Глава 16. Последнее пристанище

запахам его покинуть. Смрад витал менее концентрированный, чем в пабе, но, когда Вильям и Анна вышли на более людную улицу, с ним смешался запах грязных людских тел. До этого же Вильям пытался разговорить девушку. Она сопротивлялась, а он продолжал приукрашивать её внешность, что не могло не отличать его от посетителей паба, пытавшихся привлечь её внимание более мерзкими словами. И Вильям не прогадал, уже подходя к рынку Анна поддерживала с ним разговор без стеснения. Они говорили о многом, но Вильяму, устроившего свои виды на девушку, интересовало только то, как ещё более превознести себя в её глазах и дознаться о том, какой сейчас год.
При первом своём перемещении, когда он потерял Интерна, тогда ещё Слава пытался узнать дату, напрямую спрашивая её у прохожих, и только благодаря его ловкости ему удалось спастись от расстрела. После этого в контакт с местным населением он входил осторожно.
Не трудно было сузить круг поиска до средневековья, что он вывел из представших перед ним улиц, домов, но одежда пока что встречавшихся ему людей подтвердить этого не могла, так как подобные наряды могли носить как в самых бедных районах и после этого времени и наоборот — это мог быть самый развитый посёлок до средневековья, о существовании которого не знают учёные двадцать первого века. Но Вильям думал, что близ Лондона не может быть ничего развитее Лондона, поэтому первоначально настоял на средневековье. А слова Анны его более запутали. Когда он рассказал ей историю, которую придумал её отец, а он дополнил подробностями, Вильям попросил спутницу экскурсировать его в современное политическое состояние Англии. В ответ на это он получил, что царствует сейчас Эдуард IV, что междоусобная война давно закончилась (она вставила об этом, потому что рассказывала о том, что в одном из сражений умер муж её сестры, которая вскоре после того, как узнала об этом, бросилась в реку.). Но ничего из её рассказа не пошевелило извилин в голове Вильяма, так как он не знал ни кто такой Эдуард IV, ни о какой войне идёт речь.
Дорогой девушку начала привлекать личность Вильяма, и она, разговорившись, не заметила, как они вышли к рыночной площади, а мужчина решил не останавливать её любопытство и продолжал поддерживать беседу. Перед тем, как Анна заметила, что они пришли к месту назначения, пара кругом обошла рынок и вернулась к его началу. Зазвенел колокол.
— Уже? — услышав его отдалённый голос, воскликнула Анна. — Я уже должна была быть у Грэйс! Пошли скорее.
Девушка схватила Вильяма за руку, и они побежали, пробираясь сквозь неторопливую толпу, частью которой были сами несколько минут назад. Мужчина остановил Анну у попавшейся первой в его взгляд лавки, где он, не прихотливый к той одежде, которую покупал в начале путешествия, выбирать долго не стал и остановился, надел то, что менее всего выделяло его среди местных жителей, оборачиваясь несколько раз для удовлетворения в соответствии его выбора моде на многочисленные примеры которые ходили за его спиной, и заткнул нож за пояс.
День был неясным, задувал прохладный ветер. Холодало. Вильям решил, что он попал в самое неудачное время для посещения острова — конец лета или, может быть, уже начало осени.
Когда пара перешла крайние лавки, ушла с рыночной площади, Анна забеспокоилась ещё сильнее — паб её отца находился в противоположной стороне от дома её подруги.
— А если ты сначала отведёшь меня, то, наверное, к Грэйс уже пойдёшь в сумерках. — подтверждал её опасения Вильям, с которым Анна поделилась своим переживанием.
— Я знаю, но я не могу ни бросить тебя, ни не пойти к ней. — томилась девушка, стоя на дороге, концы которой вели к двум назначенным пунктам.
