ДЕМОН

стояли шкафы с книгами. В центре комнаты располагался невысокий стол. У стола стояли два кресла напротив друг друга. Пол устилали шкуры козлов. На столе лежала черная маска, и стоял человеческий череп, блестевший в свете свечей. Интерьер комнаты недвусмысленно указывал на то, что она принадлежит некроманту или чернокнижнику.
        Иван Иванович смутно припоминал, что разговор в келье некроманта шел о дневнике усопшего, написавшего его на том свете. Иванов держал этот дневник якобы умершего, но ничего не смог в нем разобрать. Он подумал, что это записки сумасшедшего. 
        С позапрошлого года в двушке Васи мало, что изменилось. Только воздух стал чище, и в коридоре было меньше мусора. Иван Иванович увидел бабушку Васи на кухне и поздоровался с ней из прихожей: «Здравствуй, Никитична»!
        - Это кого черт принес? Ах, это ты, покойник, да еще со своей чертовой кралей, - недружелюбно встретила Ивана Ивановича и его спутницу бабушка Васи. – Гони их в шею, - крикнула она своему непутевому внуку.
        - Уймись, бабуся-ягуся, - ответил ей Вася и завел их в свою комнату.
      На первый взгляд комната выглядела так же, как это было в первое посещение Иваном Ивановичем. Может быть, света было меньше. Вероятно, за прошедшее время бедный некромант довольно поиздержался в средствах.
        - Еще в прошлый раз, когда я попал к вам, у меня было такое впечатление, что я увижу в вашей келье призрака. Уже потом, я задумался над тем, почему я ожидал увидеть именно призрака? Василий, как вы думаете?
        - Что тут думать: вы поставили себя на место Гамлета, которому явился призрак отца.
        - Василий, вы знаете, у вас проницательный ум. Именно о шекспировском Гамлете я и подумал. Знаете, Василий, а вы помните Бэкона?
        - Это того царедворца, с которым путают Шекспира?
        - Ну, конечно. Не зря вы окружили себя стеной книг. Так этот Бэкон как философ учил об идолах, тех же призраках, которые смущают человеческий ум и путают его, как тень отца Гамлета запутала Гамлета ложью так, что распутывание превратилось в кровавую развязку. Может быть, и в самом деле Бэкон и Шекспир – одно и то же лицо?
        - Интересный оборот приняла наша неожиданная встреча, - сказал Василий и удовлетворительно хмыкнул. – В нашем случае этой тенью призрака стали вы сами. Вы оказались в астральной ловушке, и теперь водите самого себя за нос.
        - Вася, я тебя не понял.
        - Если говорить иносказательно, как любил это делать Гамлет, вы есть тень самого себя, призрак, который утешает себя самообманом.
        - Каким образом Иван Иванович обманывает себя? – вступила в разговор прежде молчавшая Афродита.
        - Как звать то? – спросил нахально Афродиту Вася.
        - Тебе зачем?
        - Потом узнаешь.
        - Вот именно: потом узнаешь.
        - Василий, ты сам не догадываешься? – вопросом намекнул Иван Иванович. – Только посмотри, какая красавица.
        - Венера, да?
        - Почти угадал. Я назвал Афродитой Ивановной.
        - Иван Иванович, я вас не просила говорить за меня.
        - Покорно извини.               
        - Редкое имя в наших краях. Вас действительно так зовут.
        - …
        - Она не помнит.
        - Понятно.
        - Что вам понятно? – раздраженно спросила Афродита.
        - Мне понятно, почему вы не помните своего имени, - просто ответил Вася.
        - Это почему?
        - Потому что вас больше нет, - сказал со значением Вася.
        - В каком смысле?
        - В прямом.
        И тут Иван Иванович неожиданно спросил Василия о том, почему Никитична назвала его покойником. Таким способом он хотел отвлечь внимание Афродиты от того печального факта, который отказывалось принимать его сознание.
        - Извините, конечно, но вы покойники.
