Кузькин отец Часть III глава VII

хотят, им мультики подавай, ещё и ещё. А вторые на выставку хотят, потому что дети за руку тянут, им тоже мультики подавай и ради этих мультиков они готовы стоять в очереди сколько угодно, тем более что стоят взрослые, а дети не стоят, они вокруг бегают и в игры свои играют. Кстати, благодаря очередям этим, очень много народа между собой познакомилось, а некоторые, впоследствии, даже и подружились.

Ну а мультики, что с них взять, они мультики и есть. Видать хорошие мультики делали в Дикой Империи раз они так детям понравились и до сих пор нравятся, потому что детей обмануть невозможно, да и грех это…

Эффект оказался очень даже неожиданным. Очередь на выставку получилась предлинной и преогромной и стоять в ней желающим посетить выставку приходилось очень долго, но граждане КОШЭ стояли.

Опять же, журналисты с корреспондентами прознав про такое чудо дивное, совсем нехарактерное для КОШЭ, поспешили об этом написать. Написать–то написали и получилось, к великому огорчению властей КОШЭ и к не менее великой радости как руководства выставки, так и руководства страны её представлявшей, что очередь увеличилась вообще до неприличных размеров. Мало того, дело попахивало тем, что пока эту выставку не посмотрят все граждане КОШЭ, покоя в стране не предвидится.

***

Вот когда происходит камнепад, каменюки катятся по склону вниз и увлекают за собой другие каменюки, а те в свою очередь ещё и ещё, это как раз понятно. А тут получилось, что первый каменюка был не с горы, начальством сброшенный, а сам собой на равнине зашевелился и попёр, увлекая за собой других. Вот это как раз непонятно, почему так, и как оно могло получиться?

Дежурство около злополучного павильона продолжалось, а потому не могло не остаться незамеченным. Первыми, разумеется, заметили Те, Которые, думаю поняли кто. Они заметили и доложили, как положено. Те, кому доложили, тоже доложили, как им положено и так до самого верха.

А на самом верху ничего в этом крамольного не увидели и решили, пусть продолжают. Опять же, всё выглядит вполне патриотично, к политике отношения не имеет и кошистам, хоть и маленькая пакость, зато от души. Поэтому всё так и продолжалось, под неусыпным и ненавязчивым контролем разумеется.

Но не осталось такое внимание без внимания со стороны части гражданского общества испокон веков угнетаемого и бесправного, правильно, мужиков конечно. На выставку пускают, а в павильон не пускают. Что самое обидное, жён и не жён пускают, а мужиков, которым «туда нельзя», сбивают в кучу и стерегут пуще глаза.

Правда назреваемое недовольство и возможность попыток бунта быстро исключили и ликвидировали. Вот говорят что, мол, все бабы – дуры. Куда там! Если бы было так, живи да радуйся! Дуры до такого додуматься не смогли бы, а эти додумались.

Для того, чтобы мужики, да ещё в кучу собранные, неудовольствия не выказывали и не пытались проникнуть во вредный для них павильон или же разбежаться в разные стороны, решили их пожалеть. Жалость выглядела хоть и простенько и была на вкус с горчинкой, зато действовала безотказно. Уж неизвестно как умудрились, выставка всё–таки, наверняка запрещено, но умудрились. Чтобы мужик, покуда жена павильон осматривает, не скучал и не вольнодумствовал, дежурившие женщины предлагали ему пивка попить, за деньги разумеется.

Вот и всё, вот вам и жалость безотказная за твои же деньги! Зато срабатывало в ста двадцати случаях из ста, даже непьющие пили пиво, но это не иначе как в знак солидарности, не иначе.

И потёк–поплыл мужик, и делай с ним и из него что хочешь. Теперь будет он стоять и ждать свою жёнушку да сколько угодно, и чем дольше она не будет возвращаться, тем больше он довольным становится будет.

Правда, были попытки фальсификации доброго дела. Незамужние женщины, они тоже павильон осмотрели, сообразили и решили действовать. Они тоже мужикам начали пиво предлагать, но очень быстро были изобличены и разоблачены. Состоялась короткая, но яростная схватка языков, после которой незамужняя сторона вынуждена была ретироваться.


***

Но рано или поздно жена выходила из павильона и забирала своего мужика, на этом пиво и заканчивалось. Причём заканчивалось оно, понятно, как всегда не вовремя, и мало того, на тот день заканчивалось вообще. Видать жёны такого в этом павильоне понасмотрелись, что не решались рисковать.

Были конечно отдельные случаи, когда жена, после выставки, покупала мужу бутылку, накрывала на стол, усаживала его, а сама напротив, и смотрела на него, смотрела… Так вот, когда бутылка заканчивалась и мужику надо было обязательно, ну например, мусор вынести, свобода передвижения и без того вся несвободная исчезала вообще: «Дома сиди! Нечего где ни попадя шляться!»

Может быть кто замечал, а кто и сам участвовал. Праздник какой–нибудь, стол накрыт такой что неизвестно как его ноги, в смысле ножки, держат. Компания очень даже приятная и приличная, а не рожа на харе. Ешь–пей, хоть лопни и залейся, а всё равно не то. Всё равно тянет или на кухню, или на лестничную площадку, портвешка из бутылки отведать.

Двое сговорились, незаметно смылись, и портвейнчиком наслаждаются. Постепенно все мужики к ним присоединяются и ничего страшного, что портвейна этого на всех не хватает, зато вот она, свобода! А женщины никак понять не могут, какого этим иродам ещё надо?! Есть же всё чего душа пожелает и свобода полная, ну почти полная, а они на лестницу прутся! Оказывается не та свобода за столом, не та! Не в том количестве и не того качества! Настоящая свобода, она там, на лестничной площадке! А может быть и впрямь все бабы – дуры, раз таких простых вещей не понимают? Не дано им понять: любят мужики свободу до такой степени, что портвейн из горла для них милее, чем дорогущее вино из хрустального бокала!

