Люди говорят, что раз в году, накануне Рождества появляется на перекрёстке четырёх дорог дом чёртовой бабушки - места ему постоянного не отведено, и кочует он по всему миру, дабы честных людей смущать и делу веры святой препятствия чинить.
***
Издревле земля падóвская Господом отмеченна - уж откуда в ней такие богатства, как не от него самого? Тут тебе и леса густые с грибами да ягодами, и пашни хлебородные с лугами травными - конца и края им не видать,и Хопёр-батюшка с озерцами да прудами чистыми - хоть возами рыбу вози - всего в нашем благодатном краю вдосталь! Как сказать : работай, веселись, да только не ленись!И люди наши к Господу завсегда почтение имели, да не от того, что так положено, а от сердца самого, от души, и сему факту случай один дал большое подтверждение.
История эта случилась в те стародавние времена, когда усадьба барская жизнью жила, да всё округ неё крутилось. Так вот, однажды парнишечка наш, падóвский Прокопий Меринов убился на сплаву - лес по Хопру на Дон баржой сплавляли, вот его бревном по башке и прихватило по случаю, да так, что и дух вон! Думали, совсем угробился - кровищи-то там было страсть! Но всё ж потащили мужички Прокопия в церковь, а куды его, болезного, ещё девать? Оно поглядеть, жив человек покамест, хоть и хрипами дышит.
А церковь у нас знаменитейшая была : раньше заместо её испокон веку людям часовенка служила, от первых самых Нарышкиных поставлена была, да со временем пришла в полную негодность - перекосило её напрочь да к земле скособочило. Вот и решил наш барин с божьей помощью её снести, а ужо наши мастера новую выстроили, из цельного камня - красавицу белоснежную о золотых куполах да с колокольнею! Издалече было церковь нашу видать, издалече было звон её слыхать! Ну, освятили, значит, сам-престол в честь Покрова Божьей Матери заступницы, как и при старой церкви было.
И всяк на церковь нашу нёс - кто копеечку, а кто и поболе. И образа тащили, и чиво прочее, а барин наш с Сам-Петербурга Божьей Матери икону привёз самоличную!Так и сказал : "Место ейное здесь от отцев моих!". Родовая, значит, икона, намоленная.
Определили ту икону в самую центру, да только тут она свои чудеса и проявлять стала. Федосья Полугариха, что, почитай, лет тридцать как на паперти сидела и ногами не двигала, вдруг встала, всех пораспихала и прямо к иконе влезла - во как охота была ей на Божью Матерь поглазеть!
Плотницких дел Антон-мастер, у которого разговорная способность пропала сразу на седьмой день после свадьбы, вдруг на колени пред иконой бухнулся и заголосил : "Матушка-заступница, спаси меня и помилуй!".
А знахарка и травница Сова, ведьма первостатейная, чертям сваха одноглазая, порылась у себя в одёже и в ящик церковный пятак бросила!
Той Сове было лет сто, никак не меньше, так за всё время никто и не упомнит, чтоб она хоть полушкой своей когда в церковь поделилась,а тут накося - цельный пятак!Стоит, значит, Сова, глазом своим зыркает, пятака жалеет, а назад не возвернёшь!Вот какая в той иконе силища была!
И вот притащили Прокопия в церковь, положили пред иконой чудодейственной, а народ в церковь так и прёт - все свои дела побросали, чтоб за Прокопия помолиться! И служба шла беспрестанно три дня и три ночи, пока Прокопий себя не пришёл!
Вот и подумай, вот тебе и икона, вот тебе и Матушка-заступница, вот тебе и молитва людская!
И пущай спервоначалу Прокопий и не признал никого, да и воопче прошлую жизнь свою он так больше и не вспомнил, но опосля он шибко на поправку двинул, а вскорести и на ножки встал, до печки похаживал, а опосля и во двор вышел. А вот как Прокопий до ворот добрался, так на Кузьминки свадебку и сыграли! Да и как не сыграть-то, когда Катерина соседская от Прокопия ни на шаг не отходила? Тут уж не отвертишься, да и Прокопий к ней душой прикипел.
