Все, что я писала

собственное бессилие. Открыть створку могут лишь Ходули. Для нее шпингалет слишком тугой. Ничего не оставалось, как наблюдать за чередой бесполезных попыток. Василек в очередной раз съехал вниз. Увы, природа вещей постигается на собственном горьком опыте. По другому развиваться не получится.
9. Сказка Уся, Дуля и Ходули
Лапы дрожали от напряжения и Василек прилег на траву. Разумеется, разочарован поражением. Не удалось попасть в дом. Прозрачная стена не пускает. Вдоль хребта проходили теплые энергетические волны. На шерсти потрескивали, едва уловимые, искорки. Кошки любят принимать солнечные ванны. Умеют накапливать и впитывать свет. Некоторые люди, в частности йоги, обладают этим навыком.
Из ленивой лежачей позы мягко перетек на носочки. Когти элегантно втянулись, словно надел перчатки. Убираются с непринужденной легкостью, как кинжалы в хорошо подогнанные ножны. Вытянулся в струну, выдавая нетерпеливое напряжение и любопытство. Василька заинтересовало насекомое с яркими, переливающимися на солнце, прозрачными крылышками.
Вытянутое туловище перламутровое и сияет всеми цветами радуги. Блестят большие фасеточные глаза. Уже догадались, что за существо? Стрекоза! Структура всего тела послужила для создания вертолета. Крылья-лопасти вращаются с такой же скоростью. Поднимая тонкие лапки, насекомое тщательно натирало фасеточные линзы. Обладает очень широким диапазоном.
Человек видит то, что спереди,  а стрекоза — еще по бокам и позади. Смотрит, словно в зеркало заднего вида. Это позволяет маневрировать, преследуя добычу. Охотится на мелких мошек. В мире насекомых гораздо больше хищников, с хорошей реакцией. Василек убедился на собственном опыте. Почувствовав угрозу, стрекоза мгновенно перенеслась на следующий участок.
Трепетное шуршание крылышек и яркий блеск еще больше подстегнули азарт котенка. Бросился следом. Насекомое поняло: выбора не остается и покинуло небезопасное место. Взмыла над забором, стремительно набирая высоту, и опустилась по другую сторону. Сквозь широкие щели видно стену гаража и тепличные окна. Грядки аккуратно обделаны шифером. Земля меньше осыпается и сложнее пробраться сорнякам. Поэтому не стоит выбрасывать старые строительные материалы — еще пригодятся!
Василек прошмыгнул следом, изучая новую территорию. Здесь ему бывать не доводилось. Залюбовался шумной бабочкой, с шелестом бьющей в оконце. Ступив на дорожку, посыпанную опилками, забыло обо все на свете. Позади находилась неприметная собачья будка. Овчарка при виде незваного гостя, подобралась, а затем стремительно рванулась. Жаждала покарать нарушителя...
10.
Бряцанье цепи показалось котенку громом среди ясного неба. Электрический разряд пробежал по распушившейся спине. Легкое тело подбросило вверх, словно получил хорошего пинка. Забился в щель между сложенными уголками шифера и кирпичной кладки. Сосед собирался заняться ремонтом, не торопясь.
Егерь до предела натянул цепь, не доставая сантиметров сорок. Свалявшаяся шерсть окрасилась благородной сединой. Бока не впалые, а довольно упитанные. Еду получал вовремя, что давно не радовало. Опостылело целыми днями сидеть на месте, с тоской взирая на небосвод. Ночью часто светили тусклые глаза над куполом. Издавал тоскливый приглушенный вой.
Василек изрядно струсил, ощущая зловонное дыхание громадины. Старина Зик казался лапочкой, без труда пробежит под брюхом чудовища. Зубы овчарки ослепительно белые. Мощным челюстям достаточно одного касания. Но страшная морда не приближалась. Замерла, как сердце в груди. Проходили томительные секунды, но ничего страшного не случилось.  
Никто не собирался выковыривать из убежища, невольно превратившегося в ловушку. Несколько минут прислушивался к шумному дыханию. Собака тяжело сопела. Василек внимательно осмотрел кладку. К обычным кирпичам приложен шифер. Куча упирается в стену, другого выхода нет. От коричневых стен веет прохладой.
Кладка сокрыта в тени дома, в отличие от прозрачной теплицы. Последняя выставлена на середину, занимая добрую треть огорода. Участок небольшой. Дома тесно ютятся. Однако, в бетонных многоэтажках еще хуже. Там Ходули, по словам зазнайки терьера, сидят у друг друга на головах.
Грозная тень, отбрасываемая Егерем, внушала трепет. Василек съежился, обернувшись хвостом. Шумно звякала цепь. Сторож нервно прохаживался, рыхлил лапами землю. Большой и сильный, казался непреодолимой преградой. Отчетливо пахло свалявшейся шерстью лохматой псины.
- Чего тебе надо? - захныкал Василек.
11.
- Ты не поймешь, - огрызнулся Егерь. - У меня вся жизнь…
Так и хотелось добавить: полная мрачной суровой действительности. Уже давно душу гложет тоска. Хочется размять лапы, пробежав по, залитой солнцем, поляне. Чувствовать ласковые руки, вновь вернуться в детство, когда был игривым щенком. Нравилось нарочно пугать, дергая за штанину. Правда, хозяйка обиделась, когда слегка порвал новый сарафан. Ведь, пустяк?
«Маленькое» недоразумение произошло, когда исполнилось пол года. Коварство Двуногих не знало границ. Подсунули миску с едой. Пока наклонился, жадно чавкая, ощутил на шее инородный предмет. Попытался стянуть лапой, но никак не дотянуться. Когти, в основном, драли шею. Особенно давит цепь, к весу которой не сразу привык.
- А вы объясните, дяденька, - пропищал робко котенок.
- Ты нарушил границу владений, - псу стало стыдно признаваться в собственной жалкой участи. - Зашел на частную территорию без разрешения!
Как сложно одинокому гордецу правдиво оценить поступок. Отговаривается придуманным не состоятельным законом. Чувство несправедливости никуда от этого не денется. Потому и злобится на весь мир. Пытается доказать, что чего-то стоит, срываясь на слабых.
- То же мне, блюститель порядка, - раздалось с забора презрительное фырканье. - Нашел, кого слушать, глупыш! У него все виноваты.
Егерь даже не повернул головы в сторону рыжего кота. Разбойник всегда жил на воле. Где ему поднять непосильные вериги? Сердце гложет постоянная тоска и одиночество. Не с кем даже поздороваться, подать лапу. Первое время безудержно рвался. Но удавка лишь сильнее впивалась в горло, не давая дышать.
- Давай, тебя посадим на цепь? - предложил хриплым сорванным голосом. - Как себя поведешь?
- Ради миски еды? - парировал Рыжий. - Лучше уж голодом, чем служить неправде!