самые сильные менталисты, потому и итог такой неубедительный.
Мистер Кристи медленно обошёл вокруг стола и, присев в кресло, задумчиво ответил:
– Вот что, дорогой друг! Когда я слышу от подчинённого фразу «мне не удаётся», я сразу начинаю подозревать его в недостаточной настойчивости или в некомпетентности, или и в том, и в другом. А это автоматически означает, что место, занятое им, ему не подходит. И, между прочим, за весь наш короткий разговор, я уже в третий раз заявляю об этом. Тебе не кажется, что я слишком добр? Ты же говорил мне, что у тебя есть сильная помощница?
– Есть, но с ней всё ещё сложнее. Её никак не удаётся замотивировать.
– Давай примем её в штат! Высокая должность с большим окладом ей подойдёт? Почему ты до сих пор не взял её к себе в отдел?
– Нет-нет, здесь это так не сработает! Я не могу взять её к себе в отдел, и в деньгах она не нуждается! На неё вообще невозможно воздействовать стандартными методами, поскольку её нет в привычном для нас мире. У неё нет тела. Прежний лидер убил её пять лет тому назад, и теперь она существует только там, в Ночном царстве, как они сами называют это место.
Возникла довольно продолжительная пауза, в течение которой хозяин кабинета пытался осмыслить то, что услышал. Через некоторое время он задумчиво проговорил:
– Так. Ещё пару минут такого разговора, и я добровольно сдамся в психушку. Знаешь, я пока не чувствую, что на меня пора надевать смирительную рубашку, так что, либо ты мне сейчас всё объяснишь, либо можешь сразу же забирать свои вещи и мотать отсюда. У неё нет тела и теперь она существует только в Ночном мире?! Что это значит, чёрт тебя дери?! Она призрак, что ли? Может, нам сюда Билла Мюррея с компанией пригласить?
– Не стоит. Он не справится. Это всё сказки. Призрака невозможно отловить киношным способом. Его вообще никак нельзя отловить, его можно только убедить,.. или обмануть. О’ кей, сэр! Я вам всё поясню! Дайте мне пару минут собраться с мыслями.
– Ровно пара минут! Секундой больше, и можешь выметаться отсюда, даже не начиная!
Через полторы минуты докладчик, вздохнув, заговорил:
– Сэр, я вынужден буду начать издалека, в этом случае, когда я подойду к сути, вам сразу станет ясно, с какими проблемами я сталкиваюсь. Хотя, откровенно говоря, я всё это подробно расписывал ещё восемь лет назад, добиваясь создания отдела, и мне казалось, что в тот момент вы меня понимали, иначе не стали бы поддерживать проект! Но я согласен: трудно удержать в памяти нечто необычное, с чем не сталкиваешься на практике постоянно. Поэтому я вкратце обрисую всё заново.
Мистер Кристи имел достаточно выдержки, чтобы не ответить на выпад в его сторону, а рассказчик, тем временем, продолжал:
– Никого из нас не удивляет способность человека мысленно визуализировать свои идеи. Это очень просто и это может каждый. Мы справедливо считаем странными чьи-то заявления о неспособности создавать мысленные образы. Но когда кто-то из нас говорит, что может увидеть не только свою, но и чужую мысль, то тут мы впадаем в другую крайность: мы этому не верим, потому что с нашей точки зрения этого не может быть. А между тем, удивляться тут нечему, потому что так может каждый из нас. Как часто, стоя, к примеру, в очереди в кассе, вы, вдруг понимали, что вам в спину направлен чей-то взгляд и, обернувшись, видели своего знакомого, или просто смотрящего на вас человека? Как часто, пытаясь понять запутанные объяснения собеседника, в разуме неожиданно появлялась картинка, сразу проясняющая суть? С любым из нас такое не раз бывало! Поэтому уникальным является не тот, кто способен увидеть чужую мысль, а тот, кто осознаёт своё умение. И когда две таких вот личности находят друг друга, начинается самое интересное. Сначала они просто балуются, мысленно изобретая всякие разные формы и демонстрируя их друг другу, но затем их посещает идея создать что-то вместе, и таким образом может появиться целый мир, похожий на наш или совершенно иной.
– Существующий только в их воображении?
– Да, но в воображении совместном, вот, что здесь важно! Однако я продолжу! Если подобных творцов собирается достаточно много, то они способны создать уникальную вселенную со своими правилами и законами. Они даже могут получать из неё ощущения и иногда достаточно сильные! Во всяком случае, и боль и удовольствие в таких вот вымышленных мирах, как правило, присутствуют, и своим реализмом ничуть не уступают нашей физической вселенной. Так обстоят дела и для них самих, и для любого, кто сумеет туда попасть.
– Но нам-то какой прок со всего этого, кроме, разве что, удовлетворения праздного любопытства? Я согласен с тем, что это всё очень интересно, но какая здесь практическая польза для нас?
– Отдел, который я пока что возглавляю, создавался с целью влияния на массовое сознание населения, формирования у него заданных идей, а также для выявления отклонений от принятой программы развития, для устранения мнений, ведущих ко всяким революциям и прочим бунтам. И тут дело в том, что человек, способный на подобное творчество, обладает очень сильными ментальными способностями и запросто может повлиять на чей-нибудь ход мыслей, или даже зеркально его поменять. Понимаете,.. когда такой вот менталист создаёт для другого образ, то второй участник знает, что не он его автор. А вот если образ делается видимым для человека, не осознающего способности, то он считает переданную ему идею своей и в соответствии с ней поступает дальше. Однако в том случае, когда требуется изменение сознания множества людей, никакой отдельно взятый индивидуум с этой задачей не справится. Во всяком случае, на данный момент мне такие неизвестны, хотя…
– Что?
