окликнул женщину:
— Где ж вы его нашли, милочка?
— Дак на опушке, говорит, на охоте был.
— И как, удачно?
Женщина характерно развела руки в стороны, показывая отсутствие результата.
— Что ж, не всегда удаётся добыть трофеи, - крикнул мужчина.
— Это точно, - ответила женщина и совсем тихо добавила, — особенно со старым тубусом вместо ружья.
Человек, стоящий рядом с ней, последнюю фразу не услышал, он явно был расстроен.
— Проводите его на ужин, пожалуйста, - продолжил мужчина в окне.
Женщина кивнула и двое поднялись по полуразрушенному крыльцу. Дверь открылась и они растворились внутри дома.
Стемнело. Особняк засыпал. Тусклый свет немногочисленных фонарей, работающих от генератора, освещал полузаброшенный двор. Стены, когда-то роскошного здания, требовали ремонта, но это совершенно не влияло на воспоминания, которые они хранили. Дом вздрагивал, словно живой, когда вот такими вечерами в его памяти возникали события, которыми была наполнена его богатая и долгая жизнь. Он помнил семью, которая жила здесь очень давно, ухаживала за ним, ремонтировала, украшала двор и территорию, прилегающую к участку. Потом пришли люди. Шумные, странно одетые и выгнали тех, кого он любил. Навсегда. Много хозяев сменилось с тех пор, он почти никого толком не помнил. И только сейчас, на исходе его жизни, здесь поселились те, кто ему более или менее был по нраву. Они не шумели, не пели, не кричали, не скандалили, вели себя мирно и благопристойно. Дом был стар, а старики любят тишину.
Пансионат, расположившийся на опушке живописного леса, когда-то был на хорошем счету. От посетителей не было отбоя, в этих стенах кипела жизнь. Но постепенно его удалённость от больших дорог и крупных населённых пунктов сделала своё дело. Его стали забывать. Посетителей становилось всё меньше и меньше. В конце концов, остались только те, кому некуда было идти, те, кого никто и нигде не ждал. Пациентов было мало, а дом был большой, поэтому многие комнаты пустовали. Персонал, жители окрестных деревень, дабы не тратить время на дорогу, постепенно переселялись сюда жить. Их родственники, а затем и просто сердобольные люди, стали привозить сюда нехитрую снедь, и кое-что из одежды. Появился маленький огород, в котором с удовольствием ковырялись местные поселенцы. Конечно, пансионат числился где-то на балансе, но время неумолимо отдаляло его от цивилизации, обслуживания, и того, что мы называем, гособеспечением. Время шло, и о нём забыли совсем. А жизнь продолжалась. Пациенты и обслуга, постепенно, год за годом, превратились в одну дружную семью, живущую едиными помыслами, заботами и мечтами.
Где-то в глубине дома, у окна, стоял человек в белом халате. Он ежеминутно тяжело вздыхал и вытирал глаза. Ему было грустно. Сегодня, он подвёл человека. Пообещал ему помощь и проспал. Просто, по-человечески проспал. Да, тот охотник не дождался патронов, которые обещал ему человек в белом халате, и ушёл в лес без них, очень рано, чуть свет, никого не предупредив.
«Ну ничего, на следующий год я буду внимательней, и обязательно поставлю будильник, и всё встанет на свои места». — Немного успокоившись, он подошёл к столу и, чуть помешкав, смахнул в ящик несколько альбомных листов с нарисованными на них патронами.
Он замер. Потом запер ящик стола на ключ, и уже более уверенный в себе, чем минуту назад, отправился по своим делам.
Вокруг дома всё стихло. Фонари погасли и всякое движение прекратилось. Особняк и его обитатели крепко спали, не подозревая, что лес, окружающий их не спит, живёт, терзается сомнениями и противоречиями.
Где-то в норе зайчиха, прижимаясь к могучей груди своего возлюбленного, впервые за много лет была счастлива. Она перестала бояться. Эта мужественная личность, обладая весьма не крупными размерами, могла её защитить и спрятать от опасности. А о чём ещё можно мечтать?
Между деревьями, в темноте, пробиралась волчья семейка, опять слышалось ворчание волчихи:
— Ты будешь наступать на каждую сухую ветку? Всю дичь распугаешь.
— Её здесь отродясь не было. — Пытался защищаться волк.
— Да потому что ты отродясь и ходишь по сухим веткам.
Средь верхушек сосен выглянула луна. Волк увидел её, и ему захотелось поднять голову и, закрыв глаза, завыть от безысходности и бессилия. Но он сдержался, ведь сзади плёлся их сынок, который ещё не определился с кого брать пример, с мамы или с папы. А волк был хорошим отцом.
