Живым не дамся смерти. Глава 4

то, что тебе надо. – Делает умозаключение Константин, приведшее в итоге Илью к покупке этих часов. И даже удивительные попытки продавца, в основе которых прослеживался третий рассмотренный вариант появления этих часов на прилавке, отговорить Илью от этой покупки, – прошу извинения, но эти часы не продаются, они не из модельного ряда, – не увенчались успехом. Илья, за чьей спиной стоял Константин, стоял на своём и всё тут.
– И чего вам стоит всё это ваше упорство в отстаивании своей, как по мне, то ущербной позиции?  – Илья не сдаётся и приводит действенные аргументы, чтобы сбить желание навязать свою цену этой покупки у продавца.
– Я вас не понимаю. О чём это вы? – включает сразу дурачка продавец, столкнувшись не с каким-то там олухом, кому можно любую вещь втюхать под фирменным брендом, а с человеком, понимающим все те глубинные пружины торга, по которым работают все торговые точки.
– Вы, продавец времени, – говорит Илья, – не идёте в ногу со временем.
– Это ещё как? – ничего не поймёт продавец часов и времени получается, которое они определяют.
– Всё на продажу, вот посыл нашего времени. А вы отчего-то, из неясных никому причин, отказываетесь следовать этому постулату. – Делает заявление Илья.
– Если вас устраивает то, что они не идут, то тогда берите. – Говорит продавец, пододвигая к Илье часы. – А вот такого ловкого хода со стороны продавца Илья не предвидел, и он даже на одно мгновение был сбит с толку, решив, что продавец всё-таки нашёл те самые убедительные аргументы, которые сорвут эту сделку.
И тут на помощь Илье приходит Константин, выдвинувший убийственный аргумент, против которого не поспоришь. – Даже такие часы два раза в сутки показывают точное время. – И это всё для Ильи решило, понявшего для себя, что эти часы не просто так здесь оказались и что они должны были им приобретены. Константин всё это специально с ними подстроил, чтобы… А вот этот вопрос остаётся на повестке дня Ильи.
А между тем они уже покинули пределы этого бутика и следуют туда, куда Константин задумал Илью привести.
– Тебе что-то не даёт покоя? – задаётся вопросом Константин, видя всю эту неуверенность и сомнения в движении Ильи.
– Вопрос с часами. Зачем они мне всё-таки? – спрашивает Илья.
– Определять значение времени. А для чего же ещё. – Усмехается Константин.
– Но они не идут. – Возражает Илья. Здесь Константин неожиданно делает остановку, поворачивается к Илье, и с этого близкого расстояния ему говорит. – Ещё раз повторюсь, а ты меня попробуй услышать. Они тебе нужны для того, чтобы определять значение времени. Понятно? – Здесь возникает напряжённая пауза, выход из которой определяет ответ Ильи. – Понятно.
– Вот и хорошо. В конце концов, только сам человек определяет время, а часы всего лишь его регистрируют, проводя свои параллели с этими определениями времени. – Говорит Константин. – А то, что тебя так волнует, что они стоят. То, во-первых, у тебя всегда будет устойчивая точка твоего отсчёта времени, а во-вторых, когда ты будешь идти, то и они будут идти вслед за тобой. Так что давай установи свою точку отсчёта времени. – Кивая в сторону кисти руки с часами на них, говорит Константин. Илья подтягивает рукав куртки, смотрит на свои часы, затем поднимает взгляд в сторону Константина, и говорит. – Всему своё время. А установленное здесь время, и есть время отсчёта моему новому времени.
– Тогда идём навстречу тому, что оно в себе несёт. – Выдвигается дальше в путь Константин, который в итоге их приводит под своды спортивного фитнесс-центра. Где Константин, как человек располагающий этим ближайшим будущим, выказывает свою полную подготовленность к нему, – вот оказывается для чего он взял эту сумку, в ней была спортивная смена, – а вот Илья, только предполагающий то, что его впереди ждёт, оказался совершенно не готовым к посещению этого спортивного центра по его прямому назначению. Впрочем, в качестве наблюдателя, если он, конечно, не будет мозолить глаза людям своим надоедливым поведением, он может здесь некоторое время поприсутствовать и позадаваться новыми вопросами: Какого хрена я здесь и чего мне хочет показать Константин, приведя сюда?
А Константин не спешит вообще развеивать все эти вопросы сомнения и непонимания хода его мысли. И он, переодевшись в спортивную форму, сунув в руки Ильи блокнот с ручкой со словами: «Будешь делать вид», чьё целеуказание осталось также неясным для Ильи, – какой ещё вид? – выдвинулся в сторону тренажёрного зала. Куда вслед за ним поплёлся и Илья, больше не зная, как ему на это реагировать.
Ну а по заходу в тренажёрный зал, Константин сразу направился в сторону беговых дорожек, оставив в полной растерянности Илью, не могущего сообразить, что ему-то здесь делать. И стоять, как неприкаянный, вообще не вариант, как и идти вслед за Константином на беговую дорожку. И Илья раскрывает блокнот, делает вид, что его что-то в своих записях в блокноте сильно интересует, сам, тем временем посматривая по сторонам, начинает выискивать для себя место остановки, где он не будет создавать присутствующим людям загадку для их ума. И Илья такое место для себя находит. Это уголок с информационными бюллетенями. Где можно ознакомиться с организационными правилами посещения клуба, плюс здесь можно подчеркнуть много информации, связанной на прямую со спортивным образом жизни.
