Ответив на два звонка, она продолжила разговор:
- Женись – и ты получишь деньги по завещанию отца. Видишь, как всё просто. Любая за тебя пойдёт. Есть девицы, которые без ума от тебя. Поверь мне. До конца жизни будешь обеспечен и счастлив. Но только ни на одной из своих… Ты понимаешь, о ком я? Хорошо. Ты умный. Я тебя воспитывала и знаю, когда ты настоящий, а когда фальшивый… Скажу прямо: хочу, чтобы ты женился на Рите.
- На Рите? На твоей дочери?! На моей сестре?!
- Двоюродной сестре… Двоюродной. Такое бывает. Что в этом необычного? Мы цивилизованные люди.
- Это аморально! – возмутился племянник.
- А бросать большие деньги коту под хвост – не аморально?
- Это другое дело!
- «Другое дело»?! Рита любит тебя. Она красивая, скромная, талантливая, сильная, читает книги, ходит на твои лекции. Ты слушаешь меня? Смотри мне в глаза. У нас серьёзный разговор. О твоём будущем. Дела с твоими долгами зашли слишком далеко! Я начинаю тревожиться... Кай, пришло время сделать выбор, - понизив тон в голосе, сказала тётя. – Ты уже не мальчик, хотя твои поступки… Женись на Рите. Если бы она узнала о том, что я предлагаю тебе… Рассердилась бы на меня.
- И слышать не хочу! Что скажут в городе? Тётя… Я не хочу обидеть ни тебя, ни Риту. Я вчера читал «Дон Кихота» Сервантеса, первый том, надо было для лекции, - пояснил Учитель. – Так в двадцать седьмой главе Рыцарь Печального Образа спрашивает у одного из заключённых: «За что тебя наказали?» Тот отвечает: «Меня ссылают на галеры на шесть лет за то, что уж много я баловался с двумя моими двоюродными сёстрами…» Вот, тётя, шесть лет раньше давали за такую любовь.
- За баловство… не за любовь… Это было давно и в далёкой Испании.
- Но она моя сестра! По нашим венам течёт одна кровь…
Тётя хотела что-то сказать, да и сказала уже одно слово: «Она…», но, не закончив предложение, фразу… подошла к окну.
Примерно через пять минут она произнесла:
- Завтра я улетаю на экономический форум в Казахстан. На форум стран СНГ. Вернусь через три-четыре дня, тогда и договорим. Денег я тебе не дам. Придёшь домой, подумай над моим предложением. Основательно подумай. Время пришло, драматург! И не преврати свою собственную жизнь в драму… Всё ещё можно исправить. Брось играть! На какой машине будешь ездить? На чём приехал ко мне?
- Студентка подвезла… Венера.
- Студентка? Опять? Хочешь продолжения? Вспомни, сколько мне понадобилось времени, средств, связей… чтобы затушить тот «пожар»? Вспомнил?
- Это сплетни. Всё выяснилось бы и без этих движений.
- Смотрите на него! «Движений»! Тогда это… так не называлось… Венера! Она татарка, что ли?
- Да. Это уже евгеника…
- Говори понятными словами. Кай, будь осторожен. Студентки – они в таком возрасте романтическом…
- Романтическом? – удивился племянник.
- Не цепляйся к словам! Они, как сейчас говорит молодёжь, «западают» на всё необычное… А ты – необычный… Возьми машину у Риты. Она редко ездит на ней. Вторую машину.
Учитель встал, посмотрел на тётю и спросил:
- Судя по всему, денег ты мне не дашь?
- И не думай! Вопрос закрыт.
- Тогда расскажи мне о моей матери. Хоть что-нибудь. Почему я должен всех вас постоянно уговаривать, упрашивать, чтобы вы рассказали о ней хоть что-нибудь? Сколько раз ты мне обещала! Это что – запретная тема? Что особенного в том, что сын хочет знать о своей матери? Какой она была? Что любила? Как жила? Чем увлекалась? Что это за тайна такая ужасная?
- Никакой тайны нет. Твои родители любили друг друга – вот и вся тайна.