На опушке леса, смотря на чахлое подворье особняка, сидела лиса. Огород её не прельщал, овощи она не любила, а птичника здесь не было. Поэтому поняв, что халява здесь не живёт, лиса тихо скрылась в кустах.
В глубине чащи, в своей берлоге, ворочался медведь:
«Почему некоторые люди ведут себя странно, сложно и непонятно? Чего хотел этот сегодняшний?» - Но ответов не было и медведь, уставший от раздумий, забылся тревожным, чутким сном.
Утренняя поляна была залита лунным светом. Всё здесь было, так же как и днём — куст, поваленное дерево, бурелом. Единственное, что нарушало прежнюю картину — одинокая фигура лося, стоящего посреди поляны.
Он никогда сюда не приходил. Сегодня утром — был первый раз. Так получилось. Но то, что он увидел, заставило воспрянуть духом.
Полжизни лось провёл в зоопарке. Однажды по причинам, ему неизвестным, люди, которые приносили еду и ухаживали за ним, вывезли его в лес и оставили одного. Он выжил, и даже привык быть один. Но очень часто вспоминал свою прежнюю беззаботную жизнь. Перед его глазами прошло много людей. Больших, маленьких, медлительных, проворных. Это было так давно, что лось начал потихоньку всё забывать. Лес, тишина, странные встречи. Медведь, который не нападает, шелудивая лиса, волки, проходящие мимо пятисот килограммов мяса и обсуждающие: «Чё за морда такая огромная в нашем лесу?»
Но воспоминания не отпускали. Самые светлые возвращали лося к жизни, он закрывал глаза и предавался удовольствию.
Однажды в зоопарк пришёл человек, такой же, как все, кто когда-либо приходил посмотреть на диковинное животное. Обычно люди, подходившие к лосиному вольеру, долго не задерживались, а этот всё не уходил. В руках человек держал незнакомый лосю предмет. Выждав, когда толпа поредеет, он направил этот предмет в сторону лося и сделал движение, как бы приглашая того отойти в угол вольера. Удивительно, но лось послушался. Там, в углу, человек нагнулся и открыл непонятную штуковину. Из неё на землю посыпались яблоки. Они чудесно пахли и лось, зажмурившись от удовольствия, принял угощение. На следующий день всё повторилось. Потом ещё и ещё. Теперь лось стал ждать появления этого человека, высматривая его сквозь пёструю толпу посетителей зоопарка. Однажды, во время такой встречи, человек протянул руки сквозь ограждение вольера, и лось ткнулся мордой в его ладони. Они были тёплые, мягкие и пахли яблоками. Человек потрепал лося за ухом, что-то прошептал и посмотрел в глаза.
Вот так и началась их нежная дружба. Если человек не приходил, лось скучал, и у него портилось настроение. Но тот приходил почти каждый день, и встречи доставляли радость им обоим. Так продолжалось до холодов. Потом друг пропал. Лось хорошо запомнил день, когда это случилось. Тогда выпал первый снег. А потом и его самого вывезли из зоопарка. С тех пор остались только воспоминания. О ярких солнечных днях и тёплых ладонях друга, приятно пахнущих яблоками.
Лось старел, память слабла и поэтому ему иногда казалось, что всего этого никогда не было, что всё это лишь игра его воображения. Но сегодня утром, его воспоминания превратились в реальность. Ему показалось, что он увидел того о ком помнил все эти годы, с той же непонятной, но уже знакомой штуковиной в руках. Человек, стоявший на другом конце поляны, сделал движение, как тогда, в первый раз, как бы приглашая отойти в сторону. Подойти ближе мешал бурелом. Но через мгновение всё закончилось, человек исчез. Лось ещё долго стоял и смотрел на те кусты, которые словно проглотили кого-то близкого, того, к кому тянуло с непреодолимой силой. Весь день он был сам не свой. И вот сейчас, ночью, не выдержал и вновь пришёл на поляну в надежде на чудо. Но, увы, поляна была пуста.
Выйдя на поляну, человек остановился. Закрыл глаза и глубоко вдохнул влажный воздух ночного леса. Потом медленно обвёл взглядом поляну. Огромный силуэт, освещённый луной, привлёк его внимание. И тут он понял, что заставило его встать, спешно одеться и придти сюда. Он вытянул вперёд руки. Силуэт приблизился и ткнулся мокрыми, тёплыми губами в его ладони. В воздухе витал аромат яблок, тех, далёких, которые сблизили когда-то этих двоих. Луна ярко осветила поляну, сосны, замершие в молчании и две фигуры, словно слившиеся воедино.
