Грации и грешники

случались в нашем селе.Только раньше это было крайне редко,либо в этом никто не сознавался,то теперь ,когда не стало на селе  мужчин ,подростки стали об ЭТОМ  хвастаться чаще: а я её и так и эдак...…,а она мне тоже сегодня  дала...хотя ещё вчера ни в какую,родня я тебе,а ЭТО нельзя,говорит,стыд-то какой,но я настоял, как раз и хочу родную, сдалась...я её на печи,..а я в бане…,а я на сеновале...всегда и везде,вечная слава п...
  Впрочем родственницы всё отрицали:подростковые фантазии,хвастаются друг перед дружкой,чего не было и быть не могло,хотят скорее казаться взрослыми и бывалыми. Да и взрослые мужики любят прихвастнуть,
бывало кинет одну «палку» бабе и хвастается: вчера всю ночь  доярку Глафиру «жарил».
***
  А Глафира появлялась на верном свидании как таинственная незнакомка,не показывала лицо,а только нижнюю часть тела и,когда ВСЁ (он её совсем)...,одёргивала подол,требовала не провожать,не искать больше встречь и не пытаться узнать имя.
  Ещё вчера юные ловеласы получали от зрелых тётушек насмешливый отказ на непристойное предложение,и вдруг сегодня появились счасливчики,получившие согласие.
Они восторженно делились с теми,кто хотел,но ещё не получил желаемого:как ЭТО восхитительно прекрасно и сладко-пресладко.И делились опытом обольщения.
  Тёте Клаве надо сказать,что она королева красоты,прекрасней всех химер,стоИт только на неё, а тёте Глаше,-что она первая,единственная и другой не будет никогда. Пред тётей Дуней надо встать на колени и заявить,что умрёшь в случае отказа.
  Тетя Лиза весьма набожна,любит помучить,помурыжить претендента,и даст только с третьей попытки.Сначала скажет: нет и нет,не можно ЭТО,грех,прелюбодеяние и не думай,на другой день-может быть,не согрешишь - не покаешься,но не сегодня,на третий - ох,велико желание твоё,просите и дано будет вам,о воля неба,я твоя, ты у меня первый,стыд-то какой…
  Но один счастливчик уверял:ну не знаю,как другие,а я овладел Елизаветой-"монашкой"
в первый же вечер.Она что-то бормотала:не надо,не надо,грех это,давай не будем сегодня,
может потом,в другой раз,проверим свои чувства,у меня ещё никого не было...-а я молча задрал ей подол на голову,стянул кружевные трусики,тут уж она сама раздвинула ляжки и загнула салазки.Она действительно начинает очень робко и стыдливо,но под конец,желая ускорить последний миг,подмахивает очень даже активно...ну а потом:давай ещё и залезла сверху…
Какие ещё три дня на уговоры?-вступил в разговор другой счастливчик,-
у меня с ней всё случилось через три минуты.Если дамы вдвое-втрое старше меня и согласилась уединиться и мы присели на краешек кровати и она говорит: не спеши,дам,
но только через три дня,-это всего лишь любовная игра, а сама хочет скорее и сильнее меня.
Сразу заваливаю её поперёк кровати,юбка задралась,ляжки засверкали,ослепили белизной и раздвинулись,и трусов нет,знала на что шла.
Как тут три дня ждать? Один миг и засадил "пистон" ей до упора и не вынимал,
пока трижды не кончил.А потом ещё и ёщё... и так до утра.
А если бы промедлил хоть минуту, она открыла бы глаза,встала и ушла.

  Хоть на улице мороз
  И метёт метелица:
  До утра будет моя,
  Никуда не денется!

