смотреть новости со Второй чеченской войны. Но ничего не поделаешь: надул матрас, завернулся в плед и в полноценный восьмичасовой сон.
Утром долго валялся на «постели» не вставая, дожидался восьми часов, когда откроется супермаркет, сердито думал о меблировке апартаментов: приглашать профессионального дизайнера не хотелось, а в собственных художественных способностях он сильно сомневался. Отец в Коста-Рике сделал себе блестящую карьеру именно интерьерами вилл и особняков, было как-то стыдно потерпеть в этом деле фиаско, слава Богу, что хоть дача на Саймаа была упакована так, что привози с собой лишь зубную щетку и смену нижнего белья и живи, ничуть не краснея перед любыми гостями.
Несколько раз набирал сотовый Веры, чтобы сказать ей про новый адрес, но телефон молчал. Его Инь экономно относилась к дорогому аппарату: включала только, когда сама собиралась ему позвонить. Он нервничал – в десять обычно приходили мастера, и надо было как-то с ними определиться.
Стрелки на часах тем временем сложились в нужную комбинацию, и он отправился за покупками. В супермаркете, к счастью, имелись не только продукты, но и повседневные вещи и домой он вернулся не только со жрачкой, но и с чайником, кухонной утварью и постельным бельем.
Наконец вначале десятого Вера вспомнила про мобильную связь.
– Ты где? Я стою под твоей дверью, и меня никто не пускает.
– А ногами стучать не пробовала? – посоветовал он.
– Ну, Дим, я замерзла, открывай. Ты что не дома? Я соскучилась!
– Я же говорил: приезжая в Питер, сразу включай телефон! Теперь снова ныряй в метро… – и он назвал свой новый адрес вместе со станцией ближайшего метро. Тут же позвонил мастерам, попросил их прийти не раньше двенадцати часов, а потом Стасу: рассказать, где в его служебной однохатке запрятаны пять тысяч баксов и заодно узнать, когда инструктор намерен привезти очень нужный ноутбук и видик. Судя по голосу, инструктор его разговор с Верой еще не прослушал. Надо купить еще один сотовый специально для нее, дал себе задание Алекс.
На кухне помимо плиты и умывальника имелся только подоконник, на нем он и пристроился с миской, в которой быстро замесил творог, яйцо и два стакана муки, добавил ложку сахара, щепочку соли и полстакана изюма, чтобы приготовить любимые Верой сырники с изюмом. Уже разогревая сковородку, вспомнил про ванную. Быстро метнулся проверить. Так и есть, внешне ванна была чиста, но сам в нее он лечь бы не рискнул, тем более вместе с Верой, поэтому, выключив плиту, взялся за порошок и щетку и принялся драить ванну так словно от этого зависела его жизнь. Тут и десять часов приспело, и Копылов помчался в мебельный магазин за двуспальным надувным матрасом.
Звонок в дверь застал, когда первая партия сырников уже была готова.
– Девушку заказывали? – ее всегдашний пароль и полгода спустя не утратил своего очарования. Круглые щечки, веселые глазки, полные губки – что еще нужно для простого мужского ликования?!
Ее форменное пальто тоже пришлось вешать на дверь. К счастью, про тапочки для себя и для нее он не забыл.
– Ух ты! – Вера с раскрытым ртом принялась обходить их новое пристанище. – Это что тоже съемная квартира.
– Да вот дали повышенную стипендию – решил переехать.
– Ну скажи честно!
– Сегодня пойдем с тобой мебель выбирать.
– Ну скажи честно!
– Сначала в ванную, остальное потом.
Против этого она не возражала, тем более, что один сырник он успел впихнуть в ее розовый ротик, а второй проглотил сам – надо было перебить и себе, и ей сосущий утренний голод, дабы не отвлекаться час-полтора на желудочные глупости.
Первую помывку под душем она всегда проводила одна, это позже они залезут в ванну вдвоем, упиваясь дополнительным водным соитием и отмачивая свои разгоряченные причинные места. Быстро справившись с надутием матраса и комплектом постельного белья, он еще успел поканючить перед закрытой дверью ванной:
– Ну что там можно два часа делать? Ну ты скоро или нет? Не мучь ребенка!
