его одно стихотворение.
Жизнь - драматург,
А мир наш - Эльсинор,
Где постоянно щёлкает затвор,
Где даже шмель бубнит себе под нос:
"Быть иль не быть, - вот в чём вопрос!"
----------------—
Эльсинор - место действия трагедии Вильяма Шекспира "Гамлет, принц датский".
* Поэт Райнер Мария Рильке (1875 - 1926) имел австрийское гражданство и путешествовал по России в начале 20-го века.
ГАМБУРГСКИЙ СЧЁТ
Термин "гамбургский счёт" ввёл в филологию и литературную критику Виктор Шкловский.
В своё время я посещал международные филологические конференции в СПбГУ и даже один раз сделал доклад на кафедре Русской литературы на секции "Кинотекст".
И мне хотелось сделать ещё один доклад по теме как раз этого самого счёта.
В формулировке Шкловского борцы, которые выступали в цирковых аренах в поединках, результат которых был известен заранее, по простому говоря, в договорняках, раз в год, чтобы определить настоящую иерархию в своём сообществе, устраивали схватки без зрителей в Гамбурге.
Кстати, считается, что Иван Поддубный ни разу не участвовал в договорном поединке.
Так как я с ранних лет увлекаюсь спортом, то, конечно же, заинтересовался высказыванием Шкловского.
Много читая спортивной литературы, газет, никогда и ни о каком "гамбургском счёте" не слышал.
Вообщем, считаю, что его придумал сам Виктор Шкловский.
Такова моя версия.
Выдумал мастерски, здорово.
И теперь уже нет разницы: встречались или не встречались борцы в Гамбурге по своим особым правилам.
Настолько прочно вошло в филологическую практику это выражение.
Так вот, по "гамбургскому счёту" Нобелевскую премию по литературе вовсе не расцениваю как значимую и влиятельную.
В этом году её получила малоизвестная авторка.
В истории этой литературной премии очень много имён выдающихся и известных писателей, которых она обошла стороной.
Что же касается Нобелевской премии мира, то в этом году её , на мой взгляд, наиболее достоин понтифик Франциско.
Кандидатура которого, кстати, официально выдвигалась мной от трезвой России один раз на соискание Нобелевской премии мира.
Как сообщает ТАСС, Нобелевская премия мира 2022 года присуждена белорусскому адвокату и активисту Алесю Беляцкому, ликвидированному по решению суда российскому центру "Мемориал" (признан иноагентом) и украинскому Центру гражданских свобод.
ПЕТЕРБУРГСКИЙ ТЕКСТ И ДОВЛАТОВ
«День Д» - большой городской праздник, посвященный дню рождения Сергея Довлатова
(проект Дома культуры Льва Лурье)
3 сентября 2016 года Сергею Донатовичу исполнилось бы 75 лет. В связи с этой важной для Дом культуры Льва Лурье и единомышленники основали «Общество любителей Сергея Довлатова» и готовит фестиваль «День Д», который пройдет 3 сентября на разных городских площадках.
Задача фестиваля — создать общегородской праздник памяти Довлатова с ярко выраженным человеческим лицом, который впоследствии будет проводиться ежегодно.
В ходе «Дня Д» планируется провести выставку фотографий Нины Аловерт, кинофестиваль фильмов про Довлатова, конференцию и круглый стол с участием Андрея Арьева, Татьяны Толстой, Якова Гордина и др., открытые чтения, экскурсии по довлатовским местам, квизы и многое другое.
Улица Рубинштейна, на которой жил писатель, на один день превратится в единое живое интерактивное пространство. На перекрытой улице пройдут концерты, довлатовские игры, квесты, выставки паблик-арта. В конце праздника будет открыт временный памятник Сергею Донатовичу.
Мы приглашаем к сотрудничеству всех поклонников писателя, ставшего для многих синонимом этого города.
Перефразируем любимого автора: "Можно благоговеть перед умом Толстого. Восхищаться изяществом Пушкина. Ценить нравственные поиски Достоевского. Юмор Гоголя. И так далее.
Однако похожим быть хочется только на Довлатова".
Веб-сайт:
http://www.dovlatovday.ru
Один из отзывов
Хотели попасть на квест, который был (если был?) сегодня в 16.00 - на сайте написано, что сбор у школы 206, нашли ее во дворах, там ничего и никого за 10 минут до начала. Проходившие мимо люди сказали, что сбор (согласно бумажной афише) на Рубинштейна 23 у памятника - там тоже ничего и никого... Так и ушли ни с чем.
Накануне 4 сентября появилась следующая информация. 4 сентября, в 12-30, по адресу ул.Рубинштейна 23 состоится официальное открытие памятника Сергею Довлатову скульптора Вячеслава Бухаева. Памятник открывает вице-губернатор Санкт-Петербурга Игорь Николаевич Албин, меценат Дмитрий Никитин, генеральный директор телеканала "Санкт-Петербург" Сергей Боярский, главный редактор журнала "Звезда" Андрей Юрьевич Арьев, председатель попечительского совета Общества любителей Сергея Довлатова Лев Лурье, Елена и Екатерины Довлатовы.
Довлатов,Довлатов... Только и слышишь все последние дни от корреспондентов всех питерских СМИ. Не хотелось бы обсуждать уровень литературного таланта Довлатова. Есть у него почитатели,которые читают и перечитывают его произведения, и ладно. Образуются общества Довлатова, организуется День писателя. Всё нормально,учитывая литературоцентричность Петербурга.Себя не могу назвать ценителем довлатовской прозы.
