Иосиф СТАЛИН: начало Великого Пути

деятельность бессмысленною и бесплодною; он должен быть общественным деятелем в самом широком смысле слова, он должен не только указывать, он должен бороться и искать путей, как провести свои указания в жизнь.
И это тем более необходимо, что время не ждёт, и жизнь быстро влечёт человечество в какую-то зловещую бездну. Всё больше увеличивается число "неуравновешенных", "отягчённых" и алкоголиков, увеличивается число слепых, глухих, заик. Лучший показатель физического состояния населения - процент годных к военной службе, - падает всюду с быстротою барометра перед грозою; в Австрии, напр., процент годных к военной службе составлял в 1870 году - 26%, в 1875 - 18%, 1880 - 14%. Ведь это вырождение, течение которого можно почти осязать руками! И не фантазией, а голой правдой дышит следующее грозное предсказание одного из антропологов: “Идеал гармонического и солидарного общественного строя может не осуществиться вследствие человеческого вырождения. Тогда появится централизованный феодально-промышленный строй, в котором народным массам будет отведена в несколько изменённом виде роль спартанских илотов, органически приспособленных, вследствие своего вырождения, к такому положению вещей”...» /В.В.Вересаев «Записки врача» (1895-1900)/…
И чего удивляться, что Викентий Викентьевич стал первым русским писателем, вступившим в партию Ленина - задолго до Максима Горького. Сам Алексей Максимович, кстати, тоже много и ярко писал про «Дно» российской действительности. Но запомнился и полюбился не этим, не душе-выворачивающим натурализмом при описании народного быта прославился на весь мiр, прочно застолбив за собой место в первом ряду русской классической литературы.
«...он ударил в какую-то самую нужную точку и явился самым нужным для того времени писателем... У Горького... была и жадная влюбленность в жизнь, в сильных, богатых волею людей, пренебрежение к нытикам, которых таким ореолом окружила предшествующая литература. И был восторженный культ "безумства храбрых", как высшей мудрости жизни» /В.В.Вересаев/…

2

С января 1904 г. по август 1905 г. на Дальнем Востоке гремела русско-японская война - одна из самых позорных за всю романовскую историю. Про её ужасы и бардак с первого и до последнего дня талантливо поведал народу России всё тот же В.В.Вересаев. Великий русский писатель и профессиональный врач одновременно, непосредственно участвовавший в боевых действиях в качестве военного медика. Человек, знавший не понаслышке, что творилось в Манчжурии, видевший боль и кровь изнутри, из санитарных палаток, как и многочисленные смерти раненых солдат, которых нечем и некому было лечить: так бедолаги и испускали дух от отсутствия лекарств и бинтов, от хронического голода и холода. Читайте вересаевские заметки «На японской войне» и «Рассказы о японской войне». Уверяю, что после прочтения у вас мороз побежит по спине и волосы станут дыбом, а сердца наполнятся ненавистью к Николаю II и его толстомордым придворным сановникам, доведшим русских солдат до такого АДА!!!
Понятно, что позор проигранной подчистую войны николаевское окружение, а за ним и большинство российских историков списали на благородного и не сильно волевого А.Н.Куропаткина. Но после прочтения военных записок Вересаева складывается совсем иная картина - прямо противоположная официальной версии.
Викентий Викентьевич убедительно пишет, что на Дальнем Востоке в те годы всем заправлял Евгений Иванович Алексеев (1843-1917) - русский военный и государственный деятель, генерал-адъютант (1901), адмирал (1903), внебрачный сын императора Александра II, как сообщает о том советская историческая энциклопедия (том 1, стр. 379), сиречь дядя Николая II. И хотя это родство официально не афишировалось по понятным причинам, - в придворных кругах, как и в кругах русской чиновной и военной аристократии про это прекрасно знали.
Что было известно про Алексеева (Романова) наверняка, помимо его кровного родства с императором? Первое: он был настоящий “морской волк”, проведший на кораблях большую часть своей жизни; участвовал в целом ряде дальних плаваний, совершил три кругосветных похода. Второе: он был “ястребом”, как любят теперь выражаться историки и политологи, то есть сторонником силовых методов воздействия на противников, не дипломатических.
19 августа 1899 года Алексеев был назначен Николаем II Главным начальником и командующим войсками Квантунской области и российскими морскими силами на Тихом океане. Будучи сторонником агрессивной политики России на Дальнем Востоке, Алексеев участвовал в подавлении Ихэтуаньского восстания - и успешно.

---------------------------------------------------------
(*) Историческая справка. Ихэтуаньское (Боксёрское) восстание - восстание ихэтуаней (буквально - «отряды гармонии и справедливости») против иностранного вмешательства в экономику, внутреннюю политику и религиозную жизнь Китая в 1899 - 1901 годах.
---------------------------------------------------------

И тут непременно надо сказать, в качестве поощрения, что именно заботами и трудами Алексеева, как Главного начальника Квантунской области, Порт-Артур был прекрасно благоустроен и оборудован в военном, морском и гражданском отношениях, превращён в неприступную цитадель, способную выдерживать долговременную осаду.
Боевые и строительные успехи Евгения Ивановича не остались незамеченными в Петербурге. 30 июля 1903 года Алексеев был назначен наместником Его Императорского Величества на Дальнем Востоке. В этой должности, помимо прочего, он проявлял крайнюю враждебность к Японии, действуя как “ястреб” именно, а не как “цыплёнок”, поддерживая этим законные стремления русских промышленников утвердиться в Корее и одновременно подготавливая разрыв с японским правительством...

