потёр о рукав, надкусил.
- В тебя, Санька, ещё лезет? – сказал Ладыгин. – Я после сегодняшней ночи долго смотреть на них не могу.
Так вот он что! - догадался, наконец, Чира. – Нынче ночью они сами обчистили чей-то участок. Наверняка, ещё и грядки вытоптали. Теперь подбросят яблоки в киоск и всё. Тем, кто внутри не отвертеться. Кто ж поверит в то, что это всё пионеры устроили?
- Эй, - крикнул Тоха. – Завтрак прибыл. Жрите, сколько влезет. Мы ещё насыплем.
И снова ответом ему была тишина.
- А это вам вместо чая, - разозлился Тоха на выдержку пленников и помочился в трубу.
Снизу раздался смех. Даже унылый Ванька оценил его выходку.
- Вот сволочи! - прошептал видевший всё Чира.
Вот только Ладыгин не смеялся.
Он подошёл к двери и изучил замок. Потом, так же, как час назад Ванька, обошёл вокруг киоска.
- Чира, – позвал он громко. – Готов разговаривать?
Нет ответа.
- Чира? – снова позвал Ладыгин и обернулся к часовому. - Их там нет!
- Как нет? – от волнения Ванька стал заикаться. – К-куда ж они… Я ж в-всю ночь… Г-г-глаз не сомкнул…
- Может, хитрят? Специально не открывают? – спросил пацан, которого назвали Санькой.
- А вот сейчас посмотрим, - сказал Ладыгин, полез в карман своих шаровар и гордо достал оттуда плоский электрический фонарик. Подошёл к двери, потянул, открывая створку на сколько хватало дужки замка, и посветил внутрь.
- Я вас всё равно вижу, - громко сказал он. Прислушался и вынес вердикт. – Точно сбежали!
Он повернулся к часовому и с каким-то сочувствием сказал:
- Всё ты, Ванька, проспал. Даже не знаю, что теперь с тобой Тимка сделает. А если подумает, что ты их специально выпустил – вообще труба!
- Я не при чём! – крикнул несчастный Ванька и вдруг расплакался. – Я не виноват… Я всю ночь… У меня даже ключа нет.
- В самом деле, Петька, - обратился к Ладыгину Химаков. – Ключи только у тебя и Тимки. Как они вылезли?
- А вот сейчас увидим!
Ладыгин вытащил из другого кармана ключ и решительно открыл замок.
Все пионеры столпились за его спиной, когда он распахнул дверь. Секунда, другая. Никто не бросился на прорыв.
Первым зашёл, подсвечивая фонариком Ладыгин, остальные потянулись следом. Остановились внутри, оглядывая пустое помещение с разбросанными по нему яблоками. Остро воняло мочой.
- Капец тебе, Ванька, - сказал кто-то.
- Чего там? – суетился за их спинами горе-часовой. – Кудой они? Подкоп? Через крышу?
И в этот момент за его спиной вдруг возник Чира.
Ж Ж Ж
Выяснив всё, что хотел, Чира спустился с чердака дома Культуры и хотел, было, уже сматывать отсюда удочки, но выглянув из-за угла, застал картину: все пионеры, кроме Ваньки, были внутри киоска. И только его бывший охранник топтался на пороге.
Чира прямо вспотел от посетившей его безумной идеи. Сначала на цыпочках, а потом уже во всю прыть, он рванулся из-за угла и врезался в обернувшегося, на топот Ваньку. Тот нелепо взмахнул руками и влетел внутрь киоска, натыкаясь спиной на чью-то спину, и тут же перед его носом захлопнулась дверь.
Пока внутри никто ещё не понял, что случилось, а Чира уже продел дужку замка в запоры и повернул, запирая ключ.
И замер, потрясённый тем, что совершил. А потом стал смеяться, как ненормальный.
Изнутри дверь сотряслась от ударов, раздались крики и звуки оплеух – похоже, лупили Ваньку - а Чира всё никак не мог успокоиться.
- Что, суки, - сквозь смех кричал он. – Получили? Давайте теперь – жрите свои обосцаные яблоки! А не сожрёте, будете перед председателем объяснять, откуда они там у вас взялись!
