БЛИЗОСТЬ

        Было ветреное и снежное утро. За столом у окна сидел седой мужчина с помятым лицом и смотрел, как за окном пушистые снежинки, кружась на одном месте, медленно опускаются на мерзлую землю. Порывистый ветер периодически скручивал и раскручивал их в небольшие снежные торнадо, Танец легких снежинок так заворожил его, что он потерял чувство времени и, казалось бы, на мгновение отключился, уставившись невидящими глазами на окно. Когда мужчина (его звали Иван Иванович) сфокусировал свой взгляд, то заметил, как мороз схватился на самом стекле, расписавшись на нем заиндевевшими узорами в виде застывших снежинок.

        За стеклом шли люди, ежась от холода и пряча свои покрасневшие шеи и лица за высокими воротниками пальто. Его внимание привлек странного вида человек в долгополом черном пальто и черной шляпе с опушенными полями. Он стоял на одном месте и переминался с ноги на ногу, стуча тяжелыми башмаками, чтобы, видимо, согреть замерзшие от холода пальцы ног. Но не они были причиной невольного испуга Ивана Ивановича, а застывшие на нем белесые глаза мужчины за стеклом. Они были похожи на мертвые глаза речной рыбы, колом лежавшей на торговом прилавке. Вдруг он сорвался с места и исчез из поля видимости Ивана Ивановича. Иван Иванович выругался и отвернулся от окна.

        Герой нашей истории был мужчина уже в годах, но выглядел еще молодцом. Вчера он хватил лишнего на банкете одного писателя в ресторане общества любителей словесности и поэтому мучился с перепоя. Он посмотрел на себя в ручное зеркало и, скривившись, заметил темные круги под глазами. Во рту он почувствовал дерьмовый вкус содержимого лотка его кота Васьки вперемешку с  привкусом крови, как будто он облизал железную ложку, лежавшую глубоко в выдвижном ящике кухонного стола. Иван Иванович по ассоциации вспомнил, как в детстве, морозным утром, облизал ручку калитки и буквально примерз к ней. Он дернулся и оставил кожу языка на поверхности ручки.








        - Ты не подумал, кто надоумил тебя это сделать? – внезапно раздался за его спиной скрипучий голос, от которого у Ивана Ивановича похолодело все внутри.

        Он рефлекторно вспомнил, как проверял дверь, закрыта ли она на ночь. У него так застыла шея, что он боялся повернуть ее, иначе голова просто отвернется и покатится ему под ноги.

        - Иван Иванович, да не бойся ты меня. Я ничего не сделаю тебе плохого, - ответил некто за спиной, успокаивая Ивана Ивановича.

        Но незнакомец добился только того, что пуще прежнего напугал его. Иван Иванович смог повернуться к нему лицом только тогда, когда выкрикнул: «Кто вы такой»?

        - Вы как думаете? – громогласно ответил тот.

        - Карлик, - прошептал Иван Иванович, воочию увидев, что субтильный вид незнакомца резко контрастирует с его густым басом.

        Незнакомец просто утопал в своем длинном пальто, явно сшитом не по его размерам. А шляпа буквально скрыла значительную часть его головы под полями, оставив для обозрения лишь острый подбородок, покрытый редкими щетинами, как у беспородной свиньи.

        - Ну, да, карлик. И что? Не устраиваю вас? Однако, какие у вас уничижительные сравнения, - обиженно сказал уже писклявым голосом внезапный пришелец.

        Было что-то ненормальное в самом его облике и мгновенной перемене тембра голоса. Да, что голос. Странным было то, как он попал в закрытую квартиру Ивана Ивановича, причем, за столь короткое время, - только что он был за окном, а теперь оказался у него за спиной в квартире. И как он так нереально изменился в размерах? Иван Иванович не мог об этом не думать, с опаской разглядывая загадочного пришельца. Тот снял шляпу с головы и показал свой лысый череп. На лице прямо торчал крючком длинный нос с горбинкой. Острый выступающий подбородок поднимался вверх, что, казалось, еще чуть-чуть, и он коснется опущенного носа, из которого торчали волосы. Узкая щелочка рта была приоткрыта, обнажая мелкие, но острые крысиные зубки. От безобразного вида незнакомца Иван Иванович  брезгливо передернулся, невольно подумав о том, а не выглядит ли он так же непрезентабельно со стороны.

        - Вот именно, - сказал пришелец, как будто считая мысли хозяина квартиры с его физиономии.

        - Вы телепат? – робко спросил гостя хозяин.

        - Что делать, любезный Иван Иванович, такова моя природа. Да, вы, не переживайте, - я к этому уже привык и мало обращаю внимание на то, что мои собеседники нелестно думают обо мне.

        - Кто вы такой? – спросил Иван Иванович, заметив, что его собеседник покрыт какой-то серой пылью въевшейся ему в смуглую кожу.

        - У меня много имен. Зовите меня просто Бес Чертович.

        - Теперь понятно, откуда вы появились.

        - Вы всегда или почти всегда правы. Я действительно появился из самого ада. Знаете, там немного жарко, так что трудно не подпалить кожу человеческим прахом. Понимаете, человеческий прах как раскаленная пыль пристает к коже как банный лист.

        - Ваша ли это кожа? – усомнился Иван Иванович.

        - Наше все, что плохо лежит. Знаете, после смерти остается столько материала, что можно удовлетворить любой взыскательный вкус.

