ВТОРАЯ ЧАСТЬ
1
Утром их креативный дуэт накрыл открывший своим ключом Треххатку Стас:
– Ну и что такое тайное вы вчера бухтели, что включили «глушилку»?!
Они как раз в одних трусах бездельничали в кабинете: Алекс на компе смотрел ленту новостей, Жорка самозабвенно крутил педали на его велотренажере.
– Содомией занимались, не хотели, чтобы вы услышали, – бодро ответил Копылов.
– Точно, а то вдруг и вы захотите, – вторил ему Хазин. И это на фоне еще неубранной на тахте постели отельера.
Зря они, конечно, так сказали. Левая рука капитана схватила за шею Алекса, правая за шею стащила с тренажера Жорку. Оба князька всегда подозревали инструктора в геркулесовской силе, но даже не могли представить какая она чудовищная. Так и трепыхались в его ручищах, руками пытаясь заломить ему пальцы, а ногами пнуть в пах. Все было бесполезно.
– Как же вы уже меня достали! – рыкнул Стас, чуть столкнув их лбами и швырнув затем на тахту. – Этот вышел, ты сиди (второе предназначалось старшему князьку).
Им оставалось только повиноваться.
– Где ты говорил, у тебя стрелялка лежит? – придумал Жорка пошутить, но заметив легкое движение капитана, гепардом выскочил за дверь.
– Ну? – грозно глянул на Алекса инструктор.
– Мне велели перебираться в Москву.
– Насовсем? – Стас даже оторопел от такой новости, для него она наверняка означало окончание роли контрразведчика и возврат к обучению шпионов-фабзайцев.
– Да нет, я сам не хочу насовсем. Буду пахать на две столицы, если получится.
– А поконкретнее?
– Помните, с подачи Маккоя в «Биреме» московский гость ошивался? Так он предложил мне возглавить его клуб в Москве.
– Ну?
– Я сказал свои условия, теперь жду ответа. Не хотел кукарекать раньше времени, только и всего. Вон Жорка и тот, не хочет обсуждать, пока не будет какого-то договора. А так я само послушание и дисциплина. (За перегородкой послышался смех Хазина.)
– Про Москву это все?
– Остальное это дела майора. Он мне толком о них не счел нужным рассказывать.
– В деревню съездил?
– Конечно. Даже думаю бабусю на Фазенду перевести. Но теперь знак вопроса.
– Вера где?
– Поехала в Тверь родню навестить.
– Предыдущую ночь где провел?
– Лара встречала, потом к какой-то своей подруге завезла. Адрес я могу у нее уточнить, если что. Уточнить?
– Уточнить! И письменный отчет за последние двое суток.
– Бу сделано, – с облегчением пообещал Алекс.
– С тебя тоже отчет за последние двое суток, – бросил Стас Хазину, направляясь на выход. У дверей он, впрочем, затормозил дабы сообщить Копылову:
– Ты в курсе, что наш «Эскорт» в этом месяце в сильном минусе? Заказов на охрану ноль. Самое время избавиться от твоих боксеров-лукачцев.
– Не, моя империя может только расширяться, а не сокращаться. Хай будут.
– Дотировать будешь?
– Не-а. Жорке в доставщики отдам.
– А чего? Мне хорошие доставщики всегда нужны, – согласился Хазин.
– Только сам их будешь переводить, без меня.
– Бу сделано, – отчеканил Алекс.
Покачав сокрушенно головой: ох уж эти мне засранцы, Стас вышел за дверь. Парни переглянулись – этот переход из босса в подчиненного не остался ими не незамеченным.
– Ну и здоров мужик! – подытожил Жорка потирая шею.
Махнув на кухне по чашке кофе, они как путевые служащие поспешили на работу. По дороге младший князек поучал старшего:
– Если ты действительно хочешь отделаться от Банкирши, устрой ей испытания.
– В смысле? – послушно поддавался ему Копылов.
– Как ярый поборник равенства между мужчинами и женщинами, считаю, давно пора ввести правила и для дам. Чтобы не только принц совершал подвиги для принцессы, но и принцесса для завоевания принца тоже.
