-Конечно, можно, Вам всё можно, Госпожа моя!-улыбнулся Люциус и широко распахнул дверь.
Рай представлял собой огромное помещение с щербатым каменным полом. Довольно высокие стены были когда-то чисто выбелены и оштукатурены. Но сейчас они были покрыты сетью трещин и заросли паутиной. В нём царила прохлада и полумрак. Кое-где на стенах висели цветные картинки, изображавшие улыбающихся людей. Они весело махали над головой ветками пальмы, как будто встречали кого-то. Кого они встречали разобрать было невозможно: кто-то оторвал большой кусок плаката. От него остался только кусок с изображением ослиной ноги.
На полу кое-где были расстелены ковры. От времени они совсем вытерлись, с трудом можно было на них разглядеть букетики цветов, круги и завитушки.
Посередине помещения стоял большой длинный стол, вернее ряд столов, приставленных друг к другу. На них была расстелена скатерть. Когда-то и она была белоснежной, а теперь посерела и дурно пахла. Было очевидно, что её никогда не стирали, и использовали не только под посуду, но и в качестве салфетки. Многочисленные пятна сложились на ней в какой-то причудливый абстрактный узор.
За столом сидели и лежали на длинных скамьях райские жители. Вера с ужасом смотрела на их жирные самодовольные рожи. Было трудно разобрать в полумраке, кто же это такие.
Существа, сидевшие за столом, представляли из себя глыбы жира и мяса, очень напоминая раскормленных донельзя свиней. Почти на всех висели остатки когда-то нарядных шёлковых мантий. А на некоторых были даже мантии из парчи и остатков кружев. Кое-кто из них всё ещё больше походил на людей, чем остальные: у них были длинные бороды и усы. На них даже висели золотые крестики на верёвочках. А на одном из свинолюдей, покрытым блестящей нанопылью, помимо крестика, на носу сияли ещё и золотые очки. Он важно щурился на окружающий и что-то наставительно говорил, покачивая головой в белом клобуке. Но его никто не слушал.
Перед каждым из них стояло вырезанное из дерева корытце, полное чего-то съестного. От корытец поднимался пар и пахло чем-то вкусным. Свинолюди радостно хрюкали, погружая свои пятачки в корытца, пытаясь вытащить оттуда лакомые кусочки и поскорее проглотить. По их оплывшим шеям и животам стекали капли соуса и жира. Иногда они вытирали рожицы краешком скатерти или рукавом.
Как только в корытцах еда заканчивалась, свинолюди располагались на скамейках отдохнуть. А кое-кто ложился на брошенные вдоль стен кучи соломы. Но некоторые, большей частью молодые свинолюди, спать не ложились. Они снимали со стен, висевшие на них арфы и другие струнные инструменты, и начинали бренчать на них какие-то мелодии. При этом они пели заунывные гимны визгливыми голосами, причмокивая и похрюкивая. В их пении невозможно было разобрать ни слова.
Свинолюди постарше не обращали на них никакого внимания, они просто лежали и храпели, сложив толстые ручки на животах. Некоторое время спустя, свинолюди просыпались и садились за стол. К этому моменту корытца наполнялись едой и всё повторялось снова.
-Какой ужас! Неужели это и есть Рай, место, куда стремятся миллионы и миллионы верующих людей?! Не могу в это поверить, даже увидев всё своими собственными глазами! Но приходится верить, что поделаешь!-заметила Вера.-Слушай, Люций, давай уйдём отсюда, я не могу больше на это смотреть. Это выше моих сил, честное слово.
Люций молча кивнул Вере головой и они вышли на улицу. Накрапывал мелкий дождик, где-то вдалеке раздавались раскаты грома и сверкали молнии. Всё было как обычно.
Вера вытянула правую руку и поймала несколько капель. Они меленно расплывались на её ладони красными вязкими пятнами.
-Да ведь это и не вода вовсе, а самая настоящая кровь!-подумала Вера и лизнула одну из капель кончиком языка.-Точно кровь, солоноватая на вкус, как обычная человеческая кровь.
Она обратила внимание, что кровь, попав на кожу руки, мгновенно вскипала и всасывалась в неё. А место, на которое кровь попала, сразу же начинало менять свой цвет и состояние. Морщины исчезали, пятна и невусы мгновенно высыхали и отваливались.
-Вы верно заметили, уважаемая Госпожа, это не просто дождь. Это живая субстанция, которая хранит в себе Души всего живого, даёт всему Жизнь и Бытие. Больные излечиваются, старые молодеют. Даже мёртвые оживают!-улыбнулся Люциус и предложил Вере.-Примите душ и Вы сами в этом убедитесь.
-Почему бы и нет!-подумала Вера и быстро скинула с себя одежду. Люциус проговорил вполголоса какое-то заклинание, взмахнув правой полой плаща, и кровавый дождь над ними усилился. Вскоре он стал лить как из ведра-сильно и мощно. Вера тут же стала энергично растирать своё тело руками. От неё повалили клубы пара. Шипя и пенясь, вокруг неё потекли кровавые ручейки. Она сразу же ощутила, как стала меняться её тело. Мышцы её налились какой-то девственной силой, кожа стала молодой и упругой. Живот втянулся. Перестал болеть позвоночник и суставы ног. Она ощущала, что волосы на голове стали густыми и тяжёлыми, как в юности. Они даже изменили цвет: стали нестерпимо рыжими. Но Вера этому даже обрадовалась. Ей надоел её каштановый цвет волос, да ещё и седые волосы на голове стали в последнее время появляться всё чаще и чаще. На теле высыпали веснушки, но даже это не растроило Веру. Она полной грудью вдыхала горячий воздух молодости и силы. Ей хотелось прыгать и бегать, танцевать и кричать от радости.
