ТРУДНО БЫТЬ ЛЬВОМ

Если твоя половина Лев по гороскопу, то существовать мирно на одной территории можно только, если ты не относишься ни к одному знаку зодиака. А поскольку все к какому-нибудь да относятся,  получается, что при любом раскладе жизнь со Львом – потенциальная сводка криминальных новостей.

Моя подруга восклицает: «Только не Лев!» И добавляет: «Тебя это не касается». Подумав, добавляет: «Ну как не касается… Ты единственный  Лев, которого хочется убить не через три минуты, а через пять».

Так что в принципе я имела понятие о том, какая я невыносимая. Но только понятие – отдалённое и светлое. И уж никогда не думала, что придётся испытать подобное на собственной шкуре.

Если на пути одного воронежского хищника встаёт второй, то саванна на Дальней Чижовке начинает регулярно содрогаться от колебаний внутри отдельного нестандартного прайда, состоящего из двух взрослых особей разного пола.

Малое количество борющихся никак не ослабляет накала борьбы. Вожделенное главенство снится ночами, грезится днем и мерещится в сумерках. Натыкаясь на эгоизм такой же бездонный, как твой собственный, остолбеневаешь и думаешь: «Так не бывает! Человек не может ТАК себя вести!», но потом понимаешь, что перед тобой такой же твердолобый, упёртый осё… тьфу, Лев; пять секунд любуешься в восхищении («Да ты ж моё отражение!»), а на шестой ищешь утюг. Или сковороду. Или тарелку на худой конец.

Находясь перманентно в таком боевом состоянии, я однажды увидела 85 %-ю скидку на «Лабиринте» и полезла успокаиваться, листая электронные страницы со святым – книгами. При виде одной я подпрыгнула. Купить, немедленно купить и приколотить в изголовье кровати!

«Трудно быть львом». ТРУДНО БЫТЬ ЛЬВОМ! Это же домашняя Библия.
(Кстати,  подруга тут же заинтересовалась, нет ли там книги «Трудно быть Тельцом»; но такой не было).
Через пару дней я получила фолиант и в предвкушении – теперь-то уж непременно! – победы засела читать.

Автор оказался еврейским писателем, плодовитым, именитым, знаменитым. Книга была адресована детям среднего школьного возраста.

На первой странице – с места в карьер – автор рассказывал читателю, как он поехал в санаторий, чтобы… высмотреть себе жену. Нестандартно. Но правдиво. Пусть дети знают, зачем посещать санатории.

Автор прибыл туда не один, а со своей собакой, в теле которой жила душа великого мага. Автор частенько с ней разговаривал и однажды рассказал, что с детства хотел стать львом. Собака оказалась не дурой, но тормозом: посыл словила, но желание исполнила только через несколько лет.

Итак, герой стал львом со всеми вытекающими.

Он сиганул в окно и пустился за помощью. На дороге  ему повстречался кот. Лев ударил его лапой и с аппетитом проглотил.

Учитывая, что в этот момент у моих ног восседали любимые Бася, Тоша и Фен, я не доела бутерброд. Сожранный кот отбил мне весь аппетит. 
 
Я решила ограничиться кофе. Хлебнула и побежала глазами по строкам. Лев рысил к дому бывшего одноклассника. Он поднялся по ступенькам, «облизывая губы, на которых остались следы кошачьей крови».

Кофе кофе ринулся обратно.

Лев между тем напугал жену одноклассника, которая грохнулась в обморок. Голову она не разбила только потому, что у нее была роскошная прическа «афро», сплошная львиная грива. В ней вообще всё было львиное: маленький, сплюснутый нос, желтоватое лицо, длинные ухоженные ногти.

Господи. Представив себе этого дауна-вампира, болеющего желтухой, я от всей души пожалела одноклассника.

Лев между тем рванул в парк, где захотел пить, и побежал в туалет. Всунуть голову под кран в раковине зверь не смог и пошел нюхать унитаз. «Воняет», – сообщил он читателю среднего школьного возраста.

Сломав раковину и попив, он поскакал дальше, размышляя, что «из-за гривы голове и шее все время жарко, а заднице холодно». «Грива была бы куда полезней на другой части тела», – резюмировал автор в конце второй главы.

В третьей зверь, добежавший до Иудейской пустыни, опять захотел пить и решил поискать корыта с водой для скота. Но у него было настолько богатое воображение, что «нос немедленно почувствовал вонь от корыт», и брезгливое животное вернулось в город.

Там лев напоролся на полицейских, которые подстрелили его. Зверь намочил лапу в крови из плеча и написал на стене: «Не стреляйте, я – человек». Потом нацарапал: «Не усыпляйте меня». И уже под конец, когда в него впился шприц со снотворным, вывел на стене: «Дурак».

Через три главы лев наконец попал к однокласснику. В гостях зверя накрыло непреодолимое желание сходить в туалет. Унитаз ему, натурально, был мал, а пока сантехники рубили дыру в полу, не упавшая на этот раз в обморок желтолицая жена друга отвела льва за гриву в ванную комнату и показала на ванну. «Не стесняйся», – прочирикала она.

Позже лев познакомился с детьми этой пары, и любознательные мальчишки частенько задавали ему разные вопросы, на которые он писал ответы на специальной дощечке. Детей интересовало, с кем лев поженится – с львицей или женщиной и кто у него родится – дети или львята.

Еще бы про санаторий рассказал.

В один из дней к однокласснику заглянула мама льва, чтобы поговорить об исчезнувшем сыне. Познакомившись со зверем, она поинтересовалась: «Так вы еврей, господин лев, или не еврей?» Сын уверил, что лев-еврей.

Потом его мотало в образе зверя по миру людей и так ему надоело, что в одной из последних глав лев оказался на границе Кении и Танзании. Там он встретил такого же льва-одиночку, они бродили вместе и отбирали еду и гиен и гепардов. Теперь лев прекрасно трескал падаль, однажды съел шакала, и «это оказалось совсем неплохо».

Вскоре два льва встретили двух львиц. Львицы охотились, львы валялись в тени, жизнь налаживалась.

В один из дней наш герой почувствовал странный запах – «приятный и волнующий одновременно». То был призыв подруги. Они укрылись в траве на берегу и провели там целую неделю. Вместо поцелуев у них были облизывания, вместо человеческих ласк – поглаживания. Через месяца мама нашего льва стала наконец бабушкой – львица родила трех львят.

Вскоре ко львам прибилась еще одна красотка из семейства кошачьих, и друг нашего героя «сошелся с ней тоже». Насколько наш мог понять, это нисколько не потревожило подругу второго льва, только что родившую от него детенышей.

А через какое-то время лев встретил фотокорреспондента-женщину и непонятно как превратился в человека.

Тут еще и художник добавил жару.

Представьте себе папу дяди Федора, стоящего на четвереньках, голого, лохматого, с по-женски выпяченным задом и круглым пузиком. И ни проблеска мысли в глазах. Ах, да, он же только превратился, откуда там мысль…

В общем, герой встал на ноги в прямом сначала и переносном смысле потом. Перед отъездом из саванны он посмотрел  на своих детей-львят и жену-львицу, а в Израиле женился на фотокоре, которая родила сына. Назвали его Лев.

...Изголовье кровати пустует. Драгоценная половина категорически отказался читать опус.
И тут я  – впервые! – с ним абсолютно солидарна.