Курортный роман с элементами готики

Рита с минуту разглядывает меня своими прекрасными синими глазами, размышляя, по-видимому: а не послать ли меня куда подальше. Опуская очки она со вздохом произносит:
- О sancta simplicitas!
- Чего ругаешься?! Ругаешься чего! – мгновенно реагирую я.
- Может хватит, дурочка-то валять?
- Вот тут, Вы правы, Рита. - отвечаю я, уже более миролюбивым тоном, - Вообще то, я предпочитаю валять дурочек, но…увы, в настоящий момент, в пределах видимости, достойных кандидатур нет… Если судить по вашей латинской поговорке, разумеется. Кстати, Рита, можете считать это за комплимент.
- Благодарю… Хотя комплимент, довольно-таки сомнительный. Ведь Вы сами, только что подтвердили общеизвестную истину, что мужчины предпочитают иметь дело с глупыми женщинами.
- Знаете Рита… Это вопрос довольно щепетильный… А Вам не кажется, что словосочетание «Умная женщина»  несколько парадоксально?
-…Пожалуй…
- Ради всего святого: не морщите Ваш прекрасный чистый лобик, Рита! Думать вредно. От этого появляются морщины… Такие как у меня… Милые женщины! Предоставьте это низменное занятие нам, мужчинам. Нам ведь, терять, особенно, нечего… Что касается Вас, Рита, я буду называть Вас - «мудрая женщина». Это более верное определение... Ибо, мудрость подразумевает некое инстинктивное знание, нежели разум. Что более приличествует женщине… Если не ошибаюсь, в одной из пьес Оскара Уальда сказано, примерно, следующее: «Как может быть женщина быть счастлива с человеком, который упорно желает видеть в ней вполне разумное существо»…Так что не обессудьте, Рита, если…
- Я вполне понимаю Вас.
- Это приятно. Приятно общаться  с человеком, который тебя понимает…По нынешним временам, это дорогого стоит… Некоторые, это  считают даже счастьем. …А вот что касается «святой простоты», тут я с Вами не согласен, как, впрочем, и с глубокоуважаемыми гражданами Древнего Рима. У нас, на Святой Руси, говорят и мыслят иначе: «Простота – хуже воровства». Не знаю как Вы, а я с этим определением полностью согласен. И надеюсь, что Вы не приняли всерьез мою сентенцию: «Я человек простой». К этой категории людей, я не могу себя отнести по той простой причине, что ее не существует в природе… Простых людей, Риточка, нет!.. Каждый человек неимоверно сложен. Простыми бывают только инфузории-туфельки, одноклеточные… Так что, умоляю Вас, Рита, не верьте тем, кто бьет себя в грудь и кричит что он, де человек простой! Это всего лишь удобная маска - личина, которая даже не прикрывает, а оправдывает элементарное хамство,… образцы которого, я Вам не столь давно продемонстрировал. А посему, нижайше прошу простить меня, за сей проступок. И счесть его, пускай, не за совсем удачную, но, все таки шутку. Смею ли я надеяться на Ваше милосердие? 
- Надейтесь… Все будет зависеть от вашего дальнейшего поведения. Пожалуй, Вы уверили меня, в том, что Вы не столь просты…как думаете. – таинственно улыбаясь, сказала Рита.
-…Вы, наверно, хотели сказать – «как кажитесь»? – уточняю я.
- Я сказала то, что хотела сказать, - безапелляционным тоном, непонятно отрезает Рита и продолжает, -  В свою очередь, я надеюсь, что вы меня избавите от «излияний», свойственных «человеку простому».
- Уж это я обещаю. Если я, что-либо, ненавижу на этом свете, так это -  хамство, в любом его проявлении… Ну и, соответственно, его носителей, в облике «человеков простых». Право-таки, Рита, я вполне понимаю Ипполит Матвеича Воробьянинова, в тиши московской ночи, исторгающего вопли: «Ха-мы!!!...Ха-мы!!!» Помните? Ведь это, своего рода, крик души. Так сказать, «глас вопиющего в пустыне». Ей-ей же, мне самому, порой, хочется «возопить»… Даже в трезвом состоянии… Я Вам еще не надоел своей болтовней?
- Продолжайте… Все лучше, чем ничего. Здесь изрядно скучно… А Вы, я смотрю, в своем роде «филозоф».
