хлопнула дверь. Кончилось действие тормозного посыла. Чёрт, рано, не рассчитал!
- Быстрей, киднэпперы! Лена, голосуй такси. Ходу, ребята!
- Ну, отдышались? Юра, можешь сбросить мамину узду и быть свободным. Все её правильности отменяются. Не понял? Ты никому ничего не должен и не обязан. Есть только твоё хочешь - не хочешь. Чего хочешь - можешь. Не хочешь не надо. Леночка, у тебя такая вкусная газировка, притащи, а? Я сейчас расскажу, чего не успел. Что такое Юра - мой старший двоюродный брат, которого я, честно, очень люблю, а сейчас, с вашей помощью, девочки, похитил с целью спасения? Спасения от его мамочки и самого себя. Юра - чистый врождённый гуманитарий, у него аллергия на все естественные науки! Смотри, Юрка: вот девушки сидят - умницы, красавицы. Обе с высшим педагогическим образованием. Эрудиция - энциклопедии ходячие. Почему не в школе работают? Вовремя поняли - не могут они учить детей. Это против их природы. Ушли в совсем другую сферу, где их эрудиция и знание языков на пользу им самим и другим людям. Если б не их помощь, я бы до сентября в книжной пыли копался и хрен с два чего накопал бы.
- Юрочка... Иди сюда, не делай вид, что ты скромнее таракана. Скромность украшает наглецов, они скромниками питаются и толстеют. Садись ближе и любуйся мной, сколько хочешь. Ещё пуговку расстегнуть? Пожалуйста.
- Юрка - художник от бога и поэт от архангелов. Какого хера ты попёрся туда, где тебе скучно, страшно и противно? Что ты, с нашей фамильной сверхпамятью еле на трояки выгребаешь? Да тебя тошнит от всего этого.. Сколько ты лягушек отпрепарировал? Сколько раз за труп руками брался? Трояк по анатомии, физиологии и по всем естественным и клиническим; пятёрки по латыни, английскому и всем общественным. Хочешь, я твою зачётку наизусть прочитаю? Прятал бы уже к маме в косметичку, что ли. От больных дурно пахнет. Ну их? Живые они пока. А душевых в наших больницах даже для персонала нет. Учимся по книжкам, но сдаём по трупам, препаратам, живым людям. Я бы твоего приезда всё равно дождался бы. Не поеду в этот грёбаный колхоз. Меня профилакторий выпросил для себя. Больные и увечные от продовольственной программы пойдут, буду пахать не с четырёх до восьми,
а с восьми до восьми. И больше. Но мне это в кайф! Я вылечивать обожаю! Мне человечина не воняет, хотя, безусловно, лучше чистота и парфюм. Но он мешает диагностике... ладно, не о том. А Юрке? Он большой талант. И он очень умный! Но не в том, во что его пихают. Это его любящие родители сперва сами своей оху... чрезмерной любовью гнотобионтом сделали, в детстве затормозили, а теперь опомнились: ах, куд-кудах! У него, оказывается, иммунитета к житейским микробам нет, он о себе заботится не умеет, зарабатывать неспособен, полное говно. Но своё. Жалеют, любят. Удушают они тебя своей, мать их, любовью! Ещё бы чуть-чуть... Юрка, вот не зуб, а всю челюсть даю: тебе мать жениться не даст. А если даст, сама тебе жену выберет, сама с тобой к ней в постель ляжет, и сама твой член ей во влагалище заправит. А то сыночек сам не справится.
- Марк, как тебе - он запыхтел - при девушках. Ну... Ну...
- Эти девушки... Родители не дают тебе стать мужчиной, им с милой игрушкой жалко расставаться. Яков Мироныч вроде бы только-только прозревать стал. Так вот знай: мужчиной человека делает женщина. Мне тогда сверхневероятно повезло. Это изумительная женщина - моя Учительница! Эти девушки тебя сделают человеком, мужчиной - не только по набору хромосом. Девчонки, он же о Суриковском мечтал. Такие планы строил! И поступил бы. Ну, не с первого раза... Альтернатив полно. Но у дяди Яши блат в Первом. Надёжная, уважаемая профессия с распределением под мамину юбку. А художник — это куда кривая вывезет. Признают талант или нет? Будут картины покупать, стихи печатать? Пан ли пропал? А хрен его знает.
