прокатилось по всем залам и переходам огромного замка, отразилось от каменных стен и вернулось обратно едва слышным шепотом. Мона всегда избегала применять магический приказ к своей эльфийской охране, но этому спору не предвиделось конца. Она знала, что добровольно Кэйд не уступит, его не убедят никакие доводы. Мона, не мешкая, направилась в хранилище, сложила в поясную сумку с десяток маленьких флакончиков с Эликсиром, а потом спустилась в цокольный этаж к таинственной Двери.
– Встретимся на ТОЙ стороне.
Волшебница вытерла вспотевшую ладошку о подол платья, глубоко вздохнула и вставила Ключ в отверстие. Он легко вошел в узкую скважину, снаружи осталось только квадратное навершие. Раздался звук, словно под землей всколыхнулась огромная масса воды, а потом толстенная Дверь медленно распахнулась. Мона быстро вытащила Ключ и шагнула в образовавшийся проем.
Глава 3
Не последовало ни щелчка, ни стука за спиной, створка встала на место, и волшебница осталась стоять в полной темноте. Единственным звуком, нарушавшим абсолютную тишину, было ее собственное взволнованное дыхание. Превозмогая желание немедленно применить магию, Мона терпеливо ждала, и постепенно вокруг начал разгораться голубоватый свет. Определить его источник она не смогла, зато увидела впереди круглый коридор, напоминавший своей полной безликостью обычную трубу.
Волшебница внимательно всмотрелась в исчезающий в темноте проход. Она явственно ощущала чужеродную силу, исходившую из недр неведомого сооружения, но это был уже не старый замок на Каменном острове, а нечто совершенно иное. Мона с облегчением убедилась, что магия по-прежнему полностью ей подвластна, и осторожно двинулась вперед.
В пути ее сопровождал свет из невидимого источника, тогда как впереди и позади коридор по-прежнему тонул во мраке. Время от времени лицо Моны овевал слабый поток воздуха. Он то пропадал, то снова появлялся, играя складками ее белого плаща и принося с собой непривычные запахи. Проход закончился ярко освещенным арочным проемом, от которого вниз вела изящная металлическая лестница с узкими перилами.
Нетерпеливый возглас на незнакомом языке заставил волшебницу замереть на верхней ступеньке. Ее взору открылся просторный зал, похожий на половину огромной сферы, с такими же арками и лесенками по всей окружности, расположенными на равном расстоянии друг от друга. Мона насчитала двенадцать проходов, включая тот, по которому пришла сама. В центре зала стояли массивный круглый стол и двенадцать черных кресел с высокими спинками. Похоже, каждый приходящий сюда садился в кресло напротив своего прохода, и шесть кресел из дюжины были уже заняты.
При появлении Моны человек, сидевший прямо напротив ее прохода, медленно поднялся со своего места. Мона успела заметить, как он нажал большим пальцем на верхушку точно такого же Ключа, после чего неприятный звон в ее голове тут же прекратился. На волшебницу уставились шесть пар глаз, и неожиданная заминка дала ей возможность в свою очередь разглядеть присутствующих в зале.
Один был смуглым и худым, одетым во что-то пестрое, его причудливый головной убор украшали крупные драгоценные камни. Кожа второго оказалась абсолютно черной, а волосы, скрученные в короткие жгуты, торчали в разные стороны, как шипы на оболочке ядовитого ореха.
На другой стороне сидел человек с зеленоватой кожей в плотном жестком одеянии, сделанном из множества мотков тонкой проволоки. Еще двое рядом с ним имели бледные, почти прозрачные покровы, только один с трудом умещался в своем кресле, а второй был в нем едва заметен. Единственное, что объединяло таких разных представителей человеческого вида, это их принадлежность к мужскому полу.
Самую привычную глазу волшебницы внешность имел только человек, поднявшийся при ее появлении. Он был довольно высок и держался с поистине королевским достоинством. Его белый костюм больше всего напоминал парадную военную форму, которая предназначалась лишь для того, чтобы эффектно оттенять светлую кожу, черные волосы и синие глаза. По человеческим меркам он выглядел лет на сорок, но на самом деле ему могло быть все восемьдесят или больше.
Перед каждым членом благородного собрания лежало на столе что-то, принесенное в уплату за маленький пузырек кровавого зелья. Ни у кого не обнаружилось магических способностей, но это вовсе не означало, что с ними не следовало считаться. Теперь волшебница, наконец, узнала, в чем состояла ценность крови «меченых». Она обладала свойствами продлевать жизнь тем, в чьем мире нет, и никогда не было магии. Настоящий Эликсир бессмертия…
Покупатели, как видно, собирались за круглым столом по строго определенным дням, а Мона об этом не знала и потому опоздала на встречу. Они думали, что при помощи Ключа вызывают одного из Древних, но вместо него пришла волшебница и своим появлением навсегда изменила привычный расклад.
Глава 4
Все обращенные к Моне лица выражали тревогу и недоумение. Язык, на котором говорили сидящие за столом мужчины, показался волшебнице смутно знакомым, и тут ей на помощь пришла магия. Когда она жила в доме Виктора, то старательно изучала древние тексты из его библиотеки, написанные на мертвом языке, и теперь все прочитанное услужливо всплыло в ее памяти.
– Кто вы, собственно, такая?! – уже не в первый раз и с заметным раздражением спрашивал мужчина в белом.
– Меня зовут Мона Корвел, – старательно выговаривая слова, произнесла волшебница.
– Ну, наконец, хоть что-то! Тристан Мэйнард, к вашим услугам, – мужчина учтиво, но довольно сухо склонил голову. – Могу я спросить, что вы здесь делаете и почему не пришел Мудрейший?