И вот живут молодые, значит, год - другой, всё у них честь по чести, а детишек нет как нет. Непорядки! И побежала тогда Катерина в церковь, к Матушке-заступнице пала да зарок свой женский дала, и в самый Сочельник народился на свет мальчишечка.
Нынче уж такого и нет, а раньше часто бывало, что первенца своего люди Господу обещали, в священники его отдавали. Полагалось так от дедов наших, чиво тут поделаешь, коли так вышло? А как мальчонку крестить стали, вошла в церковь калика перехожая - старушка докучная, подошла прямо к Катерине и говорит ей :
- Божьему человеку святое имя надоть - Ионой его нареките!
Послухали старого человека, Ионой назвали. А вскорести ишшо у Прокопия с Катериной робёночек народился, а потом ишшо и ишшо - и не сосчитать! Семейсто у них большое было да дружное, все сплошь зубатые да весёлые, а вот Иона как на отшибе - сурьёзный да вдумчивый, до шалостев не охотник, и к учёбе прилежность большую оказывал.
К церкви, как нарошно, пристрастен был - батюшке нашему Александру с ходу мог на любой вопрос из Святого Писания ответ дать, даром что мал!
Ужо потом определился Иона в семинарию, где его хвалили шибко - батюшка Александр довольный им был, а однажды сообщил по тайности матушке своей, что Ионе приход дадут богатый - не иначе, как до самой столицы достигнет!
Заговорили тут про Иону по селу бабы : гляди-ка, был хлюпик да недомерок, бочком да крючком всех сторонился, а теперича он жених завидный! Вот как жизня-то поворачивает!
Заговорили об Ионе и девки, а пуще прочих Полинка, поварская дочка. Тятенька её, вишь, в особом почёте на усадьбе был, потому она середь девчат заводила первая да хохотушка, певунья да нарядница - кому ж в богатом приходе жить, как не ей? Всяк живая тварь ищет себе, чиво получше, а уж девки в энтом деле первые!
И потому, когда прибыл Иона домой на вакации, девки под прокопьевскими окнами стайками запохаживали : с утра и до позднего вечеру зубы скалят - тут тебе и песни, тут тебе и смех, засловно и дел у них нет больше! А Иона как и не видит их, как глаза свои потерял - бегает из дому в церковь, а из церкви обратно в дом, батюшке Александру во всём помогает, да младшим братьям по учёбе наставления даёт. Зимний денёк короток - только начался, ан и нет его! Туда-сюда, и Сочельник подошёл!
От звезды и до воды - пора, как всем известно, особая - Святая неделя! Спаситель наш сызнова нарождается, а потому Господь Бог в честь такого праздничка все врата открывает - и небесные, и земные, и подземные, вот и лезет отовсюдова нечисть многогрешная да честных людей своими паскудствами зловредными смущает! Ну, а люди, конешно, обороняются, как могут - молитвами там, постами али другими воздержаниями, а которые нечисть запутать хотят - те колядуют : чертями да зверьми рядятся, по дворам шатаются, шутки шутят и песни горланят, шум да гам производят - и людей, и чертей в смущенье приводят! Но дело это всё одно нужное - какая неприятность, а сатанинскому роду-племени да приключится! А девки - девки всей своей ратью гадать начинают!
Они и в зеркалках в полночь суженого себе выглядают, и киселька варганят на жениха верного, и водой на воск судьбинушку девичью отливают, и бумагу на свечке жгут да по теням определяют, кто ж там им по знакам раскорячился, и сапоги с валенками за ворота бросают, чтоб узнать, с какой стороны им счастие придёт! Да много чего - цельную неделю девки друг к дружке в гости шастают, поют да гадают, и весело им!
Вот и Полинка, фёдорова дочь, с подружками своими в самый Сочельник гадать навострилась : и зеркала они ставили, и воском капали, и свечки жгли, и нитки мотали - и всюду красавице Полинке Иона Меринов женихом выходил! А уж обувку какую за ворота бросить вообще дело плёвое - прокопьевский дом был от них прямо наискось через дорогу, а потому взяла Полинка новый сапожок да и зашвырнула чрез ворота со всей силою!
