Тени Времени

чемодан.
Холодок прошёлся по спине.
– Собирай! – холодно проронила Таисия Филипповна и отошла к окну. 
Небеса устилали свинцовые тучи, вдали ворчал гром. Во дворе стояла чёрная карета без окон. Сразу вспомнилась нянюшкина прибаутка:
– Веди себя хорошо, иначе чёрная карета заберёт тебя!
Странный приказ матушки, поведение Луши и непонятный звон в ушах, раздражали.  «Но что я сделала?» – подумала она и открыла ящик комода. Там лежали часы батюшки. «Нужно их  вернуть!». Обломки странного сна снова завертелись в голове…

– Таисия, ты брала мои часы? – спросил Филипп Миронович,  после минутного молчания. 
– Батюшка, я не помню. Мне страшный сон приснился и…
– Тася, посмотри на меня внимательно. Возьми мою руку…
Только сейчас девушка заметила, что отец прозрачен. Попытка взять его за руку – провалилась. Голова закружилась, Таисия  схватилась за стол и заплакала:
– Нет! Батюшка, прикажите высечь меня, сошлите на каторгу, отдайте чёрной карете, но  не покидайте меня! Прошу Вас!
Филипп Миронович парил в воздухе, и печально качал головой:
– Тася, девочка моя! Доченька, пора взрослеть. Вы с Василием совершили большой грех. Нельзя брать чужое, нельзя было брать мои часы. Ты сама знаешь это. Твоему брату грозит большая  беда. Спаси его. Избавься от часов…   
Нечто тёплое и нежное обняло девушку. Слезы застилали глаза, а губы шептали:
–Батюшка…


Несносная ломота во всем теле изводила Таисию. Чувство голода вызывало противную тошноту. Девушка смотрела на старшего брата,  силясь  понять: «Что это было? Сон? Явь?».  В последние часы её жизнь наполнилась непонятными снами и странностями. И повсюду встречались отцовские карманные часы. К которым когда-то ей строго запретили прикасаться.

Филипп Миронович всегда говорил дочери:
– Тася, нехорошая эта вещь… Проклятая…
Но та была рыжим бесёнком, который постоянно шалил и получал нагоняи. Курносая девочка любила отца. Он, как и она был рыжим. Рыбалки, прогулки в лесу, -это было тайным отца и дочери. Он рассказывал  сказки о лесных человечках, а она ему пела песенки. Но когда Таси  было десять лет, отец узнал, что они с Лушей ходили к местной ведьме - цыганке. Тогда девочкам крепко влетело, ведьму выгнали из деревни, а отец перестал гулять с ней.

Только недавно матушка рассказала ей, что в детстве отца украл деревенский колдун и хотел в жертву принести ради урожая. 
– И с тех пор, Филипп Миронович боится магии. Тася, понимаешь, магия нарушает  законы жизни, законы нашего бытия.
– А проклятые вещи?
– Этих вещей просто не должно быть в природе…

Вася был жив. «Часы всё ещё у него…» - подумала девушка и вздрогнула от гудка поезда.  Василий был похож на матушку, темноволосый и спокойный. Она любила брата. После всей этой ереси девушка была уверена, что отцовские часы прокляты: «Он мой брат! Пусть это проклятье лежит на мне!».       

Он встал. Таисия  робко попросила:
–Отдайте часы. Пусть они лежат у меня. 
Василий нерешительно протянул их.
– Таисия Филипповна, всё будет хорошо! Мы отдадим долги, усадьба останется наша.   
Девушка с трудом улыбнулась.

