Где - то на краю земли 1

                                  Где –то на краю земли

В 1982 году мне довелось служить «срочную» на Китайской границе.  В горах  Тянь- Шаня, республики  Киргизия.  Зима 82 года не скупилась на лихие, злые ветра.  Дули они без прерывно и без пащадно, лишь  изредка  меняя  скорость и  направление.  Однако случались и затишья.  Пятого января, ближе к вечеру,  движение воздушных масс заметно замедлилось и вскоре их скорость  упала до минимума. Ночь простояла без дуновения ветерка .Наступило утро шестого числа и  ознаменовалось ясной, безветренной погодой.  Тем же утром в 10 часов  по местному времени, наш наряд получил приказ на охрану государственной границы СССР  и,  набирая  положенную по инструкции дистанцию,  по одному, на лыжах,  мы всё далее и далее уходили от заставы в Карасайское ущелье. Ущелье протянулось  на длину 9 километров  и заканчивалось  выходом в просторную Китайскую долину.  Наблюдательный пункт,  располагавшийся на  вершине этого ущелья  и являлся  конечной точкой нашего маршрута.
  Первым в наряде шел – рядовой  Сергей Ушаков. Невысокий, худощавый  парень 29 лет.  Призванный под  «занавес» и оказавшийся, почти на 10 лет старше своего призыва.Серёга сильно не комплексовал по этому поводу  и всё же на фоне двадцатилетних юношей выглядел зрелым мужчиной. За что и получил прозвище  «пожилой». Был он легкий и  подвижный, как обезьяна. Любитель поговорить и поспорить. При этом  безобиден и прост в общении.  Кстати,  это был последний его наряд. Через 2 дня , с очередной третьей партией , уезжал Серега в отряд и далее в свой родной Челябинск. Первая  партия ушла ещё в ноябре. В неё входили самые любимые и дорогие для начальства люди. Их было совсем не много, по - моему 3 человека. Во вторую отправили семерых особо отличившихся,  а в третью попали оставшиеся 20 человек – работяги и нелюбимые начальством люди. Серега был работягой. Впрочем намечалась ещё четвёртая партия на конец января , для «самых нелюбимых». Наш  начальник решил своих  не отсортировывать  на четвёртый заезд. Мог внезапно и передумать, последнее слово оставалось за ним.
  Следом шел старший наряда - сержант Нилов – почти год на заставе.  Уравновешенный  и немногословный парень.  Неплохо стрелял. Был умён и находчив.  Хорошо рассказывал анекдоты. В тоне ироничной невозмутимости.  Выходило неподражаемо. Ко всему прочему был катастрофически не везуч на внезапные проверки. Начальство знало ему цену и не акцентировало на этом внимание .
  Я был третьим в наряде, последним, замыкающим. Полгода на заставе. Все ночные наряды -  наши (первогодков), ну или через один.  Постоянно хотелось спать. Выспаться не давали. Будили  в общий подъем  в 12 часов дня и раскидывали на хоз. работы. Спать приучились сидя, стоя, и даже на ходу. Наша застава представляла собой современный  мини - городок с множеством каменных хозяйственных строений. Для их полноценного функционирования требовался постоянный уход  и рабочие лошадки. Ну вот, рабочими лошадками мы и были. У командира заставы  по поводу сна были свои любимые изречения. Одно из них звучало так:  «Восемь часов спят дети и беременные женщины, а солдату и 4 часа довольно.» Шутил он крайне  редко и то, что говорил, то и имел в виду. 
    Наверное, около двух часов шли строго по инструкции.  Исправно  соблюдали дистанцию, проявляли высокую  бдительность.  Ну да с бдительностью конечно шутка, перебор. На открытом пространстве, да в движении, какая там бдительность. Достаточно внимательного осмотра местности. А сегодня утром солнце поцеловало эту неласковую землю, утренним легким светом. После хмурого и сумрачного декабря с его завывающими метелями, мир внезапно преобразился, успокоился и просветлел. Снег, лежавший на вершинах далёких гор,  долинах и холмах,  искрился  и казался необычайно белым. Небо раздвинулось, возвысилось,  и приобрело  ярко-синий цвет.  Тихо шуршали лыжи, в небе парил дежурный орёл, и стояла тишина -  обычная  для этих мест, ни кем и ни чем не озвученная, неживая тишина.
