Все вещи вместились в небольшую дорожную сумку, да и сколько их нужно было, ведь поездка намечалось всего на двое суток - несколько часов в дороге, ночь в гостинице, вечер выпускников, снова дорога, теперь уже домой. Я тщательно подбирала одежду на вечер, хоть обычно у меня не было с этим никаких проблем : чистенько-аккуратненько, и ладно. Тут же долго не могла определиться, что мне надеть, и какую сделать причëску, как будто не на встречу с однокурсниками ехала, а на какую-то судьбоносную...
Двадцать лет, целая вечность! Со многими сокурсниками мы потерялись со временем, с некоторыми обменивались в соцсетях новостями, фото. Кого бы мне хотелось увидеть больше всех?
А всех! И Ритку Рубину, и Санечку Руденкову, и Влада Коренева. И немножко тревожно было от предстоящей встречи с заклятой подругой Ниной Градовой. Озноб пробежал по плечам, я бы с удовольствием укутала плечи в свой любимый самовязаный жакет, жаль не захватила. Сложила в сумку лишь, чтоб " чистенько - аккуратненько ".
Завернувшись поплотнее в одеяло, я подсела к окну. В купе было полутемно, тихо, вагон слегка покачивало, и я мысленно ушла в " пресветлое далëко"...
Смешная стрижка, загорелые руки с короткострижеными ногтями, юбка в широкую складку. Ни о каком макияже и речи быть не могло, румяное лицо " кровь с молоком", в общем, деревня. Вот такой я пришла на первый курс. Но комплексы не мучили меня, училась я хорошо, с девчонками по комнате в общежитии сдружилась, ухажёров у нас не было, и порхали мы, как птички беззаботные, учëба - библиотека - столовка. Никаких секретов, торт в складчину по праздникам, походы в кино иногда.
Год пролетел минутой, и уже была на носу летняя сессию. На душе была такая благодать, скоро домой, на каникулы!
Стояла удивительно тëплая пора, во дворе общежития все лавочки были заняты парочками или компаниями студентов с гитарами. Из своего окна со второго этажа общежития я частенько наблюдала за одной компанией, заводилой где был весëлый симпатичный свестловолосый парень в сомбреро, и с гитарой. Девчонки, видимо, с ума сходили от него, вились вокруг, как бабочки. Ребята не ревновали, видно было, что относились с уважением, как к вожаку.
Я в эту компанию не была вхожа, даже близко не подходила - не их поля ягода...
Но однажды моя подружка Нинка почти насильно вытянула меня из комнаты " подышать".
Отнекиваться было бесполезно, и уже через несколько минут мы были возле этой компании. У них шла весëлая игра, где этот блондин подбирал друг другу пару. Некоторые уже стояли, взявшись за руки, или в обнимочку, других он " благословлял" и отправлял в пару, некоторых " разлучал", подбирая другую кандидатуру...
Нинку он тут же определил в пару симпатичному черноглазому пареньку ,который расплылся в радостной улыбке - Нинка была красавица. Для меня ухажëра не нашлось совсем.
Все стояли парами, а я - в стороночке, в сарафане, что ещё в девятом классе сшила мне соседская тётя Нюся, с белëсыми ненакрашенными ресницами, худыми ключицами, и едва угадывающейся под сарафаном грудью. Даже не Золушка, дурнушка... Пальцы сами собой сжались в кулачки, аж костяшки побелели, в ушах противно зазвенело, точно так звенело, когда в пять лет я тонула в нашем деревенском пруду... Плечики мои сжались, но в самый последний момент " перед погибелью" я гордо вздëрнула подбородок.
Пронеслось всего лишь мгновение, но мне показалось - жизнь. Как из- под толщи воды я услышала уверенный голос : " А ты будешь моя"!
Гром не разразился, земля из-под ног моих не ушла, компания не разразилась смехом. Он подошëл ко мне, взял в свои горячие пальцы мою ладонь, и я... пропала.
