Близнец

себя не помнил. Случались моменты, когда нужно было разобраться со старшими, но без этого здесь нельзя. Самое главное –разобраться с самим собой. Это он понял рано. Если с собой всё понятно, то уже не важно, как на тебя смотрят другие. Чтобы тебя уважали, нужно самому себя уважать, а правда, она всё равно отыщется. Никогда ещё не было, чтобы правда потерялась. И тогда всё становилось просто и понятно. Бывало, что делился последним куском со слабыми, но больше, чем считал необходимым, не давал. Пусть сами учатся добывать для себя, когда всё время даёшь, то к этому быстро привыкают, ждут. Несмотря на средний рост, Алексея считали старшим в группе, а затем и в классе. Когда писали сочинение «Какие черты ты ценишь в человеке?», почти все одноклассники отметили «справедливость» и привели егов пример. А сам он написал, что главное в человеке– это уметь быстро прийти на помощь, и старался следовать этому принципу. Ещё в четвёртом классе Виталий Павлович, их завхоз, в помощники выбрал именно его, звал в гараж то ручку крутануть, то резину помочь поменять у детдомовского грузовичка. Машина была старая, и они с Палычем её постоянно латали. «Что буду делать без тебя? – ворчал завхоз. – Хоть бы смену после себя какую оставил». И эта ранняя страсть к автомобилям сопровождала Алексея всю жизнь, и не так к автомобилям, как к скорости. Поэтому, закончив десятилетку, он пошёл на Московский автомобильный завод, хотя с таким аттестатом вполне мог поступить в хороший ВУЗ. И вот тогда-то всё и началось.
Проработав полгода на поточной линии в сборочном цехе, Алексей перевёлся в службу испытаний. Знаний катастрофически не хватало, и он поступил от завода на вечернее отделение Московского автомеханического института, параллельно участвовал в создании аппаратуры, обеспечивающей сбор данных о характере удара и перегрузках во время пробега. В это же время он получил и права за счёт завода: молодые кадры руководство ценило – здесь приветствовалось высшее образование, повышение квалификации, ударникам предоставляли комфортабельные комнаты в общежитии, завод оплачивал рабочим качественное питание. Всё свободное время парень проводил на автодроме, упражняясь в мастерстве вождения, и после третьего курса его выдвинули на участие в гоночных соревнованиях. Автомобили, которые предназначались для гонок, гонщики модифицировали сами, проверяли каждый блок и, зная слабые места, укомплектовывали своё детище запасными деталями. Со временем стало понятно, что для создания настоящего спортивного автомобиля необходимо огромное количество нестандартных узлов и специальных частей. И здесь каждый крутился, как мог: изготавливали сами, привозили нелегально из Германии, отдельные кузовные детали штамповали из более тонких листов проката, кузов не покрывали антикоррозийным покрытием. Для большей лёгкости на машину не устанавливались некоторые внутренние усилители кузова, двигатель тоже основательно «перетряхивался». В результате вес гоночной машины значительно уменьшался, что давало ей явное преимущество.
Гонки устраивались на асфальтированных и грунтовых кольцевых трассах. Соревнования те были зрелищными, так как гонщики соперничали непосредственно друг с другом, а не на время. Во время гонок часто происходили касания между автомобилями, а неровности, ямы, спуски и подъёмы только добавляли этим зрелищам драйва. Ошалелые болельщики со слезами на глазах выныривали по обочинам трассы, встречая забрызганныеп отрепанные автомобили в самых неожиданных местах, девушки в резиновых по колено сапогах и накрахмаленных белых платьицах восторженно приветствовали отчаянных победителей. Со временем в этом спорте условия менялись, и в приоритете становились именно скорость и само время. То был самый счастливый период его жизни, когда колесил Алексей по всей России, за рубеж – в Альпы во Францию, в Германию, Италию, – но если б спросили, что он там видел, то ответил, не задумываясь: «Дорогу». Дорога и скорость стали неотъемлемой частью его жизни. Но самой желанной сделалась трасса в Якутске на полигоне «Патриот», где уже несколько лет проводились гонки без правил. К этим соревнованиям парень готовился давно и основательно. Он буквально вымолил у Константина Владимировича, своего руководителя, разрешение участвовать в этих гонках – тот долго не соглашался. За время подготовки к ним у Алексея сменились три штурмана, и в результате он принял решение участвовать в нихсамостоятельно. Решиться подвергнуть такой опасности товарищей парень не мог. У каждого из троих в то время уже была семья. И вот желанный день настал.
Прогнозы, что гонка будет необычной, делали многие, но что она станет столь знаменитой, никто не предполагал. На этот раз организаторам соревнований пришлось использовать всю свободную технику, чтобы то здесь, то там очищать трассу от столкнувшихся и перевёрнутых автомобилей.
