Последние дни Плутония2 Проксима Центавра

чем договаривались?
  — Ладно.
  — Барни ездил кругами по полю.
  — Мэрион, я же умею водить, у меня права есть.
  — Значит плохо умеешь.
  Тут парень увидел огромное озеро.
  — О! Мэрион, я всегда хотел попробовать, как вездеход плавает под водой, — сказал он, направляя транспорт к водоему.
  — Нет, Барни! Нет, я сказал, нееет!
  Но Барни уже погрузил вездеход под воду. Включив подсветку, он с удивлением рассматривал подводный мир через стекло. Увидев свет, как мотыльки на пламя, собрались рыбы, окружив вездеход со всех сторон. Барни с любопытством рассматривал их и тут к стеклу метнулось какое-то существо, целясь прямо в него, будто решив насквозь пробить. От ужаса Барни закричал и потерял управление, но сидящий рядом Мэрион быстро подхватил управление в свои руки: наклонившись, он схватился за руль одной рукой, а за рычаг другой. Они поднялись на поверхность и выплыли из водоема. Когда они были уже на суше, Мэрион остановил вездеход. Барни не мог прийти в себя.
  — Что это было?
  — Всего лишь водяная чучундра, безобидное существо. Если бы ты больше читал и знал, паники бы не было. Почему ты опять меня не слушаешь? Я же просил не лезть туда!
  Барни опустил голову:
  — Да, не послушался, хотелось попробовать проплыть под водой, можешь наказать меня.
  — И накажу. Неделю за руль не сядешь.
  — Ладно, — расстроенно проговорил парень, — я проштрафился.
  Он вылез из вездехода.
  — Как тут холодно и жутко, — сказал Барни.
  Мэрион тоже вышел, обнял Барни и прижал его к себе.
  — Как дитя, честное слово.
  — Ты теперь садись за руль, — сказал Барни, — я хочу домой. Холодно и нет настроения.
  — Конечно сяду, а приедем домой, я тебе настроение подниму, — сказал пришелец. — Могу начать прямо сейчас, — Мэрион коснулся его губами и по коже Барни пробежали мурашки.

  Агон лежал в постели, обнимая Илира. Пепельные волосы его в беспорядке разметались и спутались. Парень обнимал его в ответ.
  — Ты же любишь меня, Илир, — сказал пришелец, перебирая его рыжие волосы. — Любишь, раз вернулся.
  — Если ты будешь заставлять меня делать то, что раньше, то я уйду и больше никогда не вернусь, — сказал парень. — Я серьёзно, Агон. Я тебе не вещь и не шлюха из борделя.
  — Ты такой хороший мальчик, Илир, такой красивый, такой нежный, я не хочу, чтобы ты уходил. Я буду любить тебя и ты никуда не уйдешь, — пришелец погладил парня по щеке. — Скоро в моём доме праздник, хочу, чтобы ты присутствовал, пусть мне все завидуют. Надень самую красивую одежду.
  — Агон, если ты хочешь продолжить то же самое, я сразу уйду, я не шучу.
  Пришелец начал целовать и гладить парня и тот притих, полностью отдавшись ласкам возлюбленного.