— Ты очень исполнительная, Анна. — спокойным голосом Вильям остановил переминающуюся с ноги на ногу девушку. — Ты потратила на меня так много своего времени, что я не могу забрать у тебя больше. Ты должна отдохнуть. Я надеюсь, что ты доверяешь мне, поэтому осмелюсь предложить, чтобы ты не волновалась о моей сохранности в пути до паба и пошла к Грэйс. А утром увидишь, как я встречу тебя с наполненной свежим элем кружкой.
— Нет, я должна отвести тебя в дом. Не думай о том, что я недоверчивая, но я должна… отец попросил… и я должна исполнить всё, как обещала. — сквозь свои мысли неуверенно проговорила Анна, и повернула в сторону паба.
Вильям, решив, что не может настаивать на своём предложении, так как посчитал, что допустил ошибку в разговоре, на обратном пути занялся тем, что придумывал сцены их объяснений: места, в которые он мог её привести и темы, в которых Анна могла подумать, что узнаёт ещё большее о нём.
Но мыслями он занялся не на долго. Пройдя половину пути, Анна остановилась и, присмотревшись к проходившему у противоположных домов человеку, только силуэт которого без очков мог видеть Вильям, начавший терять зрение ещё в институте, что усугубилось, когда он просидел несколько лет в заключении в Бастилии, при ночном чтении книг, драках и прочих его занятиях, подозвала его к себе.
Андрею, как назвала его Анна, на вид было чуть более двадцати лет.
«Что ж, у автора снова неточности. Сыну кузнеца двадцать три. Ой, надо же, мне кажется, я рассказал вам наперёд. Какая жалость.»
Среди прохожих он выделялся высотой, которая хотя и была менее, чем рост Вильяма, но всё же он был на полголовы выше жителей Грейвсенда. Телом юноша был некрасив. На коротких ногах холило туловище средних размеров, занавешенное плотным чёрным фартуком, из-под которого выглядывал кусок некогда белой, а теперь же с тёмно-серыми разводами, рубашки, по краям которого свисали непропорционально длинные жилистые руки. Но эта особенность не привносила его чертам нечеловеческий вид. На круглом, худощавом лице багровел румянец, никогда с него не спадавший, он не имел морщин, и брови густые, тёмные, как его короткие, засаленные волосы, чернели над глазницами, глаза в которых были чем-то обеспокоены, что не перекрылось даже сиявшей при его приближении к паре улыбкой.
— Я рад тебя видеть, Анна.
— Разве ты заканчиваешь работу так рано? — отворачиваясь от Вильяма, девушка предоставила полное своё внимание новому мужчине.
— Сегодня очень сложный день. И он всё ещё не заканчивается. С утра он послал меня на рынок, я купил дерево для эфеса, потом он захотел сделать оттиск новым штампом, я сбегал и заказал, а после… Мне и сейчас идти надо. — Андрей торопился рассказать больше, но несколько раз от отдышки запнулся и закончил без подробностей.
— Анна, я думаю, что он сможет оказать тебе услугу. — отвлёкшись от пристального рассмотрения юноши, вмешался Вильям, на которого те удивлённо оглянулись, а девушка даже вздрогнула, будто забыв о его присутствии.
— Я бы хотел помочь. Но если это мне по пути. — Андрей первый раз отведя глаза от Анны, стоявшей перед ним с похожим волнением, и начал приглядываться к высившемуся за ней мужчине.
— Куда ты идёшь?
Обеспокоенно оглядевшись перед тем, как дать ответ, Андрей посмотрел на оставшуюся над горизонтом часть формы Солнца и сказал:
— К мастеру Элиоту, но я, наверное, уже не смогу тебе помочь.
— Как интересно! —взвизгнул Вильям и, перепрыгнув девушку, встал между ней и Андреем, и, указывая руками то на него, то спуская их к ней, продолжил. — Анна, иди к Грэйс, а я сначала схожу с Андреем по его делам, а после он сопроводит меня к твоему отцу.
