Любовь в Априоре

гладиатором? У тебя такие мускулы... Вот, это мужественный боец!
-- Я не создан убивать.
-- Я знаю. Ты создан любить. Именно поэтому ты здесь. Но ты еще не дорос до того, чего ты так жадно хочешь... Владеть мной.
-- Развяжи мне руки, сними цепи. Все будет по другому. Я докажу. Я выполню любое твое желание.
-- Эти цепи спадут сами, как только ты вырастишь из них. А, пока, все будет так, как хочу я...
Луиза взяла Вансета и снова повела на свое ложе. Там она опять и опять поила его своим сладким ядом, окутывала дурманящим туманом и своими ласками. А утром Вася снова просыпался в своем сарае. И так было три ночи подряд. А на четвертую что-то случилось с ними. С ними обоими.
ГЛАВА 21.
Вася проснулся рано утром и больше не хотел спать. Совсем наоборот. Он почувствовал свежесть мыслей и прилив новых сил, взявшихся непонятно откуда. Хотя, спал он всего два часа после упоительной очередной ночи, проведенной с Луизой. Что ему делать, он не знал. Но знал совершенно точно, что идти к ней сегодня ночью больше не хочет. Просто не хочет и все. На руках и ногах у него больше нет оков. Он совершенно свободен. Он может идти куда хочет. А, если его не выпустят из этого сарая, он сломает дверь. И она оказалась прочно заперта. Что Васе было делать? Он усердно стал думать, искать орудие, которым может сломать засов на двери. Разрабатывать план побега. Он обдумал все варианты ходов и выходов. Но все время приходил к тому, что бежать ему не куда. Ведь, где бы он не появился, везде были слуги и подданные принцессы. Они тут же могли схватить Вансета и привести снова во дворец. Тут его ждали кандалы куда страшнее. Или более сильный яд ее пыток. А, между тем, принцесса готовилась стать королевой.
И тут Вася подумал, хорошо бы окружить себя союзниками. Найти людей, которые будут его поддерживать. Таким образом, он сможет иметь власть над ними и сам стать королем.
Как только Вася подумал об этом, ржавый замок на дверях сарая заскрипел. Двери отворились и Вася увидел перед собой... Мансарда. Да, это был слуга принцессы. И его визит многое значил. Его появление говорило о том, что Луиза хочет, нет, она просит Вансета прийти к ней сегодня ночью. Она снизила себе цену, опустив ее до цены самого Вансета. А цену Вася себе всегда знал. Но ее цена была куда выше. И вот теперь они на равных. А, раз так, то и говорить они будут теперь по другому. Вася вдруг ощутил прилив сил и внезапную ярость в груди. Он схватил Мансарда за ворот вышитого золотом камзола и прижал к стене сарая.
-- Ты зачем здесь? Опять на поводке водить меня будешь, как теленка?!
-- Никак нет, Ваша Честь. Я пришел только сказать... – замялся Мансард.
-- Так говори же, черт тебя возьми! Чего ты смотришь на меня, как на привидение, олух ты огородный!
-- Я пришел лично сделать вам приглашение от принцессы Луизы в ее дворец. Она готовится стать королевой и сегодня ее последняя свободная ночь. Она хочет провести ее вместе с вами.
-- Свободная от кого? – не понял Вася.
-- Не от кого, а от чего. От ответственности. Ибо, став королевой, она будет всецело поглощена делами государства и не будет больше иметь возможности наслаждаться отдыхом так часто, как сейчас.
-- Странно. А кто сейчас занимается делами государства?
-- Мы, ее слуги. И ее отец.
-- Но ведь страной правит она...
-- Да, правит она. Все делается так, как хочется именно Ее Светлости. А мы делаем верные расчеты, ведем экономические дела и бухгалтерский учет, просчитываем верные стратегии.
-- Так зачем же принцессе становиться королевой, если все ее желания  и так выполняются без труда?
-- Видите ли, Ваша Честь. С некоторых пор Ее Светлость стала испытывать внутри себя легкий недуг. Со временем эта небольшая хворь стала все больше и больше. И, вот, на месте небольшого изъяна образовалась огромная пропасть. Пустота, в которую рискует провалиться все наше государство. Чтобы вылечить болезнь лекарь приписал много ответственности Ее Светлости. А для этого она должна стать Королевой и сама заботиться о государстве.
