"Путёвка в санаторий"

расположившихся вокруг большого ковра, на котором помимо национальных блюд и шашлыка, стояло несколько бутылок водки, что, учитывая строгие мусульманские законы, очень удивило Иванова.
  Но они приехали всё-таки не для того, чтоб любоваться окрестностями.
  - Ты что, не будешь купаться? – спросил Глеб Сергеевич, заметив, что Жанна и не думает до конца раздеваться – сняла только футболку.
  - Нет, что-то это водохранилище мне подозрительно своим качеством – сколько тут разного народа барахтается у берега.
  И правда – внизу, в районе стихийного пляжа находилось в воде порядка тридцати человек. Но Глеб Сергеевич никогда не слыл трусом, да и приехал он сюда не для того, чтобы вернуться несолоно хлебавши.
  - Сиди тут тогда, охраняй вещи, - с улыбкой сказал он, а я пойду, искупаюсь.
  Спуститься с косогора было просто – только под ноги смотреть, чтобы за что-нибудь не зацепиться и не полететь вниз кубарем. Так немудрено и кости себе переломать.
  У воды он встретил Татьяну, стоявшую по колено в воде.
  - А дальше – слабо́? – с подколом спросил он.
  - Слабо́ – в том ему ответила она.
  - Ну тогда смотрите – класс буду показывать…
  И Глеб Сергеевич быстрыми шагами пошёл вперёд, а, когда ему стало по пояс, нырнул вглубь и, размашисто работая руками, поплыл кролем в направлении середины водохранилища. Вода радовала свежестью – давненько он не устраивал подобные заплывы. Была бы его воля, так ездил бы сюда каждый день, если бы погода позволила. Да не получится…
  На обратном пути Татьяны он не встретил и прямиком направился к Жанне.
  - Как там водичка, - спросила она с ехидцей. – Всех микробов подцепил.
  - Водичка отменная! – бодро ответил Глеб Сергеевич. – А насчёт микробов… Сейчас лишь бы ковид не подцепить…
  - Я читал, что он сейчас проходит в лёгкой форме, в основном… Как ОРЗ…
  - Но ведь кто-то получает осложнения и умирает…
  - Каждый день кто-то умирает… Кому что написано…
  - Ну вот мы добрались и до философии… А не пора ли нам назад ехать? Тут автобусы ходят раз в час…
  - Я тоже хотела тебе это предложить.
  Больше они на водохранилище не ездили, и не потому, что путь был неблизким – погода испортилась… Пошли дожди…
  На экваторе отдыха в санатории случилось ЧП.
  Иванов и до этого не раз видел разгуливающих по санаторию незнакомых таджиков, но он считал их местными рабочими, думая, что они трудятся не только на кухне.
  А тут, когда он шёл из столовой в номер, ему встретился очередной представитель этой диаспоры, но тот не прошёл, как обычно, мимо, а вежливо обратился к Глебу Сергеевичу:
  - Уважаемый, к столовой я правильно иду?
  - Правильно, - подтвердил его предположение Глеб Сергеевич, подозрительно оглядывая с ног до головы.
  Однако ничего такого криминального для себя не отметил и направился дальше к корпусу.
  А потом от Гарика, спустя полчаса узнал новость, что в столовой произошла жестокая драка, до крови, между таджиками. А точнее, не драка, а избиение.
  Среди бела дня, когда ещё там заканчивали обед несколько отдающих, в помещение столовой буквально ворвались четыре молодых таджика и принялись избивать руками и ногами своего соотечественника Влада. Самое интересное, что никто из обслуживающего персонала не вмешался, не вызвал ни охрану, ни полицию. Только один пожилой мужчина подошёл и громко крикнул:
  - Что вы тут творите, изверги? Здесь больные люди отдыхают! Я сейчас вызову наряд! Я сам полковник милиции в отставке!
  При этом он достал из кармана брюк какую-то красную корочку и, раскрыв, какое-то время размахивал ею в воздухе.
  Впрочем, это никакого действия на хулиганов не оказало. Они ещё несколько раз ударили упавшего Влада и спокойно, не опасаясь быть узнанными или пойманными, удалились прочь.
