наконец-то я сражусь с ним!..»
Рыцарь прогнал нарождающийся страх, вспомнил Иисусову молитву и перехватил поудобнее копьё, дабы быть готовым к встрече с драконом, надвинул забрало. А уже в следующее мгновение увидел чудовище, но совсем не такого, каким его изображала людская молва.
Сэр Уоллес вспомнил родных, которые ждут его возвращения со славой, и устремился на врага, пришпоривая своего коня. В последний момент подался вперёд, умножая силу удара весом своего тела…
+ + +
Междугородний автобус «Бирмингем - Лондон» мчался по скоростному шоссе, проходившему через небольшой лесок, когда полная дама поднялась с переднего сиденья с удивлённым криком:
- Кто это?
Пассажиры посмотрели вперёд и увидели скачущего навстречу всадника в полном рыцарском облачении. Он закрывался щитом, выставив перед собой копьё.
- Псих какой-то! – вскричал водитель и крутнул руль, стараясь избежать столкновения.
Автобус потряс сильный удар и копьё, пронзив тонкую обшивку, протянулось посередине салона, по счастливой случайности никого не задев. Автобус скатился в кювет и остановился там, распугав гогочущую стайку пасущихся в грязной канаве гусей.
Почти минуту пассажиры сидели молча, ошеломлённые происшедшим. Потом поднялся один, и сразу же следом вскочили, зашумев, остальные. Стали выходить наружу, с опаской обходя острие большого копья.
На обочине билась в предсмертных судорогах серая лошадь, а рядом в беспомощной позе лежал человек в латах. Он казался умершим.
Один их мужчин, бросив фразу, что он – медик, поспешил к нему. Нагнулся, приподнял забрало и прислушался, а затем облегчённо сообщил всем:
- Дышит, он жив! Просто находится в обмороке. Потерял сознание.
Женщина истерично воскликнула:
- Откуда здесь такой взялся? Уж не кино ли где снимают? С какой стати он на людей кидается со своим чудовищным копьём!
Ей никто не ответил.
Подъехал фермер на небольшом грузовике. Остановился. Посмотрел на рыцаря и удивился:
- Ещё один! И откуда они только здесь берутся!
Удивлённый водитель поинтересовался:
- Значит, вам уже приходилось видеть подобного этому человека?
- Да, на прошлой неделе один такой в нашу деревню заехал. Чудик какой-то, всё хотел нас от драконов освободить. Потом уехал. А куда и когда, мы даже и не заметили. Миссис Уинкшир говорила, что он растаял в воздухе, что это был сам чёрт. Но ей говорить, что собаке брехать. Да и она слаба глазами, конечно же, почудилось сослепу старухе. А тот чудик тогда что-то про короля Артура болтал, про круглый стол, чашу Грааля и всякую чепуху в этом роде.
Высокий джентльмен в котелке посмотрел в сторону леска, куда от шоссе вела грунтовая дорога. Там стоял столбик с неброской табличкой. Дальнозоркий мужчина напряг глаза и прочёл «Запретная зона. Вход запрещён!»
Приблизился к фермеру и спросил:
- А куда ведёт эта дорога? Что там?
- Государство лет десять-двенадцать назад приобрело тут огромную территорию. Говорят, там устроена военная база или какая-то лаборатория. Понятно, жутко секретный объект. Навезли всякой техники, оборудования, антеннами-радарами всё там покрыто. Чуть ли не вся электроэнергия уходит им, нам едва хватает. Кто и чем там занимается, никто не знает. Да они нам не мешают и мы на них внимания не обращаем.
Джентльмен с задумчивым видом повернулся к рыцарю.
Сэр Уильям Уоллес уже приходил в себя…
Александр ЗИБОРОВ.
