НАЧИНАЯ С ПРАДЕДА ...

возьму с собой ... резиновый мяч  и дудочку...
Дудочка. Это особая история. Где-то рядом живёт мальчик Юра.
Кроме его имени,  я ничего о нём не знаю.
Он живет за высоким резным деревянным забором, выкрашенным  в зеленый цвет.
Когда я прихожу, он открывает калитку  и мы играем во дворе.
Обратно я иду так же, это рядом с нашей школой.
Юра старше меня на год,он он не задается. Он уже закончил первый класс и может читать детские книжки,  а  я  только и умею,  что медленно складывать слоги.
Иногда он читает мне сказки или истории. Это он прочитал мне вслух Мангусту,  и мы рассматривали картинки -  этого прекрасного зверька и страшную Нагайну.

Игрушки у Юры тоже не такие, как у меня.
Особенно мне нравилась его дудочка с кнопочками.
Он это заметил и однажды подарил её мне.

Когда я пришла домой, бабушка Паша увидала дудочку - я ведь и не прятала её.
Бабушка выломала лозину и подстёгивая меня по голым ногам, гнала до калитки Юры.
Она считала,  что я украла дудочку.
Юра открыл калитку и сразу всё понял. Он закрыл меня собой  и  получил ту дозу хворостины,  что предназначалась моим  ногам.
Он закричал -  Она не украла!  Я  подарил ей эту дудочку!

Бабушка Паша растерялась -  но только на миг.
- Ты маленький,  ты не можешь дарить игрушки.
- Могу. Это мои игрушки. Правда, мама?

Юрина мама вышла к калитке - она улыбалась. 
- Прада, сынок.

Нет на свете терпеливей и добрее еврейской мамы.
Назад я шла  и тоже улыбалась - позор был снят и дудочка осталась у меня законным путем.
Улыбалась и бабушка Паша  - Ох, какой мальчонка хороший!

Эту дудочку я возьму с собой.
Вечером пришла с работы мама и добавила мне коробочку с цветными  мелками -  рисовать на асфальте.
Она принесла билеты на поезд, у нас два нижних плацкартных места. 
Поезд поедет через Краснодарский Край -  я там родилась. посадка у нас в Махачкале,   но здесь, в Дагистане, бабушка всё знает.
Мы выйдем в Полтаве, и вот там бабушка не знает ничего.
- Ничего. Язык до Киева доведёт.

Засыпая,  я   узнаю,  что это поговорка такая,  и в город Киев мы не поедем. Наша бабушка Надя живёт в селе Коновалово,  в отцовском доме.

Долго ли, короток...  и вот мы с бабушкой идём по сельской улице. Утро. Тихо. 
Бабушка считает дома по номерам и мы идем дальше.
Улицы обсажены деревьями, у каждой калитки стоит лавочка,  у одних хозяев - конёк о  четырёх ножках, у других -  со спинкой,  как кресло.

Когда бабушка нашла нужный дом,  она ставит на лавку наши вещи, чемоданы  да  большой узел с копченной красной рыбой, и перевязывает косынку.
Она встряхивает свой белый легкий платочек с мелкими синими цветочками оп краям и надвигает его на самые брови.
- Хозяйка!!!

На зов в глубине двора появляется женская фигура и идет к нам от самого беленького домика,  спрятанного за зеленью деревьев.
Женщина ещё не подошла близко,  а бабушка низко кланяется и просит дать испить водицы.

Женщина вынуждено разворачивается и идет обратно. 
Через пару минут она выносит алюминиевую поллитровую кружку воды и протягивает бабушке.
Бабушка благодарит,  пьет. Женщина пристально смотрит на бабушку. И  вдруг 
 Кричит -  Паша! Це ж ты, Паша?
Я успеваю подхватить кружку с водой,  и пока они обнимаются  и плача, приговаривают,  сколько лет минуло,  я  пью чистую колодезную воду.


Нас ведут в чистую прохладную горницу. Бабушка выкладывает гостинцы. 
- Чи вас зараз годуваты,  чи потим?

- Потом. Отведи меня к Надежде.

Село оказывает на меня ошеломляющее действие:  здесь всё не так,  как у нас в городе.

На деревьях в саду абрикосы и вишни. Их можно рвать и есть.
На  ветках  застыл золотистый клей -  он съедобный и очень вкусный.

