Последние дни Плутония2 Проксима Центавра

любовь и так просто чувства к нему не пройдут.
  — После того, что он делал, по твоим рассказам, пройдут любые чувства, — ответил Барни. — У меня в голове не укладывается, как можно так поступать, да и зачем? Этот пришелец болен на голову, послал бы ты его к черту после всего этого, пусть варится в собственном соку.
  — Сейчас он очень изменился ко мне и раскаивается, я чувствую, что Агон меня очень любит...
  — Илир, такое прощать нельзя и где гарантии, что он впоследствии не поведет себя так же? Но решать тебе. Главное — не морочь голову и не причиняй боль Генти. Когда был жив мой отец, он часто говорил такую фразу: "Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил".
  — Что случилось с твоим отцом?
  — Утилизировали. У нас на планете всех людей утилизировали, когда они старели и не могли больше работать. Плутонцы распоряжались нами, как своей собственностью, поэтому, вначале я ненавидел Мэриона, но потом полюбил... и Мэрион потом тоже очень изменился, долгая история, как-нибудь расскажу. Я вот о чем: не причиняй Генти боль, Мэрион выкупил его, можно сказать, усыновил. Я бы на твоём месте остался с Генти, он славный парень, хоть и робот. Да и какая разница, если он внешне выглядит, как пришелец.
  — Я не собираюсь отказываться от Генти, — сказал Илир, — тем более, когда он признался мне, что любит и я хочу быть с ним.
  — Потом тебя поманит Агон и снова бросишь Генти.
  — Я не хочу бросать Генти, у меня чувства к нему, — заявил Илир.— Но, когда я вспоминаю близость с Агоном, мурашки по коже до сих пор...
  В комнату вошёл Мэрион:
  — Вот вы где секретничаете? А то мы уже подумали, что вы вышли на улицу и опять во что-то вляпались.
  Следом вошёл робот. Увидев, как смотрит на него Илир, Генти покраснел, взгляд Илира был более, чем откровенный.
  — Барни, завтра суд, мы свидетели. Знать бы, что Мирланд продаст мне Генти и роботу не придётся больше скрываться, так и он мог бы дать показания.
  — Думаю, и без Генти найдётся кому их дать.

  Возле зала судебных заседаний собралась огромная толпа народа. Мэриона, Барни и Генти, который все же пошёл с ними, окружили корреспонденты.
  — Как вам удалось раскрыть преступления профессора Менгеля?
  — Вы стали его жертвой?
  — Как вы считаете, какое наказание ожидает профессора?
  — Я с удовольствием пообщаюсь с вами, но после заседания, мы очень спешим, извините, — ответил плутонец.
  Они с трудом пробивались сквозь толпу.

  — Ринор Менгель, ввиду всех ваших злодеяний, вы приговариваетесь, — воцарилась пауза, — к пожизненному заключению.
  Барни и Мэрион победоносно переглянулись.
  — Несправедливо! Я делал это во благо науки! Мои опыты были во благо науки! — закричал Менгель, но его уже потащили полицейские.
  На удивление, Ноа отделался лишь условным сроком. Он встретился взглядом с Мэрионом и опустил глаза, с трудом скрывая свою радость. Как он добился условного срока, ведь на нем висело серьёзное обвинение? Очевидно, что через постель. Прокурор, судья? Мэрион посмотрел на габариты судьи, включая его возраст, и отчасти даже пожалел Ноа, хоть парень и заслуживал серьёзного наказания.