- Юра, давай твои работы посмотрим. Марк, вы с Юрой вытащите вон тот большой стол на середину и раздвиньте. Так удобно будет смотреть.
Я доставал из планшета лист за листом, выкладывал на стол. Девушки их очень внимательно, видно было, что профессиональным глазом, смотрели. Просмотренное складывали в разные стопки. К каким-то возвращались, меняли местами, переговаривались тихонько. Юра сидел на краешке стула, весь напряжённый и слегка напуганный. Впервые в жизни наблюдал работу экспертов. Так это действо выглядело и таковым, по сути, оно было. Первая в его жизни художественная оценочная экспертиза.
Слово взяла Наташа.
- Это, безусловно, не шедевры. Но! Если бы мы не видели здесь автора и не боялись навредить ему преждевременной похвалой, мы сказали бы, что это работы одарённого художника - графика. Ты же маслом не работаешь, Юра?
Он отрицательно помотал головой.
- Вот в этой пачке - мусор. Не выбрасывай, потому что там набор типичных для тебя ошибок. Их надо понять и изучить, чтобы не повторять. Поможем. Здесь - довольно-таки средненько. Явно рисовал с натуры и перестарался. Копировал. До настоящего гиперреализма не дотягивает, от обобщенных образов ушёл. Но чувствуется верный глаз и умелая рука. Вот эти рисунки пером: голова работает отлично, а вот рука... Юр, не обижайся, кривая. Эта техника только кажется простой. Не верь. Её годами оттачивают. Может просто ещё рано. Вот тут я отобрала зарисовки, жанровые сценки - карандаш. Хорошо. Местами - очень хорошо. Они живые. Умеешь видеть, ловить момент. Но часть из них... С фотографий срисовывал? Честно? Те или эти?
Юра покраснел.
- Наташ, как вы догадались? Вон те.
- А чего застеснялся? Это тоже метод. Фотограф и художник ловят момент по-разному. Это заметно. Но я же не сказала, какие именно. Мы с Леной заметили типичные отличия и сложили две группы. Даже большие мастера работают иногда по фотографиям. Нормально.
- А теперь я. Портреты. Разброс очень большой. От мусора - ранние, наверно? - до очень хороших. Не мастер ещё, но уже и не копировщик. Есть чувство, есть понимание натуры, характер. И... - она вытащила из пачки лист - спорим, ты его маме не показывал? Это же её портрет. Рисовал, она позировала, потом ей надоело... Как же точно! Ну, вот вся она здесь! Ну понял же ты её, понимаешь!
Лена аж зубами скрипнула.
- Я не имею права. Портрет - превосходный потрет. Он тебе очень дорог? Если да - рисуй копию. Его на вступительные представить - пятёрка с плюсом! А хочешь, помогу продать. Себе бы оставила, но у меня столько денег нет, а грабить тебя - не могу.
Лена перевела дух.
- Уффф. Аж взмокла. Марк прав. Тебя не туда гонят. Ну почему ты не упираешься? Осёл упирается, если его гонят не туда. Не понимаю! Убей, не понимаю.
- Юрка, у тебя же шикарные ню. Я нарочно придержал на потом. Девочки, посмотрите.
Юра пошёл красными пятнами. Дёрнулся к столу, но я его придержал. Без выкрутасов. Просто придержал. Девушки внимательно изучали листы.
- Выбрось из башки папы-мамину труху. Наивеличайшие мастера изображали обнажённую натуру и изображают сейчас. Хорошие работы. Но все - с фотографий. Вот в такой позе модель долго не продержится - устанет. Видно нарушение пропорций - это, где снимок широкоугольником. В фотографии это оправданный художественный приём, а тут, в графике, выдаёт халтуру. С натуры есть что-нибудь?