  — Посмотрим, как ты будешь поднимать мне настроение, — сказал Барни, когда они приехали домой.
  — А помнишь я тебе обещал на пианино сыграть?
  — Да!
  — Пойдём, — Мэрион увлёк его за собой в дальнюю комнату, в которой Барни никогда ещё не был. В ней стояло огромное пианино, но оно не было похоже на инструмент, который он видел на Земле, разве что отдаленно.
  — Странный инструмент, — сказал парень, рассматривая его.
  — Он с Плутона, — сказал пришелец, садясь на стул. Тонкие изящные пальцы Мэриона забегали по клавишам и раздалась неземная музыка, ласкающая слух. Барни был поражен мастерством игры и заслушался. Ему казалось, что сейчас он влюбился в Мэриона ещё больше, если такое было вообще возможно.
  — Ну как? — спросил плутонец, повернувшись на притихшего парня. У Барни не находилось слов.
  — Мэрион, ты такой виртуоз... Я в жизни не слышал ничего подобного. Нет, ты просто бог. Я себя чувствую песчинкой под твоими ногами.
  — Прекрасная самокритика, Барни, — усмехнулся Мэрион, — ты такая песчинка, без которой мне не будет жизни. Иди же ко мне, моя песчинка.
  Барни подошёл и уселся к Мэриону на колени.
  — И за что ты меня так любишь, — недоумевал Барни.
  — Если бы я знал, — сказал пришелец, смотря на него глазами-звездами светло-синих оттенков, сверкающими, будто маяки из далекого космоса. Барни вглядывался в них и казалось, что он сам растворяется в этом бездонном космосе глаз плутонца.
  — У меня для тебя есть сюрприз, — сказал Мэрион, доставая коробку. Барни с нетерпением начал её раскрывать.
  — Электрогитара! — закричал он. — Мэрион, спасибо! — он расцеловал плутонца в обе щеки и побежал подключать гитару.
  — Барни, давай ты сделаешь это завтра? Спать уже хочется.
  Но вскоре пришелец услышал полную какофонию на весь дом.
  — Барни, пожалуйста, прекрати!
  — Мэрион, я напишу для тебя песню о любви и спою её!
  — Прекрасно, Барни, только давай ты для начала научишься играть на гитаре и это будет не прямо сейчас?
  Но парень и слушать не хотел. Он начал шуметь на весь дом, разрывая слух ужасными звуками невпопад. Наигравшись, Барни побежал в спальню.
  — Мэрион, ты уже спишь?
  — Ты издеваешься? Ты думаешь, я смог бы заснуть при таком шуме? — он отвернулся.
  Когда плутонец отворачивался, он был обижен.
  — Мэрион, ты обиделся?
  Пришелец молчал.
  — Мэрион...
  — Почему ты не слушаешься меня? Я стараюсь для тебя, делаю все, чтобы угодить, а тебе плевать. Тебе все равно, что при таком отвратительным шуме ночью я не то, что спать не могу, а у меня начинается мигрень! Ты делаешь, что хочешь, так же было и с вездеходом.
  Барни опустил голову:
  — Для тебя я всего лишь глупый мальчишка, разве такой спутник нужен тебе, Мэриону Монти? — он печально вздохнул. — Прости меня, Мэрион, я, может, глупый, но я так тебя люблю, если б ты только знал...
  — Так любишь, что моё мнение просто игнорируешь и играешь мне на нервах.
  — Я просто быстрее хотел научиться играть на гитаре, чтобы посвятить тебе песню, — пробормотал парень. — Это будет рок.
  — Глупый мальчишка, — проговорил Мэрион, — да, именно так.
— Он повернулся к Барни, так как не мог долго злиться на него, а тем более, когда парень признавался ему в любви. — Иди сюда, глупый мальчишка.
  — Чтобы загладить свою вину, я буду ублажать тебя всю ночь, — сказал Барни, — и начну прямо сейчас.
  — Очень заманчиво, я не против, — ответил пришелец.


  13

  Барни проснулся рано, пока Мэрион ещё спал и сразу же побежал заниматься гитарой. Он создавал такой ужасный шум, что пришелец сразу же проснулся.
  — Боже мой, какой кошмар, — проговорил Мэрион, — на свою голову я купил ему эту гитару, теперь о покое можно забыть.
  Плутонец наспех оделся и вышел в зал.
  — Барни... — проговорил он.
  Барни опустил глаза в пол, как нашкодивший котёнок.
  — Барни, ничего, что я спал, а?
  — Мэрион, прости, не ругайся. Ты же все равно рано просыпаешься...
  — Но ты не давал спать и ночью. Барни, подойди ко мне.
  Парень подошёл, избегая взгляда пришельца. Мэрион уселся в кресло и усадил его к себе на колени.
  — Барни, — начал Мэрион, — ты вроде бы песню собрался мне посвятить, так?
  — Да.
  — Но я же слышу, как ты её репетируешь и сюрприза не будет. Не логично ли репетировать, когда я этого не буду слышать? Например, когда я буду работать в лаборатории.
  — Верно! — вскричал Барни. — Как я сразу не догадался!
  — Ну вот видишь, — сказал Мэрион, довольный тем, что теперь ему удастся избежать отвратительного шума. Плутонец поцеловал Барни в щеку. — Сейчас я закажу тебе виртуального учителя, чтобы ты занимался, когда я уйду в лабораторию. И ещё не забывай, что ты должен подобрать семена и саженцы растений, которые мы отправим на Землю.
  — Да, конечно! Мэрион, я так рад, что ты не злишься на меня, позавтракаем вместе?
  — Конечно, Барни.
  Мэрион понял, какой подход нужно применять к парню. Они вдвоём отправились на кухню. Барни ерзал на стуле, ему не терпелось заняться гитарой.
  — Мэрион, а скоро ты пойдешь в лабораторию?
  — Вот как, Барни, теперь тебе не терпится избавиться от меня, променял меня на гитару, — вздохнул пришелец.
  — Тебя я ни на что не променяю, Мэрион! Просто сюрприза не будет, если ты услышишь.
  — Точно, — сказал Мэрион, прожевывая хрустящий меркурианский салат. Как только он ушёл в лабораторию, Барни бегом побежал в зал и включил огромный экран.
  — Здравствуйте, я ваш виртуальный учитель  и буду учить вас играть на электрогитаре, — заговорил робот с экрана.
  Барни старался повторять все, что он говорил и показывал.
 