За обедом все садятся за большой стол. Последи стола кастрюля и котел под крышкой, от которой идёт пар.
Дети сидят между взрослых.
Наливают в миски борщ - мне помогает  бабушка. Дают деревянную ложку,  всю расписанную ярким узором.
Пока  я ем борщ,  аккуратно черпая ложкой и подставляя хлебушек, несу ко рту,  все уже освободили свои миски  и открыли котелок. 
В котелке - мясо.
Тут все как-то очень быстро по очереди сунули руки в котелок  и похватали ладонями куски мяса.
Положив "добычу" в свою миску,  они  едят мясо с хлебом.
Я успеваю взять только небольшую порцию мяса и пока его ем -  котелок уже пуст.
Я  спрашиваю бабушку, а  почему мне не оставили хотя бы немного мяса -  ведь надо мясо  поделить всем поровну?

Надо мной смеются,  и обидно не то,  что мяса мне не дали, обидна насмешка.
Они, видно, думают,  что пятилетний ребенок не понимает сути их  слов и их смеха.

После обеда  мы с бабушкой  направляемся к её старшей сестре.

Втроём  с  нашей  новой родственницей  мы идем по улицам Коноваловки.
Старшая сестра Надежда после смерти мамы была всем детям за мать - 
бабушка очень хочет скорее увидеться с нею.

Помню,  нас посадили на табуретки  в комнате с вышитыми полотенцами. 
Мне дали маленькую табуреточку  и я сижу  у ног бабушки.
Бабушке поднесли  маленький граненный стаканчик   вишневой наливки.
Надежда просит бабушку:
- Выпый, Паша, чарку.
- Спасибо. - но бабушка не пьёт.

Повторяется во второй раз то же  самое действие.
_ Выпый, Паша, чарку.

Бабушка стесняется, не пьёт. Смотрит исподлобья. Платком прикрывает губы.
- Спасыби.
Но не пьет.

Когда всё повторилось в третий раз,  моя рука сама хватает их "чарку"  и маленький стаканчик опрокидывается в мой рот. 

Все ахают,  а мне сладко, тепло, и  вообще ....    чего олни всполошились...    я устала, наверное, от новых впечатлений.

Я еще вижу, как из пузатой бутылки для бабушки наливают новую чарку,  но глаза закрываются.
Кто-то берет меня на руки и укладывает  на высокую кровать. 
Кто-то говорит:
- Ничего, Паша. Це ж солодка вышня, а нэ горилка.
Нехай  поспыть.
Чей-то голос уверяет,  что я копия какого-то их брата Кисария.

Но я уже ничего больше не слышу.

В Коновалово мы прожили два месяца.

В  садах  у них молодые деревья. Вишни. Они уже перезрели и ягоды почти черного цвета -  сочные,  сладкие.
Абрикосы. Раскидистые ветки, на них можно залезть. И  я узнаю,  что на  стволах и ветках есть клей -  янтарные   припухлые бугорки.
Детям велели играть со мной, показать двор.

Но им скучно, они уходят.  Я  одна остаюсь в саду, Нахожу клей,  сцарапываю его и кладу за щеку. На развесистой яблоне  
сижу у самой верхушки - красота.
Когда я  возвращаюсь в хату, я с удивлением слушаю незнакомый говор. Почти ни одного русского слова -  как в Дагестане.
Зато бабушка Паша не только всё понимает, но  разговаривает со всеми на этом непонятном языке.

Приходит письмо от моего крёстного  Семёна. Бабушка беспомощно держит конверт в руках - она грамоты не знает. 
Развёрнутый листок читает мододуха. Вначале я считала,  что это - имя такое. Оказывается, это просто  жена  младшего брата.

Семен уехал с Кавказа,   скоро приедет в Коноваловку.
У Семена  уже двое детей  - Надя и Павлик. Семён со своей семьей поехали за нами -  но они попали не в Каспийск, а  в Избербаш.

Это потому,  что мама искала рыбный промысел,  а жена Семена, Мария,  искала место учителя. Ей дали квартиру.
Наш семён необычный человек - после концлагеря у него расшатаны нервы и вряд ли их приведешь теперь в норму. Он не курит и не пьет.
Но если он попадает в компанию мужчин и его принуждают пить спиртное,  он ухолит в запой.
Он теряет контроль    над собой.  Работая художественным руководителем во  Дворце культуры, он не нуждается ни в каком допинге.ВСе называют  его Семён Семёнович  и 
он здорово справляется со своей работой.
Его концерты интересны,  спектакли  завораживают, а юморески, которые он показывает сам, заставляют надрывать животики.