Пропала, как оказалось, навсегда, в крайнем случае, на эти вот двадцать пять лет, что прошли с той поры. А завтра - двадцать лет со дня выпуска нашего курса, и я еду на встречу. Стрижена простенько, одетая " чистенько - аккуратненько",
без званий, орденов - медалей, без авто и прочее, прочее... Но у меня любимая дочь,
любимая работа, любимое хобби.
Сквозь сон слышу, что поезд остановился на какой-то большой станции, кто- то заходит- выходит, наше купе спокойно спит и я тоже мирно смыкаю ресницы.
Уже засыпая, вспоминаю, как пятнадцать лет назад ко мне в редакцию влетела знойная крепкая, высокая красавица, с шикарной " химией" на волосах, и сходу бросилась меня обнимать. Инстинктивно я уперлась ей в грудь руками, уверенная, что никогда раньше мы не виделись.
- Ты,что, Надюх, не узнаëшь? Ритка я, Ритка Рубина!
И голос такой... Риткин!
Худенькая, высокая, с длинными тëмными волосами и фиалковыми глазами Ритка никак не могла перевоплотиться в эту мощную перегидрольную красавицу.
Бывают же в жизни невероятные случаи, так вот один из них: Рита проездом оказалась в моëм городе, точнее, у неё здесь была пересадка, и свободные три часа. Решив побродить по городу, и перекусить, она направилась в ближайшее кафе " Стекляшка", рядом с которым находился городской ДК. Именно в этот период там проходила моя выставка вязания, в основном, салфеток. Увидав мою фамилию и фото ( но ведь я так изменилась за эти годы!?) Ритка срочно решила увидеться со мною. Организаторы, конечно, дали телефон, и назвали место работы.
Через десять минут такси уже доставило еë к редакции...
Разговор был в сумасшедшем темпе: что, где, и как , и тут же я заваривала кофе, и Славик- компьютерщик слетал за пиццей, но как можно за час наговориться всласть?
Ошарашила меня Рита вопросом, простила ли я Нинку? Я смотрела на неë такими изумлëнными глазами, что она в свою очередь тоже изумилась:
- Ты что, не в курсе? Да ну?!
А я, и в самом деле все эти годы была "не в курсе".
С Колей мы встречались ежедневно, точнее, еженощно, никакая вахтëрша не могла его остановить, и сидя по ночам на лестничном пролëте между вторым и третьим этажами, мы почти до рассвета говорили, говорили, и его горячие руки прожигали мою майку, губы горели.
Он не позволял себе ничего лишнего, и не делал поползновений ко мне за пазуху, лишь щекотал дыханием щеку. На первом этаже шëл ремонт, и следы извести выдавали ухажëров, какие поднимались в комнаты девчат. " мой" поднимался на руках!
Это не просто, но ему удавалось! Днём я зубрила, до сессии оставалось чуть-чуть, ночами мы встречались, я практически не спала.
Никто не удивлялся нашему общению, приняли, как должное, раз меня выбрал сам Сват, значит, так тому и быть!
Как раз в то время приезжала в отпуск моя старшая сестра, привезла мне кучу разных подарков, от красивых часиков, до сумочки, и " вишенкой на торте" была белая стильная юбка, подобной не было ни у кого в общежитии точно!
Помню, шëл новый фильм, с Бельмондо в главной роли, и Коля достал билеты на самый лучший ряд.
Столько лет прошло, а я помню, как шла я с ним рядом в этой юбке... Дома, на каникулах, я получала от него письма, полные тепла, дружеского участия, и нежности, а приехав после каникул, я не встретила Колю, их курс ( он был уже на четвëртом) уехал куда-то на уборку яблок. Недовольная вахтëрша подзывала меня к телефону через раз. За неделю до его приезда он прошептал мне в трубку: " Люблю"!
Известие о том, что папа попал в аварию, было точно, как гром средь ясна неба, за ним требовался уход, на маме дом, огород, хозяйство, мой младший брат и старенькая бабушка.
Наш курс как раз отправлялся на уборку помидоров, и я поехала домой. Через три недели я вернулась уставшая, бледная, но довольная, что папу выписали из больницы.