«Уже час прошёл! Где же он?» - думала Таисия и вглядывалась в белую мглу. Эта внезапная остановка из- за непроглядного тумана насторожила её. «Зачем я его  пустила?».  Василий вышел из кареты, чтобы поговорить с кучером и не вернулся. Нервно постукивая пальцами по запотевшему стеклу, Тася оглядывалась на бледную служанку. Луша сидела напротив и часто по –бабьи охала, прижимая руки к груди. Эти звуки раздражали барышню, но напряжённая тишина и неизвестность пугали ещё больше. После странного сна, её тело ныло от необъяснимой усталости и хотелось есть.   
–Луша, сходи и узнай, что там случилось? – приказала Таисия, небрежно поправив складки траурного платья.
Служанка не сдвинулась с места.
– Луша, я приказываю!
–Таисия Филипповна, не губите!
Луша дрожа, испуганно смотрела на госпожу. Со злостью сжав кулаки, Таисия прошипела:
–  Лушка, дура такая, немедленно ступай за барином. Иначе, я скажу маменьки, что ты воровка!
Девушка отшатнулась и с обидой посмотрела на госпожу. Барышня поникла: Луша была её первая подруга. Детские шалости, горе и радости на двоих. «Когда я успела стать такой? Забыть дружбу и добро?» - подумала она. Говорили, что дружбы между элитой и  бедняками не может быть, а благородство - удел избранных. Но тогда почему именно необразованная Луша спасла её от  волка, когда они были детьми. Хрупкая девочка отогнала палкой зверя вдвое больше себя  и помогла Таси выбраться из леса. Досадливо прикусив губу, Таисия  взяла подругу за руку:
– Прости меня, просто сегодня такое привиделось! Я боюсь за брата, понимаешь?
Луша кивнула и решительно взялась за ручку дверцы:
– Я пойду, пойду.
– Спасибо. Возвращайся скорее.
Как только она вышла, карета понеслась…


От резкого толчка голова закружилось. Пространство подёрнулось причудливой рябью.  Посмотрев в окно, Таисия застыла от изумления: за окном творилось нечто несусветное. Времена года сошли с ума, день и ночь играли в чехарду, время неслось вскачь! 
 
Солнечный свет, дождь, ветер, снегопад слились в одну неправильную погоду. 

Карета ехала по лесу счастливого детства, который то цвёл, то опадал. Деревья, то изнывали от жары, то надевали снежные шапки. «Мир сошёл с ума или я? С людьми можно    договориться, и  с животными иногда тоже, но как  договориться со временем или со природой?» – с отчаянием подумала девушка, облизнув пересохшие губы, - «Наверное, это проклятые часы виноваты…»  -  её ладонь сжалась, часов не было.
Таисия огляделась – проклятье лежало на противоположном сиденье. «Хуже уже не будет!» – решила она и протянула руку. Золотая крыша обожгла ладонь. Время стало замедляться.

Карету вновь окутала белая мгла, и она остановилась.

Таисия Филипповна долго сидела, сжимая часы, боясь пошевелиться. Ей хотелось плакать  от  беспомощности и  кричать: «Помогите! Спасите!», но грудь сдавило предчувствия беды. Дверь кареты  резко распахнулась, и порыв ледяного ветра поцеловал её в щеку. Губы шепнули:
-Вася…Луша…
Некая сила заставила Таисию выйти из кареты в белобрысую напасть.

Ясный свет фонаря маячил ложной надеждой и привёл барышню к железнодорожной  платформе…




Часы шли…

Тишину нарушало проклятое тиканье из кармана.

Слёзы и крик не могли вырваться.

Станция, деревянная скамья, круг света, исходящий от фонаря, и чёрная бездна вокруг железнодорожной платформы. Вот и весь её мир. После всех странностей и бедствий, она наивно полагала, что хуже уже не будет. Но судьба продолжала упрямо бить своими превратностями. Сидя на скамьи, Таисия пыталась разглядеть хоть  что-то в темноте и найти объяснения этой ереси. На логический вопрос: «Где  я?» нашёлся  вполне сносный ответ: «В чёрной дыре!». Да, девушка  знала такое понятие,  но это же невозможно. Таисия Филипповна пыталась сбежать из этого странного места, но не могла.  Когда она пыталась встать, то платформа дрожала, а в воздухе появлялся резкий свист, оглушавший её. Эта безумная реальность казалась темницей без окон и дверей. Невыносимая жара и острый холод, одновременно были стражниками и палачами. Таисия чувствовала ожоги на лице, а руки покрылись безобразными волдырями.

