- Своих провожают, чтобы мы не догнали их людей из госпиталя. Погоню мы организуем, но не сейчас. Как только станут отходить из лесу, вот тогда и ударим по ним, выбьем всех сразу отсюда и пойдём дальше на Ровенки.
- Поручик Морозов докладывает из Слободки, что на станцию Новлянка прибыли солдаты с оружием, они заперли нам дорогу не равнину. Один путь теперь к Ровенкам - это через Фоминки, - сказал подъехавший к ним Еремеев.
- Я предполагал, что так оно и будет, - сказал довольный собой Самарин. - Ну, уж в Фоминках нас ничего не задержит, мы сразу, как только подойдёт сюда полковник Завадский от генерала Глазьева, сразу маршем двинем на Ровенки, а это нам обещает хороший манёвр в будущем.
- Полковник Завадский не подойдёт, - проговорил Еремеев, глядя в бинокль на дорогу от сопок. - Он повернул уже свои части к Дону. Договорился с большевиками и они его пропустили без единого выстрела.
- Предатель! - Самарин в гневе отбросил свою плеть. - Тогда продвигаться надо уже сейчас, как можно быстрее, пока красные не опомнились. Со стороны Новлянки на равнине оставим полусотню казачков и пусть там окопаются как следует... Выполняйте приказ капитан!
- Слушаюсь, - и Еремеев козырнув, поскакал отдавать распоряжение по поводу охраны дороги на Новлянку.
В самих Ровенках шло экстренное совещание в штабе ЧК. Кабинет Жукова был забит сотрудниками и представителями реввоенсовета, а люди всё прибывали.
- Самарин, всё же решился на выступление, - говорил Мазуров. - Этого и надо было ожидать, что его ничего уже не остановит. Вот только с Калгановым не понятно, что же они им больше не торгуются?
- Его или уж нет в живых, что очень не разумно, ведь им можно прикрываться как щитом, или - побег, что тоже невероятно! - говорил Жуков. - Но факт имеется, они не прислали больше к нам никого перед выступлением, а вышли внезапно на Никольское. Только вот из Новлянки докладывают наши товарищи, кого мы туда сегодня выслали для приёма отрядов из Тулы, что из Глазуново срочно перед приходом туда Самарина, эвакуировался госпиталь. Люди сейчас по последним данным движутся оттуда в сторону Ровенок через хутор Михайловский. Их преследуют, идёт бой в лесу...
- От кого такие данные? - спросил присутствовавший на совещании Каретников.
- Выслали нарочного, ещё когда дорога была свободна от Слободки, парень приехал в Новлянку рано утром и сообщил, что из Глазуново уходят жители и госпиталь. А теперь к нам выслали связного от Ивлева, он быстро проскакал до Михайловского, где стоит наша конная застава и сообщил, что в лесу взвод боевого охранения удерживает самаринцев от преследования и что раненых уже везут к Михайловскому, - ответил ему Жуков.
- Тогда нам дальше хутора Михайловского пускать полковника нельзя, - промолвил Каретников и поднял голову от стола. - Хутор этот в двадцати всего километрах от Ровенок. Срочно все силы мобилизуйте до подхода основных частей московского гарнизона и разворачивайте их в боевые порядки, чтобы остановить Самарина ещё на подходе туда. Начинайте движение от Шохина.
- Слушаюсь, - и Жуков вышел из кабинета, чтобы отдать распоряжение по телефону начальнику станции Шохино о срочной выгрузке прибывших эскадронов.
Мазуров вместе с Жуковым уже через пару минут садились в автомобиль, чтобы самим ехать на станцию для отправки бойцов на марш к хутору Михайловскому к которому уже подъезжали первые подводы с эвакуированными ранеными бойцами. Взвод охраны сразу стал занимать позиции на дороге, пропуская вперёд санитаров и мирных жителей. Вместе с охраной залегли, готовые принять бой и медики госпиталя, с медсестрой, отчаянной Татьяной.