-Не буду я больше одежду надевать! Зачем она мне. Мне нечего скрывать. Я снова молода и красива! Не так ли?-спросила Вера юношу, который стоял рядом и радостно хлопал в ладоши, глядя на Верино превращение.
-Конечно, моя донна, конечно! Вы сама Молодость и Красота. Мой Господин будет рад поприветствовать Вас лично!-воскликнул Люциус.
-Так летим же к нему, зачем тратить время зря!-воскликнула Вера и вскочила на Генерала, который тоже с удовольствием носился под кровавым дождём.
Прямо перед ними была большая площадь, к которой стягивались толпы странных существ. Разного вида и образа, они имели и одно общее: все они были серого цвета. Вернее, серого цвета была их жалкая одежда. Сами тела были разных оттенков чёрного. С высоты казалось, что они не имеют и определённой формы.
Вера думала, что это из-за постоянного движения, перемещения их туда-сюда, но потом поняла, что они просто сами по себе изменяют свой облик. То у одного почему-то удлиннялась нога, или то, что можно было принять за ногу. А у другого руки раздваивались. И на их концах вырастали когти, которые можно было бы при желании принять за ножи. Менялось и выражение их лиц. То они распухали и превращались в какую-то пародию на человеческое лицо, то сморщивались, превращаясь видом в сдутую футбольную камеру. Они постоянно двигались, толкались и пихались. В воздухе стоял ужасный шум и гам, крики и стоны.
Как бы там ни было, но постепенно все становились в ряды по обе стороны дороги, ведущей к площади. Вера и Люций спустились и то же встали в один из рядов. Стоящие рядом было решили потолкаться и с ними, но увидев гордое лицо Веры и строгий взгляд Люциуса, поостереглись и немного отступили от них.
Генерал преданно лежал у её ног, на конце его хвоста угрожающе покачивался коготь.
Вдруг над толпой пронеслась какая-то тень и раздался оглушительный звук. Как будто одновременно взревели тысячи и тысячи медных труб. От этого звука в воздухе заметались вихри. Они поднимали песок с земли и бросали его в лица и тела собравшихся. Кто-то пытался руками прикрыть глаза, кто-то просто встал на колени, спрятав голову между ними. И таких становилось всё больше и больше. Скоро только Вера и Люциус остались стоять на ногах.
Люциус почтительно взял Веру за руку и указал ей в сторону горы, над которой всё ярче сверкали молнии. Над ней собиралась какая-то тёмная непроницаемая масса, которая всё более сгущалась и сгущалась.
И Вере стало казаться, что она начинает принимать какую-то вполне определённую форму.
Вскоре эта чёрная масса превратилась в шестёрку коней. Огромные, лоснящиеся чёрной шкурой, они бешено били копытами, от чего воздух вокруг них кипел и переливался, как будто огромные массы воды низвергались с высоты водопада. Они были запряжены в сверкающую колесницу.
В ней кто-то был. Вера не могла разглядеть его ясно, но всё-таки она видела, что это была исполинская мужская фигура в развевающемся на ветру чёрном плаще. На голове его был шлем с длинными острыми рогами. И они сверкали. Иногда между ними проскальзывали ярко-голубые всполохи. И тогда раздавался оглушительный грохот.
И тут опять заревели трубы. Вере показалось, что сами небеса содрогнулись от этого оглушительного звука. Огромная молния сверкнула и блистающим бичом ударила над головами собравшихся.
Все ещё ниже склонились и плотнее спрятали свои головы, стараясь плотнее закрыть свои уши ладонями. Всякое движение полностью прекратилось. Вере стало казаться, что и сам воздух изменился: он стал более плотным и был весь пронизан какими-то огненными иглами. Стало трудно дышать.
Колесница всё приближалась и приближалась. Вере было уже трудно смотреть на неё. У неё закружилась голова, в глазах потемнело. Она пошатнулась и ухватила Люциуса за рукав. Он стоял с бледным лицом, опустив глаза на землю. Грудь его колыхалась от нехватки воздуха. Его то же шатало из стороны в сторону. Наконец он потянул Веру вниз и они упали на колени, более не в силах сопротивляться Силе, которая растекалась во все стороны, подавляя всё вокруг.
Как и все, Вера спрятала голову между колен, плотно сжав уши ладонями рук. В этот момент она впала в какое-то оцепенение. Она не могла ни думать, ни дышать, не слышать. Ей показалось даже, что она умерла, но это ещё не была смерть.
Наступила мёртвая тишина. Она никого не видела и не слышала, ни Люциуса, ни своих странных соседей.
Но тут она ясно чувствовала, что какая-то нечеловеческая сила проникла в её голову. Холодная и безэмоциональная, она быстро просканировала её мозг. И не было никакой возможности что бы то ни было от неё утаить. Вере было неприятно ощущать в своей голове эту неведомою силу, чьё-то чужое присутствие, но она смирилась и молча ждала, что будет дальше.
[justify] А