– Например?
– Самое простое: повесь ей на блузку жучок, а в машину транслятор. И скажи, что это для нее испытание.
– Да какая подруга на такое согласится! – Это был не вопрос, а утверждение.
– Значит, испытание не прошла. Привет независимым феминам!
Возле «Биремы» Жорка высадил отельера и поехал дальше в свой магазин немецкой бытовой техники.
2
Весь этот день прошел для Алекса в тревожном ожидании. Обещанные контрольные звонки из Москвы продолжали отсутствовать. Сам звонить и посылать эсэмэски он остерегался, боясь ненароком подставить «дядю Альберто». Так и провозился весь день в служебном кабинете, разгребая авгиевы конюшни скопившихся бумаг. Не было звонков и из Твери. Еще во Внуковском накопителе он позвонил родителям Веры, узнать, как «свет его очей» доехала до Твери. Вера сказала, что доехала хорошо, но сухость ее ответа рассердила его, и он решил, что сам первым больше звонить не будет. А если с ней что-то случится, то разъяренные родители сами по любому его найдут.
В час дня он попросил принести ему полный обед, в кабинет с подносом вместо официантки вошла Лара, весь ее вид говорил, что она пришла мириться. Ну что ж, он против такого не возражал, даже обронил, что определенных планов на вечер не имеет. Но ядовитый женский язык скрипачка удержать до конца не сумела:
– Ну так ты уже звонил этой детской няне?
– Как я могу звонить, номер-то не знаю, – с равноценной усмешкой отвечал он.
– Так я могу его дать. Сказать?
– Потом, не сейчас, – ухмылка продолжилась.
Появление Евы заставило Лару ретироваться, девушки между собой не слишком ладили. Не обращая внимания на его жевание лейтенантша, стала нервно расспрашивать его о переезде в Москву (неужели Жорка проговорился, ну не Стас же), он как мог отбрыкивался. Чуть успокоившись, она будучи полновластной хозяйкой «Биремы» вывалила на него охапку управленческих проблем, в основном про распоясавшийся персонал. К счастью все ее беды непременно сопровождались предложением, как их можно решить, ему оставалось лишь сказать «да» или «нет», что он и делал.
Затем был рейд с Евой по отелю с показом мелких интерьерных повреждений с тем же его согласием на ее хозвыводы.
В три часа как обычно открывался на втором этаже клуб, который отельер тоже с любопытством посетил. Там была новая выставка графики некого молодого псковского художника (Ого и оттуда уже творческий люд потянулся).
Часы летели незаметно и в тот момент, когда Алекс собрался было уже ехать домой, в его кабинет пожаловала Сабина собственной персоной. Вошла как к себе домой, благо секретарши как таковой у него с некоторых пор не было.
– Ну и почему ты мне не позвонил? – сердито плюхнулась она в кресло напротив.
– Мне кажется, что мы поменялись местами. Ты стала пылким нетерпеливым парнем, а я – застенчивой нерешительной девушкой.
– Опаньки! Мне это как-то в голову не приходило, а ведь верно. Моя ты девушка.
– Минутку, – сказал он, достал из стола заранее приготовленный диктофон и включил нужную кнопку.
– Это для чего? – чуть опешила Банкирша.
– Для истории. Каждый шаг наших отношений должен быть зафиксирован. Или мы этого не стоим?
– Ну не знаю, – она недоверчиво смотрела на диктофон.
– Давай рассказывай про свой детский сад.
– А ведь он классный у меня… – и Сабина стала рассказывать. Увлекшись на запись уже не косилась. Да и то сказать, привыкла наверно к видеокамере в своем детском палисаднике, с помощью которой две богатых мамы контролировали ее гувернерство.
Алекс слушал, задавал вопросы и ему действительно было интересно все это. Спросил и о наличии подходящего образования, Банкирша сказала, что год отучилась в пединституте, но ушла из-за одного дебильного препода. А как насчет там восстановиться, спросил отельер. Я и сама уже об этом думала, отвечала фифочка, вернее бывшая фифочка, а сейчас вполне вменяемая собеседница.
