Дневники потерянной души

одновременно и к лежащему, и к его сыновьям, и мы вышли за дверь.

* * *

За прошедшие несколько дней Эль-Ронт постепенно оправился от своего сердечного приступа, и ситуация, казалось, стала немного поспокойнее, насколько это было возможно в преддверии боевых действий. Однако очередные угрожающие события не заставили себя долго ждать.

В то утро Маура ворвался в нашу комнату, с размаху садясь на кровать и охватывая голову руками.

— Что с вами? — я удивленно обернулся от окна.

— Ты как молния прямо, Мау, — поднял брови Калимак. — Опять, что ли, стряслось что?

— Кали, прости меня, — взгляд моего хозяина был одновременно встревоженным и усталым. — Теперь ты не сможешь вернуться домой. Во всяком случае, пока эта заваруха не кончится. И ты, Бан, тоже. Я хотел тайком от Эль-Орина отправить вас вместе, как только представится случай. Но сегодня появилось сообщение об осаде.

— О чем? — в один голос переспросили мы с Калимаком.

— Солдаты Эль-Таура расставили везде ловушки, и на суше, и на воде, и в воздухе. А с воздуха еще и атакуют.

— Это как — с неба, что ли? — изумился его друг. — Ты точно не выпил лишнего?

— Да забудь, суть не в этом, — отмахнулся Маура. — Просто теперь отсюда можно выйти только в одном направлении — на юго-восток. Куда я и отправлюсь.

— А как же я, хозяин? — воскликнул я испуганно.

— А вы с Кали останетесь здесь. Другого выхода пока нет.

— Остаться среди этих долговязых уродов? — возмутился Калимак. — Да ни минуты дольше! Здесь скучно, холодно, и по ночам спать жутко!

— Судя по твоему храпу этого не скажешь.

— Нет-нет, Мау, мне не до шуток! Мы же вместе идем дальше, мы так договаривались!

— Мне тоже давно уже не до шуток. Я тебе говорю, что дальше вам обоим идти нет никакого смысла. Подумай о своих родных, Каль, они наверное уже с ума сошли в поисках тебя. Как только будет возможность, вернетесь оба, надеюсь, не слишком надолго это все затянется.

Все время их перепалки я сидел молча, шокированный больше тем, что хозяин собирался так легко расстаться со мной, чем угрозой надвигающейся войны.

— Зачем тебе все это? — как сквозь пелену услышал я вопрос Калимака.

— Так я решил. Это то, что я выбрал.

— А домой разве не хочешь?

— Мои желания тут не важны. Важно общее дело.

— Но ты-то тут при чем?! — всплеснул руками Калимак.

Маура вновь поднял голову и окинул нас таким диким взглядом, что у меня пробежал мороз по коже.

— Ты же видел, в каком состоянии теперь Ильба. Он уже не знает, кто он и откуда. Кто-то из врагов повредил ему разум. И это все по моей вине. Как и все те люди в Гоне, которых убивали, чтобы вынудить мирные общины сдаться, думая, что оружие все это время было у Эль-Орина. Война могла давно уже закончиться. Искупить это я не смогу. Но я обязан сделать все, что в моих силах, чтобы эти бессмысленные смерти прекратились.

— У меня голова гудит от всей этой информации, — откровенно сказал Калимак. — И я почти ни гвоздя не понял. Кроме того, что ты считаешь себя виновным в чьей-то смерти, хотя никогда этих людей и близко не видел.

— Так или иначе, — покачал головой Маура. — Я принял решение. И это уже совсем не увлекательное путешествие, дальше будет только хуже.

— То есть, друзья, я так понимаю, тебе вообще не нужны? — резко спросил Калимак.

— Мне не нужна гибель моих друзей. Пойми же. Вы должны остаться не потому, что вы мне не нужны. А потому, что вы мне слишком дороги.

* * *

Неизвестно, чье упрямство победило бы на этот раз, не случись опять непредвиденное буквально за день до нашего выхода.

— Где Калимак? Ты его не видел?

— С утра не видел, хозяин, — покачал головой я. — Он после завтрака на прогулку вроде отправился…

— Ладно, — кивнул Маура, продолжая собирать свой вещевой мешок в дорогу. — К обеду уж точно не опоздает, сегодня общая трапеза.