А как раз о ту пору Иона шел со своего двора, чтоб батюшке Александру с церковными делами подсобить, да только он на дорогу вышел, как впереди ряженые показались.
Завидели ряженые Иону, замычали, закричали и со всех ног навстречу ему бросились.
"Ай, как нехорошо! - думает Иона, - Пристанут, с настрою собьют, в искушение ввергнут. Не приведи Господь!".
Только он вот так подумал, только крестным знамением себя осенил, как - бац! - полинкин сапог ему аккурат в голову и прилетел!
Крякнул Иона, шапку поправил да сапог с-под ног поднял, как ряженые на него всей своей оравой и накинулись! Ржут, гогочут, в разные стороны его тянут, округ себя крутят, на обличье тряпки цепляют! Насилу Иона от них отбился, вырвался, побежал, да не шибко - ноги в снегу грузнут, не понять, где дорога-то?
Ох, и снегу навалило, прости Господи! А ряженые следом по снегу ползут, зверьми кричат, за полы тулупа хватаются, того и гляди, начисто оторвут!
Насилу оторвался от них Иона, прополз по снегу сколько то, пока духу хватило, а потом и остановочку сделал - отдышаться маненько да оглядеться.
Где ж это он? Завроде, и с улицы своей не сворачивал, всё время вперёд бёг да полз, а места меж тем как будто и незнакомые - дома друг от дружки больно далёко стоят, да все сплошь высокие, и окошки на каждом разные понатыканы!
Подивился Иона и пополз к ближайшему дому. Нет, не помнит он такого в ПадАх! Ох, и домище - высоты небывалой! Задрал Иона голову вверх, а под самой крышей дома вороны сидят, разговоры промеж собой ведут - каркают.
Заглянул Иона в одно окошко и видит : комната со скатерками да цветочками, креслица по углам с подушками, картинки да патреты по стенкам, занавески с кистями на двёрках да пианинка за шкапчиком, а посерёдь комнаты стол стоит, а на ём - гроб. И завроде всё, как полагается, а свечки на месте, да только упокойник лежит не ногами в двери, а обратно! Подивился тому Иона - не слыхал он, чтоб умер кто, а лицо упокойника меж тем ему будто бы знакомое!
Пошёл было Иона вдоль дома, да чует, в грудях жмёт чиво-то. Глядь, а под тулупчиком у него тот самый сапог, который ему по голове вдарил. Вот так так! И чиво с этим сапогом делать, не на снег же его выбрасывать ? Кто ж его знает, чей он? Сапог новый, не ношенный. Догадался Иона - в церкви его поставить надобно, а хозяин найдётся!
Завернул за угол дома Иона и видит - улица кончилась, дальше только лес густой. Как такое приключилось, что он на окраине ПадОв очутился? И решил Иона назад возвернуться, как услыхал шум, словно кто и плачет, и ругается одним разом.
Не робкого десятку Иона был, да и чиво ему бояться, ежели крест на ём не то, что на шее, а в самом сердце? Дух в человеке тогда крепок, когда вера у него настоящая! Вот Иона и пошёл на тот шум - мало ли, может, помощь кому нужна?
А за домом тем сарайчик стоял, и тропинка прямо к нему тянется. Подошёл Иона поближе, видит, бабка старая с вязанкой хвороста в снегу по самый пояс угрузла.
- Погоди, бабушка! - кричит Иона, - я тебе помогу!
Кинулся он бабку из сугроба тянуть, насилу вытащил.
- Ох, спасибо, касатик, - кряхтит бабка, - помог! До дому никак не доберусь, с самого утра плутаю!
- А чиво ж, тебе и помочь-то некому? - спрашивает Иона.
- Отчего ж некому? - обиделась бабка, - Не одна, чай,живу, внучек у меня имеется, да только где ж его взять-то? Он как со вчерашнего дня убёг, так и нет его!
- А как же ты одна такую охапку донесёшь? Давай я тебе помогу!
Обрадовалась бабка :
- Помоги, - говорит, - милок, помоги! Я за добро завсегда добром отдаю!
Взвалил Иона на себя вязанку:
- Ты вперёд иди и дорогу
