некоторые из которых были пересечены канавами и дорожками с растрескавшимся асфальтом. Солнце зашло, небо потемнело и продолжало темнеть. Зелень растений на полях, кроны деревьев и трава выглядели темными, зелено-серыми. В свете фар и окон автобусов они окрашивались слабым-слабым желтым оттенком. Деревья, стоящие вдалеке, тоже выглядели зелено-серыми. Они тоже были окрашены желтым оттенком, но другим, послабее, чем тот, в который окрасились растения вблизи. На свалках, встречающихся у дороги, попадались покрышки, куски резины и много картонных коробок.
Местная структура восточных иллюминатов, имевшаяся в Новом Орлеане, отправила тем, кто послал роту, обещания, что полиция пропустит автобусы с вооруженными бойцами. Но ехали не спеша, чтобы какой-нибудь полицейский не остановил. Кроме того, командиры отделений перед выездом зачитали бойцам предупреждение, что в Новом Орлеане враг силен и возможно, что отряд попадет в ловушку. Может быть и так, что полиция начнет преследовать и организует засаду.
Емельян Канатов сидел в автобусе на сиденье справа у окна. Он смотрел в окно, за дорогу, посматривал на деревья, кусты и поля. Он решил получше отдохнуть перед предстоящим нападением, а на месте начать хорошо сосредотачиваться и делать свое дело.
Емельяну было шестнадцать лет, он был ростом чуть выше среднего. У него был прямой, чуть широкий нос, щеки скорее широкие, чем узкие, волосы цветом чуть ближе к светлым, чем к темным. Спина - прямая, руки и ноги - крепкие, и это было заметно. В ордене брали в боевые подразделения с пятнадцати лет, разрешали отбраковывать людей, что происходило очень редко. Емельян пришел в орден, чтобы послушать лекции о древних культах и помедитировать. И недавно поступило предложение вступить в боевой отряд, чтобы противостоять законникам и дикарям. Сохранив место в своем ковене, Емельян присоединился к подразделению. Это была недавно сформированная седьмая рота. Небольшой курс подготовки на базе в лесах в средней полосе России, чуть больше месяца - и готовность к боям. Роту разместили на другой базе, чем та, где готовили людей. И теперь - задание.
Емельян находился в третьем отделении первого взвода. Трем бойцам здесь было по пятнадцать лет, остальные - старше Емельяна. Командир отделения Иван Лесной, пулеметчик и гранатометчик были крепкими сильными парнями, которые могли хорошо бегать и поднимать более-менее большой вес. Бег у них был важнее, чем тяжелая атлетика. При этом они были скорее развитыми в смысле поднятия тяжестей, чем не развитыми.
Сам Емельян до вступления в орден более-менее много бегал, периодически, и занимался с гантелями и штангой. Достаточно, чтобы чувствовать себя бодро после долгого бега, после длительных переходов, или быстро рвануться в укрытие.
Все больше темнело. Растения за окном в свете фар все сильнее окрашивались в маслянистые желтые оттенки.
Наконец, автобусы остановились, командиры отделений сказали выходить.
Вокруг был небольшой лесок. Сквозь кроны справа, впереди и с слева - если смотреть, имея слева въезд в лесок, через который сюда заехали, - виднелось темно-синее вечернее небо. Там находилась опушка. И этот участок местности, заросший лесом, заканчивался.
Фары автобусов и освещение внутри них вдруг оказались выключены. Отделение стояло и ждало своего командира, другие отделения - тоже. Емельян тут же привык к темноте. Неподалеку он разглядел фигуры девушек, одетых в ту же форму, что и парни. В роте было больше пятнадцати девушек, они все находились в некоторых отделениях по несколько.
Иван Лесной вернулся. Начал тихо говорить:
- Значит, так. Выходим через десять минут. - Он показал направление рукой. - Вот туда вот. - Еще раз указал. - Туда. - Направление - градусов на тридцать левее по сравнению с прямой линией от того места, где въехали в лесок, к тому, где сейчас находились. - Мы заходим справа. С правого фланга, - сказал командир отделения. - То есть не заходим. А движемся на правом фланге. Наш взвод. Движемся на правом фланге. Наше отделение - правее всех. Смотреть внимательно, что справа. Смотреть. Свидетелей - уничтожать, если встретите. Всех. Всех. Чтобы не заявили в полицию. Не вызвали полицию. Чтобы следов не оставлять. Чтобы следов не оставлять, - повторил командир. - Это обязательно. Впереди будет склад стройматериалов. Левее него - болотце. Склад никто не охраняет. Дальше будет открытое пространство и деревья. Наша цель - большое здание, имеющее три надстройки в форме башенок. Две маленькие, одна большая. В середине. Все, что вокруг, принадлежит врагу. Двор, автостоянка. Ожидается сопротивление. У врагов сегодня сборище.
Выслушав Ивана Лесного, те бойцы, которые курили, начали курить. Закурил сигарету и Емельян. Покурив, он стал всматриваться в темноту в той стороне, где находился враг. Вдруг тут, в леске, к деревьям прикреплены мелкие видеокамеры, чтобы предупредить врага о нападении? А если вражеское здание окружено системами безопасности, в том числе маленькими взрывающимися роботами, ездящими и летающими, турелями с пулеметами и гранатометами? Такого варианта тоже исключать было нельзя.