Ближе к полудню со стороны входных дверей послышался какой-то шум и возня, словно что-то вносили в помещение, и несколько коротких команд на чужом языке.

— Что это они там? — хозяин выглянул наружу. — Елы-палы!


Маура быстро прошел к кровати, где лежал его друг. Его голая правая нога, покоящаяся на нескольких подушках, была помещена между двух длинных белых планок и туго перехвачена поперек несколькими широкими полосками с равными промежутками; а под всей этой конструкцией, от колена до ступни был надет словно тонкий прозрачный кокон, плотно прилегающий к коже.

— Ты как? — озабоченно спросил мой хозяин, присаживаясь на край кровати.

— Чертовски больно, — слабо ответил лежащий, и, судя по его абсолютно бледному лицу, на этот раз он не преувеличивал. — Они мне что-то уже дали, но пока еще не сработало.

Мой хозяин сочувственно кивнул, погладив его по взмокшим кудрям.

— Как тебя вообще угораздило?

— Да мы с ребятами прощались, устроили еще одно состязание напоследок, — начал рассказывать Калимак. — Короче, раздухарились шибко, и я сгоряча в овраг свалился. Какой же я болван! — схватился он за голову, в отчаянии зажмурившись. — Прямо перед выходом! Подвел тебя!..

— Да нет, это просто прекрасно, — улыбнулся хозяин.

— Что-о?! — простонал тот.

— Сама судьба тебе помогла остаться в какой-никакой безопасности. Хм, впору и тебе ногу сломать, — задумчиво прищурился он, поглядев на меня.

— Нет, хозяин, не надо! — я отступил, в ужасе замахав руками.

— Да ладно, успокойся. Считай, что тебе крупно не повезло.

Я насупленно замолчал.

— Слушай, ну задержитесь хоть на несколько дней, пока я не встану! — взмолился тем временем его товарищ.

— Ты по крайней мере до конца месяца не встанешь, а мы не можем дольше задерживаться, — покачал головой Маура. — Иначе застрянем.

— Вот хрень у них всякая, — приподнявшись, Калимак ощупал твердый материал на ноге. — Может, заживет все до завтра с этой штуковиной, а? — спросил он с надеждой.

— Ты же уже убедился, что волшебников здесь не водится, — усмехнулся мой хозяин. — Это просто удерживает кости на месте, пока не срастутся.

— Ну пусть они мне эти шарики от боли с собой дадут, чтоб я хоть как-то пошел!

— Да ты хромать будешь потом до конца жизни, если вообще два шага пройти сможешь.

Маура приложил ладонь к его колену, сосредоточившись и прикрыв глаза.

— Ты сделал что-то? — удивленно спросил Калимак. — Тепло пошло, и не так больно сейчас… Ты что, тоже каким-то штучкам у них научился?

— Ничему я не научился, — оборвал его Маура, отнимая руку. — Это лекарство начало действовать. Выполняй все их указания, так быстрее на поправку пойдешь.

— Я за вами по тому же пути пойду, как только встану, — горячо пообещал Калимак. — Заставлю их проводника мне дать, вот увидишь. Быстро до тебя доберусь, авось не разминемся.

Искренне тронутый его преданностью, мой хозяин не стал в который раз с ним спорить и разубеждать, а просто наклонился и крепко обнял друга, прижимая его к груди и стараясь не задеть больную ногу. Калимак в ответ со слезами на глазах сжал его в объятиях.

— Береги себя, — сказал Маура, вставая.

— Кто бы говорил, — хмыкнул Калимак, наспех вытирая глаза. — Тебе-то самому поберечься не помешает.