  Агон устроил у себя дома шикарный приём: накрыл хороший стол, играла музыка, собрались пришельцы со всех планет. Главным украшением празднества был Илир — огненноволосый парень с Тау Кита, поражающий гостей своей редкой красотой. Он стоял у двери, как манекен, прекрасный и неподвижный, в красивой праздничной одежде, выгодно подчеркивающей фигуру. Пришельцы глазели на него с восхищением, а многие пускали слюну, они отдали бы любые деньги, чтобы заполучить себе такого красавца. Парень косился на Агона, радушно принимавшего гостей и не обращающего на него никакого внимания. Илира все это утомило и начало здорово раздражать. В другом конце зала он заметил очень красивого пришельца, который тоже стоял один и смотрел на него. Илир подошёл к гостю:
  — Привет, я Илир.
  — Я знаю, — ответил парень. — Я — Генти и пришёл на приём со своим хозяином.
  — Ты очень красив, — сказал Илир, — ты слуга?
  — Я — робот последнего поколения, — сказал парень.
  — Робот?! — поразился Илир. — Я бы никогда не подумал. Почему ты стоишь тут один? У тебя печальные глаза. Разве роботы умеют испытывать печаль или другие человеческие чувства?
  — Не знаю, — сказал Генти, — но я испытываю. Мне печально от того, что хозяин плохо относится ко мне и я одинок. Сегодня мой хозяин пришёл сюда со своими друзьями, чтобы поразвлечься с тобой...
  — Что?! — воскликнул Илир. — А меня вообще кто-то спросил?!
Почему я узнаю об этом в самую последнюю очередь?!
  Взбешенный Илир побежал к Агону.
  — Агон?! — закричал он. — Надо поговорить! — гости удивленно обернулись на него и Агон вынужден был встать, чтобы избежать шума. Выйдя в другую комнату, он уже не скрывал своей ярости:
  — Как ты смеешь кричать на меня, да ещё и при гостях?! Что ты себе позволяешь?
  — Это что ТЫ себе позволяешь! Я снова вишенка на торте?! Ты приглашаешь друзей, чтобы они поразвлекались со мной? Этого не будет! Я предупреждал, что уйду и сделаю это прямо сейчас!
  — Не сделаешь, — сказал Агон.
  В комнату вошли слуги, скрутили парня и потащили его в ту самую комнату, которую он так ненавидел. Чтобы Илир не кричал, рот ему заклеели и, раздев, приковали к кровати. Он лежал на животе и с ужасом думал, что дергаться бесполезно, потому что наручники давили так, что хотелось кричать. Но кричать тоже было невозможно.
  "Сукин сын!" — с желчью подумал Илир. — "Как я тебя ненавижу!"
  Скрипнула дверь и вошли четыре пришельца.
  — А почему он прикован?
  — Новые штучки Агона, он знает толк в извращениях.
  Один из пришельцев взял Илира за подбородок:
  — Безумно красивый мальчик! Огненные волосы, просто сказочно.
  — Когда он так соблазнительно лежит на животе, мне все равно какого цвета у него волосы, — захохотал другой. — Ну же, кто будет первый?
  — Бросайте жребий, так будет честно.
  Они кидали кости, облизываясь, будто стая шакалов, увидевшая кусок свежего мяса. Илир представлял, как сейчас насладится Агон, наблюдая за этим в другой комнате.
  "Гребанный