а вот в мирных делах ничего не понимает, и выбирали себе в князья другого воеводу или приглашали князя со стороны. Потому что выбранный князь всегда одиночка, за которым следят ревнивые глаза его приближенных, за спиной же наследного князя весь его знатный род, который никогда не позволит своему родовичу слишком сильно упасть.
– Но разве ты сам за последний год не упал? – въедливо спрашивал Тур. – И все равно из Липова тебя ищут, из Новолипова ждут Смугу, а меня ты посылаешь с дядей Бортем.
– Разве вы не слышали, как самый большой наш город Гребень отложился от меня, да еще неизвестно какие вести привезет из Новолипова ваш дядя Борть.
– Но тебя все равно почитают больше всех наследных князей, разве не так? – нетерпеливо дополнял брата Смуга. – Значит, у тебя есть свой секрет?
– Секрет самый простой. Надо иметь очень важную цель и бить в нее со всей мощью и никогда не терять ее из виду, тогда и люди за тобой пойдут.
– А какая у тебя была цель? Да, какая? – в два голоса вопрошали княжичи.
– «Мир на дорогах». Я провозгласил ее еще десять лет назад. Нет ничего хуже, когда ты не можешь покинуть родовое селище, потому что кругом тебя поджидает смертельная опасность. Однажды я просто вышел из дома и пошел куда мне вздумается и ко мне стали приставать другие парни, которым хотелось того же. Зная, что нас нельзя остановить, нас иногда нанимали, чтобы мы шли и разбивали другие войска, ну что ж, мы делали и это. Даже когда кругом был мир, люди боялись высовываться из своих городищ, и тогда я предлагал им вооруженную охрану: пожалуйста, выбирайтесь из своих нор и ищите себе большей пользы и лучшей судьбы. Поэтому и никакие наследные князья и не могли ничего сделать против меня: их цель была слишком маленькой, а моя слишком большой.
– А какая их была цель? И почему она маленькая? – от нетерпения сыновья едва могли усидеть на месте.
– Они чтят раз заведенный порядок и не хотят выходить за его пределы. Они готовы ответить на брошенный им вызов, но сами вызов никому не бросают. Да, они собираются иногда в поход, но поход этот всегда очень маленький и никогда не достигает ничего большого. Ну разобьют они чужую тысячу воинов, ну разграбят какой-нибудь город и все. Скорее назад, скорее похвастать какие они бравые молодцы…
Позже, вспоминая это свое краснобайство, Дарник уже самого себя корил за слишком ретивый свой вызов насчет большой цели, ибо ответ пришел быстрее, чем он мог ожидать.
От Смоли до Новолипова было четыре дня пути, да денек еще от Биремы до Смоли, поэтому первых гонцов из своей столицы князь ожидал не раньше, чем через неделю. И через неделю, наскучив сидением в Биреме, он с княжатами выехал в Смоль навстречу Бортю и Корнею, заодно и проверить готовность вежи к сторожевой службе.
Крик «Едут!» застал его на третьем ярусе смольской башни. Князь распахнул восточное окошко и выглянул наружу. По новолиповской дороге скакали десять всадников, ведя за собой в поводу десять сменных лошадей. Красно-желтый плащ Бортя невозможно было не узнать. «Его дружина разбита», – испуганно подумал Рыбья Кровь и бросился по лестнице вниз встречать в воротах беглецов.
Лицо соскочившего с коня Бортя было устало и сосредоточено.
– Всё в порядке. Добрый обоз идет сзади, – развеял он тревогу князя.
Они направились в княжескую горницу вежи, где наместник объяснил свою безостановочную двухдневную скачку:
– В Новолипов прибыл ромейский дромон с мирархом из Таврики и хазарским визирем. Тебя разыскивают. Дромон уже поплыл сюда с Корнеем и Карикосом на борту. Я помчался, чтобы тебя об этом предупредить.
– Зачем я им нужен?
– Затем же, зачем и всегда: в поход тебя сватают.