Отнюдь. Философия, обычно, удел женатых мужчин, а я холостяк.
- Верю. Иначе и быть не могло: раз на юге, значит холостяк.
- Зря Вы так, Рита… Крест на пузе – холостяк!
- Да верю, верю же!., - смеется Рита, -  меня, Ваше семейное положение, не очень-то интересует.
- А меня Ваше.
-…А Вы еще и нахал!
- Что есть – то есть. Не отрицаю. Но, посудите сами: допустим, Вы замужем. Ну и что?.. Какое мне дело до этого несчастного?!
Рита возмущенно качает головой, бросает: «Нет слов.», - легко встает и идет к воде.
Хороша. Право слово, хороша!... Неплохо плавает… Кажется, это то что нужно…Во всяком случае,  стиль взят верно и воспринимается благосклонно. Продолжим в том же духе.
Беру ее полотенце и иду к полосе прибоя, наблюдая, как Рита выходит «из бездны вод»…
Окутывая полотенцем, ее плечи, искрящиеся, тысячами отраженных капельками воды, солнц, вдохновенно декламирую:
- « Я целовал твои соленые губы, но они солоны были не от слез, а от пены морской, из которой ты вышла, о Афродита!»
- Кто же автор - сих вирш? - интересуется Рита.
- Ваш покорный слуга… Это экспромт.
- Так Вы еще и поэт, ко всем своим недостаткам.
- Моя профессия располагает к поэтическому восприятию действительности…
- Кем же Вы работаете?
- …Видите-ли, Маргарита… Мое поприще лежит в довольно-таки интимной сфере человеческого бытия…
          - Вы меня заинтриговали. Так что же это за таинственная профессия?
- …Ну, если Вы настаиваете… Младший черпальщик ассенизационного обоза при холерных бараках города Батайска, к Вашим услугам!, - браво гаркаю я и даже бодро щелкаю голыми пятками.
- … Благодарю… Пока что, в Ваших услугах не нуждаюсь…По крайней мере в профессиональных…, - смеется Рита.
- Жаль…,- огорчаюсь я. Я желал бы Вам служить… Марго! Будьте моей Королевой!
- Что ж, придется посвятить Вас в рыцари…На колени!, - величественно командует Маргарита, и я бухаюсь в соответствующую позицию.
- Подайте мне шпагу, сеньор!
Оглядевшись по сторонам, я удрученно развожу руками.
- Разве Вы без шпаги пришли? - удивляется Рита.
Еще раз, оглядевшись  в поисках чего-либо подходящего, я почтительно подаю ей одну из моих ласт, валяющихся рядом с лежаком. Улыбнувшись, Рита удовлетворенно кивает, и слегка шлепнув меня ластой по левому плечу, торжественно провозглашает:
- Посвящаетесь в рыцари «Зеленой Шпоры»!
Я нежно целую ее в руку, принимаю ласту и немедленно натягиваю ее на ногу, - Клянусь, моя Королева, я не сниму ее до самого конца… отпуска.
- К чему такие жертвы, рыцарь, - смеется Рита, - я потребую от Вас услуг иного рода… Вы, прямо-таки, как чукча с лыжами!
Я покорно снимаю ласту.
- Королева!... Еще одна просьба…
- Я слушаю Вас, рыцарь…
Нежно взяв ее руку в свои и преданно глядя в  прекрасные глаза, я говорю:
- Будьте моей Маргаритой. 
- Вот еще! – высокомерно фыркает Рита, отдергивая руку, - Я-то Маргарита,… да Вы не Мастер!
- Ну, почем знать, почем знать… Может быть в этой голове, - говорю я, снимая жокейский картузик с надписью «Nike», - таится новое «Собачье сердце».
- Скорее уж кобелиное, - уточняет Рита. 
- Ну, за чем же так… Вы меня обижаете… Мне б только поговорить, больше ничего и не нужно…
- Ах! Ах!.. Какие мы обидчивые, - иронизирует Рита, - ну уж, извиняйте, ежели, что не так…Мы ведь, люди простые… Что на уме – то и на языке.
- Придется извинить. Ибо, как известно, на всякого мудреца довольно простоты…Кстати, Рита, мы уже с Вами знакомы добрых полчаса… И, по –моему, я Вас уже где-то видел…  Как Вы считаете, не пора ли нам перейти на «ты»?
- Что ж,… пожалуй. Это облегчит процесс общения. Но я надеюсь, что «простота» общения не послужит в дальнейшем, поводом, для демонстрации новых образцов хамства?
- Как можно! Ваше Величество..,- возмущенно всплескиваю я руками
