Пес

  Все в жизни возвращается бумерангом. Это я уже понял. Жизнь — кривое зеркало. Иногда кажется, что времени так много, что не знаешь, чем заполнить его, а подлое время незаметно превращает тебя в дряхлого старика.
  Событиям, которые, казалось, происходили вчера, уже, по меньшей мере, лет десять! Так что времени на самом деле неимоверно мало. Надо научиться ценить каждую минуту и не сожалеть ни о чем. Все — лишь миг, который станет прошлым, затеряется где-нибудь в закоулках памяти. Все, что кажется сейчас всего важнее — обернется ничем и камня на камне не останется.
  Песочные часы неумолимо идут. Песок, время, прах, горстка пепла — вот и все, чем вы жили. О чем страдали, о чем болела душа — все сотрет время, унесет в океан забвения. Все, что волнует вас — на самом деле ничто. Циничное зазеркалье, в котором иногда видишь отражение собственных душ.
  Лирико-философское отступление. На самом деле я хотел написать книгу под названием "Как из успешного человека превратиться в неудачника". Смешная шутка, не правда ли? Ведь обычно все пишут наоборот. Жизнь делает тебя циничным и иногда ты с сарказмом начинаешь относиться к собственным бедам. Эх, оказывается-то раньше я был счастлив! Все как по маслу... Да только ценить начинаем, когда потеряем — банальная истина.
  Бизнес процветает, рядом любимая жена, ребенок. Я здоров, полон амбиций и энергии. Неужели это когда-то действительно было так? Неужели я был когда-то здоровым, полноценным человеком, я, жалкое ничтожество?.. Неужели для того, чтобы познать какие-то истины, нужно потерять все? Неужели мудрость приходит через самоотречение?
  В то славное время, когда я, наверное, был самым счастливым человеком на земле, совершенно этого не осознавая, по пути домой как-то раз я встретил фрау Мюллер. Фрау Мюллер — была старой одинокой женщиной, живущей по соседству. Она была настолько одинокая, что казалось, на всем белом свете у нее не было никого, кроме маленького смешного пса породы французский бульдог по кличке Барни. Каждое утро миссис Мюллер выгуливала этого пса на улице и в тот момент мы встретились недалеко от моего дома.
  Уточню мотивацию своего поведения. Я вращался в серьезном бизнесе и, когда не успевал окончить дела в офисе, ночами работал дома у себя в кабинете. Красивая жизнь требует жертв. И вот, когда я погружался в работу, как подводная лодка на дно океана, этот проклятый пес начинал доставать меня своим лаем и бесил настолько, что мне хотелось его задушить. Увидев своего ночного мучителя, ярость подступила к горлу.
  — Фрау Мюллер, — еле сдерживая себя, сказал я, — Ваша собака мешает мне жить и работать, примите меры! Кроме того, у меня дома маленький ребенок, попрошу не забывать об этом!
  Седые волосы фрау Мюллер были собраны в узел на затылке. Не старели лишь ее глаза — печально-голубые. Ужасно одинокие.
  — Герр Шеллинберг, — сказала она с какими-то несчастными нотками в голосе. — У меня, кроме него, никого нет...
  Глаза фрау Мюллер и ее пса выражали практически одно и то же — беспросветную печаль и одиночество. Но даже их несчастные взгляды не тронули моего сердца, я был неумолим.
  — Делайте с этим, что хотите! — заорал я. — Иначе я сам приму соответствующие меры. Собственный покой мне дороже!
  Я легко впадал в ярость. Ничто не могло смягчить моего гнева. В следующий раз я разорался на фрау Мюллер и начал угрожать, что добьюсь того, что ее отсюда выселят, если она не уберет свою собаку. Тихая старая женщина молча стерпела хамство. А Барни душераздирающе посмотрел на меня такими печальными глазами, что я невольно вздрогнул. Но это меня не останавливало. Я не любил, когда меня отвлекали от работы и возненавидел всех собак в мире.
Я продолжал кричать и угрожать фрау Мюллер. Одинокая старая женщина казалась передо мной такой несчастной, такой беспомощной. Но мне не было до этого никакого дела. Все, о чем я думал тогда — были я и моя работа.
