Где –то на краю земли
В 1982 году мне довелось служить «срочную» на Китайской границе. В горах Тянь- Шаня, республики Киргизия. Зима 82 года не скупилась на лихие, злые ветра. Дули они без прерывно и без пащадно, лишь изредка меняя скорость и направление. Однако случались и затишья. Пятого января, ближе к вечеру, движение воздушных масс заметно замедлилось и вскоре их скорость упала до минимума. Ночь простояла без дуновения ветерка .Наступило утро шестого числа и ознаменовалось ясной, безветренной погодой. Тем же утром в 10 часов по местному времени, наш наряд получил приказ на охрану государственной границы СССР и, набирая положенную по инструкции дистанцию, по одному, на лыжах, мы всё далее и далее уходили от заставы в Карасайское ущелье. Ущелье протянулось на длину 9 километров и заканчивалось выходом в просторную Китайскую долину. Наблюдательный пункт, располагавшийся на вершине этого ущелья и являлся конечной точкой нашего маршрута.
Первым в наряде шел – рядовой Сергей Ушаков. Невысокий, худощавый парень 29 лет. Призванный под «занавес» и оказавшийся, почти на 10 лет старше своего призыва.Серёга сильно не комплексовал по этому поводу и всё же на фоне двадцатилетних юношей выглядел зрелым мужчиной. За что и получил прозвище «пожилой». Был он легкий и подвижный, как обезьяна. Любитель поговорить и поспорить. При этом безобиден и прост в общении. Кстати, это был последний его наряд. Через 2 дня , с очередной третьей партией , уезжал Серега в отряд и далее в свой родной Челябинск. Первая партия ушла ещё в ноябре. В неё входили самые любимые и дорогие для начальства люди. Их было совсем не много, по - моему 3 человека. Во вторую отправили семерых особо отличившихся, а в третью попали оставшиеся 20 человек – работяги и нелюбимые начальством люди. Серега был работягой. Впрочем намечалась ещё четвёртая партия на конец января , для «самых нелюбимых». Наш начальник решил своих не отсортировывать на четвёртый заезд. Мог внезапно и передумать, последнее слово оставалось за ним.
Следом шел старший наряда - сержант Нилов – почти год на заставе. Уравновешенный и немногословный парень. Неплохо стрелял. Был умён и находчив. Хорошо рассказывал анекдоты. В тоне ироничной невозмутимости. Выходило неподражаемо. Ко всему прочему был катастрофически не везуч на внезапные проверки. Начальство знало ему цену и не акцентировало на этом внимание .
Я был третьим в наряде, последним, замыкающим. Полгода на заставе. Все ночные наряды - наши (первогодков), ну или через один. Постоянно хотелось спать. Выспаться не давали. Будили в общий подъем в 12 часов дня и раскидывали на хоз. работы. Спать приучились сидя, стоя, и даже на ходу. Наша застава представляла собой современный мини - городок с множеством каменных хозяйственных строений. Для их полноценного функционирования требовался постоянный уход и рабочие лошадки. Ну вот, рабочими лошадками мы и были. У командира заставы по поводу сна были свои любимые изречения. Одно из них звучало так: «Восемь часов спят дети и беременные женщины, а солдату и 4 часа довольно.» Шутил он крайне редко и то, что говорил, то и имел в виду.
Наверное, около двух часов шли строго по инструкции. Исправно соблюдали дистанцию, проявляли высокую бдительность. Ну да с бдительностью конечно шутка, перебор. На открытом пространстве, да в движении, какая там бдительность. Достаточно внимательного осмотра местности. А сегодня утром солнце поцеловало эту неласковую землю, утренним легким светом. После хмурого и сумрачного декабря с его завывающими метелями, мир внезапно преобразился, успокоился и просветлел. Снег, лежавший на вершинах далёких гор, долинах и холмах, искрился и казался необычайно белым. Небо раздвинулось, возвысилось, и приобрело ярко-синий цвет. Тихо шуршали лыжи, в небе парил дежурный орёл, и стояла тишина - обычная для этих мест, ни кем и ни чем не озвученная, неживая тишина.