  И вдруг  с вершины левой  сопки послышался неясный нарастающий звук. Звук увеличивался и вскоре, можно было разглядеть мчавшееся в нашу сторону животное. Животное то и дело спотыкалось , словно  кто-то сильно мешал ему бежать. Увидев или почуяв нас, оно заметалось в поисках выхода, замешкалось и всё же, рвануло на прорыв в нашу сторону. И на крутом склоне не удержалось и  кубарем  покатилось вниз.  Поднялось облако снежной пыли, посыпались камни  и маленькое серое тельце, перевернувшись несколько раз, упало на дно ущелья.  Далее, это животное похожее на архара попыталось подняться, побарахталось  и затихло. Мы спешно приблизились к месту падения.
  Архар средних размеров лежал в 20 метрах от лыжни. На наше появление он почти не отреагировал. Просто поднял опущенную голову, и спокойно  оглядев нас, гордо уставил взгляд  куда-то вдаль. Это было спокойствие обречённого.  Кровь текла из под него рекой, а ему уже было всё едино.  Устал сражаться, устал бояться. Сил оставалось на чуть-чуть, и он  держал разбитую голову и измученными глазами  смотрел  куда-то за горизонт. « Отбился от стада,  а волки его загоняли. Теперь уж отбегался ». - проговорил я. « Отряд не заметил потери бойца» ,- грустно добавил Нилов. «А  где же  волки?» - мой вопрос повис в воздухе и все разом глянули наверх. С ходу я насчитал шестерых. Они лежали на склоне. Мирные, как собачки , только что хвостиками не виляли.  Здешние  волки людей боялись и старались лишний раз не попадаться на глаза.  На этот раз видимо кушать хотелось очень, очень и голод пересилил страх. Нилов равнодушно оглядев эту свору  сказал : «Ладно, уходим. Волки нас не тронут.  Серый, сделай доброе дело»,- и он глазами показал на архара,- «Пусть умрет без мучений». Серега хотел было возмутиться , но передумал .  Поправил шапку, снял с плеча автомат и зачем-то подцепив лыжную палку, со словами : «Ну ,окропим  красненькой!», заковылял к раненному зверю. « Серега, а палка-то зачем?» - крикнул я ему в след. «Волков отгонять буду» - недовольно ответил он. « Да брось ты палку, волки тебя и так боятся.  Стреляй одиночным в ухо, да не суетись.»-крикнул сержант. «  Ну, если что, прикроете огнём .»- весело сказал Серега. Подошел ,  передёрнул затвор, а стрелять не стал . Виновато приковылял обратно . Тихо доложился: « Он на меня посмотрел…оленьими глазами.  Рука задрожала».  Нилов глубоко вздохнул: «Всё самому, всё самому»  и отчетливо,  чтоб было слышно добавил- «Серега ,автомат  - на предохранитель ,а то пристрелишь кого ненароком .  Как по воронам стрелять ,  не дрожит рука , а ведь тоже Божья тварь. Снисхождения требует». Присел на одно колено, лязгнул затвором и произнёс прицеливаясь: « Я к нему в глазки заглядывать не стану, не на свиданье  пришёл».  Архар, будь-то, что-то почуяв, привстал . Тряхнул роскошными рогами и замер. Волки наверху  обеспокоенно  засуетились.  Раздались два хлопка, и архар рухнул в снег. Надо бы заметить, что домашние сородичи архаров, мало чем походили  на этих больших красивых, с мощными рогами животных.  Вольные,  неуловимые, быстрые, как ветер. Живых архаров мы видели только из бинокля.  Вблизи  только мертвых. Сегодняшний был исключением. Скорбно помолчали . Тем временем волки помаленьку  сокращали дистанцию. Смыкали ряды  и  наверное, уже давненько давились слюной. Мы не стали испытывать их терпение. Быстренько собрались и двинулись далее.