С этими словами он запулил ключ от замка куда-то в сторону забора и побежал прочь. От пережитого волнения у него кружилась голова, пот крупными каплями стекал по лицу. Подул ветерок, и ему стало холодно в мокрой насквозь рубахе.
Чира бежал без цели сначала по улице, потом по меже между огородами, потом вдоль реки. Мелькнула мысль: может искупаться? Но не хотелось останавливаться. Его переполняло чувство победы. Именно это чувство его и подвело. Слишком поздно он заметил, как что ему наперерез бежит пацан в рубашке с нашитой красной звездой на рукаве. И только когда Тимка выскочил на тропинку, перегораживая ему дорогу, Чира остановился, тяжело дыша. Узнав Гараева, он не испугался. Мелькнуло только сожаление: эх, и этого бы комиссарчика в киоск. Для комплекта.
Гараев не спешил подходить, тоже стараясь отдышаться.
Наконец, выпрямился.
- Сбежал? – то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал он.
- Как видишь, - не стал вдаваться в подробности Чира.
- Не желаешь, значит, разоружиться перед Советской властью, - криво усмехнулся Тимка. – Отбыть наказание, заслужить прощение. Перековаться.
- Прощение за что? – в свою очередь спросил Чира. – За то, чего не делал? Твои пионерчики участок вытоптали, а отвечать мне?
- И это знаешь? – удивился Тимка. – Кто проболтался?
Он присел, и стал поправлять шнурки на своих полуботинках.
- Никто, - ответил Чира. – Сон я видел. Вещий.
- Ну, тогда, наверное, ты и это видел?
Тимка вытащил из ножен, пристёгнутых к голени, большой охотничий нож. Выпрямился.
И вдруг метнулся к Чире, резко сокращая дистанцию.
Чира отшатнулся и, не удержавшись, сверзился спиной вниз с небольшого обрыва на мокрый прибрежный песок.
Тимка спрыгнул следом.
- Дурачок, - сказал он, надвигаясь. – Ты думал, я с тобой по-честному драться буду? Я пионер, будущий большевик. Мне не надо по-честному. Мне надо, чтоб по-моему!
- Ты охренел? – крикнул Чира, пятясь вдоль воды. – Это ж убийство! За это в тюрьму или в колонию…
- Это самозащита, - ухмыльнулся Гараев, медленно наступая. – Это ты на меня напал. За самооборону не посадят.
Он снова метнулся вперёд и чуть не ткнул ножом Чиру в живот. Тот успел отпрыгнуть и мельком оглянуться: песчаный берег заканчивался. Дальше начинались кусты.
Чёрт!
И берег слева был высоковат, без разбега не запрыгнешь, нужно карабкаться.
Что делать?
В воду? Попробовать уплыть?
Ага - так этот придурошный Тимка ему и даст!
Брат учил если против тебя кто с «пером», можешь убежать – беги. А если не можешь…
Чира одним движением снял майку и стал скручивать её в короткий жгут.
- Ух ты! – восхитился Гараев. – Ты никак «приёмчики» знаешь? Ну, давай!
И он снова бросился к Чире, целясь ударить его ножом в шею.
Чира уклонился, но неудачно: лезвие пробороздило глубокий порез на плече. В ответ он хлестнул одним концом жгута Тимке по глазам. Тот ойкнул, попятился и тут же со всей дури получил ногой в пах. Резко согнулся и упал на бок, что-то булькая. Чира перепрыгнул через него и в мгновение ока вскарабкался на берег. Оглянулся.
Гараев так и лежал на боку спиной к нему. Ноги пионерского вожака конвульсивно дёргались. Чира, не веря собственной догадке, сместился вдоль берега. Открывшаяся ему картина вызвала у Чиры позывы рвоты. Одну руку Тимка держал зажатой между ног, а другой, он всё ещё сжимал нож, лезвие которого глубоко вошло ему в шею. Вокруг набухал красным песок. Кровавый ручеёк бежал от шеи Гараева, впадая в реку.
- И ведь никто не поверит, - подумал Чира, пятясь. – Вот теперь – конец.
Он оступился, еле устоял на ногах и повторил вслух:
- Теперь – точно конец!
Рассказ является отрывком из 2-й книги серии «Восемнадцатая вечность осени» под рабочим названием «Дачники».
Кстати, М. Горан, точку в названии уберите - она там не ставится.