Предбомжионер

станем одно! А через тысячу лет найдут археологи мои кости и с умным видом доложат мировой общественности:

- Предок Крымчан пришел с Севера, но умер он здесь, оставив многочисленное потомство.

И действительно оставлю, кроме тела и душу...

***

Душа моя останется в прохладном рассвете как туманная дымка. Встающее из-за моря Солнце будет улыбаться так же как я сейчас.

Каждый день волны будут заново узнавать меня. Возмущенно шуметь сердито толкаться вначале. Но потом примут за своего. Подобреют. Расслабятся. Нежно покачивая нового друга.

Снова рассказывая кому-нибудь свою историю море обязательно меня вспомнит. Может и не упомянет в разговоре. Но подумает о человеке пришедшем к нему в свои последние дни. Пришедшему навсегда, а не как этот очередной гость. Помнится они здорово подружились...

***

На что он будет доживать, он решил еще перед выездом. Кредитные карты. Общей суммы заемных средств должно хватить. Ну а если не хватит, даже к лучшему с моральной точки сборки. Если у человека есть проблемы значит он жив!

***

Деньги оставались в достатке. Он умел экономить. Это его финансовый талант оптимизировать расходы и за счет этого копить. Был и еще один талант. Изобретать схемы законного получения денег от государства посредством тяжелого физического труда. Правда и плата высокая. Разумеется, основная расплата за желания. Желал он свободы! Он молил Бога о досрочной пенсии...

Он получил что хотел, но расплачивался годами жизни и мучениями настоящего.

Так он прожил пару лет, то есть без тягот повседневного выживания и каждодневной битвы за хлеб насущный. Привязанный только к поддержанию своей жизни. Из двух лет всего одна треть рабства перед обстоятельствами. Пятьдесят на пятьдесят кажется много, а тут еще половинка счастья. Ничегонеделания! В относительном достатке.

Вот это он и называл - хоть пожил как сибарит. Как человек вкусивший истинный смысл жизни.

Истинный смысл он переживал не однажды.

Рождение сына! Затем дочери!

Обретение отцовства началось не сразу на уровне сознания. Вначале исключительно чувственное слишком азартное чтобы быть понятным оттеснило оно рассудок. Переполнило душу. Окрылило сердце. Взорвало эмоциональной и безумной любовью...

Да... Маленькие дети самые сладкие...

Понимание и умиротворение пришло после того как он научился брать маленьких на руки. Ээээ это не то брать что взял подержать. Брать на ручки это когда прижимаешь к телу и чувствуешь такое родство, что просто "ох - ешь" от счастья...

***

В пачке оставалась одна сигарета. Два дня он тянул на одной пачке. Сигарету вместо целой курил частями.

Надежды что соберется с силой и сходит за едой и сигаретами не было.

Он плохо ел пять последних дней, два из которых вообще ни крошки. Даже пить не хотелось. Оставалась бутылка воды. Здесь он тоже экономил, отпивал по глоточку.

Даже полторашка становились неподъемной...

***

Ему сразу понравился этот кусок берега. Пустынный из-за отсутствия пляжного сервиса. Не в дикости однако дело. Кусок природы не тронутой присутствием человека.

Первозданная плоть Матери Земли. - подумалось когда медленно катил по песчаной дороге вдоль берега. - Как-то она так чудесно сохранилась между двумя пляжами диким и городским.

Туристическую жизнь он любил и быстро приспособился...

***

Бледный и худой лежал он в откинутом автомобильном кресле. Накрывшись пледом грезил. Прошлое само разматывалось как брошенный по дорожке клубок. Только не вперед, а назад. Воспоминания сматывали его жизнь обратно в моток.

- Последняя в моей жизни сигарета... Надо же дОжил-таки... - он грустно улыбнулся в открытое окно. Обнюхал изделие торопливо вынутое из пачки. - Раньше лучше пахли. - как будто доложил кому-то находившемуся там.