И вдруг с вершины левой сопки послышался неясный нарастающий звук. Звук увеличивался и вскоре, можно было разглядеть мчавшееся в нашу сторону животное. Животное то и дело спотыкалось , словно кто-то сильно мешал ему бежать. Увидев или почуяв нас, оно заметалось в поисках выхода, замешкалось и всё же, рвануло на прорыв в нашу сторону. И на крутом склоне не удержалось и кубарем покатилось вниз. Поднялось облако снежной пыли, посыпались камни и маленькое серое тельце, перевернувшись несколько раз, упало на дно ущелья. Далее, это животное похожее на архара попыталось подняться, побарахталось и затихло. Мы спешно приблизились к месту падения.
Архар средних размеров лежал в 20 метрах от лыжни. На наше появление он почти не отреагировал. Просто поднял опущенную голову, и спокойно оглядев нас, гордо уставил взгляд куда-то вдаль. Это было спокойствие обречённого. Кровь текла из под него рекой, а ему уже было всё едино. Устал сражаться, устал бояться. Сил оставалось на чуть-чуть, и он держал разбитую голову и измученными глазами смотрел куда-то за горизонт. « Отбился от стада, а волки его загоняли. Теперь уж отбегался ». - проговорил я. « Отряд не заметил потери бойца» ,- грустно добавил Нилов. «А где же волки?» - мой вопрос повис в воздухе и все разом глянули наверх. С ходу я насчитал шестерых. Они лежали на склоне. Мирные, как собачки , только что хвостиками не виляли. Здешние волки людей боялись и старались лишний раз не попадаться на глаза. На этот раз видимо кушать хотелось очень, очень и голод пересилил страх. Нилов равнодушно оглядев эту свору сказал : «Ладно, уходим. Волки нас не тронут. Серый, сделай доброе дело»,- и он глазами показал на архара,- «Пусть умрет без мучений». Серега хотел было возмутиться , но передумал . Поправил шапку, снял с плеча автомат и зачем-то подцепив лыжную палку, со словами : «Ну ,окропим красненькой!», заковылял к раненному зверю. « Серега, а палка-то зачем?» - крикнул я ему в след. «Волков отгонять буду» - недовольно ответил он. « Да брось ты палку, волки тебя и так боятся. Стреляй одиночным в ухо, да не суетись.»-крикнул сержант. « Ну, если что, прикроете огнём .»- весело сказал Серега. Подошел , передёрнул затвор, а стрелять не стал . Виновато приковылял обратно . Тихо доложился: « Он на меня посмотрел…оленьими глазами. Рука задрожала». Нилов глубоко вздохнул: «Всё самому, всё самому» и отчетливо, чтоб было слышно добавил- «Серега ,автомат - на предохранитель ,а то пристрелишь кого ненароком . Как по воронам стрелять , не дрожит рука , а ведь тоже Божья тварь. Снисхождения требует». Присел на одно колено, лязгнул затвором и произнёс прицеливаясь: « Я к нему в глазки заглядывать не стану, не на свиданье пришёл». Архар, будь-то, что-то почуяв, привстал . Тряхнул роскошными рогами и замер. Волки наверху обеспокоенно засуетились. Раздались два хлопка, и архар рухнул в снег. Надо бы заметить, что домашние сородичи архаров, мало чем походили на этих больших красивых, с мощными рогами животных. Вольные, неуловимые, быстрые, как ветер. Живых архаров мы видели только из бинокля. Вблизи только мертвых. Сегодняшний был исключением. Скорбно помолчали . Тем временем волки помаленьку сокращали дистанцию. Смыкали ряды и наверное, уже давненько давились слюной. Мы не стали испытывать их терпение. Быстренько собрались и двинулись далее.
