Когда исполнилось ему тридцать лет, покинул он разум свой. Долго наслаждался он одиночеством своим, думая, что через безумие придёт к свету.
И настала пора вернуться, и спускается к людям он и видит, что многие тысячекратно безумнее его. И они не страшатся этого. Не чураются этого. Они и не знают, что пребывают в безумии. Они презирают жизнь. Хулить ужасное у них – самое ужасное преступление. Восхвалять ужас – благо и наивысшая цель.
Но то ли безумие он так лелеял? Оно ли способно привести к свету? Очевидно, долгие годы он пребывал в здравом рассудке. Его безумие – прочный фундамент отречения. Основа для постройки чего-то большего, чем ты сам.
Безумства, которые увидел он, строятся на огромном песочном острове, посреди которого вот-вот начнёт извергаться вулкан. Птицы улетают вдаль от надвигающейся катастрофы, а люди бросают в вулкан дрова и сено, чтобы он разгорался сильнее. И кричат они, что победят врагов своих, взорвав вулкан посреди острова своего.
Но кого будут обвинять они, когда их затопит лавой здравого смысла? В кого полетят камни и копья обвинений, когда пепел вулкана закроет их остров от всех остальных островов?
Он долго наблюдал за ними, пытаясь ответить на эти вопросы. Ответ, пришедший ему в голову, ужаснул его: «всех, кроме себя».