-- Не бывать этому! – вскричал Вася, -- Я сам стану Королем. И только после этого Луиза станет королевой. Только рядом со мной.
-- Я полностью с вами согласен. Но как вы сможете сделать это, если она еще не королева?
-- Она станет королевой только после того, как я стану королем. Разве тебе не понятно?
-- Мне все понятно. Но только я не могу понять, кому должен прислуживать теперь, Ее Светлости или Вашей Чести?
Вася потер подбородок, размышляя.
-- Пока, никому. Вот что, я беру тебя в союзники.
Мансард испуганно попятился назад.
-- Так это значит, что я должен делать что-то против Ее Величества?
-- Вовсе ничего делать не нужно. Сослужи мне одну только ночь. Сделай доброе дело. А, в замен, я дам тебе самый высокий чин в своем государстве. Если ты будешь разумно себя вести, разумеется?
-- И что я должен буду делать? Идти против Ее Светлости я не буду. Как хотите.
-- А идти против принцессы вовсе не нужно. Сделай вот что. Я хочу бежать от сюда этой ночью. А ты, как верный мой слуга, не вызывай охрану, пока я не перепрыгну через забор.
-- Это я могу сделать, но возле забора злые псы. Уж им приказания отдавать бесполезно.
-- Так позаботься о том, чтобы их там не было. Или, чтобы они спали в этот момент.
-- В три часа ночи не нужно об этом беспокоиться. Все жители Априора, включая маленьких сверчков, спят с трех часов ночи до первого луча рассвета. Для них это священный закон нашего государства, который они обязаны выполнять.
-- Тогда нет проблем, старина, -- Василий хлопнул Мансарда по плечу.
-- Но хочу предупредить. Если вас поймают на улице в такое время, вас будут судить как государственного преступника.
-- Кто меня может поймать? Ведь все вокруг будут спать?
-- Не знаю, кто случайно может проснуться от неожиданного шума убегающих ног.
-- Я буду тих, как вода в озере в безветренную погоду.
ГЛАВА 22.
Этой ночью Василий явился к принцессе без какого-либо сопровождения. Руки и ноги его не были больше спутаны цепями. Он двигался легко и непринужденно. Вошел в ее келью без стука, но очень легко и вовремя. Она ждала его, глядя в окно на звезды. Луиза сидела на широком подоконнике, поджав под себя ноги. Взор ее был устремлен в темную лучистую высь. Теплый ветерок едва слышно колыхал вуаль гобелена на окне. Принцесса полу спала в неясных грезах то ли о будущем, то ли о настоящем. Появления Вансета она не заметила, но почувствовала его присутствие.
-- Что же ты замер, мой странник, -- обратилась она к нему, не поворачивая головы, -- Сегодня наш последний день, вернее, последняя ночь, проведенная вместе. И ты навеки свободен.
Василий откашлялся.
-- Что же ты хочешь, моя госпожа?
Луиза усмехнулась и медленно зачарованно повернула к нему свой взор.
-- С каких это пор ты называешь меня своей госпожой. Как раз сегодня я больше не госпожа для тебя. Ты со мной наравне.
-- Нет. Как раз сегодня ты становишься для меня госпожой. Потому, что я свободен. Свободен от твоих чар.
-- Вот как?! Так значит, теперь я могу повелевать тобой?
-- Ты уже мной повелеваешь. Ведь я пришел сюда без конвоя и цепей. Значит, это твоя воля сбылась.
-- Скажи, ты будешь любить меня как прежде? Как в те незабываемые ночи?
-- Я буду любить тебя еще сильней. Так крепко, как ни один раб не в силах любить свою госпожу. И все потому, что я свободен.
Василий подошел вплотную к Луизе, обхватил ее хрупкую фигуру своими сильными руками и понес на ее собственное ложе. Они долго упивались собственной свободой. Но что-то внутри Васи крикнуло: «Тебе пора. Уже три часа ночи. До первого луча рассвета остался один только час. Южные ночи так коротки...»