Ближе к закату я в последний раз проверил свою поклажу, убеждаясь, что взял все нужное в дорогу. Сменная одежда, свернутые одеяла, посуда. Выданное нам маленькое плоское приспособление для разведения костра вместо привычных кусков кремня. Разные другие диковинные и полезные предметы обихода, которых я до той поры не мог и представить. А также фляги с водой, запасы сухарей и сушеных фруктов, вяленого мяса, ягод и лесных орехов, и несколько приправ. В итоге дорожный мешок получился настолько объемистым и тяжелым, что я не знал, как долго смогу с ним пройти, и не оторвутся ли лямки. На всякий случай я позволил себе заглянуть в мешок хозяина, тоже уже собранный и стоящий у его кровати, дабы убедиться, что и он ничего не забыл. Я старался не шарить глубоко, лишь перебрав руками основные предметы. В складках одеяла случайно обнаружился сложенный вдвое тот самый головной убор из гибких полосок — подарок Эль-Тир. Не удержавшись, я потрогал его и уложил обратно, стараясь вернуть ровно на то же место, чтобы не было заметно мое вторжение. Противно засосало под ложечкой, но я быстро подавил в себе всколыхнувшееся чувство, завязывая мешок и пытаясь отвлечься.


* * *

Когда мы собрались на широком дворе, готовясь выходить, я с удивлением увидел, что вместе с Эль-Орином из пристройки напротив пришел мальчик-чужак со светло-серыми волосами и с дорожным рюкзаком за спиной, совсем еще ребенок, выглядящий даже младше Эль-Эдана.

— Как это понимать? — строго спросил провожавший нас Эль-Ронт. — У нас военное положение.

— Наша группа — единственная оказия в сторону Риммата в ближайшее время, а Эль-Гола срочно нужно там быть, — пояснил Эль-Орин.

— Это правда? — спросил правитель у мальчика.

— Да, тар, — почтительно ответил тот, неожиданно хорошо говорящий на общем языке. — У меня родился брат, я должен быть на труут-рит [4], родители вызвали меня еще трое суток назад.

— Сейчас одинаково опасно и в пути, и в укрытии, — продолжил старец. — Карнин-гул может быть атакован в любой момент. Нам лучше удастся сойти за простых путников, чем двум другим группам, — многозначительно подчеркнул он. — Кто додумается снаряжать боевую ячейку с детьми?

— Ты, — коротко ответил Эль-Ронт, отворачиваясь. — Эль-Гола, ты дал свое согласие?

— Да. Я понимаю риск.

Смирившись, Эль-Ронт кивнул в сторону вышедшего с ним хмурого темноволосого мужчины лет тридцати пяти на вид.

— Роиру тоже по пути с вами. Он давно хочет вернуться в Гон.

Как ни странно, за месяц пребывания в Карнин-гуле я еще ни разу не видел этого гостя, хотя был он из обычных людей; разве что разодет побогаче, и волосы у него были длинные, по моде чужаков, а не по нашей.

— Лин ифер дой гени ан-ла [5], — отказался Эль-Орин.

— Стии ан-ла гени кхорт лин [6], — устало ответил правитель, вынужденно переходя на их язык. — Он дойдет с вами до границ Гона, и там разойдетесь.

— Утyка ли ал-кмирир волет? [7] — воспользовавшись моментом, поинтересовался Аргон.

— Мьил, — кивнул Эль-Ронт. — Та дой ригит скант лин. [8]

— Черт, до чего же обрыдло уже в этой дыре сидеть и слушать вашу тарабарщину! — не выдержав, раздраженно воскликнул мужчина. — Домой меня доставьте, изверги, да чтоб в целости и сохранности, а не то пришлю своих дружков по ваши души, и вам здесь не поздоровится!

Такого открытого пренебрежения к гостеприимству чужаков я еще ни от кого не слышал — Калимак хотя бы не произносил подобных речей в присутствии самого Эль-Ронта.


Таким образом наш маленький отряд пополнился еще двумя неожиданными попутчиками.

Эль-Гола оказался молчаливым, сдержанным и на редкость послушным; он не доставлял в пути абсолютно никаких хлопот. Зато Роир, высокий, широкоплечий и коренастый гонский торговец с лихвой возместил это, ведя себя хуже капризного ребенка. Ему не нравилось все — дождливая погода, слишком тонкий меховой плащ, слишком короткие привалы. Когда еды было много, он критиковал ее, называя «проклятым иноземным варевом», но, стоило положить ему меньшую порцию, как он начинал ругаться из-за того, что еды недостаточно.

— Этого не хватит даже на хилого