сознание от удара сзади.
- Рот её мы заткнули кляпом, связали руки и бросили в багажник! - рассказал, нагло улыбаясь, Алан. - И привезли ко мне домой. Дом потому что на отшибе. Я ведь один живу, жена сбежала от меня.
В подвал этого дома и бросили пленницу. Пока она была без сознания, раздели догола, ноги раздвинули, облапали, пальцами влагалище прощупали.
Самый ретивый, Георгий, предложил сразу же изнасиловать, но остальным было неинтересно насиловать омертвевшую женщину.
Вылезли из подвала, достали огромные бутылки самогона. И начали обсуждать план мести.
Под вечер только насытились. И полезли насиловать.
Голая посиневшая Марина тряслась от испуга и холода. И, конечно, пыталась закрыть ладонями самые интимные места.
- Руки опусти, сука! - взвился Алан, ударив девушку. - По стойке смирно стань, сука! Я заставлю тебя родину любить!
Когда девушка опустила руки и заплакала, он прорычал:
- Будешь моей рабыней! Поняла, сука?
Когда Марина попыталась поднять руки и закрыть грудь, мерзавец ударил её по лицу:
- Ты чё, не поняла? Повтори, что я сказал! Говори, сука, что ты - моя рабыня! Не повторишь, убьём и закопаем!
И - удар ногой в промежность.
Закричав от боли, Марина упала на бетонный пол.
Подняв её за волосы, Алан прошипел:
- Щас, сука, письмо напишешь маме. Пиши, с парнем богатым познакомилась, на море поехала!
Марина, извиваясь от сильной боли, отказалась.
Понимала, что родители не станут после этого её искать. И погибнет она в этом жутком ледяном смертельном подвале.
Но попытки кричать, звать на помощь, грозить милицией вызвали у похитителей лишь приступы лошадиного ржания.
Вдоволь наржавшись, они втроём начали избивать голую беззащитную женщину.
Лежачую. Садистски. Ногами.
Каждый старался попасть между ногами и по упругим красивым грудям.
Насытившись избиением, насильники бросили окровавленную девушку на скамейку. Лицом вверх. Ноги развели в стороны, руки - тоже. Так и примотали к скамейке. И подняли вертикально, прислонив к стене. И заржали:
- Прям исус христос!
Раскурив очередную сигарету, Руслан выпустил клуб вонючего едкого наркотического дыма в лицо девушке:
- Ну чё сука, писАть будешь?
- Я милицию позову! Отпустите! - простонала Марина.
В ответ - удар ногой. В промежность.
Закричав от нестерпимой боли, девушка всё же продолжила отказываться от письма.
Ухмыляясь, к ней подошёл ещё один истязатель, Георгий.
Схватив девушку за упругую грудь, он резко, как клещами, сдавил нежный сосок.
Крик боли только позабавил садиста.
Чиркнув зажигалкой, он поднёс пламя к груди несчастной.
Опять - крик боли!
Ухмыляясь, садист опустил зажигалку к промежности женщины. Волосы на лобке вспыхнули. И почти сразу - запах горелого мяса.
И опять - надрывный истошный крик боли:
- Отпустите! Всё сделаю, что хотите! Отпустите!
Ухмыляясь, садист продолжил обводить пламенем раскрытую до предела промежность пленницы:
- Шелковой чтоб, сука, была!
Насытившись криком боли, садисты развязали Марину.
Всучив авторучку и лист бумаги, посадили за стол:
- Пиши, сука!
Ничего не видя от боли и слёз, пленница выполнила приказание. Написала всё, что продиктовали садисты.
- И конверт подпиши, сука! Чтоб родители поверили! - скомандовал Алан.
После этого и началось страшное.
Насиловали девушку каждый день. По двое и трое сразу.
Чтоб не сбежала, посадили на железную цепь, на шею надели собачий ошейник.
И били, били, били.
Били плетью, ногами, руками.
Прижигали нежное девичье тело сигаретами.
И опять насиловали, насиловали, насиловали.
И сами насиловали, и приводили в подвал всех школьников села. Чтобы мстили за выставленные строгой учительницей двойки.
Когда надоело насиловать самим, решили делать бизнес.
Мерзавцы окрестных сёл с удовольствием платили деньги, небольшие деньги, за насилование русской девушки.
А потом садисты решили организовать кино-порно-бизнес.
Снимали на видеокамеру самые изощренные издевательства над своей рабыней. И успешно продавали кассеты.
Добрались даже до Москвы.
В общем-то, эта жадность и погубила похитителей.
Видеокассета оказалась у моего друга-редактора Шаркова, а затем - у майора Мирзоева.
С чувством исполненного долга уезжал я из Дагестана.
- Получат скоты по пятнадцать лет! - заверил майор. - Вся доказательная база - на видео. И свидетели не отказываются давать показания. Вор, как говорил капитан Жеглов, должен сидеть в тюрьме!
Однако...
Через месяц мне позвонил военный прокурор полковник Матузик. Радостным ядовитым злорадным голосом он прошипел:
- Приезжайте в прокуратуру. Заявление на Вас. Избиение.
- Какое избиение?
- В Дагестане. Избили местного жителя. Вместе с майором Мирзоевым.
- Не понял!
- Не придуряйтесь! Свидетели есть. Мирзоев уже уволен из органов. Возбуждено уголовное дело о превышении полномочий. И Вас уволят. И дело возбудим.
- Не понял! Они же похитители! - вскипел я.
Голос Матузика стал совсем язвительно-ехидным:
- Какие похитители? Мальчики просто пошутили. Поэтому получили условные сроки. А вы с Мирзоевым получите реальные сроки!
"Твою мать! Как так? А как же свидетели?" - мелькнуло в моей голове. И я помчался в городскую больницу Ставрополя, где находилась на лечении главная свидетель и потерпевшая - Марина.
Молодой врач-психиатр, пригласив меня в кабинет, растерянно-мрачно развёл руками:
- Понимаете, не доглядели мы! Пятая попытка суицида удалась!Ночью Марина нашла таблетки. Две упаковки. Понимаете? Выпила. Не смогли спасти.