Как сладко пахли сигареты в детстве...

Рядом с сигаретами первое спиртное и первая любовь...

В этом месте закончилось детство не календарно раньше...

***

Каким он был в детстве? Изменился ли с годами? Всплыла строчка:

- Любовь моя к тебе сильна...

Потом как остов кита всплыли остальные...

- Она сильнее дня и ночи

Пришла как новая весна

всегда была меж прочим...

Меж прочих дел я знал тебя

И в лицах встречных узнавал

Любил быть может в них себя,

Но о тебе мечтал...

***

Зря он боялся. Умирать оказалось приятно...

С каждым часом он становился легче. Время от времени чувствовал, что скоро взлетит. Взлетит, как только освободится от всего что удерживает в этом мире. Когда оборвет последние связующие нити и обрубит канаты...

Затишье наступило точно что как перед бурей. За двое суток до шторма он перестал чувствовать боль...

Он глушил ее таблетками с повышенной дозировкой опиума. И несколькими видами обычного общедоступного лекарства. Он ведь готовился к чему-то подобному. Откладывал половину рецепта. Копил. Кончатся чудо-таблетки, тогда уже крайняя мера - алкоголь или микродозы мухомора. Запас гриба обещался достаточным.

И вдруг, вместо боли обрушилась неподвижность. Не паралич, а полнейшее бессилие и нежелание быть плотью. Два дня он вообще не вставал. Пребывал в эйфории. Знакомое кстати ощущение восторженной легкости. Физическую невесомость он испытал во время абсолютного поста, устроенного ради эксперимента. Тогда он так же не ел несколько дней. На шестой день голодовки он перестал чувствовать тело. Обездвиженность сопровождалась восторгом духа и физиологическим кайфом. Его словно щекотали изнутри. Но не щекоткой а так как лижут ухо любовнику или любовнице. Так приятно, что аж страшно...

Похожее очень похожее происходило сейчас с душой и даже с телом...

***

И всё равно хотелось чего-то еще. Может курить?..

Мужчина затянулся и выронил сигарету не выпустив дым...

***

Сгоревшее авто обнаружили только через несколько дней. Нагрянувший шторм погнал людей восвояси и свидетелей трагедии не нашлось. Во тьме освещаемой молниевыми лампадами ни огня ни его шума никто не заметил.

Несколько дней бесилось море. В траурных тучах словно в знаменах на сильном ветру и в непогожих волнах, словно в родственниках и в нанятых плакальщицах билось живое горе...

И вдруг всё застыло. Абсолютное безветрие над восторжествовавшим хаосом. Берег усыпало темно зелеными водорослями. Море разбросало похожие на веревки водоросли как порванные в клочья снасти Посейдона. А может это чьи-то волосы?

Порядка в природе не было. Но было удивительное сияние всего. И невообразимая тишь. Золотой штиль застывшего в зените Солнца. Как будто всё обновилось, нужно лишь убрать скорлупу и шлепнуть жизнь по попке чтобы она ожила и заверещала.

Мужчина неподвижно лежал с головой повернутой в окно. Только что опустились последний раз веки. Безветрие или бесчувствие?

В кромешной тьме вспыхнули огоньки. Огоньки росли превращаясь в узнаваемые лица детей. Сына и дочки...

***

Никто не спросил у детей что им дороже жизнь родного отца или его алименты якобы на питание.

Еще тогда во время его приезда после трехмесячной вахты малолетний сынок сказал ему:

- Не надо подарков, сам приезжай...

Прочувствованно сказал. Инвалид заполнил лицо сына смотревшего на него с тоской и надеждой...

А он как вор бежал, уехал не попрощавшись, пока дети находились в садике. Он боялся что больше они не увидятся. и он надеялся что скоро они будут вместе. Вот только наступит весна, как он приедет и заберет их всех. Вечером он предупредил ее:

- Завтра уеду. Весной всё решим.

