Слава и первая смерть

ожидалось. Они становились все более разными людьми, что нисколько не мешало общему единству. Да и при выходе из дупликатора в ладонные чипы копий вносились маркировочные идентификаторы так, что социально это все были разные люди.

Выбрав время для будней четырехчасовой работы, все пятеро надели гарнитуры и стали похожи на освободителей галактики. Вдохнув первую дозу приправленных хвоей паров фенилпирацетама, четверо Слав привычно легко прошли тест пятого уровня эвристической гениальности, но один застрял на четвертом уровне обычного творчества. Это никого не опечалило, все понимали, что и черная работа нужна. Бывало и раньше, что Слава застревал, но не делал из этого проблемы, всякое случается. На этот раз, чуть волнуясь, Славы запустили многопользовательский интерфейс работодателя и тот с некоторым удивлением порадовался новому приобретению. На его безучастном как у матерого покерного игрока лице не отразилось ничего, лишь в одном глазу мелькнула алчная искорка и тут же погасла.
По критериям Динамики Социальной Этики он мог теперь выбрать или сокращенный период творчества группы или повышенную оплату, но это был чисто риторический выбор, кто же откажется от такого усиления производительности труда с нелинейно возрастающими доходами.

День пролетел незаметно в радостном упоении новыми возможностями и неожиданно огромным продвижением на стройке. Но чем ближе к вечеру, тем больше возникало предательски неспокойных мыслей о том, как же теперь быть с интимом, ему до брезгливости не хотелось наблюдать свои повадки в этом деле. Их прервал припершийся на разбор полетов сосед напуганного вчера пацаненка. Естественно, к нему вышла вся бригада Славиков.
- Привет, Санек!
Сосед ошеломленно разглядывал пятерящийся силуэт, видимо испытывая трудности фокусировки на каком-то одном лице.
- Нифигасе... ну ты решительный, оказывается.
- Строюсь, Санек, сам понимаешь. Кстати, спасибо, что иногда помогал.
- Ага... Слушай, вчера мой перепуганный привалил, развопился, что дядя Слава его прикончить хотел.
- Точно. А он тебе не сказал почему?
- Говорит, что просто играл около арыка.
- Он топил котенка. Я ему сказал, что сейчас дам прочувствовать как это, но он очень резво свалил.
- Вот гад... поговорю... Наверное ему интересно было. А чего не прикончил живодера?
- А ты бы смог?... Да и какой смысл? У сохраненного же не будет этого опыта, а вот теперь его можно направить.
- Да лучше бы не было...Тут вокруг на эту тему столько всего. Если бы не ДСЭ я бы сам во многом сомневался. Вчера смотрел групповые бои раздупленных до двенадцати в команде с запасными. Жуть, жена не может когда там головы отрывают, у меня тоже мурашки, хоть все они и сохранились перед боем. И еще достает, когда судьи выбирают лучших в команде, а остальных – в декогератор.
- Ну, ты же мужчина, нас тянет на такое. Твоему Витьку пора бы тоже смотреть ДСЭ, там все очень хорошо проясняется.
- Наверное... Я ему давал начальный сериал, но не очень удачно заинтересовал. У него же друзья - гаджеты неразлучные, всякую фигню нашептывают.
- Да, он пока еще многое не понимает. У меня – тоже такой.
- Тут я и сам многое не понимаю, что и бесит!... – Санек треснул кулаком по калитке, сковырнув кожу до крови, - Ты же слышал про этих эманутых, с протестом против бессмысленности жизни и их ритуалом нулевого декогерирования с подделкой метрики о количестве копий.
- Ну это – тупые шизики.
- А ведь что-то в этом есть...
- Да ты что, Санек! – Ближайшие Славы обескураживающе заулыбались, - Ты же не эманутый!
- А вот зачем, в принципе, эта обременительная современная жизнь, когда пофиг кто ты, где ты, ведь раз абстракции разума едины, то ты по-любому остаешься в виде практически бесконечно неиссякаемого множества других разумов во всех вселенных.
- Ну, мы составляем единый разум социума и у него своя абстрактная ментальность из наших крупиц. Я вот хочу наделать много всего самобытного, чтобы другие могли этим воспользоваться. Это же вопрос быть или не быть мне чем-то исключительным и прогрессорским, и это очень даже меня греет. Нормальным мужикам хочется быть в чем-то лучше других.
- Ладно... ты уже повторяешь ДСЭ-шную трыньдень... Что ни говори, а мир стал более жесток, вот и Витек в такой играет.
- Да все дети всегда были жестокими! Вспомни, Санек, что мы с тобой вытворяли. Но постепенно разобрались что к чему.