Формирование заездов на полигоне происходило быстро, в течение пяти минут двадцать машин выстроились в несколько линий, и гонщикам осталось только дождаться отмашки флага. На старт в нынешнем сезоне вышли более сорока подготовленных автомобилей. Автомобиль Алексея под номером девять значится во втором заезде. Гонка только началась, а на стартовом вираже уже образовалась мощная пробка. Вырвавшимся вперёд удаётся разогнаться до предельной скорости, снизить которую может заставить только самый крутой вираж. Машины мчатся по пыльной песчаной трассе, поднимая клубы песка и бесцеремонно мешая друг другу, иные заносит под прямым углом к общему потоку и, становясь препятствием для остальных, они переворачиваются, словно спичечные коробки. Те из них, что встали снова на все четыре колеса и в состоянии двигаться, продолжают этот сумасшедший бег. Глядя на эту картину, невольно начинаешь верить в приметы. Это тринадцатая гонка без правил, и в ней участвуют тринадцать новых участников. Спортсмены разбиты на две группы. Каждой предстоит движение в трёх заездах, и лишь тем, кто уцелеет, будет доступен финальный заезд. Последние два года спортсмены пришли к решению, что командная борьба более эффективна. Они образуют команды с целью выстроить свою тактику и стратегию, считая, что такая борьба даёт больше шансов на победу. И только двое из второго заезда – девятый и тринадцатый – участвуют в этой гонке индивидуально. Болельщики неистово спорят, вытеснят ли спортсмены - команды индивидуальных  участников . Из динамика слышится громкий крик комментатора: «Девятый и тринадцатый идут бок о бок, попеременно опережая друг друга! Девятый и тринадцатый оторвались, оставив соперников позади… Да, индивидуальщики и на этот раз не дадут себя обойти. Обратите внимание на нового участника из Москвы! Это Алексей Нелюбов. Он единолично представляет на этих соревнованиях Московский автомобильный завод.Тринадцатый – Сергей Колыванов – соревнуется за Питер. Тринадцатый! Тринадцатый вырвался вперёд! Питер впереди! Давай… давай! Москва, поднажми немного… Но что это?!»
Среди общего рокота Алексей внезапно различает специфический визг резины. Мгновенно возникает понимание: это машина соперника, не успев снизить скорость на вираже, пошла боковым юзом. Налетев на лежащие на обочине шины, очерчивающие линию трассы, она поднимает веер песчаной пыли, переворачивается и встаёт поперёк трассы. Неистово ударяя по тормозам и уводя руль в противоположную сторону, Алексей пытается увернуться от удара, но с другой стороны неожиданно выныривает автомобиль, идущий следом. «Как… я его не видел?» Песком забит нос… веки под свинцовой тяжестью ресниц опускаются в глубокие фиолетовые ложбинки над щеками, густая горячая струйка стекает по подбородку на шею…
Он очнулся в больничной палате, весь в бинтах и трубках. Константин Владимирович склонился к его уху: «Что чувствуешь?» Но тогда он мог говорить лишь глазами. Моргнул. А сам стал проверять, что же он чувствует? Руку чувствую… левую, грудь… правую руку, а вот ноги… Ног он совсем не чувствовал. После долгих месяцев реабилитации средством передвижения ему уже служил не автомобиль и даже не ноги, а инвалидная коляска. Сложный перелом позвоночника, нижняя часть не действовала.
– Благодари Бога, что жив остался, – повторял Константин Владимирович, – другие в таких случаях не выживают.
Старик позаботился, чтобы крыльцо подъезда общежития, в котором жил Алексей, оборудовали пандусом, настоял, чтоб за прежним сотрудником, несмотря на инвалидность, сохранили место в цехе, чтобы выделили парню комнату, как для семейных, с ванной и туалетом. Первые три месяца он всё свободное время проводил в общежитии, помогая парню заниматься физически, готовил еду. Знал, что близких у того нет, а ребята по цеху все семейные. Сначала Алексей вроде радовался, что вернулся к своим, но со временем эта опека стала его раздражать, в глазах читалось безразличие и даже злость на своего покровителя. А однажды, заглянув в общежитие как обычно в выходной, чтобы вывезти парня на прогулку, старик нашёл его лежащим у самого порога комнаты с побитым лицом и початой бутылкой водки.
– Тьфу! – сплюнул. –Ты думал, что весь мир вокруг тебя вертится? На-ка, выкуси! Полежи тут, подумай!
Вернулся он только через день. Мучился. Знал, что тот даже помочиться без него не может, но выдержал паузу. Мужчина молча снимал с парня одежду. Помыл, переодел, помог перебраться на кровать, заварил чай. Он не стал разбираться, кто это с водкой таким сердобольным оказался, пожалел бедняжечку, а приступил сразу к главному.
– Слышь, я тут давеча подумал, может, нам с ручным управлением машину сделать? Она даже легче по весу получится.
Не сразу Константин Владимирович убедил начальство разрешить сборку гоночного автомобиля с ручным управлением. Годовой план был утверждён руководством министерства и этого не предусматривал. Обещал начальству, что заниматься автомобилем они будут в нерабочее время. Потом пришлось ждать почти месяц, пока им с Алексеем оформят другие пропуска, чтобы в любое время суток можно было через проходную войти. И когда увесистая папка со всеми справками и разрешениями легла к директору на стол, всё встало на свои места. В глазах у Алексея снова появилась искорка, та самая, что заметил наставник с первого дня их знакомства. У того и другого начался длинный, изматывающий спорами обоих, рабочий процесс, но в конце того тоннеля горел свет.
Машина рождалась медленно, болезненно… ещё и потому, что они не имели опыта. Главной преградой стала скорость– не мог автомобиль с ручным управлением развить такой скорости, как тот, что разбился в Якутске. А Алексей, кроме как о якутской, ни о какой другой трассе слышать не хотел. Подготовка длилась два года, и здесь дело было не только в машине. Сам он неистово готовился к этим соревнованиям: тренажёры, иглоукалывание, массаж, специальное питание. Мужчина буквально изнурял себя тренировками на автодроме. Однажды старик не выдержал.
– Такой ритм тебе не под силу. Ты после этих гонок жить уже не собираешься? – обратился он к своему подопечному.– Есть для тебя в жизни что-то ещё?
– Вот выиграю соревнования, тогда уже буду