А в ответ получить приглушенный дверью звенящий хохоток:
– Иди постель лучше грей.
Ну что ж, мысль, безусловно, здравая: в постель так в постель.
Наконец поездные запахи смыты, три легких прыжка, и все три с половиной пуда живого веса с размаха обрушиваются на него. Это хорошо еще, что он, зная ее привычки, успевает закрыться подушкой, иначе и ушибы получить недолго. Зато бедный матрас, как он выдержал?! Сам секс, разумеется, от них никуда не денется, зато вот так радостно повозиться, попищать, покувыркаться, съесть еще по сырнику из тарелки на полу можно только в эти начальные пятнадцать-двадцать минут.
– Почему сюда переехал? У тебя сегодня в институте что, нет занятий? Действительно будем мебель покупать? – Она спрашивает так быстро, что он не успевает ответить, заставить ее замолчать могут только любовные объятия. Ну что ж, пусть так и будет! Живо превращайся в несравненную Инь, желающую угодить своему Яну и немножко себе. Увы, несовершенство мужской физиологии регулярно все равно возвращало их к разговорам.
– Тебе было хорошо со мной?
– На три с минусом.
Удар кулачком в бок.
– На пять с плюсом.
– Ты скучал без меня?
– Даже не вспоминал ни разу.
Еще толчок.
– Скучал двадцать пять часов в сутки.
– Я не толстая?
– Для грузового лифта в самый раз.
За это аж два быстрых удара.
– Для меня самый идеальный мясной баланс.
Как только перейти к самому главному? Значит, сейчас открываю рот и говорю: я не Дима Волков, а Александр Копылов с миллионом баксов в финском банке и с дачей на Саймаа на три спальни. Сейчас открываю и говорю…
А на часах-то уже двенадцатый час. И требовательный звонок в дверь.
Вошедших два молодых молдаванина быстро все поняли и, закрывшись в гостиной, принялись за нешумную работу. Теперь хозяевам оставалось лишь одеваться, кофейничать и выметаться за пределы квартиры.
– Я должна тебя сфоркать. – Вера достала из своей сумочки фотоаппарат-мыльницу. – Мои товарки сказали, что иначе они меня одну больше к тебе не отпустят.
Однако лишний раз тиражировать свой лик как-то не хотелось, да и Стас осудит.
– Я слишком не фотогеничный. Давай по-другому. – Он принес свою студенческую сумку и достал из него общую тетрадь и ручку. – У тебя зеркала нет?
Маленькое зеркальце у нее имелось.
Сначала он в десять секунд нарисовал ее в анфас, потому, глядя в зеркальце, и себя рядом с ней. Собственное лицо заняло в три раза больше времени. Получилось нечто среднее между настоящими портретами и дружескими шаржами. Когда-то в босоногом коста-риканском детстве отец подарил ему полуминутные песочные часы и на недоуменный вопрос Исабели: какой в них смысл, нарисовал человечка, сказав, что можно почувствовать себя богом, если научиться за полминуты рисовать людей. Сейчас после двух тысяч таких портретов это умение стало тайным оружием Алекса, весьма повысившим его шпионскую профпригодность.
– Ух ты! Как настоящий художник! – восхитилась Вера. – Но фото тоже хочу.
– Обязательно. Но только когда будет подходящий антураж. Твоих товарок хочется убивать не постепенно, а как бы сразу… забыл это русское слово.
– Наповал.
– Точно. Наповал, – обрадовался он, мысленно переводя симпатичное слово из долговременной в оперативную память. – Наше с тобой фото должно быть на фоне «Мерседеса» или двухэтажной виллы. Не на фоне же этого матраса.