Мне удивительно другое. В культурной столице Петербурге есть отчётливо обозначившаяся лоббистская группа из либеральной интеллигенции,градозащитников, политических активистов,которые,представляя себя делегатами от горожан, диктуют Смольному и губернатору своё мнение о том,какие мемориальные доски устанавливать,ставить памятники или не ставить,возвращать Мефистофеля или не возвращать.
Характерный пример: памятник Довлатову,установку которого даже и не согласовывали со Смольным.
Или вот: статья в пропагандистской газете партии ПАРНАС о Довлатове. Автор называет его наиболее ленинградским писателем. Кузин назвал даже в этой связи и петербургское время городской истории. Он пишет, что главу города "не интересует память о наших великих земляках". А мне представляется, что статья Кузина это один из способов давления на губернатора,хотя,на мой взгляд, никто и не сомневался, что влиятельной группе довлатовских читателей удастся добиться официального открытия памятника.
Что же такое "ленинградская литература", к которой безусловно принадлежит Довлатов? Не во всём согласен с автором следующей далее цитаты, но что-то такое правдивое в ней есть. Итак, цитирую. Вроде бы понятно, что это такое. Появились ленинградские писатели и, соответственно, литература только в шестидесятые годы, так что это часть известного феномена шестидесятничества, надолго пережившая целое. Но часть чрезвычайно специфическая. Классиком её был и остается А. Битов. Если у кого-нибудь хватило терпения прочитать хоть одно его творение, то других ленинградцев даже открывать не надо. Неописуемое занудство и совершенная необязательность (в смысле: и на хера надо было это писать) роднят ленинградскую литературу с графоманией. Но в отличии от графоманов ленинградские писатели все поголовно усердные приверженцы изнуряющего читателя стилизЬма (шоб фраза звучала как натянутая струна). Очень специфично отношение ленинградских писателей к собратьям по перу. Не то чтобы оно было намного хуже, чем у прочих инженеров человеческих душ, не связавших свою судьбу с городом славы трудовой, но над вольной Невой наблюдается склонность паразитировать на коллеге, если к тому предоставляется малейшая возможность (институты друзей Бродского, друзей Довлатова неотъемлемая принадлежность невского пейзажа). Каждый ленинградский писатель в душе Макс Брод. (Но Кафку назначают только в Москве). Можно было бы сказать, не всякая унылая и безталанная литература – ленинградская, но всякая ленинградская литература уныла, а ленинградский писатель – бездарь. Конец цитаты. См. http://nimmerklug.livejournal.com/214761.html
На мой взгляд, вышеуказанные "ленинградские писатели" отчуждены от такого феномена мировой культуры как литературный Петербург. Дискурс и нарратив которого сконструирован Пушкиным,Гоголем и,конечно же,Достоевским.
Топоров ввёл в научный оборот термин "Петербургский текст русской литературы". Исследователь пишет,цитирую. Как и всякий другой город, Петербург имеет свой «язык». Он говорит нам своими улицами, площадями, водами, островами, садами, зданиями, памятниками, людьми, историей, идеями и может быть понят как своего рода гетерогенный текст, которому приписывается некий общий смысл и на основании которого может быть реконструирована определенная система знаков, реализуемая в тексте. Как некоторые другие значительные города, Петербург имеет и свои мифы, в частности аллегоризирующий миф об основании города и его демиурге (об этом мифе и о его соотношении с исторической реальностью см. работы Н.П.Анциферова и Н.Н.Столпянского в первую очередь, Ло Гатто и др.). С этим мифом своими корнями связан миф о «Медном Всаднике», оформленный в знаменитой поэме Пушкина, ставшей одной из главных составных частей Петербургского текста, хотя мифологизация этой фигуры царственного Всадника началась значительно раньше.Сочетание в поэме Пушкина синтетичности, проявляющейся, в частности, и в «композитности» ее текста, содержащего обильные явные и еще чаще неявные цитаты, реминисценции, отсылки к другим — русским и нерусским — текстам, с глубиной историософской мысли и, по сути дела, с первым опытом постановки в русской литературе темы «простого» («маленького») человека и истории, частной жизни и высокой государственной политики сделало «Медный Всадник» своеобразным фокусом, в котором сошлись многие лучи и из которого еще больше лучей осветило последующую русскую литературу. Поэма Пушкина стала некоей критической точкой, вокруг которой началась вот уже более полутораста лет продолжающаяся кристаллизация особого «под-текста» Петербургского текста и особой мифологемы в корпусе петербургских мифов... Но уникален в русской истории Петербург и тем, что ему в соответствие поставлен особый «Петербургский» текст, точнее, некий синтетический сверхтекст, с которым связываются высшие смыслы и цели. Только через этот текст Петербург совершает прорыв в сферу символического и провиденциального. Петербургский текст может быть определен эмпирически указанием круга основных текстов русской литературы, связанных с ним, и соответственно хронологических рамок его 36. Начало Петербургскому тексту было положено на рубеже 20—30-х годов XIX века 37 Пушкиным («Уединенный домик на Васильевском», 1829, «Пиковая дама», 1833 [«В такое петербургское утро, гнилое, сырое и туманное, дикая мечта какого-нибудь пушкинского Германна из „Пиковой дамы” (колоссальное лицо, необычайный, совершенно петербургский тип — тип из петербургского периода!), мне кажется, должна еще более укрепиться». Ф.М.Достоевский. „Подросток”], «Медный Всадник», 1833, ср. также ряд «петербургских» стихотворений 30-х годов). Это начало, уже в 30-е годы, было подхвачено петербургскими повестями Гоголя (1835—1842) и его петербургскими фельетонами, печатавшимися в «Современнике», и лермонтовским отрывком «У графа В. был музыкальный вечер», 1839 (существенны и некоторые фрагменты