        - Не может быть, - в один голос в сердцах выкрикнули Иван Иванович и Афродита Ивановна.
        -  Да, вы спелись, - ответил Вася. – Обыкновенно я вижу покойников отдельно друг от друга.
        - Скажите, что вы пошутили, - потребовал Иван Иванович, увидев, как у Афродиты невольно наворачиваются на глаза слезы. Он сам был потрясен сказанным и не мог поверить.
        - Я понимаю, что вы не верите мне, но это так, как то, что вы слышите.
        - Василий, вы помните «Королевский балет ночи» Люлли?
        - При чем тут балет? Нет, не помню.
        - Вот и я о том же. Признайтесь, что вы неудачно, дурно пошутили.
        - Хорошо было бы, если бы я пошутил. Но какие могут быть шутки. Если бы вы знали, как я, живой, устал от встреч с призраками. Порой я вижу вас, призраков, во всей «красе» смерти, - в том виде, в каком вы погибли.
        Иван Иванович сделал над собой усилие, чтобы не послать всех к черту и убежать, чтобы остаться наедине с самим собой и пережить собственную утрату, пожалеть себя, несчастного. Но он не сделал этого, напротив, посмотрел на Афродиту. Она уже отключилась, опустившись в кресло, съежилась и застыла в оцепенении, будучи не в силах пережить свою смерть.
        - Как может быть, что мы умерли, но остались живыми?
        - Я точно не знаю, но такое бывает, когда мертвые не знают, что мертвы.
        - Что они могут знать, если уже мертвые? Ничего они не знают, - их же нет, значит, нет и знания, и вообще ничего нет... для них, - машинально сделал вывод Иванов, помолчал и снова спросил, - Как тогда я умер?
        - По дороге на дачу вы сорвались с моста в реку. Ваше тело не нашли. Нашли тела только вашей жены и детей. 
        - Когда… это случилось? – спросил Иван Иванович упавшим голосом, громко всхлипывая.
        - Несколько дней назад. Их уже похоронили.
        - Почему же я не вижу их мертвыми? – вскричал наш герой, что Афродита вздрогнула и она еще больше сжалась, приняв позу зародыша. 
        - Потому что вы сами мертвы. Впрочем, я не знаю точно, почему вы видите живых, например, меня. Вы еще кого-нибудь видели?
        - Да, я видел свою жену дома. Она была живой. Но потом исчезла…
        - Иван Иванович, вы меня слышите?
        - Еще мы видели людей на улицах. Только их было намного меньше обычного, - машинально продолжил свою речь наш герой, уходя от горя в себя.
        - Иван Иванович, возьмите себя в руки, оставайтесь со мной, не отключайтесь, - посоветовал Василий, и когда Иван Иванович опомнился, продолжил,  - то, что вы видели свою жену, вероятно, означает, что спиритическая связь с ней полностью не разорвана. Может быть, потом восстановится связь и с вашими детьми. Люди на улице обращали на вас внимание?
        - Нет, они были заняты тем, чтобы не упасть прямо на улице.
        - Обычно призраки видят тех, кто умер, но еще не ушел, а скоро уйдет из невидимого измерения нашего мира в мир иной.
        - Я могу встретиться с моими близкими в ином мире или в этом мире при, как вы сказали, «спиритическом контакте»?
        - Кто знает? Возможно «да», а возможно «нет». Это как судьба, ее карта ляжет. Моя бабка может погадать. Но я верю больше в видение, нежели в гадание.
        - Вы можете это увидеть?
        - Попробую. Попытка не пытка, - пообещал Василий и поудобнее уселся в кресло напротив Афродиты, сжавшейся в комок плоти и нервов.