А казачьи сотни пытались прорываться к Фоминкам по дороге вдоль лесной балки, но тут же залегли, потому как были срезаны пулёмётной очередью с заброшенного хутора.
- Обходить их надо, ваше благородие, - кричал есаул Охлупин Самарину.
- Куда обходить, они круговую оборону заняли, - он стоял на въезде в лес и ждал свою разведку. - Ничего, им патроны не подвезут, не откуда, мы стоим на всех дорогах, они скоро должны отойти отсюда.
На лесном хуторе отстреливались до последнего патрона всю ночь и как могли держали оборону на лесной дороге, по которой прорывались казаки. Родько, когда прискакал Митроха и сообщил, что все эвакуированные уже на подходе к Михайловскому, приказал отходить.
- Всё, ребята, патронов мало осталось, отходим! Наши там далеко, а на хуторе стоят уже подошедшие части, они и будут сопровождать до Ровенок наших людей, или тоже запрут дорогу, - Родько вскочил на коня. - Кто будет прикрывать наш отход? Митроха, за мной со своими людьми, Павел ты на дороге остаёшься пока с Потехиным, а как отъедем и дадим сигнал двумя ружейными выстрелами, сразу отходите! За темно успеете...
Родько и солдаты охранения быстро проехали вниз за озерком и скрылись на дороге к Фоминкам. На рассвете со стороны Глазуново нарастал гул ружейных залпов, казаки обходили хутор по лесным тропам по северной стороне. Павел и Потехин выскочили на дорогу и галопом поскакали к Фоминкам, по пути отстреливаясь от наседавших казаков. И тут два залпа от деревни разрезали воздух.
- Погнали! - приказал Павлик и во весь опор поскакал в чащу за Потехиным, увлекая за собой преследователей. Рыжий Королько вырвался вперёд, а потом притормозил и почему-то повернул обратно в Глазуново, где у въезда на лесную дорогу стояли и ждали разведку Самарин и Еремеев, не смея пока двинуться вперёд. Королько подъехал к ним и с ходу выпалил:
- Господин полковник, там у хутора отстреливался ваш племянник, я его опознал, когда они с ещё одним солдатом, рванули в чащу. Он там был с ними на дороге, когда держали оборону. Я его ещё заприметил, как только подъехали туда, но не был уверен, что это он, у меня бинокль слабый, к тому же темно было, а теперь развиднело и я его точно узнал, - Королько ждал ответа полковника на свою услужливость и внимательность.
- Не дайте ему уйти к своим! Привезите мне его живого... Только живого!
- Будет исполнено, - козырнул Королько. - Я его вам из под земли достану и брошу к ногам! - он с зловещей ухмылкой рванул повод и бросился в погоню по лесной дороге.
Он, подъезжая к хутору, который только недавно покинули конники из Глазуново, крикнул своим людям, что проверяли, нет ли тут оставшихся красных:
- Молодцы мои, в лес, в погоню!.. Надо послужить полковнику верой и правдой за все его к нам милости, - и у него перед глазами встала пылающая деревня с повешенными активистами и убитыми женщинами с детьми. - Вперёд, в лес на преследование! Не дадим уйти этим Иудам!..
В числе преследователей был один местный и он хорошо знал здешние леса. Павел уже выскочил вместе с Потехиным на прямую дорогу к Фоминкам, когда раздался ближний выстрел из оврага и Потехин упал с коня головой вниз, закачался в стременах, а потом оторвался и конь его понёсся уже один без хозяина в лесную чащобу от страха. Павел пригнувшись к гриве жеребца, своего Тимошку он отдал Татьяне, летел на выезд к большаку, перепрыгнул плетень у поскотины, а потом взял левее и на повороте к широкой дороге, что вела уже на Ровенки, обернулся. За ним скакали трое на белых лошадях, Анисимов рванул в самые заросли по прямой, съехав с дороги, взяв курс на подъём. Его сперва потеряли от неожиданности в густых зарослях, но потом увидели уже на спуске к низине на открытой местности. Павел летел во весь опор к спасительному бору, а там в мелкий лес, через ручейки и речушки. Он перепрыгивал кочки и невысокие холмы, гнал коня на перерез преследователям и отстреливался. Вот один упал, остались двое, его конь набирал скорость. Мелькали деревья и низкие кустарники, просветы чередовались с глухими потёмками густого бора. За спиной всё ближе раздавались выстрелы.