Не попрощался и с ней. Сбежал от нее или от себя. Сбежал от разговора наедине. А о чем говорить? Не о чем, потому что не простил он еще, ни себя, ни ее. Особенно ее...

Они бросили его перед Новым Годом. Уехали не сказавшись. Все праздники и еще долго после молчали телефоны и его домашний и сотовой жены...

***

Дым остановился в легких. Тело чуть выгнулось, как бы в ленивой попытке изображая гимнастический мостик и тут же опало, как схлынувшая волна.

Будь кто-нибудь рядом. Не обязательно в машине. То ощутил бы выдох самой Природы. Прошелестевший во всем пространстве. Скажем так - за стеклами с обоих сторон. Как будто наблюдавшая за смертью Мать выдохнула за своего умершего на вдохе дитя...


10 серия. Исцеление

Исцеление

***

Просто мысли.

К сожалению в нашем обществе устоялся псевдогуманистический стереотип созданный в советском союзе в пику загнивающему капиталистическому западу, мол, вот мы какое справедливое общество, что наши женщины имеют не только равные права с мужчинами но даже больше чем у мужчин. А собственно почему? А не противоречит ли постулату что женщины ни чем не слабее мужчин и вполне и равноценно могут заменить их на якобы мужских профессиях. И почему у одного человека должно быть прав больше чем у другого исходя из половой принадлежности. Вообще это называется дискриминация. Слышу вой недовольных ленивых баб. Далее про детей. Почему ребенок должен обеспечиваться больше чем взрослый, ведь он даже чисто физиологически ест меньше. И потом у него образование бесплатное, питание в школьной столовой бесплатное. Кто бесплатно накормит его отца алиментщика? И еще, неужели это справедливо выкручивать с меня две трети моего дохода, чем обрекая меня на голодную смерть и на долги по ЖКХ. Или на смерть от невозможности приобретать лекарства и продолжать полноценное лечение. Меня реально приговорили к смерти. И за что, за то что родил ребенка или за то что не сошлись характерами с его матерью? Абсурд. Дикий абсурд дикого социализма. Так хуже того из этого противостояния с западом усугубилось противостояние полов, в котором женщины получили значительную и совершенно не оправданное преимущество. Все люди равны и мужчины и женщины и дети и их нуждаемость должна рассчитываться не по половому признаку и не по возрасту, а из хотя бы того же прожиточного минимума. Ну типа того. Короче давайте уже кончать с этим вашим псевдогумманизмом. Хитрое государство перекладывает якобы нуждаемость с плеч одних граждан на плечи других, типа закрывая проблему справедливым решением, однако подвергая козла отпущения разорению. Сэкономленное в карман привилегированных существовать за чужой счет.

***

- Что-то еще хочется сказать. Как-то убедительно нужно попрощаться. Есть время подумать. Пописать.

Писатель как вино разливает себя по книгам.

И всё -таки я себе не понятен. Я не знаю чего мне хочется больше - здоровья или справедливости. Жить или жертвовать собой. Неужели я хочу смерти...

Чего я на самом деле хочу?!

Не понимаю, почему у меня так сложно с этим. Беспомощность даже в том, чтобы желать чего-то.

Страх, стыд, лень - что это такое со мной? В чем истинная причина моего зла?

Какой в таком случае уместно совершить подвиг?

Бороться или уйти?

Слабому легче сдаться...

- Ну и откровение! Смех!

- Ну да откровение. У каждого свое. По крайней мере у меня есть.

Плюс нашего времени в том, что каждый может быть услышан. Каждый получил право.

***

Боязнь погаснуть безвестной не разгоревшейся искрой наверное одолевает типичного одиночку. Семья восполняет одиночество и сглаживает страх.

Но теперь ему не нужна семья. Он хочет побыть один. И умереть без посторонних глаз.

Еще предстоял разговор с Никой. Не бежать же в темную, впрочем по обыкновению. Не