Украденное небо

зашёл, стал меня обнимать и продолжал гово-рить тысячи самых нежных слов. Я сопротивлялась, не верила, гнала вон... Он снова и снова убеждал ещё раз принять его и убедиться, что он стал другой, что будет дорожить мной и доч-кой. Так мы проспорили до трёх ночи. Я постелила ему в зале на диване и сказала, чтобы утром ушёл... совсем из моей жизни.  Сон не шёл, я ворочилась в постели, а его слова всё вертелись в моей голове. Я боялась заснуть... Он пришёл к моей кровати и снова уговаривал, обещал быть хорошим мужем и отцом. И я словно потерялась... я согласилась... я уступила...

В трубке раздался тяжёлый вздох. И после некоторой паузы Лида продолжала:
- Утром он суетился, накрывал на стол, возился с Анеч-кой, восхищался нами, называя нас самыми дорогими и милыми людьми на всём белом свете. Потом мы ходили все вместе в парк, обедали в кафе, гуляли по городу. Вернулись домой уже к вечеру.
Весь день я боролась с давящими меня мыслями: «Собы-тие, которого я так долго ждала - день моего крещения – про-шло. Оно прошло без меня! Оно прошло стороной... Что же я получила взамен? Виктора? Отца для Анечки? Любящего мужа? Может быть, крещение откладывается для моего большего счастья? Сначала уладится моя земная судьба, а потом придёт радость для всего нашего дома? И Виктор тоже примет Христа?! О, как это ...будет чудесно...» – я металась в размышлениях и никак не могла получить удовлетворения от всех своих мыслей. Оля, Оля! Как же я была глупа. Он ушёл на пятый день нашего мифического счастья. Как всегда, не объясняя ничего! Он украл из моего сердца небо. И я сама...сама...ему позволила это сделать. Потом, когда я это всё прокручивала в своей памяти вновь и вновь, я ужасалась, что ни разу, понимаешь, ни разу не помолилась за всё время, пока он был в моём доме. Ни разу не обратилась к Иисусу... Почему?  Я не могу ответить...Ах, Ольга! Ничего невозможно вернуть... я уезжаю... Я продала квартиру и всё, что в ней было. Ничего не хочу иметь от моей грешной жизни. Увожу только своё одинокое, осквернённое сердце. В моей душе снова темно и холодно...

- Лида, подожди. Завтра я приеду к тебе, и мы  сможем...
- Нет, Оля, через минут десять отходит наш поезд. Анечка уже в купе...Скажи всем братьям и сёстрам, что я очень сожалею обо всём. Пусть меня простят, пожалуйста...И молятся... Я всё-таки люблю ...Иисуса... Он знает...
В трубке загудело. 
Ольга сжимала её в руке до боли. Замерев, сидела, не шелохнувшись, едва дыша от сдавившего гор-ло спазма. Потом, положив трубку, вышла во двор. Над головой расстилалось высокое, звёздное небо. Там, выше и выше, в не-видимых просторах есть Небеса небес, где в страшном великолепии обитает Верховный Вседержитель, недоступный и непостижимый  Творец.

«Он есть Тот, Который восседает над кругом земли, и живущие на ней - как саранча [пред Ним]; Он распростер небеса, как тонкую ткань, и раскинул их, как шатер для жилья... Поднимите глаза ваши на высоту [небес] и посмот-рите, кто сотворил их? Кто выводит воинство их счетом? Он всех их называет по имени: по множеству могущества и великой силе у Него ничто не выбывает. Как же говоришь ты, Иаков, и высказываешь, Израиль: "путь мой сокрыт от Господа, и дело мое забыто у Бога моего"? Разве ты не зна-ешь? разве ты не слышал, что вечный Господь Бог, сотво-ривший концы земли, не утомляется и не изнемогает? разум Его неисследим. Он дает утомленному силу, и изнемогшему дарует крепость. Утомляются и юноши и ослабевают, и молодые люди падают, а надеющиеся на Господа обновятся в силе: поднимут крылья, как орлы, потекут - и не устанут, пойдут - и не утомятся». (Ис.40:22-31)