– Да,.. есть в том мире одно пророчество,.. впрочем,.. ладно, не буду отвлекаться… Так вот, для работы с группами больше тысячи человек, людей мысли тоже должно быть много. Не меньше десятка. А где их столько взять, если они разбросаны по всему миру и отнюдь не спешат демонстрировать своё умение направо и налево? Нам ведь таких нужен не десяток и не два, нам их нужны сотни! Так что обнаружение этого странного ночного сообщества было для нас просто подарком! Именно там можно найти их в достаточном количестве! Именно там с ними можно работать!
– Так в чём проблема?
– Проблема в том, что их очень трудно контролировать. Почти невозможно заставить их что-либо сделать банальным принуждением.
– Почему?
– Потому что мысль не подчиняется приказу извне. Вы можете приказать человеку, к примеру, не подходить к слону, это опасно. И он послушается. Но что произойдёт, если вы прикажете ему не думать о слоне?
– Он будет думать о слоне!
– Именно! Вы можете побоями, пытками или шантажом заставить человека вслух признать Квазимодо прелестнейшим созданием, но что, на самом деле он будет думать?
– Хорошо, я тебя понял, продолжай!
– В общем, простой приказ не сработает. Обычное внушение тоже, потому что они ему почти не поддаются. Можно попросить, можно убедить, можно обмануть, но результат будет только в том случае, если человек мысли примет нужное решение сам, и всё это значительно усложняет дело. Они ведь и обман распознают быстрее всех прочих, почти сразу.
– Каким образом?
– Ведь они понимают мысль, а тот, кто будет им лгать, обязательно подумает об этом, тут его и разоблачат.
– Хм! Тогда как же тебе удалось стать их лидером, пусть даже только формально?
– Ну, начнём с того, что кое-какими способностями обладаю и я сам. Но главное – до сих пор я не пытался их обманывать. Я играю в их игры, и это не противоречит созданным ими правилам. Но для того, чтобы использовать их в своих целях, я должен, либо убедить их в необходимости сотрудничать, либо обмануть, но в таком случае обман должен быть очень тонким. И тут я перехожу к тому, почему результат поездки оказался хуже ожидаемого. Мне трудно водить их за нос или убеждать, потому что я сам не совсем понимаю, для чего нужен закон, на голосование по которому они должны были повлиять. Что это за странное название – «О повышении медицинских стандартов»? Ощущение такое, будто под ним скрывается какая-то тайная суть. Я, конечно, пытался разобраться, изучив сам проект, но это просто невероятно, каким запутанным языком он написан. Кто-то словно специально так перегрузил текст юридическими и медицинскими понятиями, чтобы выяснить, как действует закон, было запредельно трудно. Начинаю прояснять термины, но, оказывается, глоссарий закрыт для служебного пользования, и у меня нет доступа, а в тех словарях, что открыты, нужных дефиниций нет, ведь эти термины новые! Получить же информацию в другом месте не позволяет тотальная секретность. Мне негде узнать правду. Только я задам вопрос, как тут же получаю встречный: «С какой целью интересуетесь?» и далее идёт: «Закрытая информация!». Сэр, может, вы всё-таки расскажете мне всё как есть?
Возникла небольшая пауза, в течение которой мистер Кристи со скрупулёзностью гравёра затачивал карандаш. Затем, не поднимая головы и не отвечая на просьбу собеседника, он спросил:
– Тебя ведь обучали специальной технике нейро-лингвистического программирования, неужели и она бесполезна?
– Совершенно бесполезна! И даже вредна! Я пробовал её применять, но её распознали, и я чуть было не настроил против себя нужного мне человека. Так мне рассчитывать на вашу помощь или нет?
Хозяин кабинета отложил заточенный как острая игла карандаш в сторону и начал:
– Хорошо! Я открою тебе кое-какие детали и даже не буду напоминать об ответственности за разглашение. Мы люди взрослые, поэтому обойдёмся без предупреждений. А теперь скажи мне, что бы ты предпочёл: полную свободу в обществе с регулярно возникающими войнами, революциями и всякими прочими бунтами, или некоторые ограничения для граждан, но с гарантией отсутствия названных катаклизмов?
– Хм, сэр! Это уже слегка устаревшая банальная дилемма, и я не уверен, что третьего тут не дано, поэтому и ответить в рамках простого «да» или «нет» я не смогу.
– Так, значит, ты не разделяешь принятой в нашем ведомстве концепции развития общества?
Роберт мгновенно насторожился. Будучи достаточно сильным менталистом, он не мог не почувствовать, как настроение его шефа поменялось с ворчливо-доброжелательного на подозрительно-настороженное. Поэтому в ответ на вопрос тут же последовало уклончивое:
– Как вам сказать, сэр! Конечно, учитывая, в какой хаос ввергает общество любая война, я бы предпочёл некоторые ограничения свободы, но тут очень важно соблюсти меру, а то ведь гайки можно так закрутить, что именно это и станет причиной бунта.
– Хорошо! – на этот раз удовлетворённо отметил мистер Кристи. – Тогда слушай дальше. Я думаю, ты прекрасно знаешь: все волнения в обществе идут от людей с повышенной природной активностью и для того, чтобы её снизить, психиатрическими клиниками многих стран разработаны различные средства. Однако у них у всех есть побочный эффект – они снижают активность настолько, что человек превращается чуть ли не в растение. Во всяком случае, продуктивность снижается чересчур сильно. Новый разработанный в одной из немецких клиник препарат, только что прошедший испытания, вроде бы лишён этого недостатка. Он тоже в некоторой степени