Так что,не хочешь ждать три дня,не слушай отговорки,сразу руку под юбку,нащупывай резинку и тяни трусики,удалось стянуть,она сразу присмиреет и замолчит...Вообще тётя Лиза тот ещё оригинал,с причудами:новичку скажет:ты мне целку сломал (а у неё уже внук тебе ровесник),а он и верит,так туго ОН ТУДА входил, и только с третьего нажима вошёл до упора,а опытного похвалит:ты лучший из тех,что меня любили.
  Ну а ежели ты ещё в далёком детстве объявил ей,что женишься на ней,когда вырастешь,
то теперь,когда оказались вдвоём,можешь смело заявить:тётя Лиза будьте моей женой,хотя бы на одну ночь.
И если она от неожиданности потеряет дар речи,решительно опрокинь её поперёк кровати,её ножки взлетят тебе на плечи,надёжно и плотно запирай её канал и начинай исполнять супружеский долг.Говорят,что их настолько поглотила страсть,что они не выпускали друг друга из объятий почти год.Но это уже другая история.
  К Акулине подступились сразу трое юношей, жаждущих её тела.
- Дам всем троим,-обнадёжила она,- но поочерёдно,в разных местах и в разное время,негоже,чтоб двое занимались любовью,о двое других наблюдали.
***
Подпасок Ванюша по прозванию Хохон поимел двух доярок за один день: тётю Машу перед утренней дойкой, а тётю Дашу — перед вечерней:
— Тёть Маш, да отставь ты подойник, «подои» сначала меня.
— Чего-чего, — засмеялась Маша, — намёк поняла, но сначала покажи свой «сосок», ого, годится, как же сильно снизился возраст любви: у таких младых уже стоит на такую видавшую виды манду как у меня:


Полюбила лейтенанта,
А потом политруха,
А затем всё выше, выше
И дошла до пастуха.

— Ну будь по-твоему: заливай своё «молочко» в меня… В мой «подойничек»… Найдёшь сам вход или подсказать? Люблю, когда наглые и настойчивые сами находят вход, а я не помогаю, а тебе несмелому и неопытному могу и показать… Да не так, не ТУДА, да ты похоже действительно в первый раз...

Ох и времечко было весёлое: июль, жара, солнце палит, жаворонки поют, а я, дурёха, лежу на прибрежном речном песочке, вся расхристанная, и «дою» юного пастуха (или правильнее, даю юному пастуху» дефлорирую» его), а он в сыновья мне годится или даже во внуки, ох, грехи мои тяжкие, а вспомнить приятно... А ведь когда-то давно на этом же песочке у речки Нуча я потеряла невинность, а было мне тогда совсем немного лет, а ему, дефлоратору, гораздо боле…
Да уж, по молодости иногда шалила с пастухом. Ещё бы:

Пастух спит, а зопа гола
Х… стоит как у монгола
И за это я его люблю!

Вот так как-то, придя на дойку и увидев такую картину» во мне всё помутилося и сердце вдруг забилося», я так и села ему на… Ну Вы понимаете.
Уединялись ли Ванюша и Маша в камыши потом ещё не раз и как поладили вечерком Ванюша и Даша можно узнать только из книги
***
Одинокие тётушки охотно инициировали их в мужчины: первый раз юноша должен заниматься этим с женщиной, а не через рукоблудство, чтобы почувствовать разницу между натуральностью и паллиативом и закрепить это в голове.
Первые контакты тогда у нас на селе чаще бывали не на пуховой перине всю ночь, а кратко, спонтанно, случайно, на природе, в роще у ручья, в зарослях шиповника, в лебеде, в лопухах, в крапиве, в хлеву, в сарае, на гумне, на «задах», на сене, на соломе, на сене, на рогоже, на попоне, на мешках.
И особенно в бане, на печи или на сеновале невзирая на разницу в возрасте, в габаритах и родственных связях. Плотские разовые романы случались между крестником и крёстной, воспитанником и няней, племянником и тёткой, внуком и молодой бабушкой.
Юный ловелас и донжуан, как правило, хвастался потом перед сверстниками своими подвигами, а его партнёрша-милашка всё отрицала: всё же была постарше раза в три-четыре и посолиднее в два-три раза. Разные возрастные и весовые категории, да к тому же оказывается хоть и дальние, а родственники: сразу три нарушения общепринятых норм, но это только усиливает взаимное желание, но в этом как раз и пикантность, и прелесть запретного интима.
Вот Ванюша хвастает: вчера на лугах у речки Нуча всю ночь мою крестную, бабу Марфушу, «жарил».
Только поутру расстались, кругом помятая трава, камыш шумел, ветви гнулись, а нам всё нипочём. Главное: всё без слов, без обещаний, без поцелуев, без предварительных ласк, сразу — только это и понеслось на всю ночь.
Главное: взаимное притяжение и услаждение и тогда никак не можем остановиться.
А Марфа всё отрицала: не выдумывай, Ванюша, не было с тобой ничего, фантазируешь, мал ты ещё для этого, не шалила я с тобой, тем более всю ночь, ну может потискал он меня по-свойски, позволила титьки помять, ляжки погладить, дитя ведь, но не решилась я ему дать, стрёмно и стыдно, а может и грешно как-то с крестником. Но подруга Антипьевна настаивает и гнёт своё: не скажи, Марфа, чего тут стыдного и греховного, раз тискает, значит хочет тебя, вон баба Дуся, тётя Груня и кума Анфиса по секрету мне хвалили Ванюшу: очень довольны им, в этом деле, говорят, он уже большой мастак, хорошо им сикель пощекотал, а нравы на селе одобряют, когда это случается с крестником: кто же еще лишит его невинности, как не крёстная или няня или тётя, коль ещё молоды и охочи до этого.
— Ох, Антипьевна, развратила ты меня, может и позволю мальчонке поласкать меня всю, но не сегодня, а ведь он сегодня опять меня вечером на речку купаться приглашал, ой:

искупаться вместе с милым
очень даже можно,
а попросит: дай е..,
это невозможно!

(Это была отговорка для подружки, а про себя думала: «будет он спрашивать, наверняка овладеет мной прямо в воде, и забурлит вода и побегут волны кругами, а как он нежно меня любит, как истово е..., как страдает, когда говорю: приходи завтра, сегодня — никак, как нам волнительно и упоительно от наслаждения и сладкой страсти, и я, взрослая баба — дурёха и грешница, ебусь украдкой, тайком от всей родни, с таким молоденьким, вся таю и улетаю на облака, в нирвану, нет выше удовольствия, чем соитие зрелости и юности… Ах, какое блаженство, когда член — совершенство, а манда — идеал.) Так думала Марфа, зрелая повеса, летя на крыльях любви на верное свидание...
О времена, о, нравы.
Марфута даже подружке не призналась, что, прежде чем Ванюша поимел трёх сельских тётушек, она у него была первой женщиной. Как почувствовала, что повзрослел, школу закончил, и посматривает на неё мужским недвусмысленным взглядом, к руке прикоснулся, а между пальцев заискрило, но о близости прямо стесняется попросить.
Тогда она взяла инициативу на себя, в одной ночнушке прыг к нему на печку под бочок, прижалась, окатила жаром тела, тут самый ленивый и недогадливый не устоит. Легко овладела его мужской силой и лишила невинности, молча, без слов, зато активно говорили их интимные инструменты...
И хотя Ванюша не очень хранил ей верность, но не раз они уединялись в камышах у речки Нуча. Всегда приходили и уходили поврозь и никто ни разу их не застукал. Марфа так никогда и не призналась, что у неё было с крестником, в отличие от её тёзки из стиха поэта «От всеношной вечор идя». Как видим, эта традиция была и триста лет назад.
Об этих неправильных запретных, постыдных любовях я, как добросовестный летописец и рассказываю в романе «Грации и грешники» — энциклопедии интимных отношений.
Впрочем, мои рассказы несут не только назидательный и наставнический, но и развлекательно-познавательный смысл.
Эта книга-роман про бабника имеет единого главного сквозного героя, прототипом которого послужил мой приятель детства и юности, и которого я представляю под разными именами по разным причинам, в частности, чтобы показать, что он не один такой. И, разумеется, роман содержит немало лирических отступлений интимного толка, ну куда ж без этого.
***
Видно, пришло время, и мне захотелось поделиться курьёзными случаями из интимного опыта, не только моего и в основном не моего. Свои же курьёзы я шифрую и, не моргнув глазом, пишу: это как-то случилось с одним моим приятелем. Есть и такие якобы мемуарные рассказы, где я выступаю как крутой любовник, а на самом деле возвожу напраслину — попросту клевещу — на добропорядочную