Против этого ей трудно было возражать. За полгода близкого (ближе не бывает) знакомства Вера мало что узнала про своего питерского кавалера. Знала, что его родители погибли в автомобильной катастрофе и из всех близких у него лишь бабушка в деревне Ивантеевке на Владимирщине. Все ее расспросы наталкивались на его непрошибаемое: «Давай жить без унылого трафаретного прошлого, будет повод все что надо расскажу, а так это как допрос у прокурора». Ну и ладно, решила она, я тоже не буду ему ничего о себе рассказывать. Трехкомнатная съемная квартира, ужасно распаляла ее любопытство, но девушка мужественно подавляла его.
Во время их кухонного ланча неожиданно позвонила Вика Гоголева.
– Мне нужно тебя срочно увидеть, – потребовала фээсбэшница, не утруждая себя лишними приветствиями.
– Ко мне любимая девушка приехала. Никак не возможно, – сказал он, глядя на радостно покрасневшую от его слов Веру.
– Скажи мне такую вещь, дорогой товарищ. Недавно тебя видели в Хельсинки, а Дима Волков, тем не менее, финскую границу не пересекал.
– Наверно это был мой двойник. Каждый приличный человек должен иметь своего персонального двойника.
– Я не намерена с тобой шутить. Что ты делал в Хельсинки?
– Наследство получал.
– Получил?
– Естественно.
– А еще что?
– Дачу на Саймаа купил. Хочешь, могу свозить. Если конечно твоя контора тебя за границу выпустит.
– Что еще?
– Новую квартиру купил, теперь к машине прицениваюсь.
– Последний раз говорю: давай на выход!
– Все, я кладу трубку! – И он отключил телефон.
– С кем это ты так?! – Вера вся прямо сгорала от любопытства.
– Да так одна приставучая мадам.
– А эти твои слова…
– Мои понты. Я человек нехороший, когда мне попадается завистливый человек, я все сделаю, чтобы он побольше желчью изошел.
– А со мной у тебя тоже одни понты? Ничего о себе не рассказываешь. Еще и принцип свой придумал: «Давай жить только настоящим и будущим». Может ты какой преступник. Когда я узнаю о тебе что-нибудь нормальное?
– Увы, это не так просто. Сначала мне надо сделать так, чтобы ты мою тайну не обратила против меня.
– Как это?
– А как делают все женщины: сначала любовь-морковь, а чуть раздрай – и утопить любимого готова в стакане воды.
– Какие мы пугливые, – подначила она. – И как ты собираешься себя обезопасить?
– Очень просто, чтобы любой разрыв со мной стал для тебя смертельно опасен.
– Умеешь ты заинтриговать бедную девушку. И как?!
– Сначала нам нужно будет пожениться, потом родить троих детей, затем я окружу тебя невыносимой роскошью, моими интересными знакомыми, великолепными путешествиями. Далее лишу тебя работы, всех твоих подруг и старых друзей. И тогда однажды проснувшись, ты поймешь, что малейший развод со мной, или малейшее словесное предательство не только разрушат мою, но и твою жизнь и жизнь наших детей.
– И когда это произойдет? Когда я так проснусь? – допытывалась она, глядя на него по-серьезному.
– Я думаю, двадцати лет вполне хватит.
«Вот же поросенок!» – почти с восхищением покачал головой Стас, слушая их болтовню. Посланный им с утра специально обученный человек уже успел установить в подъезде Копылова два мини-ретранслятора: один за мусоропроводом возле квартиры, второй внизу у консьержки под видом интернетской связи и теперь капитан прямо из своей берлоги мог наслаждаться спичами своего подопечного, уповая, что свои джинсы тот сменит еще не скоро.
– А мы действительно пойдем с тобой мебель выбирать?
Услышанные слова про дачу на Саймаа, новую квартиру и машину, так же, как и про трех детей Вера, к удивлению Алекса, как-то совсем не стала комментировать.
6
В лифте этажом ниже к ним присоединился хорошо одетый усатый мужчина с боксером на поводке, он вежливо поздоровался и с интересом посмотрел на униформу Веры. Консьержка баба Тома тоже проводила их запоминающим взглядом. На выходе они разминулись