  Потом выяснилось, что Влад чем-то обидел сестру одного из нападавших, которая с месяц назад работала в столовой и после этого уволилась.
  - Беспредел какой-то! – возмутился Глеб Сергеевич, узнав о причине. – Я понимаю – может быть, этот Влад и виноват, но это не даёт им никакого право устраивать суд Линча на территории санатория! И он ещё называется социальным, для инвалидов… Материться хочется! Никакой охраны… Ворвись сюда толпа отморозков – никто и не чухнется!
  - Какая охрана? – усмехнулся Гарик, поведавший ему и саму историю, и причину. – Кому это надо? – Кто-то выиграл тендер, получает на это государственную поддержку… Кто знает – что и куда идёт? Одна видимость… Обслугу набирают, сам видишь какую –  чтобы меньше платить…
  - Больше я сюда – ни ногой! Хотя, справедливости ради, скажу, что процедуры у них тянут на высокую оценку…
  - Тут я с тобой полностью согласен…
  - Ну не всё же должно быть здесь хреново… Иначе первая проверка закроет их…
  - Не закроет… Наверняка откупаются… Нам их контакты неведомы…
  На удивление Глеб Сергеевича этот случай никакой огласки не получил. Влада же не было видно пару дней. А на третий он появился с большим синяком под глазом, а разбитые губы прятал под медицинской маской.
  За три дня до отъезда Гарика и Жанны Иванов пошёл в администрацию. Он ещё с самого начала решил попроситься в первый корпус: во-первых, он не хотел, чтобы к нему в эту «доисторическую пещеру» подселили какого-нибудь непонятного «мамонта», а во-вторых, если бы не подселили – жить одному здесь было жутковато. К тому же, в соседний номер заселился молодой инвалид, страдающий какой-то болезнью мышц и, судя по всему – с психическими отклонениями. Да, в хорошем корпусе его тоже могли подселить незнамо к кому… Лотерея… Но в итоге плюсов накапливалось больше – близость к процедурам, удобные номера. Да и останется там прожить всего неделю.
  Администратор Настя, которая его и принимала в первый день, сказала, что гораздо раньше, а точнее завтра из сто первого номера должен выехать человек, и, если Глеб Сергеевич согласен, то можно и раньше переехать.
  Он сначала, хотел отказаться – мол, Гарика обидит таким быстрым отъездом. А потом подумал: «Вот откажусь, а она скажет – других вариантов не намечается… И буду куковать там до самого конца…»
  И Иванов согласился.
  А вечером Гарик сначала похвалил его за правильное решение, но тут же огорчил сообщением, что в санатории три человека заболели ковидом – пошла волна. Двух мужчин отправили домой, а женщину на «Скорой» – в Пушкино.
  Глеб Сергеевич несколько минут переваривал новость.
  - Рвануть что ли с вами домой? – запаниковал он в какой-то момент. – Или просто быть осторожнее? Хотя, как тут будешь осторожнее? За столом в столовой сижу не один… Да и везде – не один…
  - Что тут тебе осталось? Неделю перекантуешься…
  - Тогда я вот что предлагаю… Давай завтра вещи после завтрака перевезём, а после обеда у тебя тут отметим и мой переезд, и ваш с Жанной отъезд. Само собой, и её позовём. Только надо закупиться немного на рынке возле станции.
  - Мы вещи отвезём, и на рынок сходим. У тебя как завтра с процедурами?
  - Один магнит, но я могу его и пропустить…
  - На том и порешили, - хлопнул в ладоши Гарик.
  Новым соседом оказался неразговорчивый мужчина по имени Володя. Он был старше Глеба Сергеевича аж на пятнадцать лет и принял Иванова подозрительно, но тут с широкой улыбкой попытался развеять все сомнения Владимира.
  - Я – спокойный, адекватный… Немного похрапываю, а так – тише воды, ниже травы… Даже когда выпью…
  Это было его пробным камнем, потому что он собирался отметить здесь и День Военно-Морского Флота, в котором служил срочную службу.