- Почему тогда мама покончила с собой? Да ещё в Санкт-Петербурге? Почему оставила меня? В чём причина? Вы всё скрываете от меня. Если человек сводит счёты с жизнью, значит… есть причина… И вопрос: почему? Что она сделала вам такого?.. Почему вы хотите вычеркнуть её из моей памяти? Чем она провинилась, кроме того, что была, как ты говоришь, «странной женщиной»? Да и вряд ли это можно назвать провинностью…
Кай сел в кресло. Тётя вздохнула, подошла к нему, пододвинула стул и села рядом.
- Успокойся. Успокойся… Послушай, сынок. Твоя мать была высокой, стройной, с ослепительно белой кожей женщиной. Твой будущий отец, увидев Виолу на свадьбе друга, в мгновение ока влюбился в неё. Они поженились… В жизни твоей матери были сплошные тайны. Порой она совершала поступки, вызывающие у нас, друзей, по меньшей мере, непонимание, раздражение.
- «Непонимание»? «Раздражение»? Не объяснишь? Звучит словно обвинение, будто приговор.
- Мне трудно подбирать слова. Мы звали её Снежной Королевой! Кай, закончим этот больной разговор. Мне надо подготовиться к докладу.
- Всегда ты так! Все вы так! – обиженно сказал племянник.
- Обещаю: вернусь с форума, тогда и поговорим. А ты пока подумай над моими словами. Встретимся, тогда и расскажешь, что ты решил. Деньги на карманные расходы есть?
- Да. Хорошо, тётя. Буду ждать твоего возвращения. Я пошёл. Пройдусь пешком. Но не забудь: ты обещала…
Они поцеловались, и Учитель вышел из офиса. Он не замечал ничего и никого вокруг. Не попрощался с секретаршей. Она не стала его беспокоить расспросами, так как по его лицу заметила, что разговор с тётей был серьёзным.
Надежда Петровна вызвала Саиду к себе и попросила заварить крепкий зелёный чай. Она просидела ещё час в своём офисе после ухода Учителя, вспоминая разговор с племянником, которого она воспитывала после гибели брата. Вспоминала, как брат, отец Кая, уже умирая в больнице, просил не оставлять без внимания сына. Боялся, что странности его жены, особенно касающиеся её беспричинной и, как он считал, глупой смерти, то есть самоубийства, могут когда-нибудь проявиться в сыне. «Да, Анатолий, час от часу не легче! Прости, если я что-то делаю не так, ошибаюсь. Ты знаешь нашу тайну… обо мне, о муже, о Рите…» - мысленно разговаривала она с братом, словно его дух присутствовал при их разговоре.
* * *
Кай вышел из гостиничного комплекса в плохом настроении. Денег тётя не дала. И к тому же, снова почти ничего не рассказала о матери. Над городом сгущались тучи. Вечерело. Он перешёл дорогу, точнее сказать, проспект, и пошёл по тротуару. Он подумал: «Вечер прохладный, пройдусь до дома пешком». После серьёзного разговора с тётей он забыл о том, что его ждёт Венера.
Венера сидела в машине и что-то записывала в блокнот. «Уф! Когда же он всё-таки выйдет?» - сидя в машине, думала студентка. Она решила подождать ещё минут пять-десять и потом поехать к подруге, чтобы всё ей рассказать. В это время и вышел из гостиницы Учитель. «Наконец-то! Куда это он шагает? Судя по всему, уже забыл, что я его жду?»
Венера посигналила. Учитель не услышал сигнала и продолжил шагать. Венера завела машину, развернула её и выехала на проспект имени Белинского. К тому времени, когда она сбавила скорость, Учитель прошёл двести-триста метров. Съехав на обочину, Венера посигналила ему. Он посмотрел на машину и вспомнил о студентке. Не сбавляя шага, он пошёл дальше.
Он шёл по тротуару, она ехала рядом по обочине и всё время сигналила, но Учитель не обращал внимания. Тогда она опустила стекло и крикнула:
- Учитель, садитесь. Может начаться дождь. Я столько Вас ждала, а Вы…
Учитель махнул рукой и продолжал свой путь. Она заехала вперёд метров на пятьдесят, остановила машину и вышла из неё. Когда Учитель поравнялся с ней, она заявила:
- Это же глупо! Садитесь. Непристойная студентка, влюблённая в Вас, настоятельно просит сесть в её машину. Иначе мы вымокнем…
Учитель посмотрел на неё, на небо и перепрыгнул через ограждение. Венера открыла дверь, преподаватель сел на место пассажира, студентка – на место водителя и со словами «Так лучше» повела машину. Учитель почувствовал под собой что-то, приподнялся и достал блокнот. Прочитал отрывок из текста и спросил:
- Новый шедевр? Когда осчастливишь занавес, как говорят театралы?
