вынесла Вам приговор, я провела ритуал. Прочитала заклинание над портретом, который набросала ещё в суде, потом задом наперёд прочитала его над Вашей фотографией. Теперь её энергия, её силы уходят к Вам. Думаю, это справедливо. Она знала, на что идёт, и если она не постеснялась ради исполнения приказа начальства пойти против закона и против совести и засадить заведомо невиновного человека за решётку, то вполне заслуживает эту участь.
Только не подумайте, граф, будто я стремлюсь таким образом от Вас откупиться. Боже упаси! Я по-прежнему буду писать Вам письма, по крайней мере, до Вашего освобождения, пусть даже оного придётся ждать целых тринадцать лет. Я умею держать слово, да и переписка с таким достойным человеком, как Вы, Алексей Юрьевич, для меня великая честь. Наблюдая, как Вы держались в зале суда, я лишний раз убеждалась, что Вы подлинный Шереметьев.
Счастливо!
Лиса Алиса».
***
«Значит, Шереметьев», - думала Алла, вспоминая свой сон.
Месяц назад она приговорила его к тринадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима. Правозащитник, обвинённый в сексуальных домогательствах по отношению к девочке, которую взял под опеку из детского дома. Как намучилась она из-за адвоката обвиняемого, который снова и снова вескими аргументами рассыпал в пух и прах все доводы прокурора! Обвинение целиком и полностью строилось на показаниях впавшей в старческий маразм соседки и, не подкреплённое ни малейшими доказательствами, явно разваливалось на глазах. Будь это в другом государстве, где «законность» и «права человека» не пустые звуки, Алла бы вынесла оправдательный приговор. Но в России судья – человек подневольный, и если сверху сказали: посадить любой ценой, - просто нельзя поступить по-другому. Впрочем, по-другому, конечно, можно, но для этого надо быть совсем уж дураком. Разве для этого она, Алла Рачкова, заканчивала юридический, чтобы вот так бездарно свою карьеру спустить в унитаз? Да и ради кого? Идиота, который типа такой добренький – ребёнка из детского дома взял? Давно известно, что у нормальных родителей дети туда не попадают. А у ненормальных, скорей всего, и дети либо дебилы, либо будущие уголовники.
Однако ворожил не сам Шереметьев – какая-то Алиса ворует энергию у судьи в его пользу. И эта самая Алиса, по всему видно, с ним переписывается. Надо же – не побоялась за свою репутацию! Сама Алла ни за что не решилась бы общаться с осуждённым по такой статье, даже если бы точно знала, что он невиновен. Только где ж её вещь раздобыть?
«Так это проще простого. Мой Витя как раз цензор в том СИЗО. Как пришлёт она этому Шереметьеву очередное письмо, скажу, чтобы отдал мне».
Только она успела об этом подумать, как раздался звонок смартфона. Витя! Лёгок на помине!
- Алла, привет!
- Привет, Вить!
- Ну, как твой? Умотал в свою командировку? Может, ко мне?
- Прости, Вить, не могу! Сил совсем нет. Как будто бы кто-то высасывает из меня энергию.
- Ну, так может, это Крылова? – на другом конце телефонной линии раздался смех.
- Крылова?
- Ну да, дурочка одна забрасывает Шереметьева письмами. Я тут пару недель назад, когда читал, просто ржал. Надо ж было такое придумать – чёрный ритуал с кражей энергии! В каком веке вообще живёт?
- Погоди, а как её зовут? И можешь сказать её адрес?
- Крылова Александра Васильевна, адрес…
- Повтори ещё, дай запишу.
- Пожалуйста… Она ещё называет себя лисой Алисой, а его графом. Вообще детский сад! Слушай, Алка, ты что, реально в это веришь?
- Да нет, конечно, - соврала Алла. – Просто думаю немного проучить эту выскочку. Чтоб уважала правоохранительные органы.
- Это правильно! А то эта оппозиция вконец охамела! Сталина на них нет, он бы всех их быстро к стенке! Слушай, так когда мы встретимся? Я уже соскучился по тебе!
- Скоро, Вить, скоро. Просто улажу кое-какие дела.
