меня? – Александр нахмурился и сжал кулаки.
- А может все это придумала твоя мать? – не уверено спросил Нерах.
- Не думаю, - Александр прикусил губу. – Зачем ей меня обманывать?
Тут раздался голос Гефестиона.
- Ну, раз мы приехали, то давайте отдохнем! Я слышал в Афинах все для этого есть.
Александр не возразил. Ему было не ловко за такой поход, и он хотел хоть как-то оправдаться перед друзьями.
- Будь по-твоему, повеселимся, все расходы за мой счет, - сказал царевич, похлопав Гефестиона по плечу. И он пошли сквозь толпу зевак, наблюдавших за кулачными боями.
Впереди показался большой дом, утопающий в винограднике. На лужайке о чем-то бодро разговаривали две миловидные девушки. Едва они увидели юношей как бросились к ним, как будто это были их старые знакомые. Короткие белые ткани скрывали их тела. Та что была по старше пригласила юношей войти в дом. По блескам глаз афинянок было понятно, что они жаждут любви.
Друзья вошли в красивый зал. На каменном полу были разбросаны толстые зеленые одеяла, а посреди стоял стол с иноземными яствами.
Молодые воины так проголодались, что набросились на еду. Гетеры только засмеялись в ответ и отошли в сторону. Запив красным вином, юноши разлеглись на одеялах. В этот момент три девушки сбросив свои эксомиды, подошли к ним, и прильнув всем своим телом, стали медленно сбрасывать с них одежду. Александр не мог устоять перед чарами девушки и первым отдался любви…
Прошло три часа. Устав от власти Эроса, юноши решили покинуть дом. Александр выходил последним. Он заплатил им сполна, чему гетеры были бесконечно рады.
Начало темнеть, когда друзья сели в колесницу и поехали домой. Они всю дорогу молчали, каждый думал о своем. Прошедший день им показалась слишком длинным. Поэтому устав от суеты, они не заметили, как уснули. Позади остались Афины…
12
Александр стоял на берегу моря и ждал Гессиону. Всего несколько дней он не видел ее, а казалось, что прошла целая вечность. Но девушка не появлялась. Прошел час.
Александр не решился сходить к ней, это было непочтительно для царского сына. «Возможно, Гессиона занята и хлопочет по хозяйству» - утешал он себя.
Не раздумывая больше он направился домой. Едва он вошел во двор как стал искать своего верного раба Лаэрта, но его где не было. Словно предчувствуя нехорошее, он ворвался в покои матери.
- Ты чем-то взволнован? – спросила его Олимпиада. – Обман отца еще раз подтверждает, что мы не нужны ему. Мы для него ничто. Но ты прости его… Пусть злая шутка не оставит следа в твоем сердце. А в прочем, я думаю, что ты в Афинах не скучал. Там есть места, где можно хорошо развлечься.
Александр уставился на мать.
- Я не могу найти Лаэрта, - произнес он. - Ты не знаешь где он?
Олимпиада подошла к зеркалу, дотронулась рукой до волос и тихо проговорила:
- Прости я не сказала тебе, не хотела тебя расстраивать. Произошел несчастный случай. Ты же знаешь, рабы такие неосмотрительные. Он попал под лошадь. Зевс прогневался на него, и он теперь в царстве Аида. Я сожалею об этом.
Александр не верил услышанному. Лаэрт был очень осторожен и внимателен. Царевич выпучил свои большие глаза и закричал:
- Я не верб тебе!
Он выбежал из покоев царицы и побежал в сад. Ему не хотелось никогда видеть. От злости он бил кустарники ногой и кричал:
- Не верю!
Он понимал, что смерть раба не была случайностью. И он мог стать тому виной. Вдруг юноша увидел возле кипариса испуганного раба. Он подошел к нему и схватил его за руку.
- Что случилось с Лаэртом? – закричал Александр.
Но раб мотал головой и мычал. Разве мог он сказать правду. Олимпиада все предусмотрела, приказав всем молчать о странной смерти невольного.