  Поднялся легкий попутный ветерок  и хватая  легкие, кружевные снежинки устремился по извилистому коридору карасаевского ущелья. Мы побежали вместе  с ним  и спустя некоторое время  перешли на шаг. Всё так же сияло солнце и светилось голубизной небо. Но  с какого-то момента всё пошло не так, уже не так. Словно кто-то далёкий и неведомый, накрыл нас своею чёрной тенью.   
  Перед самым подъёмом на вершину сопки, к месту службы, нас бойко накрыла и  за каркала небольшая стайка ворон.  Выглядело всё это довольно странно, так как проживающие здесь вороны были молчаливы и неподъёмны.  Имели размеры средней курицы,  без особой нужды не каркали и тем более не поднимались в небо, а поднявшись молча парили ,как орлы. « Ну . быть беде.» -первое ,что пришло мне в голову. «За каркали , за каркали пернатые . То ль на радость  , то ли на беду ?»-  тревожно  проговорил  Нилов, озираясь по сторонам. « Ничего хорошего» - весело подливая масла в огонь, подхватил Серёга. Похоже , что плохие приметы не портили ему настроение. « Сейчас поднимемся в домик с видом на «Эльбрус». Покушаем мороженой каши с мясом. Глянем на долину узкоглазых. Оценим обстановку. Сделаем заключение и домой».- деловито рассудил Серёга « Да  помнится ,что с час тому назад , мне слезы утереть хотелось с глаз твоих , иль это был не ты, .другой, похожий на тебя?» - белым стихом съязвил Володя. « А что он мне родственник что ли, архар этот. Ну, погрустили  малость и хорош. Архаров много, одним меньше. Вон они  какие здоровые бегают, а волки на драных собак похожи. И еда им  в рот сама не идет, за ней ещё побегать надо. Да и отхватишь ещё, в погоне жаркой ,то копытом по лбу , то рогами в бок»- парировал Серёга. « Уходим  вверх, уходим  в небеса, где облака бездомные кочуют»,-  продекламировал  Нилов,  начиная подъём первым. «  Там ждёт нас милый  домик, с видом на Эльбрус,-  скороговоркой подхватил Серёга, (не в рифму, но к месту). Нилов  вскинул руку в одобрительном жесте  и спросил: «Кстати, вы летом туда продукты завозили? Столик, скамейку?». «Обижаешь начальник! Всё в лучшем виде, стол, продукты,  и вид из окна слегка расширили».  » - заговорил Серёга тоном обиженного подозреваемого. «Кто велел, - грозно вскипел  Нилов, - По чьей команде демаскируется объект». Серёга быстренько изобразил начальника заставы. « В темницу его!» гневно закончил речь Нилов.
  Километровый подъём осилили за 30 минут.  Подошли к месту  предполагаемого  расположения  поста наблюдения.  Белая ровная поверхность лежала у ног. Избушки не было. Мы вопросительно поглядели на Серёгу. Серёга на нас. «Да куда она денется, с подводной лодки!-  в тоне грозной неуверенности  произнёс  Серёга, оглядываясь вокруг, и не обнаружив каких-либо примет,  двинулся  искать припрятанные  у большого камня лопаты. Его потерянный вид  не вселял большие надежды. Избушка, так условно назывался пункт наблюдения, скорее являлась  блиндажом,едва выступающим над поверхностью, нежели чем-то другим.  Ветер и снег по обычаю своему  маскировали его регулярно, но всегда оставались какие-то приметы, очертания.  Нынче же, всё было погребено основательно и надёжно. Пока Серёга искал лопаты  мы молчаливо стояли над  заснежнным поле. Было над чем погрустить. Где-то там под толщей белого снега, спрятался тихий домик, в котором находилось всё ,что было нужно для отдыха и несения службы. Стояли  прочные стены . Лежал пол.  Висел надёжный  потолок, и даже где-то имелось окно, с видом на «эльбрус», как и положено в приличных домах. Но весь этот уют нужно было ещё отыскать и отрыть, как некогда  Шлиман, откопал древнюю Трою.
  В спину начал поддавать недружественный ветерок. Небеса стремительно теряли свою святую  синеву.  А  на горизонте, из-за горных вершин, не по-доброму