– Куда?
– За Итиль. Снова на кутигуров. Все говорят о большом их нашествии, которое ты должен остановить.
8
Более подробный рассказ мало что добавил к этому известию. Новолипов действительно потихоньку возвращался к своей прежней жизни, дороги еще были пустынны, но первые торговые суда уже стояли у причалов. Весть о невредимости князя и княжичей там восприняли как должное. Удивились только, почему он сам не приехал. О выдаче податей съестными припасами тоже не возражали. Поэтому перегруженный обоз и тянется еле-еле.
Появление двухмачтового военного дромона всех в городе слегка озадачило, ведь рядом ромейский Урган, ему туда надо плыть, а не в Новолипов. Но ромейский кормщик ничего не перепутал, мирарху из Херсонеса надо было именно в дарникскую столицу.
– Бедный Карикос чуть в портки не наложил от страха, думал, это его разыскивают, – с удовольствием вспоминал Борть. – А мирарху Леонидасу нужен был только ты. Сначала подробно расспросил меня о твоем кутигурском походе, но это так, для затравки разговора, он откуда-то знает об этом походе больше меня, просто сверял то, что известно ему с моим словами. С ним был хазарин Самуил, тот только молча слушал, но мне показалось, что из них двоих он более главный. Интересовались: осталось ли твое войско и сколько его.
– Ну и что ты сказал?
– Войско есть, но о его численности знает только князь.
– С Карикосом они разговаривали позже тебя или раньше?
– Сначала со мной. Карикос сперва все прятался от них. Пока Корней не сказал ему: не бойся, я не дам тебя в обиду и представил им Карикоса, как твоего лучшего друга.
– А дальше что? – рассмеялся Дарник.
– Ну вот для надежности и сам поплыл с твоим илархом на дромоне.
– Так что они толком хотят от меня, ты не узнал?
– Собирают общее ромейско-хазарско-словенское войско и хотят, чтобы ты его возглавил, раз уже ходил за Итиль и бил там кутигуров.
– Надо послать в Новолипов гонца, чтобы они нам оружия прислали.
– Уже сделано. Шесть больших повозок с мечами, доспехами и луками едут вместе с харчами.
– Может быть, ты еще и хорошую казну из Новолипова прихватил?
– Зачем из Новолипова? Им сейчас самим дирхемы нужны. Я из Липова тебе казну привез.
– Как привез? – изумился князь. – И до сих пор молчал?!
– Ты не спрашивал, а мне было жалко с твоим серебром расставаться, думал, себе притаить.
– И сколько?
– Четыре тысячи дирхемов. Но думаю, тебе хватит и двух тысяч, остальное Туру. Княжичу без казны тоже никак.
– Ну ты и лис! – с нескрываемым восхищением воскликнул Дарник.
Таким уж был его наместник: никогда сразу до конца не открывался, самый сладкий пряник припрятывал напоследок.
Однако надо было поспешать в Бирему – дромон по воде двигался быстрей груженых повозок по колдобистой дороге. Вечер и полночи скакали до Варагеса, там немного приснули и по утреннему холодку вместе с ватагой хорошо вооруженных тервигов сделали еще один бросок на Бирему.
В княжескую ставку прибыли буквально за два часа до появления херсонесского дромона и как могли даже подготовились к встрече. На самом высоком взгорке выставили княжеский шатер, а в нем весь нарядный походный набор: укрытые скатертями и накидками стол, скамейки, сундуки, на столе серебряные и золотые блюда и кубки, пируй – не хочу. Всем велено приодеться, включая стратиотов и петунцев. Женщины те вообще носились по лагерю как угорелые – слыханное ли дело: целое чужеземное посольство плывет.
Дромон действительно был могуч и представителен. Сто двадцать весел загребали размеренно и слаженно. На носу и корме возвышались квадратные башенки для баллист и лучников. Выдвинутые над бортами четыре сифона с ромейским огнем ясно указывали, что с таким чудовищем шутки плохи.