Слезы блеснули в глазах царевича. Он хотел со злости ударить раба, но остановился. Что с него взять? Скорее всего это проделки матери.
Его волновало теперь другое. Значит Лаэрт не передал записку Гессионе и она ничего не знала.
Всю ночь Александр не сомкнул и глаза, и лишь косые лучи солнца коснулись его комнаты, он быстро оделся, оседлал коня и поскакал к дому хозяйки своей возлюбленной. Там во дворе уже работали рабыни. Александр высматривал Гессиону, но ее нигде не было.
Наконец он увидел девушку, которая часто ходила с Гессионой за цветами в сад.
- Хайре, красавица! – сдерживая коня, крикнул ей Александр. Но девушка ничего не ответила, лишь отвернулась.
- Ты не узнала меня? Почему ты молчишь? – царевич спрыгнул с коня. - Я вижу гнев в твоих глазах.
Тут рабыня посмотрела на него.
- Царская память видно коротка, - вдруг заговорила она. – Гессиона ждала тебя, она любила тебя.
- Любила? Ждала? Почему ты так говоришь? Что с ней? – Александр схватил ее за руку, но девушка вырвалась.
- Однажды она ушла к морю и больше не вернулась, – почти шепотом произнесла она. – Потом нам рассказали, что ее похитили и увезли далеко на острова.
- Но кто это сделал? – сердце юноши сильно стучало.
- Кто? – рабыня слегка усмехнулась. – Твоя мать. А потом Гессиону продали какому-то рабовладельцу, и она уехал с ним на далекий остров в Эгейском море. Раб от Олимпиады однажды пришел к моей хозяйке и принес деньги. Но она отказалась их брать…
Александр застонал и схватился за голову. Теперь ему все стало понятно. И смерть Лаэрта не была случайностью.
- Я найду ее, обязательно найду, я переверну все острова этого моря, – крикнул Александр. Он вскочил на коня и поскакал к морю. Слезы душили его, он не хотел верить, что потерял Гессиону на всегда.
Остановив коня, юноша упал на песок.
- Гессиона, я обязательно найду тебя! – кричал он в даль моря.
Потом вдруг резко встал. «Письмо от отца – все это подстроила мать, чтобы я не смог помешать похищению Гессионы. Она знала о наших встречах».
Но поругаться с матерью Александр не мог. Это означало конец всем его большим планам.
Вечером он не сказал матери ни слова, лишь взглянул исподлобья, пожелав спокойной ночи.
Пройдет несколько месяцев прежде чем заживут его любовные раны. Александр сильно измениться, станет каким-то нервным и злым. Его будут бояться рабы. Свое 17-летие он встретит один, не пригласив в дом никого из друзей. Все чаще будет убегать к морю и в одиночестве ходить по берегу, вспоминая те теплые и солнечные дни любви.
13
Наступила весна, природа вновь наполнилась красками жизни, но царевич был по-прежнему холоден к девушкам и редко встречался с друзьями. Все больше находился в обществе отца, который открыто теперь игнорировал Олимпиаду. А в городе поговаривали о его новой свадьбе. Но сын не старался вызвать отца на откровенный разговор. Притом сейчас Филиппу было не до этого. Он вел переговоры с послами других стран и Александр участвовал в них и показал блистательные способности дипломата.
Однажды, когда персидские послы прибыли в Пеллу, а царя не было в городе, Александр принял их, подробно расспрашивал про народ, населяющий их царство, войске, о направлениях и дорогах, законах и обычаях. Послы были удивлены уму и любознательности царевича. Весть об этом сразу же облетела два государства. Александра стали считать прямыми наследником престола, а кто-то заговорил о новом походе, который возглавит сын Филиппа.
О царевиче стали ходить легенды, певцы из Греции и Македонии превозносили его до божественного создания.
Филипп гордился сыном. Он стал делиться с ними важными событиями, но при этом побаивался его. Особенно после того как Александр показал себя превосходным военным стратегом.