— Андрей, ты можешь отвести его в паб? Мы покупали ему одежду, но, видимо, вышли поздно, и, когда закончили, начало темнеть. А я обещала Грэйс посидеть с Гуго, но если отведу Вильяма в паб, то к ней уже пойду в сумерках. — Анна растолковала быстрый перебор слов Вильяма.
— Дак это очередной должник? — на долгом выдохе, уточнил юноша.
— Вообще-то я ничего не должен! Те свиньи поживились за счёт бессознательного человека. — возмутился Вильям, придвигаясь к Андрею.
— Отведёшь? — взволнованно переспросила Анна, продолжавшая переминаться с ноги на ногу.
— Но сначала мы с тобой сходим к какому-то мастеру. — поспешно добавил Вильям.
Андрей согласился, и, сердечно отблагодарив друга, Анна побежала к Грэйс. Мужчины, встав так, что между их плечами мог пролететь только комар, что эти насекомые и делали, из-за чего Вильям, не щадя себя, бил ладонью своё плечо, перешли на ту часть улицы, по которой шёл Андрей, когда его окликнула Анна.
— Ты работаешь подсобным мальчиком? — не дав языку передохнуть, заговорил Вильям.
Перед ответом лицо юноши скривилось: ноздри расширились, приподнялась верхняя губа — но морщины всё равно не наметились.
— Нет. Я работаю в кузнице.
— Но не кузнец. — Вильям презрительно улыбнулся.
— Я его сын.
— Который бегает по поручениям, а не стоит за наковальней.
— Сегодня, да.
— А обычно нет?
— В мои обязанности входит многое.
Вильям медленно покачал головой и замолчал, заинтересовавшись новой улицей. На ней не было магазинов, и предназначалась она исключительно для частных нужд.
«Конечно у автора, дабы не портить прозаичность повествования, и в мыслях нет проблеска о том, чтобы описать более полный пейзаж улицы. Но я же, ради представления реальной эстетики, доставлю вам удовольствие для того, чтобы вам был более понятен быт этих людей, описанный далее. Итак, начнём чуть раньше — с того, когда до поворота на эту улицу оставалось несколько домов. Тогда до обоняния Вильяма начали доноситься невыразительные черты зловонии. Да, в отличие от нас, его нос привык к этому запаху уже давно, его не тошнило, и он относился к этому, как к части существования, поэтому здесь я всё опишу по своему вкусу. С приближением не оставалось свежего воздуха и, как только они шагнули в начало улицы, им оставалось вдыхать чистые испарения от полусгнивших под дневным Солнцем человеческих испражнений. Более старые их остатки были сгребены в несколько кучек, а более новые застывали, превращаясь в пласты, своим видом напоминающие глину. Видимо, слизистые их глаз уже прожжены кислотой газов, выделяющихся из этих масс, потому что я смог не обращать внимание на жжение только половину улицы, и больше вытерпеть у меня не получилось. Думаю, так вам станет более приятно читать, воображая детализированную картину происходящего. Конечно, я для этого не буду углубляться в то, как выглядели дома, как всё по той же, описанной мной выше причине, прохожие часто поскальзывались и прочее, что, как я уже говорил или только буду предлагать (так как не знаю, куда точно автор вставит эту главу), более придирчивые могут найти в специальных книгах.»
Молча преодолев улицу, они вышли к просторной площади, с более широкой проходной частью, по которой мимо них проехало несколько всадников, два из которых были одеты в нечто похожее на латы, но более лёгкого, повседневного типа, а третий, ехавший между ними, не походил ни на кого, кроме не служащего человека.
— Ты мне не нравишься. — резко разорвал их тишину, витавшую между криками прохожих и тем, что доносились из домов, Вильям.
— Мне это знать не за чем. — так же грубо ответил Андрей, смотря вперёд и ускоряя шаг.
Короткие ноги юноши не имели достаточного размаха, и даже когда количество