С южной стороны были устроены два подвальных яруса; с северной же стороны, где из-за разности отметок уровень площади ниже – только один подвальный ярус.
Вокруг всего здания был устроен широкий, в 7 аршин, тротуар из «больших каменных тесаных квадратных плит», вдоль которого должны были быть установлены уличные фонари на «красивых» чугунных столбах, отлитых на заказ по «данному» т. е. представленному рисунку.
Тротуар этот соединялся с галереями 3-го яруса, где как уже отмечалось, были устроены 15 малых мостиков на кирпичных арках с двумя большими, также на сводах, подъездами для карет; «по средине каждаго из сих подъездов устроена прекрасная широкая из тесаных плит лестница, на верхней площадке которой, с боков, на каменных массивных перилах, будут стоять два большие чугунные грифона, выписанные из Мальцевского завода, а на головах их будут утверждены большие фонари».
По своей архитектуре фасады здания и интерьер театра не соответствовали друг другу.
Как писали тогда, «фасад… самой легкой Итальянской архитектуры», а интерьер носил «восточный» характер. По сути дела, это здание – один из ранних образцов эклектизма в Тбилиси.
При разработке фасадов Д. Скудиери использовал мотивы архитектуры известной базилики в г. Виченца архитектора А. Палладио, хотя, скорее всего, уже в интерпретации архитектуры XIX века.
Внутреннее оформление зрительного зала и фойе было исполнено по эскизам известного художника князя Григория Гагарина в «усовершенствованном арабском стиле», с арабесками, куфическими надписями и даже украшениями в виде сталактитов (зал и фойе были расписаны «красками с позолотой» живописцем Трощинским).
На голубом своде потолка были размещены девять медальонов с именами наиболее известных драматургов, в частности, Эсхила, Шекспира, Мольера, Гольдони, Грибоедова.
Лепные работы были выполнены лучшими персидскими мастерами.
В Париже были заказаны и основными декоративными материалами были: цветной бархат, золотые и серебряные украшения, дорогие шелка. Огромную, 1218 килограммовую люстру, доставили из Марселя пароходом. Люстра была уложена в разобранном виде в 12 больших ящиков, и с побережья Черного моря в Тбилиси ее доставили на арбах, запряженных буйволами.
Из Парижа пригласили и знаменитого декоратора Д’Эбре.
Осветительные лампы, кресла и стулья были изготовлены из наилучшего материала; партер, ложи двух ярусов и галерка вмещали около 800 зрителей.
На ДЗЕНе эта статья с фотографиями.
Все художественные работы были выполнены великолепным мастером Григорием Гагариным.
На ДЗЕНе эта статья с фотографиями.
Портрет Гагарина в молодости... в восточном одеянии...
Перед Вами театральный занавес, нарисованный Гагариным
На ДЗЕНе эта статья с фотографиями.
Напомним, что Гагарин является автором фресок в Сионском соборе Тифлиса.
Популярный парижский журнал "Иллюстрассьон" писал про грузинский театр: "Это единственный городской театр, интерьер которого оформлен полностью в мавританском стиле, бесспорно, представляет одно из самых элегантных, изящных и чарующих театральных зданий, которое только может создать человек".
Александр Дюма в книге «Путешествие по Кавказу» писал: «За свою жизнь я видел почти все театры, но ни один из них по красоте не может сравниться с Тифлисским театром».
Отдельно писатель выделил зал театра: «Зал – это дворец волшебниц, без зазрения совести скажу, что зал тифлисского театра – один из самых прелестных залов, какие я когда-либо видел за мою жизнь»
На ДЗЕНе эта статья с фотографиями.
Руководить театром поручили Владимиру Соллогубу, довольно-таки известному к тому времени литератору, который как раз приехал на Кавказ служить по линии Министерства внутренних дел при Наместнике Кавказа.
12 апреля 1851 года двери театра впервые открылись для публики, но пока не было декораций и технических средств для сцены, в тот вечер в театре устроили бал-маскарад и розыгрыш лотереи в пользу женского училища Святой Нино.
Напомню, что открытие в Тифлисе первого женского учебного заведения св.Нины, под патронажем самого Воронцова, состоялось в 1846 г.
”Таким образом,— писала газета “Закавказский вестник”,— на той площади, которая за пять лет пред сим каждую осень покрывалась почти непроходимою грязью – вы видите теперь прекрасное, колоссальное здание, с целым гостиным рядом, с замечательным по отделке театром и окруженное широкими каменными тротуарами“.
Площадь и весь театр были ярко освещены помпезно, почти с имперским размахом, - гремела музыка, публика с восторгом рассматривала каждый уголок театра.
На общественный маскарад съехался весь цвет Тбилиси. Был там и молодой Лев Толстой, служивший тогда на Кавказе. Будущий автор «Хаджи-Мурата» именно там мог воочию лицезреть своего героя – в числе приглашенных был наиб Шамиля Хаджи-Мурат, перешедший в то время на сторону русских.
Также Воронцов распорядился доставить итальянскую оперную труппу под руководством дирижера Барбиери, которая в то время гастролировала по Малороссии.
Барбиери обладал удивительной музыкальной памятью. Он наизусть знал свой обширный репертуар, состоящий из опер Россини, Доницетти, Беллини, Верди… Перед ним никто не видел раскрытой партитуры. По указанию князя с Барбиери был заключен контракт.
