принадлежала другой придворной даме, что:
1. сначала увидела сговаривающегося пленника со служанкой пострадавшей;
2. затем узнала о том, что на ту снизошло недомогание странной формы…
Придворная дама сделала свои выводы и поспешила в дознание. Дознание произвело обыск и обнаружило поганый памфлет в комнате пекаря, в одной из его курток.
–Я невиновен…– твердил пленник.
Арахна оказалась в тяжёлом положении. Вернулся дознаватель, дрожащим голосом потребовал ответа. Арахна же не знала что сказать, вариантов было два: дознаватели идиоты или палачи не справились. Так или иначе, нужно было принять на себя ответственность, но либо как обвинителя, либо как несостоятельного палача.
–Ну?..– дознаватель старался не смотреть в сторону пленника.
–Я на минуту! – Арахна не стала принимать никакого решения и вылетела прочь, желая отыскать Регара и передать всякую ответственность ему.
–Где пожар? – спросил Регар, увидев её растрёпанный вид.– Или кто обидел?
–Я не знаю, как поступить! – Арахна была счастливой, на самом деле. У неё был человек, который мог принять на себя ответственность, когда она не могла. В результате жизнь Арахны ограничивалась несколькими минутами страха, которые потом заменялись привычной беспечность и рутиной.
Регар воззвал её к спокойствию, с тихой досадой подумав, что ей до взросления ещё лет десять, значит, и ему до ухода на покой столько же.
Кто мог знать, что покоя им осталось лишь на пару месяцев и Арахне придётся повзрослеть буквально за неделю и растерять всё, что было только в её жизни?..
***
Регара встретил уже другой дознаватель – такой же молодой, но уже поставивший себя тем ещё карьеристом.
–Персиваль, верно? – уточнил Регар, смутно припоминая, что именно этот дознаватель не так давно прославился на всю Секцию Закона после расстановки сети шпионов даже в храмы Луала.
–Верно, – Персиваль не походил на своего предшественника даже выражением лица. Никакого снобизма и снисхождения, никакого отвращения – лишь холодная, нисходящая жестокая вежливость.
–Я изучил материалы дела и выслушал выводы своей подопечной…
–Подопечной? – Персиваль также вежливо улыбался.
–Арахны, – Регар почему-то смутился, – и оглядел пленника. Вы можете утверждать, что он действительно преступник? И ей, и мне он напомнил лишь молодого идиота. Что хуже – влюблённого молодого идиота. Сами посудите – доказательства, представленные вами, при всём уважении…
–Не могу, – легко прервал Персиваль, всё также вежливо. – Мы тоже думаем, что он невиновен. Но это ему уже не поможет. Дело навело шума. Скандалов мы не хотим. Вы, думаю, тоже.
Регар молчал. Он знал – иногда на эшафот идут невинные, потому что есть преступления, которые сложно объяснить и доказательства, которые сложно опровергнуть, между тем, и то, и другое иногда является чистым совпадением.
Но закон не имеет права рисковать. Закон карает. Если показать народу, что закон колеблется – закон потеряет власть.
–Нам нужно, чтобы он признался, – Персиваль знал, что Регар его понимает. – Виновен или нет, но так нужно. Вы понимаете это не хуже, чем я. если есть хотя бы один шанс, что он виновен…
Персиваль развёл руками. Регар кивнул.
–Пусть ваша подопечная вернётся и доделает свою работу! – подвёл итог дознаватель, и Регар, не зная, что определяет не только свою судьбу, но и судьбу Арахны, выдал себя резким возражением:
–Нет!
Персиваль удивлённо поднял брови, Регар поспешил смягчить:
–Я сам.
***
Арахна ждала возвращения Регара с тревогой. Спросила с порога:
–Он виновен?
–Да, – солгал или не солгал Регар. Он сам понимал, что Дознание право, но почему-то лгать Арахне было очень стыдно. И всё же он солгал.
«Когда-нибудь она повзрослеет и сама всё поймёт» – подумал Регар и ему стало легче. Когда-нибудь – это всегда оправдание. «Когда-нибудь я расскажу», «когда-нибудь она поймёт», «когда-нибудь всё будет неважно» – вечные слуги трусости и слабости.
–Значит, я не справилась…– Арахна понурила голову. – Поверила! Понадеялась! Не смогла выбить правду!
–Всё не так…– Регар не договорил, спешно изменил фразу: – не так плохо. Это просто один урок. Понимаешь? никому не верь.
Арахна кивнула. Тоска и разочарование в самой себе были краткими. Беспечность молодости уже затопила сердце подвижностью, и Арахна прослушала про «не верь», не подозревая, как зря.
Регар коснулся её лба губами, закрепляя успокоение и отправился за выбивкой нужных показаний из виновно-невиновного пленника. А Арахна…
Она позабыла. Она обещала самой себе, что будет следить за этим делом, узнает, чем кончилось, но день сменился ночью, затем ещё раз и ещё и она позабыла напрочь. Много рутинных хлопот и дел вытолкнули всякую мысль о помощнике пекаря, то ли обвинённом напрасно, то ли справедливо.
Пару раз шевельнулось что-то мутное, связанное с хлебом и с чем-то незавершённым в уме Арахны, но она не смогла сконцентрироваться и позабыла. Жизнь этого помощника пекаря оборвалась и легла лишь цифрой в отчёт. Это для него был рок, решение: жизнь или смерть, а для Коллегий? Так, пустяк. Дело, которое относится к разряду «одно из…» и тонет, не раскрытое или раскрытое не до конца, но нужное.
Так стоит ли удивляться беспечности Арахны, привыкшей к покою и незнанию? Откуда ей было знать, что судьба уже вцепилась в неё гадкими мерзкими щупальцами и готовится перемолоть её следом за всем, что было ей прежде знакомо?
А ведь конец всему прежнему миру был незаметен и начинался с законников, с Секций, о шпионов и с несчастных идиотов, которые не сумели выбраться из ловушек, которых стало слишком много.
(*)(*) персонажи принадлежат моей двулогии: «Тени перед чертой» и «Гильдия теней», а также рассказам-мостикам, относящимся к этой вселенной.