Не затруднив себя заходом в их бухточку, дромон пристал к берегу с наружной стороны песчаной косы. Там их уже поджидала команда биремы. Входя в воду, стратиоты подставляли свои плечи высоким гостям и одного за другим относили их на берег.
Надо было куда-то, хоть в Варагес отослать часть биремских стратиотов, запоздало спохватился Рыбья Кровь. Сейчас перед ним, если сложить обе судовых команды, было около четырех сотен ромеев, против полусотни бортичей, десяти ополченцев, пятнадцати хазар, двадцати тервигов и полусотни, забывших прихватить с собой оружие петунцев.
Веселый Корней уже вел чужеземное посольство к княжескому шалашу. Мирарха сопровождала рослая парадная декархия в шлемах, украшенных синими султанами. На их фоне сам Леонидас, тридцатилетний не слишком мускулистый мужчина, выглядел вполне заурядно. Идущего позади него дородного хазарина Самуила, сопровождали два чернокожих здоровяка, вооруженных кривыми мечами. Последним шел Карикос, не вполне уверенный в том, что ему можно присутствовать на этой встрече.
Обменявшись с гостями вежливыми приветствиями, Дарник пригласил их в шатер. Размеры шатра указывали, что с телохранителями туда входить не стоит. По знаку мирарха и хазарина их стратиоты и негры остались снаружи. С ними чуть задержался и Карикос, но князь вопросительно глянул в его сторону и просиявший от радости иларх тоже поспешил в шатер. Таким образом, получилась встреча три на три: по одну сторону продолговатого столика уселись Дарник, Борть и Корней, по другую – Леонидас, Самуил и Карикос. Да сбоку на сундуке затаились княжичи послушать важное-княжеское.
– Прежде чем начать основной разговор, я хотел бы сделать тебе, князь, подарок, – мирарх развернул небольшой матерчатый сверток, который держал в руках и протянул Дарнику небольшую книжицу. «Жизнеописание словенского князя», прочитал Рыбья Кровь на обложке. – Эта книга была написана два года назад, и в Константинополе и Херсонесе продано уже сто пятьдесят ее копий.
Дарник держал книгу в руках, раздумывая, будет ли приличным сейчас ее раскрыть и посмотреть, о чем там внутри.
– Она написана отцом Паисием и рассказывает о тебе, князь, – пояснил Леонидас, чем окончательно озадачил хозяина шатра.
– Я читал, все наши князья умрут от зависти, – тихо по-словенски обронил сидящий рядом Корней.
– Очень рад твоему подарку, – сказал Дарник и, не открывая, положил книгу на стоящий позади себя сундук.
По бритому лицу Леонидаса пробежала чуть заметная тень, видимо, он рассчитывал на более восторженный прием своего подарка.
Князь широким жестом пригласил гостей к трапезе и первым пригубил кубок с ромейским вином. Гости не заставили себя упрашивать, вежливо выпили и по чуть-чуть попробовали то, что было на блюдах. Пользуясь моментом, Смуга соскользнул со своего места, добрался до сундука за спиной отца, и вместе с ромейской книгой вернулся к брату. Все сидящие за столом сделали вид, что ничего не заметили. По-хорошему мальчишек стоило изгнать из шатра, но теперь они являлись полноправными княжескими наместниками-наследниками, поэтому имели право знать все.
– В этой книге говорится, как ты с малым войском переправился через Итиль и разбил в Заитильских степях тридцатитысячное кутигурское войско, – заговорил мирарх. – Теперь там находится стотысячное кутигурское войско, которое собирается переправиться через Итиль и обрушиться на Хазарского кагана и на Таврику. Мы знаем, что ты хороший полководец и всегда добиваешься победы в самых трудных условиях. Что тебе надо, чтобы разбить это кутигурское войско?
Княжичи уже не столько слушали взрослых, сколько жадно впитывали содержание подаренной отцу книги, чем слегка отвлекали внимание отца.
– Стотысячное степное войско бывает только в испуганных