Из Новочеркасска в Тифлис труппа ехала в экипаже с большими приключениями. У итальянских примадонн и их коллег чаша терпения была переполнена. До Ставрополя они добрались изможденными до предела, и отказались ехать дальше. Приобрели еще один экипаж, и их как-то успокоили. По дороге они часто отдыхали, многие заболели в дороге.
Однако, величие Военно-грузинской дороги благоприятно подействовало на них. Было и много сюрпризов. Так, из Казбеги до Пасанаури в их экипажи запрягали быков. Наконец, 9 октября, не без потерь - пути умерли 2 музыканта и случилось нападение не горцев, - труппа доехала до Тифлиса.
Анонимный хроникер К. местной газеты «Кавказ» рассказал со слов одного из живых старожилов подробности о путешествии и приключениях итальянской труппы, решившейся по приглашению князя Воронцова приехать в Тифлис: "Первая труппа была собственно одна из тех бродячих итальянских трупп, которые в те блаженные времена меняли голубое небо Италии на жестокие морозы матушки России, чтобы услаждением слуха русских меломанов нажить деньгу, об обилии которой в нашем Отечестве на Западе существовало непреложное убеждение".
Барбиери в течение месяца сумел подготовить и осуществить постановку оперы Доницетти «Лючия ди Ламмермур».
8 ноября 1851 года состоялось «торжественное открытие представлений в новом театре», т. е. открытие сезона.
В нем принимали участие все три труппы: русская, грузинская и итальянская. Были сыграны два действия из комедии «Горе от ума» и новая пьеса известного грузинского драматурга князя Георгия Эристави.
На следующий же день, 9 ноября состоялось первое представление итальянской оперы. Была представлена опера Гаэтано Доницетти «Лючия ди Ламмермур», повторенная 16 ноября.
Как свидетельствует пресса тех лет — «Театр был полон; впечатление было замечательное»; за “Лючией” последовали и другие оперы, среди них — «Норма», которая «привела публику в восторг», “Итальянская опера была принята с восхищением”, “во многих домах и даже на улице слышатся мотивы итальянской музыки”.
“Тифлис решительно становится музыкальным городом", говорится в фельетоне газ."Кавказ" (№ 73, 1852 г.), «Ария об итальянской опере в Тифлисе»," Еще немного, и он даже будет итальянским городом. Куда не повернешься – все слышатся итальянские напевы”.
«Верхняя галлерея (т. н. галерка), где цена местам была назначена в 30 коп. набита битком и множество бичо (мальчишек)… внимательно вслушивались в музыку и пение… и уже на улицах…или занятые какой-либо работою, пробуют напевать мотивы, которые глубоко запали им в память, легче пришлись к их голосу…» писала газета «Кавказ» (№ 12, 1852г.).
Интересно, что эта же газета от 9 февраля, 1858 года (№ 12) в одной из своих статей писала, «что в 1846 году в Тифлисе было 11 фортепиано и роялей, а в нынешнем году их больше двухсот – прогресс внушительный, почти даже невероятный». В этом свою роль сыграла и итальянская опера.
30 оперных спектаклей первого сезона оказали огромное влияние на горожан. Оперная музыка ворвалась в сердца тифлисцев, спектакли шли с аншлагами, билеты невозможно было достать, все спешили в оперу - у всех на языке была только опера. Арии распевали князья, чиновники, мастеровые, гимназисты, лакеи, повара и торговцы…
В марте 1851 г. на должность директора театра по репертуарной части был назначен граф В. А. Соллогуб, который оставил воспоминания о своем пребывании в Грузии, в том числе о тифлисском театре. Он пробыл в этой должности ровно год, до 15 апреля 1852 г. Его рассказы, написанные с чувством юмора о том, как завоевала Тифлис итальянская опера, как бы дают почувствовать читателю аромат той далекой эпохи, отдаленной от нас веками: «Тифлис решительно становится музыкальным городом, еще немного и он даже будет итальянским городом. Куда не повернешься, все слышатся итальянские напевы. Рассказывают, что на майдане все муши то и дело, что поют – un pescator ignobile, а затем ложатся спать на улице, в ожидании золотых кафтанов и замаскированных лукреций. Если кто на базаре покупает бурдюк кахетинского, так уж не иначе, как на голос – un segretto per esser felice… Верблюжие караваны становятся каждую ночь в кружок и, при виде восходящего месяца, проводники их затягивают хором: Casta diva. Зурна, бедная зурна, спряталась и замолкла. Два сазандаря, видя, что последний их час настал, застрелились, но, умирая, еще через силы нашептывали: Ah, pershe, non posso odiar ti… На улице все приветствия, все разговоры изменились. Теперь не спрашивают – здоровы ли вы? спрашивают – есть ли у вас место в опере. Не говорят, что такой-то господин ожидает следующего чина, а – что такой-то певец немножко охрип, а у такой-то певицы болят ноги... … Все бегут в театр. Все алчут оперы.
На следующий сезон пригласили русский балет.
[justify]Ко второму сезону в 1852 году в Тифлисский театр была приглашена русская балетная труппа из Петербурга, которая в этом же году поставила в столице балет "Сильфида" на музыку Германа Левенскольда. Это была первая балетная постановка на