Еще в пятнадцать лет он начал делать первые шаги в военном искусстве. Во время войны с Византией Филипп назначил сына наместником в государстве. Именно в это время, по чистой случайности, Александр отправился в поход против вышедшего из союза франкийского народа. В бою был захвачен город названный в честь Александра – Александрополь. А битва при Херонее была выиграна только благодаря личному мужеству царевича. Среди полководцев поговаривали, что Александр унаследовал от отца ум, мужество и хитрость и в любой момент может занять трон. Но это не нравилось Филиппу, хоть он и не показывал вида, но порой сам искал ссору с сыном.
В тот день одурманенный египетским вином Филипп не мог больше слушать лесть своих полководцев, особенно когда речь пошла о сыне. В порыве гнева он прогнал всех и потребовал, чтобы к нему привели Александра.
Царевич не заставил себя ждать. Едва он появился в царском зале, как Филипп громко произнес:
- Надеюсь для тебя не будет новостью моя женитьба на Клеопатре? – он взял кубок с вином и быстро осушил его.
Затем рассмеялся:
- Я жажду любви, и сама Афродита снизошла ко мне. Я влюбился в нее, в племянницу полководца Аттала. Эта прелестная женщина сумеет дать мне то, что не смогла дать твоя мать. Хотя честно сказать, я до сих пор побаиваюсь Олимпиаду. Кроме зла и гнева в ней ничего не осталось…
- Не смей так говорить о моей матери, - Александр был непреклонен. – Она не заслужила этого. Если ты женишься на другой, то я уйду к матери. Пусть твоя новая жена подарит тебе сына.
Филипп со злостью сжал кулаки.
- Учти я не буду на твоей свадьбе, - произнес царевич и отвернулся от отца.
Филипп с минуту молчал, а потом громко засмеялся.
- Ты будешь на моей свадьбе. Ты будешь в кругу моих полководцев и воинов, которые так тебя расхваливают. Если ты не придешь, то слава твоя погаснет.
От этих слов Александр побелел. Чувство гордости и тщеславия заиграли в нем. Он не мог допустить, чтобы о нем подумали плохо, даже если придется поступиться принципами.
Филипп подошел близко к сыну. Было даже слышно, как бешено стучит сердце юноши. Прильнул к его уху и прошептал:
- Я прекрасно знаю своего мальчишку, который ради славы пойдет на все. А матери так и скажи, что я женюсь.
Ужасающий смех заполнил весь зал. Казалось, что смеются стены и ковры, даже рабы как-то косо смотрели на царевича.
Александр опустил голову и вышел из зала. «Отец прав, придется идти на свадьбу». Как бы не складывались его отношения с матерью, он оставался его сыном и прямым наследником престола. Проигнорировав торжество, он вызвал бы массу сплетен и слухов, авторитет его бы пошатнулся.
14
Все было готово к свадьбе. Резиденция царя сверкала в праздничном убранстве. Верхние комнаты дворца были разукрашены яркими цветами. Другие - обставили позолоченными и серебряными вещами – подарками, которые приносили и присылали знатные люди Греции и Македонии.
Великий царь сидел в окружении приближенных и своих хмельным взглядом рассматривал прибывших гостей.
Александр стоял в стороне слушая песню великолепной тиносской певицы. Полуобнаженные флейтистки аккомпанировали ее низкому голосу. Широкий разлив песни смывал волну грусти и печали с лица юноши. Хотя перед глазами то и дело возникал образ матери, а в ушах звенели ее слова.
«Я не осуждаю тебя, ты вправе делать, то что захочешь. Он твой отец. Иди и пируй. И пусть он знает, что я не пролью ни одной слезинки. Пусть лучше плачет его молодая жена!».
Александр осмотрелся по сторонам. На торжество пришло много знатных, богатых государственных деятелей, политиков и философов. Они также пристально смотрели на Александра, а потом нашептывали что-то друг другу на ухо.
Неожиданно для всех в военной форме появился Аттал, один из самых почетных гостей свадьбы. Через