  38

  Барни проснулся от того, что кто-то стучал в двери и окна. Мэрион спал, как убитый и парень сам спустился посмотреть в чем дело. Выглянув в окно, Барни не своим голосом закричал. Плутонец выскочил из спальни:
  — Барни???
  — Мэрион, там, за окном, монстры! Они стучат к нам! — парень в страхе прижался к пришельцу. На крик вышли Илир и Генти.
  — Кто кричал, что случилось?
  — Барни мучают ночные кошмары, — ответил Мэрион.
  — Это не кошмары, выгляни сам! Там целая куча монстров, стой, не открывай дверь!!
  — Успокойся, Барни, сейчас я узнаю, в чем дело, — когда плутонец пошёл открывать дверь, Барни спрятался за угол. У входа выстроилась целая очередь из киборгов. Несчастные, замученные создания чуть ли не ползком приползли сюда.
  — Вы Мэрион Монти? — спросил самый первый.
  — Да, это я, — ответил плутонец.
  — Профессора Менгеля посадили в тюрьму и теперь некому давать нам лекарства, поддерживающие в нас жизнь, мы мучаемся и медленно погибаем. Нам известно, что вы гениальный учёный. Умоляем, помогите нам или убейте, но мы не уйдем отсюда.
  — О боже, этого ещё не хватало, — проговорил Мэрион. — Хорошо, заходите.
  — Мэрион, не впускай этих монстров! — Барни с визгом помчался наверх.
  — А кто готов был первый помогать страждущим и рвался в бой? А теперь сдаешь задний ход?
  — Мэрион, я их боюсь! — послышался сверху голос Барни.
  Илир и Генти с ужасом наблюдали за вползающими в дом живыми полуразваливающимися полупришельцами-полумашинами. Генти прижался к Илиру, обнимая его за талию.
  — Их сотворил профессор Менгель, — прошептал робот.
  — Какой ужас...
  — Садимся на лифт и едем во вторую половину дома, там разместитесь, — скомандовал Мэрион. Он думал, чем можно помочь киборгам. Для начала нужно было исследовать их естество, но помочь существам, которые страдали и мучились, нужно было немедленно. Так как Мэрион был гением, он быстро сообразил, чем можно поддержать жизнь несчастных, чтобы они в скором времени окончательно не развалились. Плутонец вошёл в кабинет и наспех надел белый халат.
  — Входите по одному на осмотр.
  Вереница киборгов выстроилась возле кабинета. Плутонец осматривал их конечности, головы и смазывал специальным раствором, чтобы они не заржавели, ведь это были куски металла, вживленные в организм. Каждому Мэрион давал выпить лекарство, поддерживающее внутренние биологические силы, иммунитет этих организмов. Он работал до самой ночи, исследовав около сорока киборгов.
  — Оставайтесь здесь, я буду за вами наблюдать, помогу, чем смогу.
  Киборги с благодарностью поклонились.
  Барни весь день не выходил из комнаты.
  — Барни, ты там живой? Любимый?
  — Ты закончил со своими железяками, они ещё тут?
  — Да, они останутся тут.
  — О ужас!
  — Барни, предлагаешь выставить эти несчастные создания на улицу умирать медленной мучительной смертью?
  — Я ничего не предлагаю, Мэрион, я просто их боюсь.
  — А я устал вообще-то, не помешал бы и массаж...
  — Да, я хочу сделать тебе массаж, — сказал Барни, — раздевайся.
  Мэрион скинул с себя всю одежду и разлегся на животе. Барни разглядывал линии его соблазнительного великолепного тела.
  — Ну, Барни, я жду.
  Парень провёл рукой по гладкой коже, такой приятной на ощупь, потом ещё и ещё. Он наклонился и начал целовать эту кожу, начиная от лопаток и опускаясь ниже.
  — Барни, я вообще-то хотел массаж... Но так мне тоже очень нравится, продолжай.
  Барни продолжал спускаться языком к ягодицам и проникнул к проходу, помогая себе пальцами.
  Мэрион вскрикнул:
  — Ах, Барни...
  Язык Барни проник глубже в отверстие. Мэрион снова вскрикнул.
  — Я знаю, как тебе нравится, когда я так делаю, ты просто с ума начинаешь сходить, — усмехнулся парень. — А вообще, Мэрион, я бы сейчас очень хотел в тебя войти не только языком.
  — Барни... — проговорил пришелец, — давай...
  Парень испытывал волшебное, непередаваемое чувство, когда ему удавалось овладеть этим прекрасным существом.
  — Мэрион, — прошептал Барни, протискиваясь в него. — Тебе нравится так?
  — Да, Барни, я сильно возбуждён, продолжай, — он то и дело вскрикивал от охватившего его возбуждения.
  — Если ты не против, я всю ночь сегодня буду сверху, а то как-то всегда однобоко выходит, я за равноправие.
  — Не ври, будто в первый раз делаешь это со мной, — сказал плутонец. — Это было уже много раз.
  — Но не так много, как это со мной делаешь ты, чуть ли не каждую ночь.
  — Я думал, тебе нравится. Если хочешь, будем меняться, я не против.
  — Вот сегодня и поменялись, — ответил Барни, погружаясь в него глубже. — Сегодня я тебя как следует отымею, Мэрион, о чем мечтаю уже давно.
  — Для тебя все, что угодно, Барни, — пришелец издал глубокий вздох. Барни перевернул его на спину.
  — Мэрион... мой любимый, — прошептал парень, — боже, как ты прекрасен... Но сегодня тебе не отделаться от меня, — с этими словами он снова вошёл.
  — Так нравится, да?
  — Да, — тяжело дыша ответил плутонец. — Когда я чувствую тебя в себе, до сумасшествия возбуждаюсь, — Мэрион обхватил Барни за спину, и как можно сильнее прижал к себе, чтобы почувствовать его полностью.
  — Мэрион, прости, но я сейчас уже...
  — Я тоже...
  Они мимолетно сплелись языками в поцелуе. Мэрион вскрикнул и затих.
  — Барни, было бесподобно...
  Парень разлегся, прижимаясь к обнаженной груди пришельца.
  — Как я люблю тебя, Мэрион... как же можно было так влюбиться до потери пульса...
  Пришелец обнял его обеими руками и поцеловал за ухом:
  — Обожаю тебя, Барни.
  Внезапно из-под кровати выкатился какой-то странный предмет, напоминающий юлу. Мэрион и Барни с удивлением уставились на него.