- Юрка, слушай. Я с этой авантюры не поимею ничего, кроме неприятностей. Как-никак, они - при всех различиях - родные сёстры. Работаю на тебя. Только на тебя. Я тогда ещё поймал, но не понимал, что. Я, оказывается, всю жизнь ловил. Пока мне Олечка не встретилась, моя Учительница. Она мне меня открыла. Мы тут тебе - тебя открываем. Тебя же душат, душу твою душат. Теперь я это читаю, а тогда я как неграмотный: видит знаки, а что в них? А сейчас я грамотный и тебя, и твоих читаю. Они... они очень хорошие люди. Сдохнуть мне, если вру. Но они не могут понять, что ты не такой, как они. Ты из другой стаи, ты другой. Вот взлетишь, они поймут. А пока они тебе крылья режут, чтоб не летал. Им не жалко, чтоб ты летал. Нет же! Им страшно, что ты упадёшь и побьёшься. Они тобой дорожат, сокровищем своим единственным. Сбрось это, Юрка!
Похоже всё моё красноречие просвистело мимо его ушей. Его сознание было резко ограничено очаровательными искусствоведшами.
- А где я её возьму, натуру? Кто мне позировать будет? Да и как-то это...
Девушки расхохотались, глядя на смущённую Юркину рожу..
- Кстати, я счас сдохну от этой духоты. От вентилятора толку нет. Раздеваемся. Ленка, у тебя рисовальные принадлежности есть?
- А как же! Папины. Уже несу. Папка обожает рисовать, и у него очень даже неплохо, хотя даже сейчас до тебя ему... А если учиться будешь, уууу! Нате вот, посмотрите, ребята. Это он нас с мамой запечатлел на моё шестнадцатилетие. Мы ему неделю позировали. Он несколько вариантов нарисовал. Этот - мой любимый.
На большом альбомном листе были изображены две обнажённые фигуры: молодая стройная женщина и девочка-подросток. Свободные позы, улыбки на лицах. Рука женщины у девочки на плече. Я поймал себя на том, что улыбаюсь совершенно непроизвольно. Такое тепло, задушевность. Залюбовался. С трудом оторвался от рисунка.
- Прелесть какая, вы совсем живые тут. Можно сфотографировать?
- Можно. Я тебе позже свет организую. У нас есть подсветка для репродуцирования. И остальные варианты, если хочешь.
- Тогда я основательно займусь. Пересниму и все Юрины работы.
- Ну вот, Юра, а ты натуру не мог найти. Вот тебе сразу две натурщицы. Плюс натурщик, если захочешь.
- Всё, к чёрту тряпки! Юрка, хочешь меня раздеть? Это особенно интересно, если в первый раз. Ну, ты же медик. Чем тебя удивишь? Давай сначала я тебя разоблачу.
И Лена уверенным движением расстегнула на Юре ремень. Быстренько освободила его от одежды.
- А ты симпатичный! Ну, твоя очередь. Ты же мне всё время заглядываешь в лифчик. И правильно делаешь. Раздень меня и увидишь всё. И не только увидишь. Ну, становись мужчиной, мальчик!
Мы с Наташей быстренько разделись, окатились в душе холодной водой и теперь блаженствовали, медленно обсыхая и наслаждаясь прохладой. Вдруг Юра оторвал взгляд от Лены и узрел наши с Наташкой голые фигуры и насмешливые физиономии. Тут его прорвало. Он мигом стащил с Лены блузку и шорты, а своё французское бельё она спасла от непоправимых разрушений каким-то чудом. Вошедший в раж, парень легко подхватил совсем не хрупкого сложения девушку на руки, прижал её к себе, целуя, как попало и во что попало, и ринулся с ней в спальню. При этом он чуть не снёс её попой дверь.
- Ну, милый, не спеши. Не так, не так. Вот, правильно, так, так, умница...
- Марик, неужели мы будем скучать?
- Порадуемся за них и будем радоваться сами. Нам достался весь ковёр!
- Акробатка и атлет на ковре. Ой, чего я придумала!
Они вернулись нескоро. Юрка выглядел слегка потрёпанным, но страшно гордым. Даже вся его рыхлая фигура как-то подтянулась и окрепла. Парочка проследовала в душ и вышла оттуда мокрая и прохладная.
- Так вот, Юра, сейчас у тебя есть две натурщицы и один натурщик. Пока Марк не уедет. Мы ещё поможем ему в работе с литературой и проведём кое-какие опыты. Можешь поучаствовать, если захочешь. Заодно научишься интересным и важным вещам. А пока мы все вместе, рисуй нас, сколько хочешь. Если надо позировать - мы умеем. И научим, как правильно работать с обнажённой натурой. И вообще - с натурой. Как ставить позу, свет, антураж. Мы с Ленкой