  - Да я тоже такой же, - ответил Володя, и принялся заниматься своими делами.
  В столовой он сообщил женщинам о ковиде.
  - Надо же! – возмутилась Инна Иннокентьевна. – И ведь едут сюда больные!
  - У меня соседка второй день кашляет, - неожиданно заявила новенькая, подсевшая к ним вместо покинувшей санаторий «ворчуньи». – Говорит – просифонило.
  - А что же она не едет домой?! – ещё строже сказала Инна Иннокентьевна.
  - Говорит – здесь отлежится… Народными средствами лечится…
  «А ведь она с соседкой контактирует», - мелькнуло в голове у Иванова, и он быстро доел свою порцию и покинул столовую.
  Вечером удивила Жанна – опоздала… Сказала, что хотела вообще не приходить: мол, чего мешать мужчинам вести свои разговоры… Глеб Сергеевич догадался, что она может рассчитывала на большую прогулку… Но он не собирался изначально… Да и смысл какой был в том? Развивать отношения он не хотел, она тоже сразу дала понять, что не ищет ничего здесь. Просто убивали в прогулках время, разговаривали о жизни, не делая никаких попыток перешагнуть черту.
  Пока её не было, они с Гариком опустошили бутылку коньяка, купленного накануне Глебом Сергеевичем, и на столе уже стояла вторая, которую приобрёл Гарик. Выпившие, они обещали друг другу звонить после санатория, как-нибудь встретиться, но Глеб Сергеевич понимал, что это всего лишь слова – у каждого из них в Москве были свои друзья, свой круг общения.
  Когда Жанна вошла, пиршество было в самом разгаре.
  - Вах, кто к нам пришёл! – радостно воскликнул Гарик. – Послушай, где ходишь, дорогая? Мы совсем устали тебя ждать?
  - Я на пять минут заскочила – посмотреть, что вы тут делаете?
  Глеб Сергеевич подхватил шутливый тон теперь уже бывшего соседа.
  - Какие пять минут? Зачем пять минут? Ты хочешь нас расстроить? Мы за тебя сейчас много тостов будем говорить! Давай тебе коньячку налью…
  - Если только, пять капель… Ты же знаешь, что я не пью… И буду их тянуть те пять минут, которые буду здесь находиться…
  Пробыла она, конечно, не пять минут, а двадцать-двадцать пять, и оставила мужской споенный дуэт заканчивать без неё. Но и Глеб Сергеевич пил да помнил – не ночевать ему здесь. Нужно было идти к новому месту обитания. 
  Провожал их он с какой-то непонятной грустью – наверное понимал, что в жизни они никогда больше не встретятся. Буквально за день до отъезда Иванов уже практически начал собирать чемодан и всё порывался идти в администрацию, чтобы написать заявление о преждевременном отъезде. Но так и не решился…
    У автобуса он пожал руку Гарику, поцеловал в щёчку Жанну и бросил сразу обоим короткое: «Созвонимся…»
  Оставшись в одиночестве, Глеб Сергеевич себя таким и почувствовал: с новым соседом он так близко и не сошёлся – общался по принципу «привет-привет». Хотя, сказать справедливости ради, он и не конфликтовал с ним. Просто они были абсолютно разными.
  Даже на День Военно-Морского Флота, когда Глеб Сергеевич предложил ему отпраздновать с ним заодно, Володя согласился поддержать чисто символически, сославшись на скачки давления. И Иванову ничего не оставалось, как пить в одиночку.
  Первые симптомы болезни у него появились, как раз в праздник, с самого утра. После завтрака он, предупредив соседа и спросив – не надо ли тому что купить, покинул территорию санатория и направился в сторону рынка для того, чтобы на закуску купить чебуреков, хачапури и беляшей, а на запивку – бочкового кваса. На этот раз он выбрал путь не через лес, а по шоссе. Ему показалось, что так гораздо ближе, но он ошибся. Вот тут-то на середине дороги он и почувствовал в ногах жуткую слабость и головокружение. Ему нужно было куда-то срочно сесть, но как назло нигде не было видно