        Иван Иванович смотрел на него остановившимся, остекленевшим глазом, напоминая своим видом прохожих, которых видел на улицах Москвы, только он не шел, а стоял, как вкопанный посередине комнаты. Хорошо еще, что он стоял рядом с креслом, а то упал бы прямо на пол во всю длину своего тела, но, покачнувшись, он упал прямо на Афродиту. Та, закричала от страха под навалившимся на нее телом Ивана Ивановича. Василий вскочил с кресла, подбежал к ним вплотную, взял за грудки Ивана Ивановича. Афродита ловко встала и помогла усадить его в кресло. Иван Иванович открыл глаза и уставился на них, ничего не понимая. Тогда Вася размашисто ударил его по щеке всей растопыренной пятерней со свистом. На ней отпечатался багровый след ладони с пальцами.
      - Осторожно, - строго предупредила Афродита Васю.
      - Тогда сами приводите его в чувство, - обиделся Вася. – Хотя, смотрите, он уже приходит в себя, - добавил он, показав той же рукой, какой нанес пощечину, на Ивана Ивановича.
      И то правда, взор Ивана Ивановича стал осмысленным и он вспомнил, где находится и что с ним случилось.
        - Теперь не мешайте мне заняться тем, для чего вы пришли, - серьезно напомнил Василий.
      Он сел обратно в свое кресло, закрыл глаза и отключился. Прошла минута, другая, затем еще медленнее потянулись следующие минуты, пока Василий не выпустил воздух из легких и не открыл глаза. Но это были уже не его глаза. Они горели красным светом, как у животных ночью. Иван Иванович непроизвольно подумал про себя: «Глаза, как у вампира»!
        Василий угадал реакцию гостя и коротко спросил: «Страшно»?
        - Страшно неприятно, - уточнил Иван Иванович. – Ну, и что: как ваше путешествие в мир духов?
        - Ничего не могу сказать определенного.
        - Так зачем тогда браться за ясновидение?
        - Вы думаете всегда получается?! – возмущенно то ли спросил, то ли умозаключил Василий. Ног заметив негативный эффект от своего ответа прибавил, - могу определенно сказать про прошлое: ваши родные уже на пути на тот свет. Слава Богу, что в адову тьму.
        - Так они попадут в рай? – с надеждой спросил Иван Иванович.
        - Это не мне решать. Скорее всего где-то рядом.
        - И это вы называете определенным ответом?
        - Что вы хотите услышать? Какая может быть точность в ответе, если один ответ распределен на множестве возможных ответов, стремящихся к бесконечному количеству, ведь исходом является вечность, то есть, бесконечность во времени.
        - Вы так полагаете, что вечность есть бесконечность? Но это не совсем так. Вечность является тем же самым неизменным, без изменений во времени, то есть, без прошлого и будущего, без смены состояний времени. Если бесконечность есть одновременно и безначальность, то только в этом случае она может быть такой же неизменностью, как и вечность.
        Но с другой стороны эта неизменность единственна и поэтому есть предел для изменений, которым нет числа. Можно сказать, что она одновременно инфинитна, или, образно говоря, есть точка безразмерности, вокруг которой окружность конечной размерности, и трансфинитна, то есть, превосходит предел, конец, бесконечна. Вечность инфинитна и в этом смысле она безначальна, не имеет размера как точка окружности, проницающая плоскость, уходящая в бездну безмерности, трансцендирующая в то, что не имеет начала, уже чего не может быть Одновременно она трансфинитна, заходит за край, границу, предел, беспредельна и бесконечна в расширении.
        - Да, доцент и есть доцент. Спасибо за лекцию, Иван Иванович. Что остается делать, когда имеешь дело с вечностью как бесконечностью – говоришь абстракции. Но я в отличие от вас занят конкретным делом, - интерпретацией видения того, что не имеет конечного итога, - смерти как конца, в котором нет конца.
                - Позвольте, батенька Василий. Что значит, вы заняты видением? Это ваше видение есть ведание? Вы видите, как ведаете, знаете? То есть, ваша веда есть знание? Но если это знание, то его можно проверить на актах или мыслях, в нем можно сомневаться, его доказывать, опровергать, или мне можно только вам верить, что вы ведаете, знаете? Что это такое