- Ты, Микола, целься в лошадь! Слышишь! - кричал на ходу Королько своему спутнику. - Эта птичка нам живая нужна, полковник приказали!
Они тоже летели во весь опор и вот показалась дорога, которую нужно было перескочить, чтобы снова углубиться в чащу и Павлик направил коня на эту разъезженную копытами и колёсами дорогу, вот он уже почти перебрался на другую сторону, и тут Микола притормозил, взял на мушку его коня и выстрелил.
Павлик не понял ничего и со всего размаха, упал вместе с подстреленной лошадью, перекинувшись через голову жеребца. Он откатился в сторону под кусты через дорогу, под ним убили коня и теперь вопрос его поимки, это считанные секунды. Он, падая, сильно ударился головой о землю и повредил правое плечо. В кусты отползти сил хватило, а дальше он пытался пробираться, держась за больное плечо в самую гущу и продолжал отстреливаться от наседавших на него верховых. "Последний патрон себе, - стучало в его голове, - живым не дамся!" Но тут будто небо раскололось от выстрела, который прозвучал совсем рядом и мощная сосновая ветка оторвалась от пули и попала ему на голову. Павел потерял сознание, откинувшись на траве под разлапистыми елями, зажимая в руке пистолет.
Королько и Микола спрыгнули на землю и ведя коней в поводу, стали искать парня под густыми деревьями и кустарниками, заглядывая в каждый уголок.
- Туточки он где-то, искать надо, - говорил зычным голосом Микола. - Я видел, как он пробёг туда вот, когда выстрелил. А потом смолкло всё и перестал он стрелять и тихо стало. Как падал, не видал!..
- Если ты его убил, худо нам с тобой придётся, - сказал Королько и остановился прислушиваясь к шуму леса. - Приказано его живым к полковнику привести.
- Нет, не мог я попасть, не целился в него, только над головой, по верху, - оправдывался Микола.
- По верху!.. А где же он теперь?
Они искали и бегали вдоль дороги, но не заглядывали в заросли рядом с малинником, только тихий стон, вырвавшийся из уст раненого Павлика, который не мог себя контролировать, потому что ещё не пришёл в сознание, заставил их остановиться и вернуться с дороги обратно на поиски в густых еловых зарослях.
Они стояли над ним, весело похлопывая себя по голенищам сапог плётками и улыбались.
- Отстрелялся, сучонок! - сказал Микола и наклонился к лежавшему под низко опущенной еловой веткой Павлику. - Вот и нашли его ваше высокоблагородь...
- Поднимай его! - скомандовал Королько.
- Нет, не надо бы, очень уж шустрый малый оказался... Сейчас ненароком очнётся, и что потом?
- Тогда давай тащи сюда верёвку, у тебя там бечёвка к седлу была привязана, - Никита Королько поглядел на парнишку и ухмыльнулся. - Ишь, какая кожа светлая на лице, даже жалко портить! И фигурка ладная... Позабавиться бы, а?
Он оглядел Павла всего ещё раз, а подошедший с верёвкой Микола молвил:
- Тебе полковник позабавиться!.. Давай, связывай его и потащили к лошадям. Там перекинем через седло и пущай тогда дёргается.
- На мою лошадь клади, она моложе, потом именно я обещался Самарину привезти его племянника живьём... Куда сейчас едем?
- Наверное в Фоминках уже наши стоят, туда и едем, - Микола встал над Павликом и ухватился за его плечи.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
(Уважаемые читатели! Следующие главы можно читать только людям с крепкими нервами. Я старалась, как могла, смягчить повествование, но слов из песни не выкинешь и ничего