Я шла по городу осенним вечером, по направлению к городскому парку. Листья алые и пурпурные летели и кружились, как в золотой круговерти... Прошла вечность, а я до сих пор помню этот неповторимый момент: навстречу шла группа парней, человек шесть-семь, и среди них Он. Земля поплыла из- под ног, а они прошли мимо меня, весело над чем-то смеясь, и он меня "не заметил", буквально соприкоснувшись рукавами.
Несколько месяцев мы не пересекались вообще, и только уже поздней осенью Нинка однажды заговорщески шепнула - « Иди к кинотеатру, к последнему сеансу, там будет ждать тебя Сват. Ночь, темно, хочешь, пойду с тобою?
- Нет!
Возле общежития ни одного человека, холодно, темно, промозгло. Стало страшновато. Потом увидела неподалёку знакомую фигуру Димки, нашего общего друга, оказалось, он просто гулял, и на мою просьбу проводить, отозвался мгновенно.
Коля к кинотеатру не пришёл, ни к началу сеанса, ни через час. Он не пришëл совсем. Я видела, что и Дима продрог до костей, и я сама окоченела. Не выдержав, я расплакалась, уткнувшись лицом в его холодную, пахнущую осенью куртку. Он гладил мои волосы и не говорил ни слова.
Болела я сильно и долго, температура, кашель и ангина. Дима приходил каждый день и приносил то апельсины, то соки, то тëплые оладушки. Где он их мог тогда брать?
Весь третий курс я жила, как сомнамбула, училась и снова училась, не встречалась ни с кем и никак, и так и осталась... нецелованной. Девчонки некоторые даже умудрились повыходить замуж, та же Ритка, и Нинка. Сразу после замужества она взяла академический отпуск, Ритка продолжала учиться.
Коля в этот год заканчивал институт, и я понимала, что уже никогда в жизни не увижу его.
И чувствовала даже какое-то облегчение...
Уже в день своего выпускного он постучал в дверь нашей комнаты, бледный, растерянный, какой- то весь лохматый и... родной.
Он протянул мне... мой дневник ( как он к нему попал!?), и отступив к двери, сказал: " Прости меня, я идиот"!
Я ничего не понимала, успела лишь увидеть кольцо на его пальце: женился. Когда, на ком, какая разница?
Ритке нужно было уезжать, до поезда совсем мало времени, я вызвалась провожать еë. Уже в такси она поведала мне, что я слепая от любви, не обращала ни на что и ни на кого внимания. Оказывается, Нинка, по словам Ритки, просто " кипятком пи'сала " по Свату, и придумала очень хитроумный план, как разлучить нас. И о том, что я ездила якобы не ухаживать за папой, а по своим каким-то тёмным делишкам, и потом решила показать Коле, с кем и как я гуляю. Целый час, что мы стояли с Димой у кинотеатра, она со Сватом сидя на лавочке, наблюдала, и как Дима согревал мои руки, и гладил по волосам, и как я рыдала у него на груди .
Вскоре Нинка ушла из общежития и снимала где-то квартиру, сначала вроде сама, потом со своим парнем.
Никто бы ничего не узнал, если бы Ритка однажды из любопытства не заглянула в мой дневник. Чем уж она руководствовалась, но решила показать его Коле... Как раз накануне его выпускного...
Так, спустя пятнадцать лет, мне совершенно случайно приоткрылись все " Тайны мадридского двора ", оказывается, все, кроме меня, знали, что Сват целых три года жил с Нинкой, и вот к окончанию института они расписались...
Замуж за Дмитрия я не выходила, не было свадьбы и белой фаты, просто года через два после окончания института, он нашëл меня, и живëм мы до сих пор. Дочь знает, что папа - первый парень, с кем я поцеловалась.
Про Свата она не знает ничего...
Может, однажды я расскажу ей о парне, который " сосватал" несколько пар, которые живут вместе долго и счастливо, и о необыкновенных алых