За всем этим получением для себя информации, Илья и не замечает появление Константина, озвучившего свой подход следующим замечанием. – Твоя последовательность действий зрела и верна. Ведь чтобы начать просчитывать логистику пути, нужна вся сопутствующая этому действию информация. На основе которой и будет прорабатываться вся детализация логистического пути. – Говорит Константин, и…На этом моменте отвлекается на что-то или на кого-то в зале. Куда переводит свой взгляд и Илья, где он и видит предельно самонадеянного и дерзкого типа, чьё самоутверждение крепится в первую очередь на дисбалансе его физической и интеллектуальной культуры объяснения его я. Где физическая мышца массы тела собой задавила в нём все умственные зачатки на самой ранней стадии, и он смотрел на окружающих через прицел своего мышечного абсолютизма. В общем, демонстрировал в своей натуре основную концепцию человеческой природы – где тонко там и рвётся, что ещё по другому объясняется так: что легче даётся, туда все силы и направляются.
– Всё подумывал, с кого взять пример. – Говорит Константин эту пространность и выдвигается в сторону этого типа, меряющегося в зеркало силами с самим собой, надуваясь с щеках и напрягая в себе мышцы. И даже подход к нему в предельную близость Константина и поодаль Ильи, где Константин не прячет своей заинтересованности в нём, уперевшись назойливым взглядом в то, что в себе выделяет этот, надо отдать ему должное, могучего телосложения тип, не сбивает его со всего того, что он тут делал. И только после того, как этому типу поднадоело надуваться и в нём всё-таки возникло желание выяснить, что надо этому зазевавшемуся типу (Константину), он обратил на него своё внимание и задал вопрос. – Чё надо?
– Вы меня впечатлили. Вот и хотел навести знакомство. – Отвечает Константин.
Это ходячее телосложение с высока так покосилось на Константина, зафиксировало на нём свою оценку, и развернувшись к нему, представилось. – Арнольд. – Что вызывало в лице Константина смесь сомнения и недоверия к услышанному.
– Тот самый? – задался вопросом Константин.
– Практически. – Не без самолюбования и апломба, говорит представившийся Арнольд. – Я себя таким вижу. – Делает знаковое уточнение Арнольд.
– А что насчёт других? – спрашивает Константин.
– Другим остаётся это признать. – Отвечает Арнольд.
– А тебе по силам добиться этого признания? – Всё не успокаивается со своими вопросами Константин, для Арнольда, что за такой надоедливый, как назойливая муха тип. Не просто теперь задающийся этими, определённо дерзкими и ставящими под сомнение физический интеллект Арнольда вопросами, как основу его мировоззрения, а он своим косящимся взглядом в сторону скамьи для жима, буквально намекает на то, что без этой проверки Арнольда на сообразительность, он будет в нём совершенно не уверен и не будет с ним считаться.
– Пошли. – Говорит Арнольд, таким образом давая понять этому назойливому типу, что он не на такого дурака нарвался, на которого он рассчитывал и Арнольд умеет просчитывать предлагаемые к его прочитки шаги. Далее они походят к скамье для жима штанги и… Константин становится наблюдателем того, как Арнольд нагружает штангу блинами. При этом он накидывает блины не без оглядки на критический взгляд в его сторону Константина, но зато без оглядки на свои физико-технические возможности и здравый смысл, который пеленой ярости накрыло разум и чувство самосохранения Арнольда.
– Достаточно? – закинув последний блин на штангу, обращается с вопросом к Константину Арнольд.
– Для тебя или Арнольда? – вопросом на вопрос отвечает Константин.
– Для нас обоих? – уже не сдерживает в себе негодование и нелояльность к дрыщам, то есть ко всем, кто не он, Арнольд, как себя я вижу.
  Здесь Константин хотел было съязвить, что, мол, для двоих это и не вес в общем, но Константин, видя раскалённость интеллекта и внутреннего содержания Арнольда, решил ещё сильней не нагнетать нервозность в обстановку вокруг Арнольда, сказав следующее. – Это только время покажет. – На этом моменте все прения были немедленно закончены и Арнольд резко поместил себя под штангу, чтобы её на себя со специальных кронштейнов стойки взять и…блять, так на себя опустить, что ни у кого из видевших всё это, не было ни единого сомнения в том, что этот зажатый штангой тип на скамейке, потёкший всяким вздором отчаяния и хрипом в лице, ни за что и никогда без посторонней помощи не оторвёт от себя то, что он по своей самонадеянности нагрузил на штангу. 
– Как бы не цинично это не звучало. – С холодной бесстрастностью глядя на все безуспешные и безнадёжные потуги Арнольда выковырять себя из-под штанги, где ему даже его остатки голоса в виде хрипа не помогают и не дают возможность позвать на помощь, резюмировал происходящее с Арнольдом Константин. – Но каждый сам должен нести взятые на себя обязательства. И, судя по всему, Арнольду не по силам оказалась задранная им планка.
– Но он задыхается. – Нервно заявляет Илья, порываясь броситься на помощь Арнольду, но не могущий этого сделать удерживаемый какой-то сцепкой со стороны Константина.
– Ты так думаешь? – задаётся риторическим вопросом Константин, принявшись вглядываться в происходящее с Арнольдом. – Пожалуй, так оно и есть. – После краткого обзора Арнольда, соглашается Константин, и только сейчас он вместе с Ильёй спешит на выручку к Арнольду. Когда же Арнольд высвобождается из-под штанги, он вместо благодарности своим спасителям выказывает во всю скверность своего характера, выразив в сторону Константина претензию. – И чего спрашивается, ждали?
– Твоего понимания того, что пока ты через себя не пропустишь и не перетерпишь весь тот груз ответственности, который в себе содержит взятое на себя обязательство, то ты не поймёшь, за что