На концерте  я  с мамой сидела в первом ряду  и когда  Семён изображал пьяного,  ухахатывалась до слёз.

Как-то раз после работы  Семёна перехватил учитель из Марииной школы - Александр. Он повел моего дядю, как бычка на верёвочке  и  в   результате наш сеня окосел по полной.

А  когда он пьян,  то он ругается и всех,  кто пристаёт к нему,
посылает матерно в командировку.


Вот возле какой-то бочки с пивом Семён послал к блудной       матери   незнакомого чеченца.

Тот вытащил кинжал  и бросился  резать врагов -  то есть Семёна.

Поскольку по кавказским законам  чеченец обязан зарезать врага,  Семена посадили на ночной поезд  и отправили на Украину.
Документы ему прислали по посте и он устроился  в Роменском районе директором Дома культуры -  ему дали жильё.

Теперь он приедет повидаться с нами.  Бабушка Паша его очень любит  и часто молится за него где-нибудь в уголке, и плачет, вытирая  уголком платка глаза от слёз.
Приехал Семён -  с ним весело. Он  много шутит, рассказывает смешные анекдоты  и всем нравится.
Он разъезжает на хозяйском велосипеде  по окрестностям, в ореховую рощу  или в магазины в центральную усадьбу  и даже пытался покатать на багажнике меня.

На большом велосипеде с рамой нет детских сидений - ни впереди, ни сзади.
Над вторым колесом есть багажник с двумя ремнями для груза,  и только. Чтобы   посадить меня на багажник, нужно подложить одеялко  или маленькую подушечку.
Нам не дали ни того,  ни другого  -  маленькая подушечка с кровати называется думочкой  и её надо  класть под щёку,  а не под мою задницу.

Семен озадачен,  но выхода не нашел -  лето, нет ни свитера, ни куртки.  ничего подходящего нет. Дядько   усаживает меня  на жесткую конструкцию багажника -  но и держаться не за что.
Я ухватываюсь за  его рубашку на спине, но он говорит - Щекотно,  и  укладывает мои ладони на пружины под седлом. 
Поехали!  Ветер в ушах, за нами - пыль клубами. Катим с горки -  пружины под весом седака защемляют мне пальцы. От неожиданной боли я отпускаю 
жгучие железяки  и слетаю назад,  в пыль.

Семен не видит,  он по инерции летит вниз.
А  я лежу и плачу - я  в этом селе совсем не приспособлена к жизни.

Потом мы гуляем в роще -  бабуля,  дядя и я .

Я  слышу, как он рассказывает,  -  написал Марии,  что устроился  и пусть она едет к нему.
Мария написала  в ответ   - Никуда  не поеду -  у меня квартира, работа. 

Тут, под городом Ромны, в селе Пески ,  Семён познакомился  с женщиной  и она его приняла жить к себе.
Жили-пожили,  и она родила девочку - назвали Людой. Брак не оформлен -  у Семена нет развода.

Бабушка расспрашивает сына о его жизни, он рассказывает ей о своём быте, о работе, об отношениях  с  новой женой.

Мне уже надоело сидеть опд дубом,  я ухожу искать цветочки  и грибы.
Еще слышу,  что бабуля просит его не пить,  и как он ей обещает,  а  сам просит приехать к нему хоть на пару недель в гости.

В Коноваловке мы прожили всё лето. Я  уже разговариваю  на украинском языке  так, будто здесь родилась.
НГа завтрак я получаю большую крынку молока и ломоть свежевыпеченного хрустящего хлеба.
За обеденным  столом я не ловлю "гавы",  а двумя руками хватаю мясо и уже  со своей тарелки  спокойно  ем. Но симпатию я не приобрела - вначале говорили,  что я 
невмиха,  а теперь горорят,  что я швыдка Настя.

С поезда нас встречает мама, она приехала за нами в Махачкалу.
Мама тискает меня, целует  и я говорю ей-
-   Та видчипысь!

-  Что?  

Мама удивлена беспредельно - приехала её долгожданная дочка  и уже не разговаривает по-русски, а только грубая