- Набросок нового рассказа. Тружусь, так сказать, и днём, и ночью, и в аудитории, слушая Ваши вдохновляющие лекции, и даже в машине. Работа, как видите, у меня ударная.
- Смотри на дорогу.
- Что случилось? Вы погрустнели. Или это не моё собачье дело?
Учитель посмотрел на неё и ничего не ответил. Венера повернула направо и поехала по улице Лермонтова за троллейбусом, который вёз пассажиров на вокзал. Они проехали молча минут пять, и Венера промолвила:
- Я уже хотела уехать. Думала, не дождусь. Решила, что Вы сидите в весёлой компании и ведёте светскую беседу. Но, судя по вашему печальному виду, у Вас был серьёзный разговор. Интересно, кто может довести нашего преподавателя до такого состояния?
- Хочешь знать?
- Если Вы соизволите.
- Я разговаривал с тётей у неё в офисе.
- С тётей?.. У неё в офисе?.. Стоп! Ваша тётя – Надежда Петровна Лебединская?
- Именно так. Ты проницательна. Мы всё так же на «ты», что касается тебя?
- По всей вероятности, да. О, Боже! Надежда Петровна… Она же входит в двадцатку самых богатых людей республики! Сеть ресторанов, кафе, гостиничные комплексы во всех областных городах страны: в Бухаре, Самарканде, Фергане, Намангане, даже в Ташкенте. Ты, плюс ко всему, ещё и богатый жених! Выходит… Надежда Петровна – мать Риты?
- Пять с плюсом, - ответил не без иронии пассажир.
- Твоя тётя хороший руководитель. В одном из её ресторанов, в районе автовокзала, работает шеф-поваром мой дядя. Он с уважением отзывается о ней. Поверить не могу, как тесен мир.
- Ты непристойная, сумасбродная, очень талантливая девчонка только начинаешь познавать наш мир. И поверь на слово: мир гораздо теснее, чем ты думаешь, к тому же, полон тайн.
- «Очень талантливая» - это мне нравится больше…
- И тщеславная!
- Не про меня! Ещё узнаете…
- Звучит как намёк на продолжение отношений.
- А такое возможно? Нам разве не по плечу такое?
- Смотри на дорогу… К твоему сведению, всё, чем владеет тётя, раньше принадлежало моему отцу. Он создал эту империю. И был полон планов… Хотел построить современный развлекательный комплекс, детский садик, в кишлаке, где-то под Маданиятом, больницу…
- Где же твой отец?
- Он… Его не стало, когда мне было семнадцать лет.
- Мне жаль. А мать?
- Её не стало… когда мне исполнилось семь лет.
- Очень жаль. Мир, определённо, полон тайн. Заканчиваю свой допрос.
- Так бывает!
- Они неправы. У Вас доброе и ранимое сердце. Я чувствую это. Они тебя совсем не знают, Кай.
- Таковы выводы? – улыбнулся преподаватель.
- Чем же могла так расстроить Вас ваша тётя? Забыла! Не отвечайте. А Вы отходчивы. Мне нравятся такие люди.
- А ты – откровенная. Не выбираешь слова. Не напрягаешься.
- Не с кого спрашивать!
- Расшифруй!
- Обычно так говорят, когда в жизни человека происходят события, которые уже не исправить: беда, бедствия, катастрофа, несчастье…
- Ты права… Так что ты там сочиняла, пока мы с тётей искали общий язык?
- Про «литературных негров». Всё думала, почему их так называют, и вообще…
- «Литературные негры» - писатели. И среди них есть талантливые люди. Но у них нет имени. Поэтому издатели их не печатают. Тогда исписавшиеся писатели нанимают их. Двух, трёх – самых талантливых. Кстати, на Западе существует рынок таких писателей. Им дают готовый сюжет, фабулу, приблизительные характерные черты главных героев и других персонажей – и они садятся за работу. Закончив свои главы, обычно это серии любовных романов или детективов, они отдают готовый