        То, что Иван Иванович говорит с бесом так, как если бы он говорил с обычным человеком,  производило впечатление не реальности не беса, но самого общения. От того, с кем он говорил, разговор терял свой собственный смысл. Он становился нелепым, бессмысленным. Только теперь Иван Иванович в полной мере, если не до конца понял, для чего нужен здравый смысл, который делает осмысленной обычную, бытовую жизнь любого человека. Выход за его границы, делает такую жизнь просто невозможной. А именно такой выход, который в философии называется «трансцензусом» совершил Иван Иванович с помощью «нечистой силы». Прямой контакт с чудесным, со всякой чертовщиной может превратить жизнь человека буквально в ад, сделать его настоящим сумасшедшим.

        - Иваныч, да, не переживай ты так! Держи хвост пистолетом, а то вылетишь в трубу. Тоже мне невидаль – встреча с бесом. Я, надеюсь, ты уже протрезвел? – посочувствовал ему бес.

        - Бес Чертович, вы намекаете на то, что у меня белая горячка, а вы создание моего разгоряченного воображения? – в отчаянии воскликнул Иван Иванович.

        - Да, нет. Но протрите глаза и перестаньте думать, что видите кошмар. Это настоящая реальность. Я реален, вот как этот снег за окном.

        Я посмотрел в окно и увидел, что за ним, по улице снег все кружится, завивается, стелется поземка.

        - Но говорят же, что черт, в противоположность Богу, пытается уверить людей, что его нет.

        - Врут. Ты не верь. И потом я специально явился по твою душу, Иваныч.

        - Ну, если только так. Что, желаете, чтобы я продал вам душу?

        - Зачем?  К тому же вы понимаете, в чем заключается суть оной продажи?

        - Ну, дьявол хочет присвоить себе то, что является образом Бога, что сотворил не он, а Бог.

        - Зачем ему то, что он и так имеет, причем лучшего качества, чем есть у человека. Ведь он дух, а не душа в теле.

        - Вот именно. Он лишен возможности воплощения в телесном мире, как человек, у которого есть душа в теле.

        - Что за сказки вы мне рассказываете. Наглядным свидетельством  того, что мне доступно воплощение, является мой человеческий вид.

        - Да, на первый взгляд вы, вроде, человек. Но, вот я внимательно присмотрелся и вижу в вас некоторую странность, пожалуй, даже какую–то чертовщинку в глазах.

        - Да, вы что, серьезно? – озадаченно спросил бес и полез в боковой карман пальто, из которого вытащил большое карманное зеркало и стал внимательно вглядываться в свое отражение.

      Иван Иванович осторожно, гусиным шагом подкрался сзади к бесу и, встав на цыпочки, заглянул в зеркало. Но к своему удивлению и ужасу не увидел в нем беса.

        - Что, страшно? И мне тоже. Никак не могу привыкнуть к вашему представлению.

        - Мне не страшно, мне странно, - соврал Иван Иванович.

        - Иваныч, че, врешь-то. Даже мне страшно! А, ему, видели ли, не страшно.

        - Ну, ладно, допустим. Но как так: я вижу вас, но ваше отражение не вижу. Как это может быть?

        - Ты видишь меня потому, что я отражаюсь в зеркале твоего сознания, а не в зеркале вне сознания в миру. Мы существа другого мира находимся не в вашем мире, а в мире вашего сознания. Только там мы можем существовать для вас.

        - Не означает ли это, что вы есть плод моего воспаленного похмельем или, не дай бог, белой горячкой, воображения?

        -  Признайтесь Иван Иванович, что вам было бы легче так считать.

        - Может быть.

        - Но я люблю правду.

        - Так почему же ваш отец считается отцом всяческой лжи?

        - Врут безбожно. Вам так удобнее считать, считая виноватым кого-то другого.

        - Что ты прибедняешься? Хочешь войти в доверие?

        - Ну, что ты, что ты.

        - Ладно, проехали.

        - Вот видишь, Иваныч. Ты уже не робеешь. Хамишь. Уже осмелел.

        - Да, нет, собственно. Вы не так меня поняли, - до него дошло, что он забылся и потерял осторожность, бдительность, просто необходимую в общение с неведомым существом.

        - Правильно делаешь, - с такими, как я существами, следует держать ухо востро.

        - И что вы за существо? Бес?

        - Допустим.

        - И где вы… обитаете? В аду?

        - И как ты себе это представляешь. Как можно обитать в аду?! Ад – это метафора существования без прошлого и будущего, но не в вечности, а во времени.

        - Какое может быть время, если нет прошлого и будущего? Во времени не может не проходить смена состояний. Но какая может быть смена состояний, если ее нет, нет изменения во времени. Для этого необходимо, как минимум, два противоположных состояния, которые и делят третье состояние времени: прошлое и будущее делят настоящее, пребывая в нем. Но если нет ни того, ни другого, то нет и самого настоящего, нет времени. Отсутствие во времени самого времени и есть ад?

        - Получается так.

        - Выходит, есть ад, и он уже есть здесь и теперь. Скажите, я прав, что потеря иммунитета человечеством в связи с эпидемией короновируса является знаком восставшего из ада антихриста, который пришел на землю царствовать.

        - Все верно.   

        - Тогда кто он и какое отношение вас связывает с ним? Кто он вам? Отец?

        - Приходу антихриста предшествует расстройство дел и здоровья людей, то, что вы называете «тотальным кризисом».  И это понятно: чтобы эффективно воздействовать на всех людей, необходимо вывести их из самодовольного состояния и сделать несчастными, неуверенными в завтрашнем дне. Тот, кого вы называете «антихристом», уже пришел. Это новое воплощение нашего отца – дьявола, которого вы, глубоко заблуждаясь, называете «отцом всяческой лжи». Напротив, он есть отец всеобщей истины, чистой правды, одной правды и только правды.

        - Во, как. Интересно получается.

        - А то как. Как Христос открыл новую эру христиан, так Антихрист открывает ультрановую эру антихристиан. 

        - И в чем разница?

        - В главном, в правде. Если христиане до сих пор лгут о том, что было,