Пару раз в кабинет заглядывала Лара, дабы прервать их воркование, но Алекс рукой отсылал ее прочь.
А потом вдруг случились подряд три эсэмэски. Демко написал:
«Сообщите, когда сможете приехать подписать договор, он выслан вам на имейл».
«Послезавтра буду», – ответил довольный Алекс.
Вера написала:
«Я выхожу замуж. Забудь меня».
После тридцатисекундного шока он отчеканил:
«Как скажешь». – И от злости даже не позволил себе соскочить с фривольного разговора и настроения.
Третье послание было с неизвестного номера:
«Мы с П. под домашним арестом. Идет служебное расследование. П. ранен».
Стало совсем не до Банкирши.
– Знаешь, мне срочно надо убегать.
– Как скажешь, мой господин, – сказала она, поднимаясь следом за ним.
– Всегда говори именно так и все у тебя получится, – не мог он не улыбнуться.
– Я знаю, – победительная улыбка сияла на ее хорошеньком личике. Это уже было совсем лишнее, поэтому он бросил как самое пустяковое:
– Кстати, до самого Ритуала, тебе надо пройти несколько испытаний. Первое было это, – указал он на диктофон, – второе: необходимо прикрепить к твоему прикиду тайный жучок, а в твою тачку поставить передатчик.
– Как это? Для чего?
– Во-первых, узнать, как ты ведешь себя со своим окружением, во-вторых, это тренаж, чтобы ты четко осваивала грамотную интересную речь, в-третьих, доказала свою смелость, что не боишься ничего на свете.
– А в-четвертых?
– В-четвертых, – он чуть задумался. – В-четвертых, действительно для истории, какой ты была в самом начале.
– А в-пятых, чтобы ты мог показывать это другим бабам, – сердито подхватила она.
– Ну вот, тест на смелость ты уже не прошла, – резюмировал вреднюга-отельер. – Было приятно поговорить.
– Думаешь, я сдамся? Сначала дай мне как следует подумать.
– Все, пока, – он закрыл кабинет, даже чмокнул ее в щеку и быстрыми шагами устремился на выход через черный ход.
3
Впрочем, вышел наружу он не сразу, у самой двери остановился, дабы собрать разбегающиеся мысли в пучок. Тверские новости пока заблокировал, переключился на Москву. «Домашний арест», «служебное расследование», «ранен» – значит, не зря куратор говорил, что через два дня все может решится, вот и решилось, но с явным плачевным успехом. Еще чуть-чуть подумав, он позвонил по телефону, высветившемуся на определителе. Ответил немолодой женский голос:
– Я вас слушаю.
– Извините, на моем телефоне отразился ваш вызов. Я хотел бы…
– Я весь день никому не звонила.
– Это был не звонок, а эсэмэска…
– А, это должно быть мой сосед Андрей. У него почему-то ни телефоны, ни интернет не работают. Его позвать или что-то передать?
– Да нет, ничего не надо, наверно он по ошибке набрал мой номер. Извините, – И Алекс сбросил телефон.
Сомнений почти не оставалось: Урнов зашел к соседке «за солью» и рискнул послать сообщение. Хотя вполне возможно, что это другой Андрей и просто совпадение.
Еще подумав, он набрал домашний телефон Зацепина. (А что, я его воспитанник – имею право.) Ответил мужской голос:
– Алё.
– Мне Петра Ивановича пожалуйста.
– Он сейчас не может подойти к телефону. Что ему передать?
– Если он в соседней комнате, просто передайте ему трубку радиотелефона.
– К сожалению, он сейчас не может говорить. Что ему передать?
– Передайте ему, что у него очень грубые и некультурные гости, – своей последней фразой Копылов остался весьма доволен. Надо ехать, решил он.
Черный ход выходил в двор-колодец, оттуда был выход на боковую неприметную улицу. Через два квартала находилась одна из городских авиабилетных касс. Там он купил билет на раннее утро, только потом сообразив, что дома придется вставать в пять утра, чтобы вовремя успеть в Пулково. Да и ехать в