- Ну смотри… А то я страшна во гневе.
- Ой, как страшно!, - дурашливо шарахаюсь я, - Слушай, Рита, ты, как я понял, здесь уже третий день, следовательно, в обстановке разобралась лучше меня. Как тут, в этой дыре, насчет богоугодных заведений?... Я имею в виду, такие, где можно было бы культурно отдохнуть?
- Если ты имеешь в виду, что ни будь вроде оперы и театров…
- Нет! Нет! Что ты…, - отмахиваюсь я обеими руками,- где уж нам,  дуракам, чай пить, - как говаривал один сумасшедший философ. Я имею в виду такие заведения, где можно было бы выпить и по возможности закусить.   
Рита на минуту задумывается…, - Насколько я знаю, (сама-то я еще нигде не была) здесь есть один ресторан и два бара.
- М-да… Негусто. Но нам с тобой хватит. А не хватит, так Ялта не далеко. Если Моя Королева, милостиво снизойдет до бедного рыцаря, и соизволит разделить с ним тяготы паломничества по святым местам благословенной Тавриды…
- Что ж… Если рыцарь, будет, по-рыцарски, относится к даме…
- Рита, этот вопрос мы уже обговорили!.. Но хочется отметить: плох тот рыцарь, который не мечтает стать фаворитом…своей королевы.
- Мечтать, как известно, не вредно,- усмехается Рита, - мечтай.
- Благодарю за разрешение. А пока вернемся к нашим баранам (желательно в виде шашлыков). Итак, королева, я прошу Вас оказать мне честь и принять мое приглашение, посетить, сегодня вечером, местную харчевню и разделить со мной скромный ужин. Так как же?..
-…Право, не знаю… Мы еще так мало знакомы, - пожимает плечами Рита.
- Ну а зачем, спрашивается, я все это затеваю?... Во-первых, для того чтобы отметить столь выдающееся событие, как наше знакомство. А во-вторых, для того чтобы  укрепить его. Кстати, надеюсь, Вы употребляете горячительные напитки?
- Смотря что.
- Ну, тут уж, знаешь…что Бог пошлет. Разумеется, Королева, я приложу максимум усилий, чтобы удовлетворить Ваш взыскательный вкус (хотя, чистого спирта - не обещаю). Итак, сегодня вечером: где и когда?
Немного подумав, Рита отвечает, - Пожалуй, в половине восьмого, если не возражаешь… А место…Ты знаешь, где центральный вход во Дворец?
- Знаю.
- Прекрасно! Значит, договорились.
- Отлично.
Рита встает и начинает собирать свои вещи.
- Ты уже уходишь?
- Да, Игорек, мне уже пора.
- Жаль.
- Ничего, - улыбается Рита, - у нас с тобой впереди еще достаточно времени.
- Хотелось бы верить, - вздыхаю я.
- Хотелось бы. Ты остаешься?
- Позагораю еще немного. Извини, что не провожаю.
- Пустяки. 
Я поднимаюсь с лежака и беру ее за руку.
- Королева…В залог прощанья – поцелуй… Один, холодный, мирный…
Улыбнувшись, и сорвав с носика бумажку, Рита быстро чмокает меня в щеку, со словами:
- На, вот он.
Уходит…Смотрю ей в след. На сердце тревожная радость… У меня предчувствие большой удачи. Трижды плюю через плечо – не сглазить бы!.. В ней, определенно, что-то есть. Изюминка… Не пойму в чем дело… Эти знакомые глаза с дамасской искоркой, тонкий нос с ювелирным вырезом ноздрей… Прохлада ее губ на моей щеке… Дай-то Бог! Дай-то бог!..





































                                                                 

                                             

                                                 

                                                                  IV                                       

…Однако, товарищу, надо освежиться! Длительные, приятные беседы, с Дамами, приятными во всех отношениях, способствуют поднятию жизненного тонуса (и не только его), но проводить их, желательно, в более, интимной обстановке, и если уж не в полумраке, то хотя бы в тени. Моя, еще не адаптировавшаяся, к жаркому черноморскому солнцу, кожа, отчетливо сигнализирует мне, что если я сейчас немедленно не залезу в воду, то сгорю, если и не как Джордано Бруно, то довольно