Двинулись. Покинув лесок, тут же вышли на открытое пространство. Впереди, метрах в восьмистах, горели огни здания, о котором говорил Иван Лесной. В середине - большая квадратная башня, этажей двадцать, по бокам - башенки этажей по восемь, внизу - большое основание. Его низ мешал разглядеть холмик, который находился перед отделением. Бойцы молча указывали командиру на здание.
- Виду, вижу, - шептал Иван Лесной.- Да, это то здание. Тихо! - воскликнул он тихим голосом.
Отряд продолжил двигаться вперед. Склад со стройматериалами теперь находился слева - это было пространство примерно сто метров шириной и двести длиной, по длине оно располагалось поперек направления от леска, из которого рота вышла к вражескому сборищу.
Остановились. Командир отделения сказал, что остановилась вся рота: нужно было уничтожить видеокамеры на складе со стройматериалами - на это отводилось три минуты, - наверное, они находились на заборе. Что же теперь? Наверное, если у склада есть охранник, его убьют, - может быть, подняв шум. Возможно, что те, кому принадлежит склад, постараются убедить власти начать преследование. На складе можно было разглядеть трубы большого диаметра и бетонные блоки. Их было видно сквозь сетчатый забор.
Никакой стрельбы не было. Через три минуты двинулись дальше.
Большое здание - место вражеского сборища - было все ближе. Рота пересекла асфальтовую дорожку со скамейками, находящуюся на ровном месте. Теперь вокруг было открытое пространство. Ровное. Здание со сборищем людей, оставшихся масонами, горело в темноте множеством огней - там, скорее всего, было полно врагов, раз в такое время суток почти во всех комнатах горит свет. Сияли окна нижних четырех этажей основания крупного здания - на этом основании, разглядеть которое не мешал холм, покоились три башни. Правее здания - автостоянка. Левее - небольшая белая пятиэтажная постройка, рядом с которой стояло несколько автомобилей. Автостоянка правее здания со сборищем была набита множеством машин, некоторые из них не вмещались на площадке и стояли на траве. Метрах в пятистах от здания с тремя башнями, справа от него, хорошо был виден забор, который шел от шоссе, которое находилось по ту сторону здания. Он прерывался в точке справа от него.
До сияющей окнами глыбы с тремя башнями оставалось метров двести. Остановились. Левее хорошо различались силуэты бойцов трех соседних отделений.
Сзади подошли двое снайперов и заняли место между третьим отделением первого взвода, находящимся с краю на правом фланге, и вторым - оно находилось левее.
Снайперы легли, тут же залегли и все остальные. Трава тут была приличной высоты, более полуметра. Но не везде. Во многих местах она была низкой.
- Так, - тихо сказал командир отделения. - Ползем вперед и ищем места, откуда можно стрелять лежа.
Проползли несколько метров. Таких мест не было. Везде трава поднималась достаточно высоко, чтобы стрелять лежа было нельзя.
- А теперь остановитесь, - сказал Иван Лесной.
Через полминуты он продолжил говорить.
- Так. Скоро командир и его помощник, находящиеся в центре, откроют огонь вместе с одним из отделений. Мы стреляем по автостоянке. Там, скорее всего, в машинах сидят охранники. Поднимаемся и начинаем вести огонь. Немного рассредоточьтесь. И гранатометчик не должен впереди вас стоять. Все. Двигайтесь.
Справа от Емельяна находилось четверо бойцов. Один автоматчик, пулеметчик и еще двое. Тот автоматчик, который находился справа от него, не спеша пополз вправо. Емельян - за ним, чуть медленнее. Отделение занимало все большее место, затем все остановились. Начали ждать.
Вдруг намного левее, метрах в ста, загрохотали пулеметы и автоматы. Ухнули разрывы гранатометных гранат. Совсем близко, левее, прозвучали выстрелы снайперов. Затем зазвучали длинные очереди пулеметов, которые предназначались под винтовочный патрон, - два таких было в роте. Пулеметчик отделения поднялся и дал две очереди из своего РПД. Гранатометчик выпустил гранату в сторону автостоянки. Ухнул взрыв. Потом почти сразу же еще один. Рядом с Емельяном прозвучала короткая автоматная очередь. Потом еще одна. Емельян стал подниматься, чтобы тоже начать стрелять. Пока он вставал, прострекотали звуки еще нескольких коротких автоматных очередей.
Емельян прицелился из автомата в одну из белых машин, стоящих на автостоянке, и дал короткую очередь из трех выстрелов - белые машины были лучше видны в ночной темноте. Потом снова прицелился, на этот раз тщательно, и нажал на спусковой крючок. Автомат разразился длинной очередью из семи или восьми выстрелов. Затем стрелок выпустил еще одну короткую очередь, и еще одну. Прекратив обстреливать белую машину, он просто стрелял по стоянке. Сменил рожок автомата и продолжил вести огонь. Израсходовал второй рожок, вставил третий. Оставалось всего два рожка, по тридцать патронов в каждом, один из