***
Чтобы проведать Александру Крылову по прозвищу Лиса Алиса, Алле пришлось ехать на другой конец города. Вот нужный дом, квартира. Судья решительно нажала на кнопку звонка. Дверь открыла молодая девушка с тёмными, уходящими в медь волосами. Алла вспомнила, как видела её в зале суда. Когда судья выносила Шереметьеву приговор, эта выскочка сначала что-то старательно рисовала карандашом на бумаге, потом вместе со всеми кричала: «Позор!», в конце заседания подошла к «аквариуму», откуда осуждённый, гордо подняв голову, улыбался собравшимся бледными губами, и крикнула: «История запомнит Вас как героя!». Выходит, вот она – виновница её злоключений! И ворожбу, оказывается, наложила не через фотку, а через портрет, который сама же нарисовала.
Лиса Алиса, судя по всему, тоже узнала Аллу и явно не ожидала её визита.
- Здравствуйте! Это Вы? Чего Вам надо?
Особенно возмутительным было то, что в её голосе не было страха – зато презрения выше крыши.
Ни слова не говоря, Алла оттолкнула хозяйку квартиры, вошла вовнутрь и не обращая внимания на реплики: «Вы чего?», стала искать глазами какую-нибудь вещь, которую можно было унести с собой. Шейный платок с ворсом, тигровой расцветки. Пожалуй, сойдёт.
- К судье принято обращаться «ваша честь»! Заруби себе это на носу, милочка! – проговорила Алла как можно строже, запихивая платок к себе в сумку. – И скажи спасибо, что сейчас не тридцать седьмой! А то бы вас с так называемым «графом» быстренько бы к стенке поставили – и вся недолга!
***
- Вот я принесла вещь ворожившей. Её зовут Александра. Теперь Вы можете снять заклятие?
Снова, как в прошлый раз, Юлиана положила платок на блюдо, посыпала солью и стала водить свечой, произнося имя Александры. Однако соль по-прежнему оставалась белой, и даже пламя свечи трепетало не так сильно, как тогда, когда она называла имена тех, кто больше всех на свете желал Алле зла. Неужели опять ошибка?
- Да, хозяйка этой вещи действительно ворожила. И твою энергию отдавала человеку, с которым ты поступила несправедливо…
- Так снимите уже ворожбу! – Алла почти кричала.
- Снимать ничего не придётся – ворожившая сегодня утром сама же её отменила.
- Как отменила?
***
«Здравствуй, здравствуй, Лиса Алиса! Премного благодарен за то, что не забываешь меня и поддерживаешь! Но с ворожбой – это ты брось! Грех это большой перед Богом! И решать, кто из нас какую участь заслужил – вправе только Он, а не мы, смертные. Если Бог посылает испытание, Он даст и сил, чтобы его вынести. А воровать чужую энергию – мы же не вампиры какие-нибудь! Да и расплата за такое деяние может быть весьма и весьма неприятной…»
***
- Она сделала это по просьбе того человека. Так что теперь твою энергию никто не крадёт, и твоему ребёнку ничего не угрожает. Но поскольку ты поступила с тем человеком несправедливо…
- Знаешь что, милочка! – перебила Алла ясновидящую. – Ты, кажется, гадалка? Ну, так и гадай, и не суйся не в свои дела! А то живо пойдёшь как мошенница! Не знаешь жизни, так не суди других!
Юлиана в ответ промолчала. Вот и хорошо! Поняла, стало быть, что с обладающими властью лучше не ссориться!
Впервые за месяц Алла, наконец, почувствовала себя легко и спокойно. Злые силы отступили, и теперь всё будет хорошо!
***
«…Наверное, Вы слышали, граф, что судья, которая вынесла Вам приговор, умерла при родах? Ребёнка, который родился, отправили в детский дом. Вроде бы её муж сделал тест ДНК, и оказалось, что ребёнок не его. В общем, тёмная тут история! Но тут уже я не ворожила, готова поклясться чем угодно! Я, как только получила Ваше письмо, сделала, как Вы просили – прочитала над её портретом то же заклинание, только задом наперёд, и сожгла его. Словом, перестала красть у неё энергию. Да и хорошо, а то была бы на моей совести смерть нерождённого ребёнка. Получается, эта Рачкова уже тогда была беременной, а я не знала. Может, поэтому она и вела себя как придурочная? Представляете, граф, она заявилась ко мне прямо в квартиру и стащила платок. Притом почему-то выбрала старый, затасканный, а на новый, хороший, который мама подарила мне на день рождения, даже не взглянула.
Осенью я снова собираюсь в Оренбург – на фестиваль художников. И на этот раз – с Вашим портретом. Все, кому я показываю свои работы, замечают, что рисовать я стала лучше. Так что теперь надеюсь, критики будут благосклоннее.
Счастливо!
Лиса Алиса».