Естественно и понятно, что с началом русско-японской войны, 28 января 1904 года Алексеев был назначен Николаем Главнокомандующим сухопутными и морскими силами России в Тихом океане (Порт-Артур и Маньчжурия). А после гибели вице-адмирала С.О.Макарова до 22 апреля 1904 года он и вовсе непосредственно командовал Тихоокеанским флотом. Мало того, лично руководил отбитием атак японских миноносцев и брандеров.
Однако целый ряд крупных поражений Русской армии заставил Царя отозвать Алексеева с фронта: 12 октября 1904 года, после сражения на реке Шахе, он уступил место Главнокомандующего генерал-адъютанту А.Н.Куропаткину.
А 8 июня 1905 года Алексеев был снят ещё и с должности царского наместника и переведён в Петербург, чтобы занять почётное кресло члена Государственного совета…

Итак, как полководец генерал-адъютант и полный адмирал Алексеев никак не проявил себя в русско-японской войне, был заменён генерал-адъютантом (1902) и военным министром (1 января 1898 года - 7 февраля 1904 года) А.Н.Куропаткиным. Алексей Николаевич прибыл на фронт в феврале 1904 года, сначала - в качестве командующего Маньчжурской армией. Казалось бы, Царю после этого Алексеева из Маньчжурии надо было бы удалять - отправлять несостоявшегося вояку в Хабаровск или Владивосток, чтобы занимался он там исключительно хозяйственными делами и в дела войны более не лез, не путался у Куропаткина под ногами. Эта логика вещей должна быть ясна и понятна любому здравомыслящему человеку: ликвидация двоевластия в большом и ответственном мероприятии, каким является любая война… Но Государь этого почему-то не сделал - зачем-то оставил на фронте двух командующих, двух генерал-адъютантов, Алексеева и Куропаткина, забыв известную русскую поговорку про то, что два бобра ни за что и никогда не уживутся в одной норе - непременно переругаются и перегрызутся японцам и китайцам на радость, а народу и солдату русскому на погибель!
И так оно всё и случилось, как пословица про то говорит, и по-другому быть не могло, ибо законы любого социума вечны, неистребимы и непреложны. Остановимся на этом чуть поподробнее.
Куропаткин был человек мягкий, воспитанный, скромный и деликатный с людьми, да, и этими качествами напоминал самого Николая, за что и ходил у того в любимчиках долгие годы. К тому же он был без-сребреник и неприхотлив в быту. Для него главным было всегда Достоинство, Честь и само Дело!... До подвигов Суворова он не поднимался - в солдатских палатках не спал, из солдатского котелка не питался! Жил в генеральском отдельном вагоне и под круглосуточной охраной. Это так! Но, всё равно, это не шло ни в какое сравнение с тем, как жил на фронте царский наместник Алексеев, носитель гнилых романовских кровей, как он бесил солдат своим образом жизни и поведением.
Опишем коротко некоторые моменты. Перед началом войны в Харбине, деловом, промышленном и культурном центре Маньчжурии, был открыт новый железнодорожный вокзал взамен старого, маленького и обшарпанного. И вышел вокзал на славу: огромный, чистый, монументальный, светло-зелёный снаружи, просторный и тёплый внутри, отстроенный по последней моде. И вот в этот-то красавец-вокзал, наплевав на всех, и перебрался на ПМЖ Главнокомандующий Алексеев со всей своей свитой сразу же после своего назначения, жил там настоящим барином в окружении многочисленных слуг, помощников и адъютантов. А прибывавшие на фронт солдаты и офицеры продолжали ютиться в старом здании, а то и вовсе на улице или в холодных вагонах ночь коротать. Какие чувства подобное бл…дство у них вызывало? - догадаться не сложно!
Далее надо сказать, что Евгений Иванович оказался в быту чрезвычайно нудным и капризным типом - вздрагивал и просыпался от каждого шороха: так он всем говорил. Поэтому, когда он изволил спать, на вокзале и вокруг него жизнь полностью замирала! Не ходили поезда взад-вперёд по станции, не шумели прибывавшие солдаты, не свистели кондуктора и проводники - за это их ждало суровое наказание! А когда Главком Алексеев раз от разу выезжал на фронт с проверкой состояния дел, - тогда и вовсе все эшелоны останавливались на несколько дней на всём протяжении пути с юга на север, даже с тяжело-раненными, боеприпасами и продовольствием для фронта. Все сидели в закрытых вагонах - голодные, холодные и злые люди, раненые и больны! - и ждали, когда наконец проедет этот чванливый, кичливый и бездушный индюк и освободит им путь...

Понятно, что прибытие Куропаткина Алексеевым было встречено в штыки: он гадил и вредил последнему где только можно. Придирчиво и необоснованно вмешивался в работу, приказы Алексея Николаевича корректировал, а часто и вовсе отменял - делал их тем самым необязательными к исполнению. Что не добавляло Куропаткину авторитета как командиру, как легко догадаться, ибо если приказ не выполнен хотя бы только раз, командир, отдавший его, становится таковым лишь по названию, не по факту, и его, соответственно, надо увольнять с должности и со службы. Это - азбука военного дела. Другой нет. 
К чему это всё приводило? - понятно. К тотальному и повсеместному бардаку, к полнейшему отсутствию дисциплины: и в тылу воюющей армии, и на самом фронте. И справиться со всем этим Куропаткин не мог: всё тогда против него складывалось.
Это было тем более обидно и жалко, что Алексей Николаевич старался, делал всё что мог, и претензий к нему как генералу особых не было. Генералом он был не плохим: это потом отмечали