От автора: Мне известен случай, в правдивости которого я нисколько не сомневаюсь: когда мой знакомый пошёл выносить мусор и вернулся домой через неделю. За это время он умудрился мало того, что мусор вынести, так ещё и в другой город съездить. И заметьте, вернулся! А это, самое главное!

Но такое бывает не всегда и не у всех. Не всякая жена и не всякому мужу по доброй воле бутылку купит. Это как лотерея: билетов много, а ту же машину единицы выигрывают. Поэтому не все оставались довольными.

Как известно, Природа пустоты не терпит, а информационный голод, это та самая пустота и есть. Поэтому ничего удивительного в том, что мужики попытались раскрыть тайну заморского павильона.

Начали с того, что принялись подкупать женщин, которые жёнами не являлись. Обещали, много чего обещали, лишь бы тайну выведать. Ну что ж, некоторые из женщин на посулы откликались и шли на выставку. Вот только по возвращении с неё молчали так, что любой подпольщик позавидует. На все вопросы, обещания и даже угрозы, женщины не реагировали. Вернее, реагировали: если женщина была замужней, то, как правило, ругалась на чём свет стоит и обзывала всех мужиков кобелями, а если была не замужем, то тоже молчала, правда, смотрела как–то странно, и глаза при этом светились.

Но мужики не сдавались. Мужик, он если захочет, он даже хитрым стать может, правда не надолго. Самые отважные и креативные из них додумались даже до того, что начали переодеваться женщинами, ну чтобы попасть в павильон этот.

Это в кино женщина женщину с не женщиной запросто может перепутать и воспринимать её как равную себе, одного поля с ней ягоду. В жизни такого не бывает, даже не пробуйте! В жизни, а вернее, на выставке, перед павильоном, все эти маскарадщики сразу же разоблачались, после чего были подвергаемы самым страшным извращённым издевательствам, да таким, что лучше и не пересказывать. Так что, и эта затея потерпела крах.

Кстати, Фёдор, он же тоже мужик и тоже был на выставке, а в павильоне не был. Вот у него, в отличии от его собратьев, шанс посетить тот павильон как раз был, но как–то не получилось.

Однажды, это когда слухи про таинственный павильон расползлись не только по столице, но почитай что и по всей стране, Гласс с Антониной были приглашены в гости, к Фёдору с Валентиной.

Вот там–то, во время застолья, Фёдор  и попытался выведать у Гласса, что же такого в том павильоне секретного есть, что туда мужиков не пускают?

И что интересно, хоть что Антонина, что Валентина, в павильоне том не были, но наверняка знали что там такое, потому что отреагировали так, что каменной стене было впору от страха съёжиться.

Валентина, так та вообще заявила Фёдору, что если он ещё хоть раз придёт домой с запахом, то жить будет на балконе, даже зимой. Угроза подействовала. Но угроза, она испугала тело бренное, а душу и свойственное ей любопытство испугать невозможно, её можно только заинтриговать. Поэтому Фёдор, улучив момент, всё–таки выспросил у Гласса, что же там в павильоне такого секретного, что бабы все как будто сбесились?

Гласс, душа добрая, наивная и непонимающая суровых реалий дикой жизни в дикой стране всё рассказал. Первой в комнату влетела Валентина, за ней Антонина. То что они увидели, а перед этим услышали, на Фёдора было никак непохоже. Валентина даже было дело подумала, что Фёдор допился и сошёл с ума, что горячка белая у него такая. Дело в том, что Фёдор выслушав то, что рассказал ему Гласс о павильоне на самом деле чуть не свалился со стула, от смеха разумеется. По его мнению правда оказалась настолько смешной и нелепой, что удержаться от смеха переходящего во что–то вообще запредельное Фёдор не смог. Он смеялся и смеялся, и чем больше и дольше смеялся, тем смешнее ему было. Он–то думал! А на самом деле: «Ну бабы и дуры! Известно конечно, что дуры, но чтоб до такой степени!»

Пришлось Фёдора отпаивать, водкой разумеется. Другие напитки он не очень жаловал. Успокоившись, Фёдор всё–таки рассказал о причине своего веселья и рассказывая чуть было снова не впал в состояние смеха без границ и без конца. Может показаться странным, но такая реакция Фёдора на правду о тайне павильона Валентину успокоила. Она даже Фёдора в щеку чмокнула, не иначе как орденом наградила или пообещала наградить, но не сейчас, не при людях, а попозже…

А Гласс так ничего и не понял. Всё–таки странные они какие–то. Непонятно из–за чего женщины разозлились? Даже Антонина, уж на что женщина добрая и мирная, и та взвилась до небес. А Фёдор, наоборот, развеселился и смеялся до тех пор, покуда водкой не успокоили.

Разумеется, придя на работу, Фёдор поделился с мужиками информацией из самых первых рук, пришлось даже про Гласса рассказывать. И что вы думаете? А то, что не поверили мужики! Уж слишком всё как–то не таинственно, а значит неинтересно выходило. Конечно, пересказывать услышанное от Фёдора пересказывали, но, или так пересказывали, или не тем пересказывали только то, что на самом деле и было чистой правдой воспринималось как неудачная шутка, а в отдельных случаях,как откровенная брехня или специально женщинами подсунутая дезинформация.

Наиболее жизнеспособной была версия о том, что там, в павильоне, непотребства всякие представлены, которые, как известно, в КОШЭ на каждом шагу происходят, а иногда даже средь бела дня и на улице. И что бабы, ну чтобы мужики окончательно не взбесились, решили оградить их от этих