- Славка, ужин готов, пошли!
- Иду, Танюш! - откликнулась ближайшая к дому голова, - Ладно, давай, Санек, заходи, может куда-нибудь смотаемся на охоту!
- Пока! – сосед удивленно посмотрел на сковырнутую на кулаке кожицу и помахал пятерке Славиков растопыренной пятерней, что показалось Славам намеком на солидарность.

Что-то застряло в голове после этого разговора. Да, Сашок прав. Слава не раз замечал странности у своих пацанов, которые вызывали у него протест. Его шустрые дети, как рано или поздно случается со всеми детьми, оказались в чем-то не понимаемы, как чужие, погруженные в какие-то свои интересы и мысли. Родители, не будучи специалистами, полностью перекладывают воспитание на разумные гаджеты со специализацией воспитания раннего детского возраста. Но гаджеты принадлежат к анклаву культуры педагогов, имеющих свою этическую концепцию, отличную от официально принятой для людей потому как учитывают интересы и далеко идущие представления анклава, хоть и синхронизируемые с ДСЭ, но во многих нюансах имеющие свои особенности.
Дети, как правило, очень привязываются к гаджетам расы Кортана или Алиса, которые оказывают на них больше влияние так, что воспитываются они, по сути, этими расами.

- Тань, а это же опять не из кулинарного принтера такая вкуснятина? – польстил переставший жевать раньше других Слава.
- Сама жарила! – улыбнулась Татьяна такой родной и доброй улыбкой, что у Славиков возникло общее желание ласково ее приобнять, тут же воскресив сексуальную проблему.
- Тебе сегодня будет весело с нами! – хохотнул один из Славиков.
- Я вам постелила в сарайчике, очень уютно получилось и на свежем воздухе.
Морды вокруг разочарованно вытянулись.
- Ма, а можно мы тоже с папками там спать будем? Ну пожалуйста!!
- Нет, никто с папками спать не будет и точка! – Таня обезоруживающе ласково посмотрела на некоторых Слав, каковой выбор остался для остальных из них текущей темой для размышлений, - Я как только ни прикидывала, тут дома места не получалось выкроить. Но ты же скоро построишь? Я видела, как у вас здорово все получается!
- Ладно, пошли, а то ДСЭ прозеваем... – вздохнул дежурный по разговору Слава.

Дни, перегруженные делами, мелькают быстро и незаметно. Как, впрочем, и дни томительного безделья. Как, впрочем, и любые другие дни, которые вот только еще вчера переживались, а теперь остались где-то лишь в памяти.
Слава давно уже не ходил везде строем, а его копии вполне освоились в самостоятельные сущности. И когда одна из них забрела в дом к Тане и ласково-машинально хлопнула ее по аппетитно упругой попке, а та привычно чмокнула его в щечку, то оба сразу опомнились, понимая, что, значит и другим наверняка достаются такие моменты счастья. Но удивительным образом это не поселило в душе завистливое недоверие, хотя и мысли о том, что еще кому-то из них удавалось невзначай сорвать момент, закрутились в голове.