«Наверное, это и есть ад!» – подумала она.

Часы шли…     
В висках стучало. В голове было пусто. Таисия чувствовала себя глупой и малообразованной девкой из деревни, которая боится электричества. Она боялась этой непроглядной тьмы, сводящей с ума. Барышня зажмурилась и сурово приказала себе: «Вспомни молитву…»

Порыв ветра заставил открыть глаза. Гул приближающего поезда вселял надежду. Ослепительный  свет фар прогнал тьму на станции и ощущения скованности.
-Господи, помоги, проклятой…-шепнула она.
Поначалу поезд выглядел заброшенным и старым, но по мере приближения, он преобразился, засверкал новизной. Из окон слышалась музыка, лился свет. Поезд остановился, и Тася увидела Василия! Он  сидел в купе. Сердце застучало, то ли от  страха, то ли от радости. Происходящее с ней было вне логики, а может даже вне жизни. И вдруг девушка увидела брата, родного человека в этом кошмаре… «Может это всего лишь сон?! И если я дотронусь до Васи, то проснусь!» - мелькнула нелепая мысль, которая молнией зажгла долгожданную надежду.

Через миг барышня мчалась к ступенькам, где стояла проводница. Улыбчивая девушка  подала руку, но лишь Таисия поднялась в тамбур, проводница стала сереть и превратилась в прах! Вскрикнув от ужаса, Таисия попятилась к дверям, но было поздно.
Поезд тронулся.
За окном снова началась безумная гонка времени!
Таисия почувствовала лёгкость  во всём теле…

Наверное, любой человек мечтает о полёте, но сейчас Таисия меньше всего думала об этом. Девушке хотелось найти брата, остановить поезд  и сойти с него. Она  решительно прошла, точнее, пролетела все вагоны, и даже стала сомневаться, что  у этого  экспресса есть машинист. Поезд  ехал или  плыл по лесу её детства. «Разве  в лесу бывают  рельсы?» -подумала она. За панорамными окнами купе  мелькала гонка времени.    В одном из купе Таисия замедлилась у столика. Её отчаянный взгляд упал на вазу с апельсинами и на открытую бутылку вина. «Наверное, это просто сон. Такого в жизни не бывает!  Может, если я выпью вино, то проснусь» - с надеждой подумала она. Сделав глоток, Таисия вкуса не ощутила. Она медленно опустилась в кресло. Дверь купе отворилась, и появился Филипп Миронович. Мужчина побледнел и подлетел к ней. Девушка  настороженно улыбнулась:
- Батюшка, это и правда, Вы?
Мужчина осторожно взял её за руку:
- Да. Тася, ты не должна тут быть! Может это мой сладкий сон?   
Она с грустью повторила:
-…Сон… Батюшка, что это за странное место?
Филипп  Миронович усадил дочь в кресло,  а сам сел в другое:
-Этот поезд  - моё проклятье и моя тюрьма. Ты же знаешь, что мы с твоей матушкой, были дружны с самого детства. Зоя Степановна была мне как сестра, но когда наши родители решили нас поженить, я не был в восторге. Я уговорил Зою Степановну обождать с венчанием, съездить к больному дядюшке… Их поезд сошёл с рельс. Тогда я понял, как сильно её люблю. Я каждый день приходил на вокзал, не зная, как жить дальше? Однажды мимо меня пробежала цыганка, которая украла часы, я погнался за ней,  она отдала мне часы и они вернули меня в прошлое. Я спас Зою Степановну, и мы прожили очень счастливую жизнь. Но я всегда знал, что часы прокляты, и поэтому велел захоронить их вместе со мной. 
Она достала из кармана его часы:
- Теперь я тоже Тень Времени…
   

Наблюдая