Мудрейший? Много ли нужно мудрости, чтобы обменивать Эликсир на совершенно ненужные ценности? Причина этого странного бартера пока оставалась для Моны загадкой.
Она спустилась по ступенькам и сделала несколько шагов к столу.
– Видите ли, господин Мэйнард, Мудрейший не смог прийти на встречу, потому что его сразил внезапный недуг.
– Недуг?! – подозрения собеседника усилились кратно. – Такое маловероятно. Никакая болезнь не могла стать причиной…
– Разве я не упомянула, что недуг Мудрейшего оказался смертельным?
Ее слова произвели ошеломляющий эффект. Мэйнард побледнел, а остальные в ужасе застыли в своих креслах. Несколько минут в зале стояла гробовая тишина, потом Мэйнард пошевелился и сделал шаг навстречу волшебнице. Она видела стремительный бег его мыслей. Видимо, этому человеку не раз приходилось принимать трудные решения, и соображал он очень быстро.
– Если Мудрейший мертв, а Ключ у вас, значит вы его наследница?
– Нет, господин Мэйнард, я не наследница, а палач.
Теперь тишина стала просто оглушительной и длилась гораздо дольше. Наконец, мужчина разжал крепко стиснутые челюсти и заставил себя выдавить:
– Вы что … убили его?
– Правильнее будет сказать – уничтожила. Его и всех ему подобных.
– И теперь вы явились сюда, чтобы... – Мэйнард сделал еще шаг вперед, но Мона предупреждающе подняла руку.
– Не спешите с выводами, ваша жизнь мне не нужна.
Ее собеседник презрительно скривился.
– Мы прекрасно знаем, что вам нужно! – загомонили вдруг сидящие за столом.
– Вы нарушили Договор и теперь пытаетесь нам угрожать…
– Но у вас ничего не выйдет!
– Мы не допустим произвола в Священном месте, у нас есть средства помешать вам…
Мона внимательно наблюдала за членами собрания, и не пропустила незаметный жест Мэйнарда. Его согнутые пальцы коснулись края рукава, в подставленную чашечкой ладонь скользнула короткая блестящая трубка. Волшебница спокойно посмотрела ему в глаза.
– Вы все поняли неправильно. Прошу вас, сядьте, и мы поговорим.
– Вы убили одного из нас! О каких переговорах может идти речь?
– К вам лично это не имеет никакого отношения, господин Мэйнард, – попыталась урезонить собеседника Мона, но тот злобно огрызнулся.
– Вот тут вы сильно просчитались, деточка! И называйте меня Ваше превосходительство, а не господин Мэйнард. Я наследник Великого канцлера...
– В таком случае обращайтесь к Великой волшебнице с должным почтением. Для вас она – Светлая госпожа.
Внезапно прозвучавший негромкий голос заставил Мэйнарда отступить и быстро оглядеться. Восемь воинов с большими луками в руках стояли в проходах, отрезая путь к бегству всем присутствующим в зале. За столом вновь воцарилось потрясенное молчание, а потом все заговорили разом. Перекрывая возмущенные выкрики, в зале громко прозвучал издевательский смех Его превосходительства.
– Неужели вы всерьез понадеялись испугать нас луками и стрелами? – язвительно произнес он, ловко повернул блестящую трубочку в пальцах и попытался нажать на незаметный выступ.
Сначала на его лице отразилось мстительное предвкушение, затем недоумение и, наконец, откровенное беспокойство. Через несколько томительных мгновений члены собрания поняли, что не могут пошевелиться. Они вновь разразились шквалом гнева и возмущения, и Моне пришлось повысить голос.
– Прошу вас, господа, ведите себя тише, иначе онемеете!
Все испуганно замолчали, и только Мэйнард продолжал сверлить волшебницу гневным взглядом. Его белый мундир был явно перегружен знаками отличия, на плечах топорщились толстые накладки из витого шнура, а поперек груди красовалась жесткая голубая лента, расшитая золотой нитью. Мона подавила невольный вздох.
– Если вы дадите мне слово, что не станете применять оружие, я верну вам подвижность.
От бессильного гнева скулы Мэйнарда потемнели, под кожей обозначились желваки.
– Вашей охраны здесь быть не должно, да и вас тоже, если на то пошло! Вы нарушили все пункты Договора!
– Меня извиняет только то, что я о нем не знала. Так вы даете слово?
Они в упор смотрели друг на друга, и мужчина внезапно смешался.
– Даю слово, – процедил он, но Мона ни на мгновение не поверила в его честность.
Вернув себе свободу движения, правители принялись усиленно ерзать, а Мэйнард сел в свое кресло и демонстративно положил руки на стол.
– Я убрал оружие, теперь вы уберите своих людей. Судя по всему, они вам не так уж и нужны. Поймите, наше собрание тайное и посторонних здесь быть не должно.
Мона заняла место, принадлежавшее ранее одному из Древних, и покачала головой.
– Мои люди останутся.
– Никто из членов Общества этого не одобряет. Ваша охрана должна покинуть Священное место! – продолжал напирать Его превосходительство.
– Вы говорите от имени всех присутствующих?
– Я – Председатель этого собрания! – гордо сообщил Мэйнард, и Мона понимающе кивнула.
– Мне не хочется попусту тратить слова, господин Председатель, просто смиритесь с этим вынужденным неудобством.
Глава 5
Мэйнард откинулся на спинку кресла и принялся откровенно разглядывать женщину, сидящую напротив него. Молодая, красивая, одетая в длинное светлое платье, она излучала спокойствие, безмятежность и силу. С подобной харизмой
