6. Признание одного гения

измотало его бремя никудышного сознания!

Вот она – глубинно-голубиная народная тоска по вертикали управления, по самой-самой жёсткой и самой недвусмысленной. Зубами ляскающей. Воющей прямо-таки, из каждой хромосомы, как из будки. Только приди! Только овладей мною! Только начни приказывать! Как же это всем, оказывается, надо?! Вот где моя самая главная отправная точка. Запомни ещё раз, Городецкий, и открыжь себе на вводном сетапе по самой полной форме. Даже вот в таком, глупейшем и казалось бы позорном извороте судьбы тебе неизменно сквозит, пробивает всё то же, предназначенное только тебе и только для тебя. Всё то же! Ничто случайно не случается, даже… м-м-м… ладно уж. Хотя и это мысль. Следует запомнить, в качестве кредо, что ли. Или самооправдания.

Всё же таких экземпляров, как Ксюшка Алек-хан, мне бы в лабораторию в качестве исходного материала. Хоть парочку. Да я бы с ними горы свернул через несколько месяцев! Причём весело, ярко, запоминающе - на всю оставшуюся жизнь. Потому что как такое забудешь, хотя на первый взгляд оно и самое обыкновенное, словно у всех?! Почти. Как вспомню, так вздрогну. Она же у меня всю лабораторию научить как правильно прыгать с вышки. Ой, мама! На самом деле спасаться надо всегда, спасаться везде, до дней последних донца, спастись и никаких гвоздей, чтоб не оказалось поздно. Жаль, в машинах не делают катапульт. Или устройств самоподрыва при угрозе полного захвата и оккупации. Тогда на некоторых участках дорог обочины были бы сплошь усеяны следами отползающих сбитых лётчиков. И сплошь обелиски, обелиски…