  Как-то раз, утром, я увидел фрау Мюллер. Она была без своей собаки и катила маленькую тележку.
  — Где ваш пес, фрау Мюллер? — спросил я.
  Старая женщина смахнула выбившуюся прядь седых волос и откинула покрывало. Я увидел окоченевшее тело собаки, которое лежало там.
  — Теперь вам никто не помешает работать, герр Шеллинберг, — сказала фрау Мюллер. — Вчера я усыпила собаку. Бедный Барни, он так не хотел умирать... Пойду, закопаю его где-нибудь, бедняга...
  Она была переполнена горем, убив мне в угоду ту единственную живую душу, которая еще оставалась у нее на этом свете.
  Фрау Мюллер бережно накрыла труп собаки покрывалом и пошла своей дорогой, медленной, шаркающей походкой, походкой старости. Старости, которая заставляет человека сутулиться и влачить свои печальные одинокие дни. Ветер развевал пряди седых волос. Я смотрел ей вслед и на душе было как-то гадко. Но это всего лишь собака! Буду я еще переживать из-за какой-то собаки, которая лишила меня покоя.  Вскоре я об этом забыл. Жизнь текла своим чередом. И вот, как-то раз... Ночью под моим окном стал кто-то выть. Выть леденящим душу воем. Кровь стыла в жилах. Я подошел к окну и раздвинул занавеску. За окном светила полная луна, а в кусты кто-то промелькнул неуклюжей походкой английского бульдога.
  — Вот оно что!
  На следующий день я встретил фрау Мюллер.
  — Вы обманули! — закричал я. — Ваша собака жива и каждый день воет под моими окнами.
  Фрау Мюллер посмотрела на меня взглядом с примесью укора и жалости, посмотрела, как на сумасшедшего.
  — Вы взрослый человек, — спокойно сказала она, — а говорите глупости. Барни мертв, вы сами видели его труп. А если не верите, то возьмите лопату и раскопайте его могилку. Его холмик вон в той роще, — она побрела своей дорогой, а я почувствовал себя идиотом. Наверное, я просто впечатлителен. Но каждую ночь под окнами продолжался этот до отвращения нестерпимый вой. Я снова выглянул в окно — из темноты кто-то смотрел тем же знакомым взглядом, от которого меня бросило в дрожь. Это тот проклятый пес, сомнений быть не могло! Я схватил фонарь и лопату и помчался в рощу, куда указала фрау Мюллер. Я без труда нашел холм и отчаянно, с проклятиями, принялся копать.
  — Сейчас я раскрою ваш обман! Вам не удастся свести меня с ума!
  Яма была неглубокой и я с замиранием сердца приподнял покрывало. В нос мне ударил смрадный запах разложения. Я посветил фонарем. Бело-рыжая шерсть, ошейник. Собака мертва, в этом не могло быть никаких сомнений. Более, чем мертва. Я устыдился своей паранойи. Быстро зарыл яму и побежал обратно. Но на следующий день нашел у себя в комнате следы от собачьих лапок и тот ужасный запах разложения стал преследовать меня.
  Ночью кто-то продолжал выть у окна. Я никак не мог объяснить происходящее. Но о работе больше не могло быть и речи. Я потерял покой и сон. Проверяя почту в интернете, я наткнулся на письмо от некоего Барни и чуть не свалился с кресла — бывают же совпадения! А в письме: "Ночь. Луна. Вой собачий у окна. Теперь тебе не спится. Сдохни, мой убийца!"
  Какие нелепые шутки! Неужели кто-то из моих конкурентов по бизнесу решил свести меня с ума таким идиотским способом! Я засмеялся, пытаясь разыгрывать перед самим собой здравомыслящего человека, которому нет дела до всякой ерунды.
  — Глупее шутки я еще не видел! — и я лег спать, в полной уверенности, что у дурацкого шутника ничего не выйдет. Следующей ночью я пытался думать только о работе. Но в привычное время снова раздался вой. Я выглянул в окно: на меня смотрел Барни. Шерсть его переливалась при лунном свете. Он стоял и смотрел, будто врос в землю, совершенно не шевелясь.