Поднялся легкий попутный ветерок и хватая легкие, кружевные снежинки устремился по извилистому коридору карасаевского ущелья. Мы побежали вместе с ним и спустя некоторое время перешли на шаг. Всё так же сияло солнце и светилось голубизной небо. Но с какого-то момента всё пошло не так, уже не так. Словно кто-то далёкий и неведомый, накрыл нас своею чёрной тенью.
Перед самым подъёмом на вершину сопки, к месту службы, нас бойко накрыла и за каркала небольшая стайка ворон. Выглядело всё это довольно странно, так как проживающие здесь вороны были молчаливы и неподъёмны. Имели размеры средней курицы, без особой нужды не каркали и тем более не поднимались в небо, а поднявшись молча парили ,как орлы. « Ну . быть беде.» -первое ,что пришло мне в голову. «За каркали , за каркали пернатые . То ль на радость , то ли на беду ?»- тревожно проговорил Нилов, озираясь по сторонам. « Ничего хорошего» - весело подливая масла в огонь, подхватил Серёга. Похоже , что плохие приметы не портили ему настроение. « Сейчас поднимемся в домик с видом на «Эльбрус». Покушаем мороженой каши с мясом. Глянем на долину узкоглазых. Оценим обстановку. Сделаем заключение и домой».- деловито рассудил Серёга « Да помнится ,что с час тому назад , мне слезы утереть хотелось с глаз твоих , иль это был не ты, .другой, похожий на тебя?» - белым стихом съязвил Володя. « А что он мне родственник что ли, архар этот. Ну, погрустили малость и хорош. Архаров много, одним меньше. Вон они какие здоровые бегают, а волки на драных собак похожи. И еда им в рот сама не идет, за ней ещё побегать надо. Да и отхватишь ещё, в погоне жаркой ,то копытом по лбу , то рогами в бок»- парировал Серёга. « Уходим вверх, уходим в небеса, где облака бездомные кочуют»,- продекламировал Нилов, начиная подъём первым. « Там ждёт нас милый домик, с видом на Эльбрус,- скороговоркой подхватил Серёга, (не в рифму, но к месту). Нилов вскинул руку в одобрительном жесте и спросил: «Кстати, вы летом туда продукты завозили? Столик, скамейку?». «Обижаешь начальник! Всё в лучшем виде, стол, продукты, и вид из окна слегка расширили». » - заговорил Серёга тоном обиженного подозреваемого. «Кто велел, - грозно вскипел Нилов, - По чьей команде демаскируется объект». Серёга быстренько изобразил начальника заставы. « В темницу его!» гневно закончил речь Нилов.
Километровый подъём осилили за 30 минут. Подошли к месту предполагаемого расположения поста наблюдения. Белая ровная поверхность лежала у ног. Избушки не было. Мы вопросительно поглядели на Серёгу. Серёга на нас. «Да куда она денется, с подводной лодки!- в тоне грозной неуверенности произнёс Серёга, оглядываясь вокруг, и не обнаружив каких-либо примет, двинулся искать припрятанные у большого камня лопаты. Его потерянный вид не вселял большие надежды. Избушка, так условно назывался пункт наблюдения, скорее являлась блиндажом,едва выступающим над поверхностью, нежели чем-то другим. Ветер и снег по обычаю своему маскировали его регулярно, но всегда оставались какие-то приметы, очертания. Нынче же, всё было погребено основательно и надёжно. Пока Серёга искал лопаты мы молчаливо стояли над заснежнным поле. Было над чем погрустить. Где-то там под толщей белого снега, спрятался тихий домик, в котором находилось всё ,что было нужно для отдыха и несения службы. Стояли прочные стены . Лежал пол. Висел надёжный потолок, и даже где-то имелось окно, с видом на «эльбрус», как и положено в приличных домах. Но весь этот уют нужно было ещё отыскать и отрыть, как некогда Шлиман, откопал древнюю Трою.
В спину начал поддавать недружественный ветерок. Небеса стремительно теряли свою святую синеву. А на горизонте, из-за горных вершин, не по-доброму