Еще несколько мгновений, таких долгих и мучительных Вансет находился в объятиях Луизы. Но, нет. Свобода ему нужна еще сильней. Она необходима ему, как воздух, чтобы сохранить любовь. Такую тонкую и хрупкую, которая нуждается в защите каждую секунду. Вася невольно отстранился от Луизы.
-- Мне пора.
-- Как? Ты покидаешь меня на рассвете? И я проснусь одна в своем одиноком ложе...
-- Теперь ты не одна. У тебя есть твой верный рыцарь. Твой защитник. Но для этого я должен обрести свободу. Свободу действий и свободу желаний. Иначе, мы с тобой расстанемся навсегда.
-- Поклянись, что ты меня любишь.
-- Клянусь.
-- Поклянись так, чтоб я поверила.
-- На крови?
-- Нет. Рана быстро затянется. От нее не останется и следа.
-- Хорошо. Тогда я оставлю с тобой то, что мне дорого. То, без чего нельзя жить. Я оставлю половину своего сердца. Но только одну. Если хочешь, чтобы оно билось дальше, ты должна дополнить его половиной своего сердца и спрятать в тайник своей души. Глубоко. Если сохранишь, оно будет жить вечно. Если предашь, оно остановиться, не будет биться. Умрет наша Любовь. А мы с тобой останемся двумя безликими существами, которые будут жить только внешне. Но внутри каждого из нас будет зиять черная дыра, которая затянет всецело и бесповоротно. Не боишься ты такой клятвы?
Луиза без колебаний ответила :
-- Нет.
Ее глаза при этом засияли тысячью ярких оттенков, которыми только может переливаться сапфир или другой драгоценный камень. Василий взял кинжал с расписной рукоятью, который лежал на столике рядом с ложем.
-- Видишь, эту тату, которую ты оставила навек на моей груди играючи?
Луиза молча провела горячей ладонью по рисунку в области Васиного сердца. Он изображал оленя, раненного стрелой. Эта стрела принадлежала принцессе, а оленем был Вансет.
-- Олень – это мое сердце, пронзенное твоей красотой. Но теперь его половина должна стать твоей. А, поскольку оно ранено, то мою боль будешь вечно носить в себе и ты. И разделять ее со мною вместе. Ты согласна на эти испытания?
-- Согласна.
-- Подумай хорошо, теперь это не игра. С этой минуты ты будешь болеть вместе со мной.
-- Я согласна на все. Без тебя я вовсе не живу. А с тобой любая боль – наслаждение.
Василий сделал резкое движение кинжалом. Из разреза под его сердцем потекла тонкая струйка крови.
-- Пей. Пей так, как ты пьешь мою жизнь. Так, как ты пила мои силы, когда играла со мной. Выпей всю и ты станешь навек моей.
Луиза прильнула к Васиной груди. Она пыталась зализать рану, но кровь все сочилась и сочилась с нее. Тогда из глаз ее брызнули слезы. Горько-соленые и безудержные. Они попали на грудь и надрезик стал затягиваться. Ранка заросла, оставляя навечно шрам под сердцем на мускулистой груди.
-- Теперь мы навек вместе, -- облегченно выдохнул Василий, -- Чувствуешь, как твоя половинка сердца срастается с моей.
-- Да. Оно начинает биться.
-- А теперь прячь его глубоко в свою душу и носи его там бережно и осторожно, как носила бы нашего ребенка. Его жизнь зависит от тебя.
-- Я сохраню его на веки.
-- Я уверен в этом. А теперь, прощай.
Василий выпрыгнул из окна. И только легкое колебание прозрачного гобелена говорило о том, что только что он стоял здесь, на этом месте.
ГЛАВА 23.
Секунду, единую секунду Луиза стояла возле окна, ее мысли мятежно колебались в такт с гобеленом. Она чувствовала взволнованное дыхание Вансета и его легкие шаги в кромешной тьме под звездами, совершаемые по остывающей ночной земле. Она неслась вслед за ним дуновением ветерка и, казалось, знает каждый его, еще не совершенный шаг. Но в следующую секунду принцесса очнулась от истомного сна. Что-то в ее груди тоскливо заныло и укололо. Но укол пришелся не в центр самой ее души,