  — Думаете, я куплюсь на ваши дешевые фокусы! Таких собак много и все они похожи друг на друга! Если будет нужно, я перестреляю всех Барни, которые будут мешать мне работать! — Я схватил пистолет и выскочил на улицу. Пес оставался стоять, не шевелясь. Я хорошо разглядел такой знакомый ошейник.
  — Ну и что! — сказал я. — Кто-то снял ошейник с мертвого пса и надел на живого!
  Я был отличным стрелком и прицелился в собаку, ни минуты не сомневаясь в своем успехе. Пару выстрелов. Тишина. Я увидел, что стреляю по воздуху — никакой собаки не было. Выстрелы разрезали тишину. Выскочила моя жена.
  — Себастьян! — закричала она. — Что ты делаешь, Себастьян?! В дом залезли грабители?!
  — Там собака, там была собака... — повторял я. — Она стояла вот тут, я сам видел...
  — Какая собака?! Что с тобой происходит, ты напоминаешь помешанного, ты мелешь бред!
  Я обнял Хелен:
  — Извини, да, я действительно переутомился на работе и мне мерещится всякий бред...
  Мы вошли в дом. Я снова закрылся в кабинете, а там... На стене следами от собачьих лап было написано: "Паф-паф:)".  Рядом стекала струйка собачьей мочи. Я громко закричал и ударил кулаком по столу. Из соседней комнаты раздался плач моего ребенка и голос Хелен:
  — Тише, малыш. Папа просто устал. Это пройдет.
  Я лег в постель, но не мог сомкнуть глаз.
  Когда утром я приехал на работу и включил свой рабочий компьютер — на заставке появилось фото этого адского проклятого английского бульдога.
  — Ева! — закричал я не своим голосом на секретаршу. — Кто копался в моем компьютере?!
  — Это невозможно, герр Шеллинберг, — ответила секретарша, — пароль от вашего компьютера знаете только вы.
  Как бы не так! Кто-то точно составил против меня заговор. Эта собака... Я своими глазами видел ее вчера. Но мои пули почему-то разрезали воздух. Такого не бывает!
  На несколько дней мучения мои прекратились. Вой стих и я приписал все происходящее игре своего больного воображения.


  Постепенно я забывал об этой собаке, как о кошмарном сне. Был день моего рождения.
  — Папа, с праздником, я купил тебе подарок! — закричал мой маленький Герман. Он всучил мне мягкую игрушку и это был... английский бульдог...
  — Герман! — заорал я. — Где ты это взял?!
  — Купил в магазине игрушек.
  — Хелен! — продолжал бесноваться я. — Где вы взяли эту дрянь?!
  — Дрянь? — ответила жена. — Себастьян, это всего лишь игрушка. Герман хотел сделать тебе приятное. 
  — Почему вы выбрали именно эту игрушку?! — подозрительно спросил я.
  — Она понравилась Герману!
  — Мама, почему папа кричит, чем я обидел его?
  — Идем, малыш. Папа, как всегда, не с той ноги встал.
  Я остался наедине с собой. Включил в интернете какую-то передачу.
  — Созвездие Гончих Псов...
  — Черт возьми! — я ударил кулаком по монитору.
  — Мама, ты включишь мне мультик про пса Барни? — послышалось из соседней комнаты.
  — Включу, малыш.
  В этот момент мне показалось, что против меня составлен вселенский заговор. Даже собственная семья задалась целью свести меня с ума.
  Ночью в кустах кто-то рыскал, будто зверь, будто какая-то  (уже боюсь произносить это слово) собака... Я выбежал на улицу.
  — Ну, где ты, щенок, а ну, выходи! Вот он я! Да, это я тебя убил! — ответом мне была тишина и мягкий свет серебристой луны. Послышался собачий вой. Под своими ногами я увидел копошащихся опарышей. От ужаса и отвращения я закричал.
  — Мам, почему папа кричит по ночам?
  — Он болен, малыш.
  — И он не любит Барни!
  Я сел на ступеньках и заплакал — не было сил этого терпеть. Захотелось поймать этого призрака и задушить. Но все было тихо.
  — Купите собачку! —