свою племянницу, твои сомнения отпадут сразу.
Морис Лайн сквозь штору в окне взглянул на девочку
, стоящую возле небритого мужчины в грязной одежде, напоминавшего бомжа, на футболке которого красовалась надпись «Дайтор». Красные волосы девочки спускались локонами на ее плечи, тонкие черты лица и заостренный подбородок напомнили ему Мелиссу, и ее имя с дрожащим голосом было произнесено вслух - Милиса. Это она верней ее копия один в один.
–Найт Дайтор, – сжав руки в кулак сказал Морис с ненавистью в глазах. - Я отомщу тебе за нее. Я буду танцевать на твоих костях усохших в твоей могиле, под звуки твоей же гитары.
Питер сидел в кресле и попивая чашку кофею принесенную секретарем.
–Я долго ждал пока этот крысеныш выберется из своей норы, и вот он здесь передо мной Найт Дайтор отвращено произнес Морис.
-А твоя племянница.
– А что мне моя племянница, если Мелисы больше нет. Он забрал у меня единственное что у меня было, из-за него, из-за него она погибла.
Его рот исказился в гневе. Он тяжело дышал.
-Успокойся еще не время.
–Да, подождем еще немного, ведь я так долго ждал остается подождать еще чуть –чуть, когда он твердо встанет на ноги. Когда она станет ему также бесценна, как мне Мелисса . Я заставлю его страдать так как страдаю я. Он разразился громким смехом.
Жуткий смех раздавался в кабинете директора.
Найт встретил Нионель у школы протянул ей руку сказал пойдем. Нам нужно найти где провести эту безлунную ночь, так как на небосводе собирались мрачные тучи, кажется пойдет дождь.
Мужчина заметил недовольство на ее лице, девочка из под лобья посматривала на отца.
-Нет. Нет. Нет. Развел он руками мы уже это прошли, не стоит искать комнату на одну ночь, особенно среди прохожих. Блуждая по городу днем он узнал о приюте для бездомных на окраине города. Правда далековато от школы. Он почесал затылок. Но других вариантов Найт пока не видел.
На строясь на свою цель они двинулись к ней. Добравшись до приюта, они безмерно вымотались, но здесь как оказалось, мест нет, места задолго расписывались образуя бесконечную очередь.
Отец и дочь удручено обернулись в обратный путь.
Найт и Нионель присели на берегу реки, луна освещала безмятежную морскую гладь. Отражение лунного света рябью ложилось на водную поверхность –тишина. Мир уснул. Город погрузился сон.
Наученные горьким опытом они смирились с этим, открытое небо или полиция , все таки будет крыша над головой. Он заметил как Нионель безудержно кивала носом и положил ее голову к себе на колени. Сон не шел. Найт просидел всю ночь размышляя о своем безликом прошлом и туманном будущем. Он не мог уснуть слушая ровное, глубокое дыхание Бионель. Рано утром подхватив Нионель, они быстрым темпом направились в приют, записываться в журнале. Чтобы вечером получить койку. Удалось. Затем со спокойной душой Найт отвел Нионель в школу. И слонялся по городу в поисках какой либо работы. Так проходил на то время его обычный день. В полдень забрав Нионель со школы, мы перекусили бургерами сидя на скамье парка. Затем мы двинулись к приюту. Это был общий зал койка, лампа висящая на проводе, то светила то гасла, по крайней мере мы не ночевали на улице. Мужчина с сединой в волосах протянул Нионель батон с хлебом и молоко. Она с удовольствием поедала его. Найт смотрел умиротворено смотрел на девочку, подперев подбородок руками. У нее здоровый аппетит и это хорошо: улыбался он.
Найт помог ей сделать уроки при свете моргающей лампы.
Затем она принимала душ. Найт ожидал ее за дверью .
-Она указала ему на дверь пальцем, и в ее опущенных глазах он прочитал смущение.
Ну ладно. С каждым новым днем это хрупкое создание, в его одиноком сердце занимало все больше и больше места зарываясь в глубины его чудной души. Они лежали на бедой кровати отец и дочь. Нионель прижалась к нему во сне и он обнял ее.
Воспоминания- память, опять всесильно властвовала над ним. Красноволосая девушка в белой сорочке, с синими как ночное небо глазами, лежала рядом с ним на кровати в белом царстве грез. Луна заглядывала к нам в окно как извечный гость, ее лунный лик пробивался сквозь приоткрытые шторы. Она смотрела на него, ее приоткрытые губы и слегка сбивающий ритм дыхания, возбуждали.
Найт Дайтор ты скоро станешь отцом . Она приблизилась ко мне, я чувствовал прикосновение ее тела. Прикрывая пальцем мои губы, она сказала молчи. Ты скажешь все, тогда, когда увидишь ее.
Она сказала ее.
Свет мелькающей лампы- пытка.
Найт открыл глаза и всматривался в мерцающий свет лампы висящей на проводке. В ту ночь он не смог уснуть.
Подаяние прохожих не самое лучшее достижение для человека решившего встать на новый путь. Но на то время это было единственное, что он умел делать. Найт сидел на обочине дороги играя на гитаре. Исполнял знакомые песни – мелодии которых помнил он.
Законы мира сего, два амбала подошли к Найту. Схватившись за горло: они бесцеремонно высказали свои мировые убеждения, то есть правила существующие в этом праведном мире.
-Парень мы предупреждали тебя, не появляйся на нашей территории или плати.
Плати, гордость не позволяла платить ему таким людям. Ублюдки, его сердце стучало от негодования и злости.
–Удары, удары, мужчина почувствовал боль. Найт почувствовал себя что он жив, как наркоман который тащиться от дозы, он тащился от дозы под названием жизнь. Он лежит на обочине дороги, открыв глаза, он смотрит в безграничное голубое небо, черные точки пролетающих птиц, чувствует жидкость растекшуюся по его лицу ощущая ее, какая она мокрая склизкая, и такая теплая.
Его память вновь играет с ним. – Он лежит на школьном дворе возле стадиона, рядом со мной лежит черноволосый мальчик, Найт ощущает кровь текущую из разбитого носа, чувствует скрипящие зубы и дергающийся глаз, подбитый глаз.
Напротив меня лежит мальчик, в таком же положении как и он. Найт сел и он сел. Найт протянул ему руку и он протянул ее ему. Мальчик с пепельными волосами, нежный, тщедушный, слабый, своим видом напоминающий девчонку, кожа его белая слово прозрачная. Наш смех отдающийся во дворе школы в окружении пустоты. Друг детства подумал Найт – он не помнит его. Почему даже друзья отвернулись от него, а может он сам отвернулся от них.
Я открыл глаза.
Жизнь ставит нам подножку, мы спотыкаемся, падаем, встаем и идем вновь, горделиво подняв голову, надеясь на свет в конце тоннеля.