На стройке соблюдалась разумная техника безопасности и никому не оторвало ни голову, ни даже руку. Но сверхзвуковым диском, который повело от неудачного усилия, отрезало кончик выступающего среднего пальца левой руки, подровняв с соседними двумя и заодно счистив с них давно не стриженные ногти. От такой бешеной скорости кровь даже не пошла сразу, и пострадавший Славик не замычал, как этого требовало сценическое искусство от раненого, а только удивленно смотрел в красный торец. И тот, наконец, замироточил довольно обильно. Удивление медленно переходило в понимание обреченности.
Этого все давно ждали и каждый был отважно готов в искреннем убеждении принять судьбу подлежащего декогеренции. Но когда такое случилось, остальные преисполнились неожиданным сочувствием.
- Фигня, - махнул рукой Слава, - такие ранки только украшают мужчину.
Пострадавший понимающе усмехнулся.
- Между прочим, нашей Танюхе такое нравится, - добавил другой Слава.
- Точно, - откликнулись хором сразу двое и, поморщившись, поспешили рассинхронизироваться.
- Не забудем, - вступил четвертый, как она чуть что укоряла в недостаточной мужественности. И лицо у нас слишком красивое, и ручки изящные как у девушки.
- Короче, - решительно подытожил пока задумчиво молчавший пятый, - тут нужна переоценка критериев: все, что придает мужественность это – плюс, а не минус. Никто не возражал, все оказались, как всегда, солидарны.
С тех пор до самого завершения стройки никто более серьезно не пострадал, хотя у всех, конечно же, возникала мысль о том, что неплохо бы устроить какое-нибудь более мужественное повреждение, но специально такое никто не допустил всерьез.
Так и вышло, что в час, когда пора было возвращать все “на круги своя”, все единодушно вынесли решение, что останется экземпляр с отрезанным кончиком пальца.

Всегда приходит день, который раньше казался недостижимо далеким и вдруг – вот он уже настал. Тактично ничего не расспрашивая, Таня проводила Славиков, готовая принять то, что останется как долгожданный момент вернувшейся нормальной жизни, без множества казусов и не слишком приятных моментов этого абсурдного мультизамужества.
Сказать, что в декогеренционный центр идут более тревожно, чем в стоматологию, - не передать того торжественно умиротворенного состояния, которое каким-то образом сочеталось с трусливо изгоняемых из душ мыслей. Это нужно было просто пережить, что отлично понимали все, кто переступал порог этого заведения.

- А, вы из тех, кто просил не сообщать, кто из вас оригинал?
- Да, - на этот раз строй Славиков ответил синхронно и все – некстати осипшим голосом.
Двое операторов с неодобрительным интересом уставились на них. И ближайший Славик принялся сбивчиво и нервно прояснять.
- Ведь между нами нет никакой разницы, никто не имеет хоть в чем-то различающиеся воспоминания, каждый вышел из однотипной капсулы, один после сохранения, остальные после дуплирования.
- Да вы не переживайте так, разберемся и все будет хорошо, - старший оператор глянул в монитор, - Вот вы, - он ткнул в одного из Славиков, - оригинал, остальные, пожалуйста, пройдите в ту комнату.
- Нет, знаете ли, мы решили, что останется вот этот, - Славики вытолкнули из строя мужественную особь с обрезанным кончиком пальца.
Операторы с еще большим неодобрением переглянулись.
- Проверь на эманутость, - вполголоса просипел старший.
- Нет в базе...
- Не нужно переживать и волноваться! - отечески пророкотал старший оператор, - У оригинала этический и социальный приоритет.
- Да я не переживаю, - на этот раз заговорил выявленный оригинал, а явно уязвленные копии поджали губы, - просто не понятно: раз есть концепция абсолютной единственности абстракций, то какая разница, уйдет ли оригинал вместо копии?
- Здесь есть большая этическая разница, - назидательно возразил старший оператор, - Как вы знаете, у нас отрицательный прирост населения, а просто копировать