  39

  Предмет продолжал катиться по полу, потом резко остановился, раздался идиотский хохот и вылетел игрушечный клоун с флажком: "Я люблю тебя, Мэрион!"
  — Где-то я это уже видел, — сказал Барни. — Мэрион, твои поклонники пробираются даже в нашу спальню.
  — Это уже не смешно, а опасно, — сказал плутонец. — Как Шейн мог пробраться сюда? Кто сюда заходил? Никто, кроме киборгов. Сейчас я проясню ситуацию, — Мэрион наспех надел халат и с брезгливостью взяв предмет, вышел. Барни с обожанием посмотрел ему вслед и понял, что снова возбужден.
  — Мэрион... — проговорил он, проклиная в душе Шейна и киборгов, из-за которых сорвалась такая прекрасная ночь.

  — Итак, — строго спросил Мэрион, разбудив киборгов, — кто из вас подкинул в мою спальню вот этот предмет?
  Киборги недоуменно переглядывались, не зная, что ответить.
  — Это я, — ответил один из них по имени Фатос.
  — Зачем ты это сделал, объясни? Ты решил отплатить злом за добро?
  Киборг опустил голову:
  — Пришелец, который мне передал эту вещь, уверял, что он ваш старинный друг и вы очень обрадуетесь сюрпризу. Простите, я не хотел ничего плохого.
  — Этот пришелец — мой старинный враг, он очень опасен и способен на что угодно. Он преследует меня и моего парня.
  Киборги зашумели.
  — Мы можем охранять вас и вашего парня от этого пришельца, быть вашими телохранителями.
  Мэрион хмыкнул.
  — А что, неплохая идея.
  Плутонец вызвал в памяти образ Шейна и приложил руку к экрану огромного компьютера —  Шейн отразился на экране.
  — Смотрите и запоминайте, если увидите где-то этого субъекта, смело посылайте к черту, чтобы он ни в коем случае не приближался к моему парню, моему дому или его обитателям.
  — Мы поняли, Мэрион, он и близко не подойдёт к этому дому!
  — Очень хорошо, как чувствуете себя?
  — Гораздо лучше, спасибо! Боль ушла, мы чувствуем прилив сил и можем передвигаться.
  — Отлично, отдыхайте, — он вернулся в спальню.

  — Конечно, Шейн подговорил одного из киборгов принести сюда эту дрянь.
  Прыгнув на плутонца, Барни свалил его на постель.
  — Мы ещё не закончили, Мэрион, — залез он сверху, пригвоздив к кровати руки пришельца, сжав его ладони в своих.
  — Что-то ты разошелся, Барни.
  — Помнишь, как ты совратил меня, заставив с тобой переспать? — посмотрел на него парень.
  — После первого поцелуя со мной, ты и сам был на все готов, — усмехнулся плутонец.
  — Мне бы такое даже в голову не пришло, начать с тобой